Церковь в условиях современной индустриальной культуры 4 страница

б) Личность Ньюмана была, пожалуй, самым ярким в современной эпохе примером героического духовного борения, олицетворением исключительной свободы совести и основополагающего для католицизма синтеза веры и знания, достигнутого в данном случае в результате тернистого пути через царство духа назад в лоно католической Церкви. Ни в коей мере не поступаясь своей исключительной индивидуальностью, Ньюман после своего обращения руководствовался высшим принципом церковного послушания и выступал в защиту объективной истины Церкви и ее земной миссии.

в) Существование подобного синтеза было возможным при условии исцеления главного недуга XIX столетия— релятивизма. Исцеление же должно было достигаться не путем игнорирования насущных проблем, а с помощью их целенаправленного и осознанного признания и следующего за признанием внутреннего их преодоления в той степени, в какой это доступно в области чистого мышления. Философская и историческая науки в Новое время настолько четко очертили круг проблем, с которыми приходилось сталкиваться в сфере научно-рели гиозного познания, что ни один мыслящий человек (и особенно видные религиозные деятели и церковные иерархи) не мог оставить их без внимания; в то же время в результате исторических исследований было сделано множество открытий в самых различных областях, системах и религиях помимо христианства. Сегодня мы знакомимся с этой информацией, так сказать, с самой колыбели. Опасность релятивизма постоянно присутствует в нашей жизни. Никто другой не смог подобно Ньюману так точно раскрыть и осветить суть проблем, отягощающих христианскую католическую религию. Именно он пришел к следующему выводу: нет ничего столь же очевидного как существова ние Бога; и существует лишь два пути в жизни: либо к атеизму, либо в Рим. Подобное утверждение звучит довольно жестко, но, как свидетельствует вся жизнь этого великого человека, оно менее всего было направлено против христиан-некатоликов. Как Августин и Фома Аквинский, Ньюман был глубоко убежден в том, что высшая истина навсегда останется тайной. Ему принадлежит знаменитая фраза: «Если за трапезой меня попросят произнести тост за папу и за истину, то я, конечно же, подниму бокал за папу, но прежде, с вашего позволения, я выпью за истину».

г) Ньюман вплоть до сегодняшнего дня остается самой значитель ной фигурой среди апологетов католической Церкви. Его апологети ка обладала исключительной силой откровения, лишенного всякого догматизма и отстаивающего истину Евангелия. Но проникнутый смирением, Ньюман никогда не затрагивал таинственную суть ради красивых умозрительных заключений. В предельно сдержанных формулировках он умел проводить четкую грань между различными мнениями и концепциями, с необычайным хладнокровием демонстрируя неколебимость своей собственной позиции. Ньюман был противником всякого малодушного замыкания в себе; он стремился не к кладбищенской тишине, а к наполненной духовной жизни, к внутреннему опровержению современных идейных течений, с которыми, по его мнению, необходимо было находиться в постоянном контакте, как это делали средневековые богословы.

Особенно важным было то обстоятельство, что столь видный и преданный сторонник Церкви высказывал свои критические замечания по некоторым деликатным вопросам из истории принятия догматов. Так, например, он настойчиво утверждал, что папы Либерий и Гонорий «принимали неправомерные решения... которые являлись откровенным попранием истины».

О непогрешимости Соборов он высказывался следующим образом: «Четвертый Собор дополнил третий, пятый дополнил четвертый». И далее: «Изначальное толкование догмата о папской непогрешимости (принятого на I Ватиканском соборе) необходимо не отвергать, а подвергнуть доработке... Наберитесь терпения и укрепитесь в вере. Новый папа и новый Собор в состоянии исправить положение».

д) Ньюман был религиозным вождем, потому что все его помыслы и поступки были направлены на служение Господу. «Бог и душа»— звучал его девиз. Бог для него, как и для Августина, являл Собой огромную, наивысшую, поразительную действительность. И именно проникнутость этой действительностью, а не только— идеей, делает Ньюмана великим проповедником.

е) Ньюману пришлось многое пережить вследствие обрушившихся на него подозрений. Его концепцию отличала предельная открытость и искренность: и несмотря на это, именно ему выражали свое недоверие как та Церковь, которую он покинул, так и та, к которой он обратился. Он свою собственную жизнь принес в жертву истине. Глубокая трагичность жизни Ньюмана обладает огромной притягательной силой; подобная трагичность порождает надежду, ведь в основе ее лежит любовь. Ньюман не был обреченным пессимистом; готовый к любым жертвам, он руководствовался верой в провидение, отдавая себе отчет в том, что тяжесть нерешенных проблем ложится, в первую очередь, на плечи самых талантливых, и непонимание— это их неизбежная участь в современном мире, на котором лежит печать первородного греха: «это столь же очевидно, как существова ние мира и бытие Господа Бога».

ж) Свой тернистый путь из англиканской Церкви в Церковь католическую Ньюман подробно описал в своей защитной речи («Apologia pro vita sua»— «Апология моей жизни»). Эту книгу необходимо прочесть, чтобы проникнуться ее духом, схожим с откровениями Августина. Свой главный жизненный принцип, вслед за апостолом Павлом (1 Кор 13— «теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, наши знания лишь отрывочны»), Ньюман высказал в своей эпитафии²⁶¹: «От тьмы и подобия к истине!».

з) Деятельность Ньюмана обладает особой силой еще и потому, что он, подобно великим фигурам французского XVII в., был писателем первого ранга, исполненным классического чувства меры и одновременно в самой глубине души взволнованного ощущением жизни.

9. Особого упоминания заслуживает «маленькая» Тереза младенца Иисуса († 1897г.), имевшая не только необычайное, таинственное влияние, но и обладавшая особой святостью. Святость Терезы была лишена той сентиментальности, с которой монахини ордена кармелиток из монастыря в Лизьё вспоминали ее вплоть до выхода в свет ее автобиографии в первоначальном варианте. Скорее, это было непосредственное существование в Боге. В основе ее благочестия лежало глубокое убеждение в том, что человек— ничто перед лицом Господа: учение о духовной бедности присуще христианской религии в целом²⁶². То, что это ощущение должно восприниматься в пределах и на основании Церкви, — абсолютное, необсуждаемое, заранее данное основание всего ее бытия. Совершенное смирение этой маленькой девочки из буржуазной атмосферы плюшевого комфорта (если можно употребить слово «совершенный» по отношению к человеку) было проявлением исключительной силы и свободы духа, доказательством чему явилось то глубокое понимание, которое она проявляла по отношению к нехристианам, неверующим и даже к отлученным от Церкви. Ее девиз «все есть любовь и милость Божия» отвечает главному завету Господа. Даже если у нее не было мощной творческой силы, ничто не мешает тому, чтобы поставить прозрачную ясность ее богомладен чества в один ряд со св. Франциском. Достойно похвалы и удивитель ное постоянство ее религиозного чувства, которое противилось любому искажению евангельского образа Марии, служившего ей примером.

§ 119. Миссии и молодые Церкви в заокеанских странах

1. История Церкви— это история миссионерской деятельности, исполнение завета Иисуса «идите, научите все народы» (Мф 28, 19), попытка, пусть не всегда действенная, представить во всем величии божественную миссию Церкви.

Неверующие все больше проникались верою первых христиан. После того как евреи перестали быть замкнутым в себе народом, распространение христианства, прежде всего в Римской империи, приняло форму обращения в веру язычников. Этот поворот на Запад имел, как мы уже отмечали, необыкновенно важное значение. В силу совершенно определенной специфики западного мира распростране ние здесь христианской религии имело совершенно иные последствия для духовного и политического состояния общества, чем до этого на Востоке. Наиболее важным моментом в этом процессе стала адаптация Церкви в Римской империи, способствовавшая образованию института Церкви и установлению его правового статуса. По завершении же христианизации европейских народов, перед Церковью встала актуальная задача по организации миссионерской деятельности за пределами Европы. Со времен крестовых походов главной целью католической Церкви стало обращение «неверных», т.е. мусульман — как на Ближнем востоке, так и на Пиренейском полуострове (откуда совершались атаки на африканский континент). Миссионерами были, в основном, монахи францисканцы и доминиканцы.

2. С географическими открытиями конца XVв. получили распространение типичные для Нового времени «миссии среди язычников»²⁶³, первая из которых была основана в 1491г. «секулярными» канониками в открытом незадолго до этого Конго. Миссионерская проповедь «секулярных», а затем «регулярных» каноников (доминиканцев и августинцев) и францисканцев имела столь большой успех, что в скором времени конголезский царь принял крещение, и уже в 1534г. стала возможной организация здесь первого епископства. Но когда в XVIIв. правивший в то время царь отрекся от христианской религии, то никакие усилия монахов капуцинов (с 1645 г.) не смогли предотвратить уничтожение миссии.

Миссионерская работа прославила католическую Церковь в Новое время, в том числе и в XVIв., когда она понесла огромные потери в ходе Реформации в Европе. Она явилась свидетельством внутреннего католического возрождения в европейских странах, оставшихся верными католицизму. В целом миссионерская деятельность стала неотъемлемой частью общего католического благочестия в Новое время. Сколь быстро росла ее роль в церковной жизни, можно судить отчасти по тому, каких результатов добились католические миссии в Вест-Индии, в Северной и Южной Америке, в Северной Африке и особенно в Азии: в Индии и Японии, а затем и в Китае (с 1572г.) усилиями Риччи и его последователей, в число которых входили все те же доминиканцы и францисканцы.

Во всех проявлениях религиозной активности теперь в большей мере, чем раньше, было заметно центральное римское руководство; в 1622г. папа Григорий XV даже учредил Конгрегацию пропаганды веры.

3. Но все же огромные возможности христианизации мира, какими они, к примеру, порой представлялись в Азии, так и не были реализованы (и не впервые, если вспомнить, сколь плодотворным было сначала влияние несториан, распространявшееся вплоть до северных провинций Китая; §27, II).

Споры о «теории приспособления» и иезуитская практика миссионерской работы в XVIIв. создавали серьезные преграды на пути укоренения христианской и церковной идеи. Негативное влияние оказывала и имевшая место межконфессиональная конкуренция. Возрождение и пробуждение прежних религиозных представлений среди народа, вызванные во многом национальным протестом против европеизации, уже на ранних этапах привели в Индии и Китае к открытым выступлениям и преследованиям миссий. Несмотря на некоторые положительные результаты миссионерской деятельности (Каролинские острова и Корея), в целом в XVIIIв. наблюдался ее значительный упадок. В случае со странами Центральной и Южной Америки этому можно найти довольно простое объяснение: с объявлением независимости этих стран от государств Пиренейского полуострова была разрушена и та практическая основа, на которой базировался «импорт» миссий метрополий.

Но общий спад миссионерской деятельности, которому подверглись даже небольшие африканские миссии, имел под собой и более серьезные внутрицерковные причины: в результате общего ослабления позиций Церкви в XVIIIв. иссякли источники, питавшие живительной влагой католические миссии. В большинстве случаев миссионерские призывы и проповеди оставались без ответа.

Среди отдельных причин можно назвать: роспуск в 1775г. Общества Иисуса; притеснения религиозных обществ во времена Французской революции; господство на политической арене протестантских держав (Голландия, Англия) в то время, когда евангелистские Церкви мало внимания уделяли миссионерской работе (XVIIв.); позднее— их активные действия на этом поприще (в первую очередь усилия пиетистов в Британской империи), негативно сказывавшиеся на католических миссиях.

4. В XIX веке, напротив, постепенный расцвет религиозно-церков ной жизни послужил причиной усиления миссионерской деятельнос ти — как католической, так и протестантской.

Конечно, нельзя забывать и о реально-исторических процессах, способствовавших подобному усилению: расширение европейскими великими державами своих колоний; активизация международных отношений и увеличение числа научно-исследовательских экспедиций. Все это способствовало налаживанию связей с народами, которые до сих пор не имели возможности внимать проповеди Евангелия.

Но главной причиной— как и в случае с движением пробуждения в протестантизме— было возрождение в Церкви внутреннего религиозного духа, поддерживавшегося различными монашескими орденами, которые в это время переживали пору своего расцвета:

старыми орденами, заново восстановленным Обществом Иисуса, новыми, необычайно плодотворными орденами и обществами, которые значительную часть своих сил посвящали именно миссионерской деятельности. Из числа последних можно выделить «Парижское миссионерское общество» (миссии в Корее), основанное будущим кардиналом Лавижри († 1892г.); «Лионскую миссию распространения веры», основанную в 1822 г.; «Отцов Св. Духа», осн. в 1803г. Пулларом де Пласом (Африка); «Общество Марии», осн. в 1824г. Дж. Кл. Колином (Океания, Полинезия, Новая Зеландия); «Общество Пикпус» (название происходит от названия улицы Пикпус в Париже, на которой находилась первая резиденция общества; настоящее же название было «Конгрегация св. Сердец Иисуса и Марии»), осн. в 1805г. (Океания); «Миссионеров св. Франциска Сальского», осн. 1838г. (Индия, Бразилия); «Стейльское общество Слова Господня», осн. в 1875г. Арнольдом Янсеном (Восточная Азия); «Белых отцов», осн. в Трире в 1868г. (Южная Африка); бенедиктинскую «Конгрегацию св. Одилии», осн. в 1884г. Андреасом Амрейном OSB (Корея). Почти у всех этих обществ были и женские отделения.

На протяжении всего столетия самые разные мужские и женские конгрегации включались в миссионерскую деятельность, систематизировали ее и заботились о воспитании нового поколения миссионеров, организовывая специальные учебные заведения.

Как видно из приведенного выше списка, главная роль в миссионерской работе принадлежала Франции; последними в нее активно включились Германия и Северная Америка. Полем миссионерской деятельности был весь нехристианский мир. Миссионеры несли Слово Господне народам Юго-Восточной Европы, Северной Африки и Передней Азии, Дальнего Востока, Океании, «черного» континента и индейцам Северной и Южной Америки. Но иногда случались и неудачи (как например, в 1908г. и в настоящее время по вине коммунизма в Китае). В некоторых случаях удавалось использовать плоды ранней христианизации. Так, например, в Конго, на Филиппинах и даже в Японии были обнаружены остатки раннехристианских общин, которым на протяжении многих веков удалось сохранить христианскую веру, несмотря на отсутствие пастырской заботы и всяческие притеснения. Очень важной была попытка Рима, предпринятая им в конце XIXв., восстановить иерархию в миссионерских Церквях, которая должна была стать основой для воспитания собственного клира в этих странах.

5. То обстоятельство, что многим старым и новым орденам и братствам под руководством и при непосредственном участии папской курии удалось с помощью различных миссионерских обществ и литературной пропаганды донести до католического народа миссионер ские идеи, имело особое значение: тем самым расширялся необходимый религиозный базис, и в католическом народе укреплялось сознание об общей ответственности за приобщение к Царству Божиему нехристианских народов. На этом этапе мы являемся свидетелями более крепкого единения народа и Церкви и дальнейшего пробуждения католического сознания.

В это время, например, возникли «Союз распространения католической веры» (немецкие отделения: Миссионерский союз Людвига, Мюнхен, 1832 г., Союз Ксаверия, Аахен, 1843 г.; оба общества в 1922г. присоединились к санкционирован ному Римом движению «Католическое действие»²⁶⁴; c 1917г. стал издаваться журнал «Всемирная миссия католической Церкви»); «Братство Петра Клавера» (Париж, 1894 г., в настоящее время с резиденцией в Риме; журнал— «Эхо из Африки» и «Негритенок»; обществом издавались Библия и катехизис более чем на ста африканских языках); Молитвенный апостолат (осн. в 1844г. в учебном заведении иезуитов в городе Вальс, расположенном возле Ле Пюи во Франции, в настоящее время резиденция находится в Риме; журнал— «Посланцы Сердца Господня»). Миссионерские идеи все больше захватывали умы всех католиков в результате объединения отдельных общественных групп и сословий (например, «Академический миссионерский союз»), слияния всех миссионерских орденов, благодаря миссионерским съездам, папским циркулярам и созданию «Миссионерского союза священников» (1916г.). Были открыты новые миссионерские семинарии в Лионе, Париже, Вюрцбурге. В Вюрцбурге же был основан первый католический институт врачей-миссионеров (1922 г.; обучались в нем исключительно врачи, а не священники).

6. В столь стремительном развитии всеобщего миссионерского движения наряду с религиозными импульсами огромную роль играли интересы государства и отдельных общественных кругов. Миссионерская идея имеет огромное значение в образовании нового национального государства, в формировании его «величия» и в закреплении за ним соответствующих «сфер влияния» в заокеанских колониях²⁶⁵ (что часто оборачивалось их полным опустошением). Это имело свои положительные стороны, поскольку рвение христиан и их жертвенная готовность являлись поддержкой «собственным» миссиям, а не «враждебным», поскольку государственные институты (даже настроенные враждебно по отношению к Церкви) оказывали миссиям всяческое содействие. Но все же подобная зависимость от национальной идеи привела в конце концов к нежелательным для Церкви последствиям: радение за «собственную» миссию сводило на нет рожденное верой христианско-церковное стремление к универсальному Царству Божиему; национальная миссионерская идея породила явление культуркатолицизма (и соответственно культурпротестантизма), в котором в силу его чрезмерного приспособле ния к европейской национальной культуре и к соответствующим государствен ным интересам была заложена опасность обесценивания религиозной идеи и который мог оттолкнуть язычников от христианства. С особой силой это проявлялось в миссионерстве романских народов с их четко выраженным национализмом.

В данном случае совершенно новой стороной оборачивается извечная проблема «соединения религии и политики». Действительно, в результате проникновения европейской христианской цивилизации в языческие страны огромная вина ложилась на плечи «культуры», которая наживалась, вбирая в себя сложившиеся культурные традиции «язычников» или даже «дикарей» и неся взамен дешевые удовольствия, проблемы и болезни. Это прекрасно понимал Альберт Швейцер (см. §120, I), протестантский (либерально-модернистский) богослов, исследователь творчества Баха и замечательный органист, который поставил перед собой задачу искупить вину культуры. Он пожертвовал блестящей карьерой ради того, чтобы в качестве врача облегчить страдания африканцев в верховьях Огове (Габон).

7. Национальные миссии, являвшиеся форпостами определенной националь ной культуры, в случае военных осложнений неминуемо вовлекались в конфликт и несли серьезные потери. Так было, например, с немецкими миссиями во время первой и второй мировых войн. Протест руководителей немецких католических миссий против переноса военных действий в Африку не принес никаких результатов; миссионерской деятельности был нанесен тяжелый удар. Версальский мирный договор 1919г. представлял собой попытку в какой-то мере оправдать сложившуюся ситуацию (в пунктах 122 и 438). Английские колонии вплоть до 1926г. были закрыты для «враждебных» миссионеров. Но 30 ноября 1919г. папа Бенедикт XV в энциклике «Maximum illud» определил основные принципы миссионерской работы: необходимо проповедовать христианство; национальность проповедника не имеет никакого значения; единственной целью при этом должны являться обращенные души.

К сожалению, эта точка зрения не могла решительным образом повлиять на определенную двойственность сложившейся ситуации. Вторая мировая война завершила дело, начатое первой мировой. Следствием участия в обеих войнах цветного населения некоторых стран стало усиление в этих странах национального движения, не только противостоявшего миссионерской деятельности европейцев, но и представлявшего для нее реальную угрозу.

8. В 1893г. папа Лев XIII выразил недовольство низкими, по его мнению, результатами работы миссии в Индии. В дальнейшем подобное недовольство выражалось и в отношении миссионерской работы в других регионах. При этом особенные трудности отмечались: (а) в обращении образованных приверженцев древних религий Индии, Китая и Японии и (б) в проповеди христианства магометанам. Действительно, достигнутый к настоящему времени результат ни в коей мере не может сравниться с человеческими жертвами и материаль ными потерями, понесенными в результате христианизации населения этих стран.

В этом отношении следует отметить две вещи:

а) Построение миссионерской деятельности из расчета ее целесообразности явилось бы концом самой миссионерской идеи. Работа миссий— это исполнение Божиего завета любить ближнего, а любовь по природе своей нерациональна. Если серьезно рассматривать религиозную концепцию Церкви, то и дух исповеди, и кровь мучеников, продолжающая течь в настоящее время, и тщетное служение являются существенной стороной ее жизни.

б) Согласно внутреннему смыслу, заложенному в миссионерской деятельности, необходимо употребить все силы для того, чтобы принесенные жертвы не остались напрасными и чтобы они послужили укреплению христианства. Но это стремление сталкивается с большими трудностями. Они возникают в связи с новыми и очень опасными условиями работы и тесно сопряжены с духовными и душевными особенностями европейских миссионеров и с особенностями проповедуемого ими учения, которое характеризуется приобретенными на протяжении тысячелетней истории специфическими «западнически ми» чертами: с новой остротой встает проблема духовной атмосферы, вопрос о необходимых для проповеди слова Божиего условиях, особенно в отношении вопросов учения, богословия и в рассмотрении общих и различных сторон между благовествованием и учением (богословием). Наряду со всем этим, на фоне всеобщего церковного единства о своих законных правах вновь стали заявлять самостоятельные епископства.

в) Апостол Павел направил христианство по пути на Запад. И по сей день учение и в особенности богословие христианства теснейшим образом связаны с Западом, т.е. с греческим и римскими духовными традициями. Но греческие и римские, т.е. европейские, духовные традиции в корне отличны от индийских и китайских традиций и от образа восприятия и мышления туземных народов. Еще великие миссионеры-иезуиты осознали это и, как мы видели, старались преодолеть сопротивление христианизации путем приспособления этого процесса к местным условиям. В настоящее время отчетливее, чем когда-либо ранее, встал вопрос, родившийся в конце XIXв. и актуализи ровавшийся на протяжении века XX, об умеренной, но решительной аккомодации. «Решительная» означает в данном случае то, что целью миссионерского воспитания, проводимого западными странами, является сохранение полной самостоятельности и своеобразия тех стран, в которых проповедуется слово Божие.

г) После того, как многие церковные круги ошибочно решили, что принцип аккомодации наносит вред проповеди Евангелия, после того как даже европейский клир в результате проявленного им непонимания фундаментальной проблемы утвердился во мнении, что лишь западно-римское богословское направление и западно-римский образ жизни в состоянии укрепить, даже в нехристианских странах, влияние католицизма, приравненного к старой европейской иерархии, и единство с папой, в XXв. возникла необходимость— также как и в протестантизме— более активно и доходчиво доносить суть Евангелия до туземных народов. Было признано, что христианизация только тогда может быть успешной, когда в ней примут участие и местное китайское, японское, индийское или африканское духовенство. Но вся важность этой задачи была осознана не сразу; конечной целью должно было быть воспитание не отдельных местных клириков, которые исполняли бы роль помощников европейских миссионеров, а целого клира, обученного в местных семинариях и объединенного под управлением епископа, клира, который на основе традиционных принципов папской власти, совместно с вновь обращенными и с учетом местных культурных традиций должен был способствовать оформлению самостоятельной церковной жизни.

д) Первые шаги в этом направлении сделал Бенедикт XV; начиная с 1926г., Пий XI посвятил в епископский сан целый ряд туземных духовных лиц: на первый взгляд незначительное, но, на самом деле, эпохальное событие. Их число пополнилось в 1936г. благодаря этому же папе, а в 1942г. благодаря Пию XII, укрепившему их позиции изданием трех декретов, в которых он высказывал принципиальную поддержку принципу аккомодации в миссионерской работе в Японии, в Маньчжурской империи и в Китае. После того, как правитель ства этих стран объявили некоторые, прежде религиозно-языческие проявления почитания предков, императора, государства и его мощи выражением исключительно гражданской, национальной гордости без всякой религиозной окраски, католики получили возможность принимать участие в подобных акциях. Тем самым перед христианством забрезжил свет слабой надежды на возможность проникнуть в сердце этих восточноазиатских наций и обосноваться там. Наконец, в 1946г. папа Пий XII, посвятив в кардинальский сан китайца и создав местную церковную иерархию в Китае, одну треть которой составляли китайцы, намного ускорил процесс христианизации в данном регионе.

9. а) Подобным образом распределение сил и перспектива развития оценивались и в 1950г. И хотя после этого Пий XII и его последователи продолжили дело укрепления местной иерархии в заокеанских странах (в настоящее время существует несколько кардиналов-азиатов и со времени Иоанна XXIII— один кардинал из Восточной Африки), но набирающий невиданные силы коммунизм в Китае с его почти 600 миллионами населения изменил ситуацию коренным образом, разрушив надежду на скорую христианизацию.

Совершенное перераспределение сил и смещение перспектив находят подтверждение в том, что в настоящее время можно наблюдать, как изгнанные из своих стран члены монашеских орденов обретают новое поле деятельности в Европе, т. е., как недавно обращенные язычники словом и делом доносят до отпавших от Церкви христиан истину Евангелия (монастырь китайских монахинь в Эссене, китайские духовные лица в австрийских приходах).

Независимо от этого следует отметить, что местное духовенство в заокеанских странах и особенно местная иерархия должны вначале закрепиться на родной почве и основать свои собственные традиции. А до тех пор необходимой опорой для них является тесная связь с европейско-римской иерархией, поддерживаемая через римского епископа.

С другой стороны, Европа вместе с «дочерней» культурой и могуществом Америки все еще занимает в мире положение духовного руководителя. Но теперь ей угрожают не только коммунистические режимы России и Китая, но и Индия, Япония, Австралия и Африка, в различной степени и в различных формах стремящиеся к независимости, так как это стремление почти повсюду сопровождает ся недоверием и враждебностью, даже ненавистью (которая подспудно накапливалась на протяжении столетий) по отношению к культуре и религии белых поработителей и эксплуататоров²⁶⁶.

Кроме того, Европа во многом является вероотступническим континентом. Здесь называется христианским многое из того, что уже опустело изнутри. Соответственно, подобное христианство отвергалось миллионами индусов и мусульман как уступающее во всех отношениях их собственным религиям.

б) Возникает закономерный вопрос, сможет ли европейское христианство восстановить свои прежние силы и обрести новую духовную зрелость. В любом случае это обстоятельство будет иметь решающее значение: суть миссионерской работы должна заключаться в служении и проповеди, для осмыслени я и принятия которой должна быть предоставлена полная свобода. Авторитет «христианской» Европы и ее христианского учения у туземных народов был настолько ослаблен в результате обеих кровавых, братоубийственных мировых войн, что проповедь христианского учения воспринималась ими как проявление чрезвычайного лицемерия. Возможно, в данном случае миссионерская проповедь должна уступить место попытке воздействия на народы примером самоотверженного христианского образа жизни²⁶⁷. Когда и в каком виде снова появится возможность для миссионер ской работы в коммунистических странах Азии, где в настоящее время христианство влачит жалкое существование преследуемой и жестоко подавляемой религии, решать Господу Богу. Но ясно одно, что к тому времени аккомодация перестанет быть проблемой. С помощью латинской культуры будет невозможным обратить к христианству не только высокоразвитые, но и примитивные народы Африки.

10. Важным было то обстоятельство, что с начала XIXв. к миссионерской работе приступил и протестантизм; эта работа к настоящему времени охватила буквально весь мир. Между христианскими конфессиями возникло соревнование за лидерство в проповеди Евангелия: с одной стороны, это было проникновенным выражением боговдохно венной христианской любви и исполнением мессианского Христова завета разделенными Церквями; с другой стороны, зарождением рокового раскола между христианами, имевшего тяжелейшие последствия: (а) в результате этого раскола пострадала сама идея христианской миссии; к какой из конфессий должны были обратиться язычники? Где та истина, за которой стоит христианство?²⁶⁸ (б) Проблема нескольких конфессий столь сильно переплетена с особенностями различных регионов и рас, что вопрос о конфессиональном объединении становится все более неразрешимым: дело здесь не только в наличии двух или более конфессий, а в первую очередь в различии образа жизни, мышления и действия, обусловленном традиционными представлениями, которые все более определяют течение жизни.

Дата добавления: 2015-09-06