Эссеистская проза М. Цветаевой

Жанр эссе, получивший в литературе ХХ-го – и прежде всего Серебряного – века интенсивное развитие, обусловленное общими тенденциями обновления жанрового мышления. ЭССЕ (франц. essai – попытка, проба, очерк), литературная форма, небольшой прозаический текст, выражающий подчеркнуто индивидуальную точку зрения автора. Задачей эссе, в отличие от рассказа, является информация или объяснение, а не драматическое изображение или пересказ какой-либо жизненной ситуации. Эссе достигает своей цели с помощью прямого авторского высказывания, для чего не требуется создания ни вымышленных персонажей, ни связующего их сюжета.

Эссеистская проза:

«Живое о живом», «Пленный дух», «Мой Пушкин», «Пушкин и Пугачёв», «Искусство при свете совести», «Поэт и время», «Эпос и лирика современной России», воспоминания об Андрее Белом, Валерии Брюсове, Максимилиане Волошине, Борисе Пастернаке и др.

Мемуары, «Мать и музыка», «Сказка матери», «История одного посвящения», «Дом у Старого Пимена», «Повесть о Сонечке».

Многие монографии и статьи как отечественных, так и зарубежных исследователей объясняют обращение Цветаевой к прозаическим жанрам не только обстоятельствами ее жизни в эмиграции, когда и были созданы «Мать и музыка», «Сказка матери», «Мой Пушкин», «Дом старого Пимена», «Живое о живом» и др. произведения, но и смысловой емкостью, масштабностью выражения авторского сознания. Иначе говоря, проза Цветаевой — это проза поэта, а значит, ей свойственны законы лирического рода. Ученые, занимающиеся прозаическими текстами Цветаевой, обнаруживают в ней лирический сюжет, ассоциативные принципы композиционного построения, высокую степень лирической концентрации.

Поэтику прозы Цветаевой определяет господство в ней глубоко личной интонации. Ее раскованность, свободная манера, эмоциональность, которые сейчас так прельщают современного читателя, были невиданными, не принимаемыми и не воспринимаемыми современниками поэта, как в кругу читателей, так и в среде критиков.

Самая значительная часть прозы Цветаевой была создана во Франции, в 30-е (1932—1937) годы. «Эмиграция делает меня прозаиком».

Самые первые прозаические произведения ее выросли из дневниковых записей, которые она вела в Москве в годы революции и гражданской войны. Затем возникли другие темы, манера изменилась, усложнилась, но основа цветаевской прозы осталась той же: сочетание документальности и открытого лиризма, сплав жизненных фактов и размышлений, возникающих как бы наедине с собой, а не перед широким кругом читателей.

Интересно, что, рисуя портреты лиц, «живших и бывших», часто смещая при этом факты, перетолковывая поступки, как того требовало «поэтическое вымышленно», создавая своего рода автобиографические новеллы («Мать и музыка», «Сказка матери», «Башня в плюще» и др.). Цветаева же, поскольку не меняет ничьих имен, пишет, казалось бы, «быль». Однако, изображая, например, свою мать, холодную к ней, старшей дочери, прячущей от нее бумагу, чтобы не писала стихов, она рисует образ большой художественной силы, но именно художественный образ, созданный не былью, а фантазией поэта. Ибо в действительности Марию Александровну Мейн вряд ли страшила перспектива видеть свою старшую дочь поэтом, — о чем говорит многое, и в частности ее запись в дневнике: «Моя 4-летняя Муся ходит вокруг меня — и все складывает слова — в рифмы. Может быть, будет — поэтом?» (Зв., 1979, № 4, с. 189). В реальной действительности от маленькой Марины, нужно думать, никто не прятал писчую бумагу. Но поэт, «спрессовывая» время, вложил себя, взрослого человека, в девочку, и эта девочка была уже не маленькая Марина Цветаева, а художественный образ будущего трагического поэта-романтика, который еще в детстве был «изгоем», чуть ли не отверженным. И у такого ребенка «долженствовала быть» именно такая, и никакая иная: суровая, не знающая полутонов и компромиссов в отношениях, мать. Между тем реальная Мария Александровна Мейн, судя по ее сохранившемуся дневнику, была и мягка, и женственна, и гармонична. Такою, кстати, она рисуется в ранних стихах Цветаевой. А в прозе 30-х годов она дана преображенной — творческим ви`дением поэта. Такими же преображенными фантазией художника предстают образы всех, о ком пишет Цветаева. В этом была высшая правда поэта, или, как сказала ее сестра, право поэта на «неподсудность иному суду, кроме своего».

Цитаты из Мать и музыка: Когда вместо желанного, предрешенного, почти приказанного сына Александра родилась только всего я, мать, самолюбиво проглотив вздох, сказала: "По крайней мере, будет музыкантша".|| Слуху моему мать радовалась и невольно за него хвалила, тут же, после каждого сорвавшегося "молодец!", холодно прибавляла: "Впрочем, ты ни при чем. Слух - от Бога".|| Мать не воспитывала - испытывала: силу сопротивления. || После такой матери мне оставалось только одно: стать поэтом. Чтобы избыть ее дар - мне, который бы задушил или превратил меня в преступителя всех человеческих законов. || Знала ли мать (обо мне - поэте)? Нет, она шла va banque, ставила на неизвестное, на себя - тайную, на себя - дальше, на несбывшегося сына Александра, который не мог всего не мочь. || Жила бы мать дальше - я бы, наверное, кончила Консерваторию и вышла бы неплохим пианистом - ибо данные были. Но было другое: заданное, с музыкой несравненное и возвращающее ее на ее настоящее во мне место: общей музыкальности и "недюжинных" (как мало!) способностей. || Есть силы, которых не может даже в таком ребенке осилить даже такая мать.

Дата добавления: 2015-09-05