Ты принес жертву и достоин награды — Богиня этого не забудет. И воздаст.

Как Она воздаст? Лилит, чем Она воздаст? — вдруг вскричал Малькольм-мужчина.

В избранное Ею время. Избранным Ею способом. По избранным Ею путям. Но будь покоен, — Она воздаст. — Я всеми силами держалась за магию, не желая, чтобы она соскользнула на личностный уровень. Малькольм успокоился и взял себя в руки. Склонил голову.

Я всецело в Ее руках, — сказал он. — Возьми что хочешь. Я ничего не прошу.

Затем, ослабив энергию еще на одну ступень, я предстала перед ним собственной персоной, оставаясь в то же время ВСЕЖЕНЩИНОЙ, ибо в силу моей принадлежности к женскому полу я являюсь частицей Изиды, как и все женщины. И я благословила его, как все женщины благословили бы своих мужчин, если бы знали, как это сделать, даруя им своей женской властью лунную энергию.

Я была архетипом женщины, и моя Богиня стояла у меня за спиной. А предо мною был он, архетип мужчины, жаждавший меня, и я запела ему Песнь Сострадания Изиды. Это необычная песнь, очень древняя, и петь ее могут только жрицы.

Персефона, О Луна желаний мужчины.

Твое сияние пылает холодным лунным огнем.

Персефона, Персефона,

Луна в ночи, мы жаждем тебя,

В просторах Вселенной зарождаются источники бытия;

Приливной волной жизнь струится по небесам

И в сердцах мужчин оживает дремлющий огонь.

Ты Царица сновидений и желаний.

Персефона, Персефона,

Луна в ночи, мы приходим к тебе!

Глубокая страстность этой песни все нарастала, и я почувствовала, как Малькольм затрепетал в ответ всем своим существом. Затем мотив изменился — теперь энергия нисходила на Землю.

Луна сияет в высоком ясном небе,

О прекрасная, приди, явись

К тем, кто одинок на безлюдных путях,

Спустись в сиянии серебряного сна,

Персефона, Персефона,

Все в конце придет к тебе.

Раздался короткий всхлип, и Малькольм протянул ко мне руки. И я пришла к нему, ибо должно быть дано этому человеку нечто человеческое, чтобы не дать ему сломаться. Он схватил меня в объятия и с отчаянной силой прижал к себе. Это было ужасно. Каждый мускул в нем оцепенел в бешеном напряжении. Наконец он обессиленно рухнул, тяжело дыша, весь взмокший от пота, и я отерла ему лицо платком из мягкого шифона. Он тихо лежал, прикрыв глаза, а потом рука его совсем по-детски стала искать мою. Я вложила в нее свою ладонь и присела на край ложа.

И началось мое бдение над сном во храме. Огромный трон оказался бесполезен. Я все должна была вытерпеть, сидя прямо, без всякой опоры, напрягшись всем телом, словно распятая на кресте. Это была Асана Искупительной Жертвы. Со временем мышцы замыкаются в судороге, отвердевают, и худшее остается позади — пока не приходит пора двинуться с места. Я всегда считала, что эти странные замкнутые позы необходимы для реализации энергии, и количество реализованной энергии пропорционально боли, причиненной этими позами. Я очень гибка и сильна, и, будучи привычной к таким вещам, способна выдержать дольше других, но это всегда остается крестной мукой.

Дата добавления: 2015-09-06