Италия: традиция и новый шанс

Мое знакомство с Италией и итальянцами, как я уже писал, произошло задолго до того, как я оказался на посту главы государства. Склонен думать, что это помогло лучше понять западный мир, его достижения и проблемы, образ жизни людей.

Куда более важно другое — опыт сотрудничества СССР с Италией в послевоенные годы, в ходе которого родились и окрепли взаимные симпатии. Она была первой из крупных западноевропейских стран, наладившей торгово-экономические отношения с нами. Здесь проявился, конечно, и динамизм в экономической области («итальянское чудо»). При содействии концерна «Фиат» (соглашение с которым было заключено еще в 1967 году) построены автомобильные гиганты в Тольятти и Набережных Челнах.

Италия существенно отличалась от других.стран Запада особенностями внутриполитического развития, которое во многом определялось влиянием левых сил. Итальянская компартия — крупнейшая на Западе — раньше других стала отходить от догматизма, сектантства, переосмысливать ситуацию, сумела, благодаря своей выдающейся роли в антифашистском Сопротивлении, стать общенациональной демократической силой. ИКП фактически была чем-то большим, чем оппозиция, хотя после 1947 года, в силу известных причин, не смогла стать правительственной партией.

В числе первых западноевропейских деятелей, посетивших нашу страну с визитом после моего избрания на пост Генерального секретаря, был председатель Совета Министров Италии Беттино Кракси. Это было в мае 1985 года. С Кракси приехало много представителей политики и бизнеса. Наши переговоры выявили большую степень совпадения подходов к европейской и мировой ситуации, стали определенной вехой на пути к новому политическому диалогу с Западом.

В марте 1986-го в Москву прибыла парламентская делегация во главе с председателем палаты депутатов Л.Йотти (вдовой Пальмиро Тольятти).

Я поделился с Л.Йотти размышлениями о некоторых «странностях» складывавшейся тогда международной ситуации.

— Мы часто задаемся вопросом: а изменилось ли что-нибудь после Женевы? Проведенный нами анализ показывает, что потепление международной атмосферы кого-то не устраивает. Кое-кто даже выступает за то, чтобы «дух Женевы» испарился как можно быстрее.

Эти мои высказывания встретили понимание собеседницы.

— Цель у нас общая, — сказала она. — Расходятся лишь способы ее достижения, которые зависят от взглядов того или иного политического деятеля.

В связи с моим замечанием о возможностях народной дипломатии, Йотти посоветовала применить еще один канал — парламентский.

К сожалению, по разным причинам посетить Италию удалось не скоро. Внутриполитическая ситуация там постоянно менялась. Этим в значительной мере следует объяснить определенную паузу в личных контактах с итальянскими руководителями. Они возобновились в феврале 1987 года, когда Москву посетил председатель сената Итальянской Республики А.Фанфани.

Это было наше первое знакомство, хотя раньше Фанфани не раз посещал Москву. Я знал его как одного из опытнейших политических деятелей Италии и Европы: интересный собеседник, оригинально мыслящий, открытый для любого диалога. Начиная беседу, я в шутку заметил:

— У вас большое преимущество, вы напрямую можете консультироваться с Папой и самим Богом, что нам, грешникам, делать на Земле.

В ответ собеседник вспомнил такой эпизод. Когда известный итальянский драматург Эдуардо де Филиппо был назначен пожизненным сенатором, он пришел к Фанфани официально представиться как главе сената. Говорили, между прочим, об исключительно сложной тогда обстановке в мире. Де Филиппо спросил: «Так что же мы должны делать?» «Уповать на Бога», — ответил ему Фанфани. Тогда де Филиппо произнес прекрасную фразу: «Давайте мы, люди, поступать так, чтобы не создавать Богу трудностей».

Фанфани проявил огромный интерес к переменам в Советском Союзе. В Италии, говорил он, с неослабным вниманием следят за тем, что происходит в СССР. И следят с симпатией, с добрым сердцем.

В конце беседы он подарил мне на память свою картину, исполненную в стиле абстракционизма. Оказывается, наряду с политикой и историей его постоянное занятие — живопись. Эта картина и сейчас занимает видное место у нас в доме.

Спустя несколько дней я принимал Джулио Андреотти, с которым уже встречался ранее.

Андреотти поделился впечатлениями о поездке в Соединенные Штаты Америки. Выразил убеждение, что президент Рейган стремится к достижению конкретных результатов на советско-американских переговорах в Женеве. В подтверждение привел такое наблюдение. Перед женевской встречей 1985 года Рейган пригласил премьер-министров и министров иностранных дел шести наиболее развитых государств.

— Собрались мы, — рассказывал Андреотти, — впятером, поскольку французы участвовать не захотели. Президент сказал, что накануне он провел два дня в уединении, в размышлениях. Вытащил из кармана несколько листков бумаги, как он сам сказал, «плоды своих раздумий». И произнес буквально следующее: «Я надеюсь, что господин Горбачев действительно хочет идти по пути мира и сотрудничества. И мы должны не только не затруднять его деятельность, а, наоборот, оказывать ей всяческое содействие».

Безоговорочно поддержав оценку Рейкьявика как большого успеха, символа политической проницательности советского руководства, Андреотти сказал:

— Я прошу вас пойти на новый мужественный шаг. Если бы вы, господин Генеральный секретарь, заявили о готовности сократить число своих ракет ближней дальности, то у нас (итальянцев) появился бы новый аргумент в разговорах с американцами, который, быть может, помог бы удержать их от ужасной ошибки в отношении Договора по ПРО, являющегося важным фактором как советско-американских отношений, так и всего комплекса отношений Восток — Запад.

Беседа была продолжительной, в заключение я сказал Андреотти, что нельзя упустить шанс начать процесс разоружения.

— Да, если мы упустим такую возможность, это стало бы большой бедой, — горячо откликнулся Андреотти. — Я убежден, что исторический шанс, имеющийся у нас сегодня, вряд ли повторится.

Диалог с итальянским руководством приобретал все большее значение. В октябре 1988 года в Москву прибыл с визитом председатель правительства Италии де Мита в сопровождении большой группы итальянцев.

С первых же минут встречи появилось ощущение, что оба мы настроены, так сказать, на одну волну и разговор получится. «У меня такое чувство, — сказал я, — будто мы вместе с вами готовились к этим переговорам в одном кабинете».

Подробно рассказав гостю о проблемах перестройки, как они виделись к осени 1988 года, о нашем новом подходе к внешней политике, я «подбросил» идею: может быть, европейцам нужно встретиться для обмена мнениями на возможно более высоком уровне, чтобы сразу дать большой толчок европейскому процессу.

Де Мита сказал, что разделяет и приветствует высказанное мною. К беседе подключились министры иностранных дел Андреотти и Шеварднадзе. В фокусе беседы оказались проблемы переговоров по обычным вооружениям. Андреотти выразил определенный оптимизм, сославшись, в частности, на эволюцию в позиции Франции. Что касается Великобритании, то произошел такой обмен репликами.

«АНДРЕОТТИ. Мы знаем, что вы оказываете большое влияние на госпожу Тэтчер, и рассчитываем на ваше содействие.

ГОРБАЧЕВ. Госпожа Тэтчер — нелегкий партнер, но убедить ее можно».

Дата добавления: 2015-09-05