POV Автор 1 страница

1.

Я давно заметил, что большинство людей когда-либо говорили такую фразу: "О, этот случай кардинально поменял мою жизнь! Теперь я совершенно иной человек!" Помнится, когда мне было от силы лет 13, на уроке литературы, в местной гимназии, куда меня зачислили родители, всему классу дали задание - написать сочинение именно на эту злосчастную тему. Все были в восторге. Все, кроме меня.
В моей, на тот момент, слишком короткой жизни, разумеется, еще не произошло ничего такого сверхъестественного, что изменило бы меня в дальнейшем. Поэтому я отделался высококачественным враньем, за что получил "отлично". Но именно после этого я всерьез задумался, а может ли такое вообще быть? Может ли один единственный случай радикально изменить судьбу человека? Как оказалось, может.

Еще совсем недавно я, с гитарой за спиной и скейтом под ногами, носился по раскаленному тротуару, то и дело норовя сбить очередного зеваку. Теплый ветер бил в лицо, а солнце беспощадно слепило глаза, заставляя отчаянно жмуриться. Еще совсем недавно моя новоиспеченная группа давала редкие выступления в несолидных и давно забытых клубах. И пусть нам не швыряли нижнее белье на сцену, пусть зал не взрывался от восторженных аплодисментов и "браво", пусть толпа не билась в экстазе от наших песен. Достаточно было небольшой площадки и хотя бы десяти-двадцати человек в зале, чтобы, увидев их заинтригованные взгляды, я мог выложиться на полную. Еще совсем недавно у меня была любимая девушка и замечательные друзья. Казалось бы, вот она - идеальная жизнь. Но всему же всегда приходит конец, верно?

Все началось, когда после очередного некрупного концерта, Стив, мой лучший друг, ввалился к нам в крохотную комнатушку для репетиций, совершенно счастливый и обдолбанный. Это его состояние всегда вызывало у нас приступы смеха. Да, он любил вдоволь нажраться, так сказать, отметить удачное выступление. Никто не обращал особого внимания на его поведение. Даже когда Стив ни с того, ни с сего рухнул на барабанную установку во время концерта, все списали это на алкоголь. Как же я хотел верить, что так оно и было.

Я поймал его с поличным на заднем дворе клуба, в котором мы должны были играть той ночью. Он сидел за пластмассовым столиком и вдыхал белую дорожку, рассыпанную перед собой. Увидев меня, Стив сначала впал в ступор, а потом залился диким хохотом. "Чувак, это же для эмоционального подъема и только! Давай, попробуй!" И я попробовал.

Он был прав. Через некоторое время я ощутил невероятный прилив энергии и полную эйфорию. В таком состоянии мы оба вышли на сцену и отыграли все 12 песен. Мне никогда не было так хорошо, так легко. Это было воистину идеальное состояние.

С тех пор я и Стив забрасывались наркотой перед каждой вылазкой в зал. Вскоре о наших тайных делах узнала вся группа, так что музыку пришлось бросить. Мы остались втроем: я, Стив и кокс.

Все это продолжалось около трех месяцев, пока не наступило 25 сентября. Дата, которую невозможно забыть. В этот день я должен был остаться у Стива. На улице лил проливной дождь, поэтому он настоял на ночевке. У нас были запасы пива, чипсов и, само собой, много дури. В этой компании мы провели весь вечер и всю ночь.
Я точно не помнил, как проснулся в куче мусора и мятой одежды. Я не помнил, сколько принял прошлой ночью и не помнил, как отрубился. Но я до сих пор помню эту жуткую картину, представшую передо мной, когда я переступил порог кухни.

В то утро мой ближайший друг, человек, с которым я провел все детство и всю юность, умер у меня на руках от передоза. В тот же день я рассказал обо всем Джам, моей девушке, о чем до сих пор горько жалею. В тот же день обо всем узнали и мои родные. Мне было больно смотреть в заплаканное лицо матери, я боялся взглянуть ей в глаза. Отец был более сдержанным, хотя меня не покидало ощущение, что он прожжет меня насквозь своим взглядом, полным разочарования и упрека. В тот момент я хотел провалиться сквозь землю, исчезнуть, раствориться в воздухе, лишь бы не находиться рядом с ним.

Спустя несколько дней, они отправили меня в реабилитационный центр для наркоманов. Что ж, это было не так плохо, как предполагалось заранее. Эти сволочи знали что и как нужно делать. Вышел оттуда я совершенно другим человеком, даже не представляя, хорошо это или плохо.

Но и после стольких бед меня ждал еще один сюрприз. Удар ниже пояса от самых близких на свете людей. Они не желали меня больше видеть; просто выставили за дверь, не оставив на прощание ни денег, ни капли надежды. Такой поступок со стороны матери, да, особенно матери, меня шокировал. Хотя порой казалось, что отец просто вбил ей в голову мысль о том, что единственный сын, чертов наркоман, больше не заслуживает материнской любви, и правильней всего было бы выгнать его из дома. Чертовски остроумно!

Когда я оказался на улице, передо мной встал выбор: умереть в нищете среди бомжей или ступить на скользкую дорожку, тобишь заделаться грязным вором. Собственно, умирать мне пока не хотелось, поэтому после недолгих раздумий я все-таки выбрал второе.

Дела поначалу шли превосходно. Я начал взламывать квартиры, опустошать банкоматы, а то и попросту выхватывать сумки у прохожих средь бела дня. Появились деньги, а соответственно, и еда с одеждой. Вскоре об этих похождениях узнал практически весь город. Волна слухов прокатилась по нему, заставляя людей бояться выходить из собственных квартир. Мне пришлось прятаться от полиции, что значительно усугубило мое и без того шаткое положение. Само собой в голове зародилась идея поскорее свалить из города, но ворованных денег было ничтожно мало. Поэтому пришлось решиться на отчаянный и рискованный шаг. А именно - ограбить банк.

Идея была действительно абсурдной, хотя отступать было уже поздно. Днем и ночью я караулил у здания, запоминая каждую мелкую деталь, дабы все прошло гладко. Во сколько заканчивается смена у охранников, когда заступают новые, сколько камер слежения внутри - все это я буквально выучил наизусть. У меня был идеальный план, ничто не могло выйти из-под контроля.

Но, как оказалось, Фортуна в этот день была явно настроена против меня. Эти гниды-сотрудники не поскупились на приобретение инфракрасных датчиков, присутствие которых я совершенно не предусмотрел.
Легавые приехали как раз вовремя - когда я выбегал с награбленным. В одну секунду вся моя жизнь рухнула к чертям.

Приговор прозвучал как выстрел в упор - 20 гребаных лет за решеткой. И даже не из-за неудачного ограбления и проявления сопротивления при задержании, а из-за того, что меня признали этим самым "опасным уличным вором", так долго скрывавшимся от копов. На суде, старушка, ставшая одной из моих, грубо говоря, жертв, активно утверждала, что грабитель, выхвативший ее проклятую сумочку, выглядел точь-в-точь, как я. Наверное, потому что это я и был.

Вот тогда я действительно поверил в правдивость той глупой фразы. Один проклятый случай погубил меня, лишил будущего, лишил всего на свете. У меня не осталось ничего и никого. Ни друзей, ни родных, ни дорогой сердцу девушки. Все разом исчезло, все мечты, надежды и прочее взяло и испарилось. Впереди ожидала только бесконечная черная пустота. Я просто свалился в бездну, в глубокую, глухую бездну.

***

Комната, в которой я сидел уже около получаса, выглядела весьма отвратно. Убогие обои поносного цвета, пара полуразвалившихся шкафов, настенные часы и письменный стол, за которым сидела эта мразь в строгой форме и глядела на меня исподлобья. Кажется, его звали Лео. Но выглядел он явно не как Ди Каприо.
- Фрэнк Иеро? - он вновь поднял на меня глаза, слегка ухмыляясь. С самым что ни на есть невиннейшим видом, я чуть наклонился вперед и, сжав пальцы в замок, процедил сквозь зубы:
- Засунь свое "Иеро" себе в задницу. Моя фамилия Айеро, усек? А-й-е-р-о!
Лео лишь вздернул брови и, приблизившись ко мне, почти шепотом заговорил:
- Послушай, щенок. Я не хочу марать об тебя руки, но должен предупредить - еще одна такая выходка и, будь уверен, я размозжу тебе череп и заставлю давиться собственными мозгами, пока ты, срань, наконец, не сдохнешь, - на его лице появилась самодовольная улыбка, после чего он также тихо добавил: - Усек?
Не дождавшись ответа, охранник кивнул своему коллеге, стоящему у двери, и сам вылез из-за стола.

Меня, наконец, вывели из комнаты и направили по узкому коридору. Перед моим носом закрывались и открывались решетчатые двери, которым, казалось, конца не было. Всю дорогу я не решался поднять головы. Атмосфера здесь нагоняла не самые радостные мысли.

Наконец мы свернули и поднялись куда-то по стальной лестнице. Помещение, в котором я оказался, было точь-в-точь как в фильмах про заключенных: здесь было довольно светло и просторно, бетонный пол, широкие высоко подвешенные лампы и тюремные камеры повсюду.
Охранники провели меня на второй этаж по проходному мостику и остановили у одной из них.
- Открыть 205-ую!
После протяжного гудка, металлическая решетка раздвинулась, и меня завели внутрь.

Крохотное пространство, стены выкрашены в блекло-синий, в углу стоял толчок и раковина, а чуть левее них разместилась двухъярусная койка, снизу которой распластался, видимо, мой сосед по камере. Он лежал на животе, поэтому лица его видно не было. Да и у меня не было особого желание на него смотреть.

Проинформировав меня о расписании, Лео вновь проорал, чтобы камеру задвинули и после удалился вместе с напарником прочь. Мне не оставалось ничего, кроме как осторожно пробраться на верх койки и закрыть глаза, в надежде поскорее заснуть.

Я не хотел ни о чем думать. Мозг отказывался принимать любую информацию. И почему-то на данный момент я желал лишь одного - дозы. И хотя реабилитационный центр напрочь отбил у меня желание употреблять дурь, сейчас она была бы очень кстати.
- Отбой!
В каждой камере поочередно начал гаснуть свет. Скоро дошло и до моей. Мрак полностью поглотил помещение, лишь тусклый свет пробивался сквозь маленькое окно почти под самым потолком.
Я перевернулся на бок и, положив руки под подушку, задремал, изредка ловя приглушенные звуки снизу. Если этот тип еще и храпит, то не видать мне покоя, как собственной задницы.

2.

Меня разбудил продолжительный гудок и, последовавший за ним, монолог одного из охранников.
- Давайте, ушлепки, поднимайте свои сраные задницы и на перекличку! И не заставляйте меня ждать!
Оторвавшись от подушки, я, с разбитой физиономией, слез с верхнего яруса и вышел из камеры, отметив при этом, что соседа моего здесь не было. Загадочное исчезновение? Честно, мне было плевать.
Охранники прошли от одного конца помещения к другому, по пути отмечая, все ли на месте.
- Один отсутствует! Из 205-ой!
Уже знакомый мне Лео, стоящий на переходном мосту, пробежался глазами по списку заключенных, который крепко держал в руках, и махнул рукой:
- Этот дегенерат задолбал всех своей ночной серенадой, мы перевели его на сутки в карцер, пусть одумается.
Видимо прошлой ночью я действительно очень крепко спал. Да и отметены от подушки на левой щеке это подтверждают. Не хотел бы я оказаться на месте того парня. Хотя, чего там. Если за какое-то пение в камере они бросают в карцер, надеяться на их дальнейшую снисходительность не имеет смысла.

Все еще держа под стражей, всю нашу протяжную шеренгу завели в столовую, которая была размером с ангар. Обшарпанные стены светло-оливкого цвета, бурый кафельный пол и широкие стойки с едой, за которыми разместились две весьма габаритные женщины... Кажется, женщины.

Когда охрана удалилась к дверям, я неспеша подошел к одной из стоек, по пути взяв поднос. Если верить корявому мелкому почерку, которым был исписан листок бумаги, прикрепленный к стенду, сегодня на завтрак перловая каша и чай. Неплохо.
Когда подошла моя очередь, женщина с чем-то похожим на большую ложку в руках, криво улыбнулась и поставила мне на поднос еду. Вскинув брови, я попытался улыбнуться ей в ответ, но решил не рисковать и поспешил занять себе место.

На протяжении всего этого помещения стояли однотипные длинные столы и скамейки, приставленные к ним. Долго исследовать столовую мне не хотелось, да и чужие изучающие взгляды были совсем не по душе.
Быстро миновав стойки, я сел за один из столов, где было поменьше народу, и в ужасе уставился на свой завтрак. В пластмассовой белой плошке лежало что-то, напоминавшее блевотину. Взяв ложку, я зачерпнул содержимое и поднес к ноздрям, дабы убедиться, что эту мешанину вообще можно есть. К моему удивлению, запах был вполне сносный, но все же подозрительный вид каши отбивал аппетит.
- Что, не по вкусу здешняя кухня? - голос принадлежал крупному блондину, внезапно оказавшемуся за столом прямо напротив меня. - Новенький, что ли?
Несмотря на его немалый рост и крепкое телосложение, выглядел парень вполне приветливо. Небесно-голубые глаза смотрели прямо на меня, а легкая улыбка не сползала с лица. Опустив голову, я едва заметно улыбнулся уголком рта самому себе и кивнул.
Блондин лишь протянул долгое "мм" и, принявшись за свой завтрак, продолжил:
- Я Боб, - он протянул мне свободную руку.
- Фрэнк, - от его ладони исходило невероятное тепло, впрочем, как и от него самого. - Здесь всегда так кормят?
Парень ухмыльнулся, отпив немного чая из своей кружки:
- Знаешь, - чуть наклонившись в сторону, Боб подпер под себя руку и задумчиво устремил взор куда-то вверх, - здесь быстро ко всему привыкаешь, так что, - он вновь уселся в прежнюю позу и слегка прикусил колечко на нижней губе, - лучше смириться.
Я неуверенно кивнул, на что блондин снова не сдержал усмешки.
Сидели мы молча. Парень был увлечен своей едой, иногда спрашивая меня о всяких формальностях, а я, в свою очередь, лишь монотонно отвечал.
Прикончив почти всю свою недоперловку, он еще раз глянул на меня, после чего встал из-за стола.
- Фрэнк, - я вопросительно поднял на него глаза, - я хотел тебя предупредить. Ты парень хороший, не ввязывайся ни в какие компании здесь, ладно? Лучше пока присмотрись ко всем как следует. Короче, держись в стороне.
Улыбнувшись напоследок, Боб развернулся и зашагал прочь. Вскоре он уже полностью скрылся из виду.

Я же остался сидеть на своем месте уже в одиночестве, гипнотизируя кашу взглядом, полным отвращения. Так и не сумев силой мысли превратить ее в настоящую перловку, я медленно поднялся и направился к стойке с хлебом. Есть-то хотелось.

После завтрака, исходя из расписания, следовала уборка территории, а чуть позже часовая прогулка на заднем дворе. Сначала я решил остаться внутри, но потом желание хоть немного побыть на свежем воздухе и отдохнуть под ласковыми лучами солнца взяло надо мной верх.

День выдался нежаркий. Именно такую погоду я люблю: ни пекло, но и не мороз. Примостившись на ближайшей деревянной скамье, я расслабился и оглядел широкую площадку. Она выглядела, как обыкновенный спортивный зал в школе, только чуть больше. Со всех сторон был электрический забор и охранные вышки. Поодаль от меня находилось еще пара скамеек. Собственно и все, больше здесь ничего особо интересного не наблюдалось.

Откинув голову назад, я закрыл глаза от настойчивого солнца, и глубоко вздохнул. Из темноты тут же возникли кадры прошлой жизни, той самой, беззаботной и ничем неомраченной. Странно, что сейчас все совсем иначе. Куда делись те счастливые моменты? Ответ приходит сам собой - канули в Лету. Я сам испоганил себе всю жизнь, сам добровольно, не принудительно и, что самое ужасное, полностью осознанно.
И теперь я здесь. Забавно, но начинает казаться, что именно здесь я и подохну. О, да, самой унизительной и медленной смертью. Что поделать, я стал противен сам себе. Прежнего Фрэнка, как ни прискорбно, уже нет. Остался лишь его двойник, антипод, полная противоположность былому мне. Все это слишком печально, но все-таки является реальностью.
- Эй, цыпа, закурить не найдется?
От такого своеобразного обращения, я аж подпрыгнул на месте. Рослый, небритый уже, наверное, лет сто мужичище образовался прямо передо мной, загородив своим куполом все солнце. Его черные волосы, как сопли, свисали до самых плеч, а обветренные тонкие губы искривились в легкой ухмылке. Осмотрев его с ног до головы, я остановился на его тускло-серых глазах и привычно вскинул брови.
- Нет, извини.
Он лишь негромко рассмеялся и подсел ко мне, закинув ногу на ногу.
- Переживу как-нибудь. А я тебя здесь не видел раньше, новенький? - как же они все любили это слово.
Не найдя ничего подходящего для ответа, я кивнул.
- Люблю новеньких, - честно сказать, эта фраза меня немного смутила, - будем знакомы, что ли? Зови меня Роберт, а лучше Берт.
Пришлось вновь выдавить из себя улыбку.
- Фрэнк, можно просто.. Фрэнк.
- Превосходно, Фрэнк. Вот мы и познакомились, - его речь была, мягко говоря, странной. - За что же тебя упекли?
А я так надеялся, что никто этого не спросит. Пф, наивный донельзя. Жутко не хотелось вспоминать и переживать все это дерьмо заново, поэтому я легко отделался, сказав только про грабеж. Берт же рассказал мне практически всю свою биографию, жаль только, что почти все я благополучно прослушал. Закончил парень тем, что сел он за продажу наркоты. По нему это было заметно.

Отведенный нам час на прогулку пролетел, как пять минут. Пожав на прощание мне руку, Берт рванул к выходу самым первым, а я остался сидеть и ждать, когда все свалят с площадки. Когда же, наконец, это свершилось, я побрел внутрь, вспоминая, что после обеда по расписанию шло посещение душа, что одновременно пугало и радовало.

Душевая комната не отличалась особой роскошью, по сути это было просто просторное помещение, со всех сторон отделанное белой кафельной плиткой. На стенах были закреплены душевые кабинки, перегородок между которыми, само собой, не было.

Забившись в угол, где было более-менее меньше вездесущих обнаженных амбалов, я начал снимать с себя поднадоевшую уже бледно-голубую тюремную форму, а затем и все, что было под ней. Пройдя вперед, чудом устояв на ногах на скользком полу, я встал под свободный душ и в полном блаженстве запрокинул голову, разрешая каплям прохладной воды изучить мое тело. Плевать на всех и на все, сейчас я хотел только лишь стоять и наслаждаться, чувствовать, как по телу пробегают мурашки и в упоенье ловить губами струи воды. Я плотно сжал веки и провел ладонью по лицу, спустился к шее, а затем и к груди, вновь чувствуя этот приятный холодок. Хотелось продлить эти ощущения как можно дольше, не терпелось раствориться в этой нирване, забыться и просто продолжать нежиться под душем, но на помывку отводилось гораздо меньше времени, чем было нужно. Я тяжело вздохнул и открыл глаза, отступая назад.

В душевой уже почти никого не было. Кажется, я вовсе потерял счет времени. Осталась только кучка очередных горилл, временами поглядывающих в мою сторону. Бросив на них убивающий взгляд, я уже было собрался уходить из душевой, как внезапно один из них подошел ко мне.
- Красавец, не составишь компанию? - от слов этой лысеющей свиньи меня чуть ли не вывернуло наизнанку. Попятившись назад, я вдруг напоролся на чью-то волосатую грудь.
- Отвалите, выродки!
Зажав меня в ближайшую стену, лысый вновь заговорил, хотя больше это было похоже на неразборчивое мычание:
- Да не нервничай, никто не увидит.
Третий урод, появившийся буквально из ниоткуда, сдавил мои плечи и резко развернул, отчего я со всей дури впечатался в кафельную стенку лицом. Из носа тонкой струей хлынула кровь. Они буквально скрутили мне руки, а когда я попытался заорать, что есть мочи, один из их банды зажал мне рот рукой так, что пришлось дышать через разбитый нос.
- Какого хера ты копаешься, он сейчас вырвется!
Меня зажали еще сильнее, после чего я почувствовал, как чьи-то руки прижимаются к моей пояснице. Грудную клетку дико сдавило, все мышцы тела мгновенно напряглись. Чей-то влажный язык скользнул по тыльной стороне моей шеи, что начало вызывать у меня рвотные позывы.
- Хватит медлить, я его долго не удержу! - снова этот паршивый голос и снова пальцы этой гниды оказались у меня на спине. И так же неожиданно они сползли к моим бедрам. На секунду в моих глазах резко потемнело. Этот ублюдок быстро и без предупреждения вошел в меня, издав при этом еще один невнятный звук. От страшной боли я чуть ли не потерял сознание. Слезы брызнули из глаз и ручьем скатились к подбородку. Когда стоящий слева от меня мужик ослабил хватку, я рухнул на пол и изо всех сил попытался закричать, но чья-то туша, приземлившаяся прямо на меня, заставила вновь впечататься лбом в кафель и замолчать.
- Что, сука, сбежать решил?!
Снова обжигающая изнутри боль и резкие толчки. Он начал бешено вбиваться в меня, схватив сзади за волосы и потянув за них, норовя вырвать с корнем. Я не выдержал и заорал хриплым, будто не своим голосом, за что получил ногой по ребрам от второго упыря, стоящего рядом. Он же наступил на меня, вдавив еще сильнее в скользкую поверхность душевой.

Секунды превратились в вечность. Когда этот гад, наконец, закончил трахать меня, я ощутил как что-то теплое начало течь по моим бедрам. Чуть приоткрыв глаза, которые все время были плотно закрыты, я увидел морду этого извращенца. Он глядел на меня своими поросячьими глазками и нагло ухмылялся. Вдруг он подошел ближе, склонился надо мной, продолжая скалиться и, выпрямившись, пнул со всей силы, угодив прямо в грудь. Я начал задыхаться, кашляя собственной кровью.

Их банда вскоре удалилась, оставив меня так же лежать в этой чертовой душевой, глотая воду и едва сдерживаясь, дабы не взвыть. И я с трудом помню, что произошло потом и кто именно поднял меня с пола. Помню лишь кого-то одетого в белое, он чем-то прикасался к моей разбитой брови. Чем-то, что постоянно щипало. Кажется, ваткой, смоченной спиртом, да. Затем кто-то вел, точнее, тащил меня по коридорам. Дальше в памяти остался только звук открывающейся камеры и что-то мягкое под головой. А затем темнота и ноющая боль ниже пояса.

3.

Очередная вспышка молнии осветила камеру бледным светом, а громыхающий звук заставил меня буквально подскочить на месте. Окончательно проснувшись, я тут же в страхе вжался головой в подушку. Из общего полумрака на меня пристально глядели два бронзово-оливковых огонька - чьи-то глаза. Продолжая лежать, словно парализованный, я, не отрываясь, смотрел на них. Еще одна вспышка молнии позволила рассмотреть мне что-то, похожее на полуулыбку. В голове пронеслась бредовая мысль: "Чеширский Кот?". Кажется, я сошел с ума.

Медленно привстав и упершись локтями в простыню, я неуверенно протянул руку к лицу незнакомца, но сразу же был остановлен его ладонью. В этот же момент, он склонился надо мной и прошептал на ухо:
- Ты занял мой ярус.
После его слов меня, пусть и не сразу, но все же осенило. Это не сон и не игра разума. Это мой блудный сокамерник, на месте которого лежу я.
- Извини, - чувствуя себя полным кретином, я было уже поднялся, как внезапно подступившая безумная боль пронзила все тело, отчего пришлось упасть обратно на койку, жалобно заскулив. Камера вновь погрузилась в тишину, но уже спустя минуты две матрас подо мной скрипнул, и темный силуэт сокамерника оказался совсем рядом со мной. Я снова ощутил на себе этот любопытный пронзительный взгляд. Издав что-то на подобии короткого вздоха, парень оперся руками о второй ярус койки и, забыв о существовании лестницы, запрыгнул на нее.

У меня будто камень с души свалился. Честно говоря, я ожидал более кардинальных действий с его стороны. Ну, скажем, удар в челюсть или в глаз. Но этого не произошло, чему я искренне рад.
Учитывая то, что мой сосед разбудил меня посреди ночи, спать все еще хотелось адски. Осторожно перевернувшись на бок к стенке, я закрыл глаза, не сдержав болезненного "оха". Сон не заставил себя ждать - спустя жалкие минуты я уже крепко спал.

- Эй, утырок, вставай! Прием! Ты оглох там, что ли?! - легкий пинок в живот заставил меня мгновенно распахнуть глаза. Перед койкой возвышался взбешенный Лео, позади которого стояли еще двое охранников.
- О, ну неужели! Решили все-таки проснуться, Айеро? - мою фамилию он произнес с едва заметным, но все же ударением, на что я самодовольно ухмыльнулся, продолжая обессилено лежать. Несмотря на его возмущенные выкрики, встать я был просто не в состоянии. Все тело ломило, при вдохе в груди что-то противно покалывало, а пострадавшая вчера из-за сильного треска о кафель голова дьявольски гудела, отчего казалось, что она стала весить под 200 килограмм.
- Ты меня не понял, слабоголовый?! Живо поднимайся и пулей в столовую!
- Я сегодня не пойду, - пришлось состроить многострадальную мину, хотя на Лео и это не подействовало. Сняв фуражку, он одним рывком повалил меня на пол и, заломив руки за спину, тихо произнес:
- Я, кажется, уже предупреждал тебя, что я с тобой сделаю, если не будешь слушаться. Так?! - не дав мне ответить, он повторил вопрос, на который явно уже знал ответ: - Пойдешь в столовую?
Понятия не имею, насколько ужасно я сейчас выглядел, и насколько жалко звучало мое "да", но спорить с этим идиотом все равно было бесполезно. Резко подняв и подтолкнув меня к выходу, Лео с гордой физиономией напялил свою фуражку и вышел вслед за мной.

По пути в столовую я то и дело спотыкался, временами шатаясь, как в стельку обдолбанный. Охране приходилось поддерживать меня, дабы я ненароком не свалился. В глазах безостановочно мерцали лампы, голова продолжала кружиться. К моменту, когда мы подошли к нужному месту, я уже выглядел, будто пробежал стометровку. Буквально втолкнув меня в столовую, охранники поспешили удалиться на пост, а мне не оставалось больше ничего, как пойти за очередной порцией местной стряпни.

На этот раз мне на поднос вывалили пшеничную кашу, следом отправили кусок хлеба и снова чай, на вкус который был словно плохо сваренный компот.
Разместившись у окна, защищенного решеткой, я наконец плюхнулся на скамью и, отодвинув от себя поднос, положил голову на стол с целью утихомирить бесконечные скачущие искры перед глазами. Я мог сидеть так весь день, зомбированный своим завтраком, и не замечать ничего вокруг. Как, например, и очередного-хрен-поймешь-откуда-появившегося собеседника, который уже усаживался сейчас напротив меня.
- И снова здравствуй, Фрэнк! - лучезарную улыбку и эти ярко-голубые глаза невозможно было не узнать.
- Откуда ты взялся? - в моем вопросе не было ни намека на удивление, лишь голое равнодушие. Не поднимая головы, я на секунду глянул на Боба, который уже жадно накинулся на свою еду.
- Мимо проходил, - он коротко рассмеялся и, оторвавшись на долю секунды от завтрака, нагнулся ко мне так, что наши глаза оказались на одном уровне. - Что стряслось за столь короткое время? Ты выглядишь, словно по тебе стадо баранов прошлось, - этот парень даже не догадывался, как чертовски близко он был к истине.
- Почти так и было, - я выпрямился, но глаз на него так и не поднял. - Извини,не хочу об этом вспоминать.
Да и ему вряд ли бы пришелся по душе рассказ о том, как в первый же день меня жестко изодрали в душевой. Ну а чего ты еще ожидал, Айеро? Чтобы они тебе спинку потерли? Ох, мечты.

Пожав плечами, Боб лишь кивнул и вернулся к еде. Где-то десять минут мы сидели молча, пока к столу не подошел высокий, практически одинакового с Бобом телосложения парень, с забавной афро-прической. И, судя по дружественному приветствию, которым его одарил блондин, они были давнишними приятелями.
- И тебе салют, малыш! - парень любезно помахал мне рукой, садясь за стол. На это я ответил ему скромной улыбкой, проигнорировав последнее слово. Меня частенько так называли из-за небольшого роста, поэтому пришлось просто смириться.
- Фрэнк, это Рэй, мой сосед по камере и просто обожаемый дружище, - улыбаясь, Боб похлопал приятеля по плечу, после чего так же представил меня ему. - Так, старина, это Фрэнк. Он здесь совсем недавно.
- Что же ты такого натворил, раз оказался здесь? - странно, но это первое, что спросил у меня Рэй, начиная внимательно рассматривать мои татуировки на пальцах.
Было видно, что эти ребята вполне адекватны, да и настроены они были дружески. Поэтому, окончательно отказавшись от завтрака, я все же решил рассказать им свою гадкую историю, только вкратце:
- Ну, пару месяцев назад я подсел на наркоту, - от первых же моих слов, Боб чуть ли не выронил ложку из рук. - Ээ... наверное, не стоило с этого начинать. В общем, меня затолкали в лечебницу, а потом... потом пришлось уйти из дома, - поймав серьезный взгляд Рэя, я продолжил: - Оказался на улице без денег, без еды и крыши над головой. Начал воровать и вот, при попытке ограбить банк меня и поймали, - завершив, я издал что-то вроде "та-дам" и выжидающе уставился на ребят.
После минуты всеобщего молчания, Боб, наконец, выпалил:
- Я думал, ты сюда за какое-нибудь мелкое хулиганство, а тут вот что, - он вновь зачерпнул кашу и, поднося ложку ко рту, задал вопрос, на который я не хотел бы отвечать. - И сколько дали?
- Двадцатник, - но ответил.
Тут Рэй чуть не поперхнулся:
- Двадцатник?! За грабеж?!
- Не в этом дело, там просто... ох, черт, неважно! - я закрыл лицо руками, пытаясь не взорваться. Увидев мою реакцию, парни принялись было уже извиняться, но я прервал их неожиданным вопросом:
- А вы за что сидите?
Рэй и Боб переглянулись, после чего залились хохотом.
- Нас поимел адвокат, - эта фраза показалась мне до боли знакомой, но в подробности вдаваться не хотелось. - То есть - ни за что, - за друга продолжил Рэй:
- Бывает, когда оказываешься не в то время, не в том месте. Так и с нами. Исходя из статей, которые на нас повесили, я якобы серийный убийца, а Боб - маньяк-педофил.
- Так вы здесь что, просто так? По ошибке? - почему-то мне было не до смеха.
- Получается, что да.
Этим двоим, видимо в кайф было пребывания в тюрьме. Хотя, действительно. Когда тебя застукали на месте преступления, отвертеться уже практически невозможно. Ведь легавым по барабану, кто есть кто, валят первого встречного и с гордостью бросают на длительный срок. Сраные ублюдки.

Дата добавления: 2015-09-05