Стадия дополнительных вопросов

Завершающая стадия допроса, выделенная нами, - это стадия дополнительных вопросов. Целью данной стадии является получение криминалистически значимой информации, которая ранее не была сообщена следователю в силу недобросовестности или заблуждения допрашиваемого.

Рассматриваемая стадия допроса характеризуется активным конфликтным началом. Действительно ранее говорилось, что анкетная стадия, стадия свободного рассказа и стадия уточняющих вопросов характеризуется достаточно высокой степенью психологической мобилизации допрашиваемого.

Подготовленный к конфликту человек наиболее мобилизован в интеллектуальном, волевом и эмоциональном плане в начальной части допроса, реализуя представляемый им сценарий взаимодействия. На финальной части допроса после уточняющих вопросов, которые допрашиваемый воспринимает как малозначимые формальные дополнения, допрашиваемый теряет тот волевой «тонус» психической мобилизации, который является определяющим фактором противодействия допрашивающему.

Воздействие на допрашиваемое лицо имеет место при допросе любого лица независимо от его процессуального положения, но, как показывает анализ криминалистической литературы, психо­логическое воздействие обычно рассматривается лишь применительно к до­просу недобросовестного лица, что, не в полной мере отражает его действительную роль.

Нередко следователю бывает необходимо оказать помощь свидетелям и потерпевшим в припоминании забытого. Теорией и практикой криминалистики разработан комплекс тактических приемов, применение которых способствует восстановлению в памяти забытых фактов. К их числу, к примеру, относятся предъявление схем, фотоснимков, участие в некоторых следственных действиях и т.п. В результате их применения у допрашиваемого активизируются ассоциативные связи, способствующие припоминанию забытых фактов. Необходимо подчеркнуть, что ассоциативные связи чаще возникают не сами по себе, а благодаря применению тактических приемов, под влиянием воздействия, исходящего от следователя. Действительно, ведь постановка вопроса - это уже есть оказание воздействия, поскольку память, мышление, внимание начинают работать в заданном направлении.

С учетом вышесказанного, на стадии дополнительных вопросов в зависимости от позиции, связанной с взаимодействием или противодействиям установлению криминалистически значимой информации, возможна реализация двух целевых тактических линий.

Первая тактическая линия ориентирована на стимуляцию психики допрашиваемого, неумышленно сообщившего объективно неадекватную информацию или без умысла на противодействие расследованию не сообщившего значимую для расследования информацию.

Вторая тактическая линия ориентирована на противодействие допрашиваемому, умышленно сообщившего ложную информацию или с умыслом на противодействие расследованию не сообщившего значимую для расследования информацию.

Прежде чем раскрывать содержание названных тактических линий, необходимо раскрыть проблему допустимости подсказки в допросе, которая неизбежно приводит к постановке вопроса о допустимости наводящих вопросов. Вопрос это весьма актуален применительно к деятельности во время допроса не только следователя, но и адвоката.[105]

Подсказка, как и наводящий вопрос, имеет в своей основе психологический процесс узнавания, но при подсказке допрашиваемый реконструирует информацию из содержания памяти, а при наводящем вопросе узнает содержание желаемого ответа, независимо от того, что на самом деле присутствует в его памяти.

Допустимость или недопустимость наводящих вопросов решается криминалистами по-разному. Первая группа авторов не возражает против их применения[106], хотя справедливости ради отметим, что данная позиция в современной криминалистике отражения фактически не находит. Представитель второй группы авторов М.С. Строгович, известный своей настороженностью к тактическому потенциалу следователя, считает недопустимой постановку наводящих вопросов вообще «потому, что достигаемое такими вопросам и наведение свидетеля на ответ, желательный следователю, приводит часто к неправильному ответу: свидетель показывает не то, что он сам знает, а то, что ему подсказал следователь, особенно если сам свидетель не помнит данного факта или помнит его неотчетливо, не уверен в том, что было в действительности».[107] Компромиссной позицией является третья группа авторов, которые, понимая негативные последствия влияния на допрашиваемого посредством постановки перед ним наводящих вопросов все же допускают последние.[108] Вероятно, решением рассматриваемой проблемы является акцентирование внимания на содержательной составляющей понятия «наводящие вопросы».

Редакция ч. 2 ст. 189 УПК РФ однозначно указывая, что «задавать наводящие вопросы запрещается», как это часто бывает, определения наводящих вопросов не дает. Среди исследователей же понимание содержания наводящих вопросов также не нашло однозначного толкования.

Так, одна группа авторов полагает, что «…наводящим вопросом называется такой вопрос, в самой формулировке которого содержится и ответ на него».[109] В данном подходе не отображена форма информации, определяющая ответ на вопрос.

Вторая группа авторов полагает, что «…под наводящим вопросом понимается вопрос, в котором как в прямой, так и в завуалированной, скрытой форме содержится конкретный, определенный ответ на поставленный вопрос или очерчен вариант такого ответа».[110]

Рассмотрим место наводящих вопросов в системе вопросов вообще. Все вопросы можно условно разделить на закрытые и открытые.

Закрытые вопросы - это вопросы, на которые человек может ответить только «да» или «нет»: «Вы уверены?» «Вы вспомнили?» «Преступник - это Вы?». Закрытые вопросы наводящими быть не могут, хотя определенные закономерности моделирования вероятного ответа, зная склонность человека отвечать привычным способом, просчитать и предугадать возможно. Использование последовательности закрытых вопросов также не может считаться наводящим вопросом.

Выискивая элементы наводящих вопросов, исследователи обычно ссылаются на механизм генерирования допрашиваемым согласия (несогласия) в ответ на контрольный вопрос как следствие предыдущих положительных (отрицательных) ответов на вопросы, которые были до контрольного. Конечно, внушаемость допрашиваемого с ростом его доверия к следователю возрастает, но это не означает, что допрашиваемый находится в неконтролируемой доверительной связи со следователем, которая приведет к потере объективности восприятия реальности. Последовательное генерирование согласия (несогласия) тоже не обусловливает полную потерю критичности у допрашиваемого.

Открытые вопросы — это такие вопросы, на которые невозможно ответить однозначно, то есть «да» или «нет». Они начинаются с вопросительных слов: кто, где, зачем, как, когда, с кем, было ли и так далее. Открытые вопросы требуют расширенного детального ответа.

Открытые вопросы делятся на контрольные и наводящие. Контрольные вопросы помогают управлять процессом получения информации, вниманием собеседника. Отметим, что контрольные вопросы типа «кто, что?» ориентированы на факты, а вопросы «как, зачем?» в большей мере направлены на человека, его поведение, внутренний мир. Традиционно считается, что в силу невысокой смысловой трактовки контрольных вопросов их манипулятивная составляющая невысока. Именно они считаются основным «инструментом» следователя на допросе.

Наводящие вопросы – это вопросы, которые делают очевидным определенный ответ или констатируют наличие определенных объектов, процессов, явлений. То есть уже из формулировки видно, что принципиальное значение имеет степень очевидности определенного ответа, а не сам его факт.

Наводящие вопросы делятся на дословные и содержательные. Отличаются они степенью очевидности ответа, заложенного в наводящий вопрос.

Дословные наводящие вопросы – это вопросы, в которых в прямой форме содержится конкретный, определенный ответ на поставленный вопрос. Примеры: «Заметили ли Вы в руках обвиняемого синюю спортивную сумку с порванной ручкой?», «Не наносил ли при Вас подозреваемый в живот потерпевшего три удара кулаком?», «Находился ли свидетель в состоянии сильного алкогольного опьянения, исключавшего способность воспринимать происходящее?».

В группе дословных наводящих вопросов, в зависимости от целевой ориентации, выделяют:

1. Направленные на подавление критического восприятия вопросы. Здесь сам факт постановки и формулировка вопросов определяется желанием следователя навязать свое видение расследуемого события. Направлено это навязывание может быть как на критичность восприятия допрашиваемого (неосознаваемый ошибочный ответ), так и на информирование допрашиваемого о содержании ответа желательного для следователя (осознаваемый ошибочный ответ). По нашему мнению, ориентация на осознаваемый ошибочный ответ происходит гораздо чаще, чем на неосознаваемый, что часто игнорируется исследователями-криминалистами.

2. Направленные на проверку способности к сопротивлению в условиях психологического давления. Так, некоторые авторы полагают, что «наводящие вопросы можно ставить тогда, когда свидетелю уже задавался вопрос о том же факте в правильной форме и он ответил на него, но следователь хочет проверить, насколько допрашиваемый уверен и тверд в своем суждении».[111] Таким образом, наводящие вопросы эффективно реализуют функцию оценки имеющейся информации с помощью экспериментального метода.

3. Направленные на усвоение информации следователем. Часто при исследовании криминалистически значимых явлений ученые выдают желаемое за действительность, не признавая дискретности профессиональных способностей следователя. Следователь может быть субъективен не только при выдвижении версий, но и при анализе полученной информации. Следовательно, ему целесообразно убедиться в правильности услышанного на допросе, а сделать это можно или переспросив допрашиваемого, либо задав ему наводящий по внешним признакам, но не несущий манипулятивной задачи вопрос. Пример: «Правильно ли я понял, вы сказали, что видели обвиняемого в 19 часов около кинотеатра вместе с потерпевшим?». Целесообразно в протоколе предварительно отразить отдельные ответы допрашиваемого на вопросы: «Когда Вы видели обвиняемого? (в 19 часов)», «Где Вы видели обвиняемого? (около кинотеатра)», «С кем Вы видели обвиняемого? (с потерпевшим)».

Помимо дословных наводящих вопросов целесообразно выделять содержательные наводящие вопросы. Содержательные наводящие вопросы – это вопросы, в которых в завуалированной, скрытой форме очерчен вариант ответа на поставленный вопрос.

В группе содержательных наводящих вопросов необходимо выделять следующие подгруппы:

1. Ситуативно-содержательные наводящие вопросы – это вопросы, элемент внушения в которых базируется на связи содержания этого вопроса с другими вопросами, очередности задаваемых вопросов, интонации, жестах и т. д.

2. Адаптивно-содержательные вопросы – это вопросы, элемент внушения в которых базируется на привычно-нейтральных особенностях восприятия информации. В качестве примера можно привести признанное классическим исследование отношения к абортам, проведенное в США — опрос по поводу мер, связанных с разрешением абортов. Одной половине испытуемых предлагали ответить на следующий вопрос: «Существующие меры, связанные с абортами, необходимо облегчить, оставить такими, как есть, или ужесточить?» Приблизительно 46 % опрошенных ответили, что меры необходимо ужесточить. Остальные 54 % распределились между двумя другими вариантами. Большинство высказалось за ужесточение. Другой половине испытуемых предлагали ответить на следующий вопрос: «Существующие меры, связанные с абортами, необходимо ужесточить, облегчить или оставить такими как есть»? Приблизительно 46 % опрошенных ответили, что меры необходимо оставить такими как есть. Остальные 54 % распределились между двумя другими вариантами. Большинство высказалось за сохранение имеющихся мер. Как видно, первое предложение человеком субъективно воспринимается как отражающее действительность, поэтому в вопросе, где первое предложение облегчить ответственность влечет установку на то, что в отношении абортов наказания не строгие, а в вопросе, где первое предложение ужесточить ответственность влечет установку на то, что в отношении абортов наказания излишне строги.

Рассмотрев виды наводящих вопросов, целесообразно отметить, что в зависимости от содержащейся в них степени внушения они представляют крайне неоднородную группу. Фраза «Как Вы себя чувствуете?» традиционно влечет ответ «Спасибо, нормально», независимо от реального состояния. Что же вопрос о самочувствии считать наводящим? Конечно же нет. Нельзя допрашиваемого воспринимать как психически неадекватное, недоразвитое существо, неспособное противодействовать любому психическому воздействию. Полагаться на общую манипулятивную уязвимость допрашиваемого неэтично для ученого, а порой и полностью лицемерно. Именно из-за сказанного вопрос о неоднородности степени внушения в различных наводящих вопросах был рассмотрен еще в 1902 году В. Штерном. Напомним, что Штерн делит вопросы в зависимости от степени внушения от почти безразличной до фактически насильственной в зависимости от их формы и содержания на шесть видов.[112]

Представляется, что законодатель в ч. 2 ст. 189 УПК РФ под наводящими вопросами подразумевал только те, которые объективно ограничивают субъективную свободу допрашиваемого. Мы ведь не отрицаем доказательственную ценность предъявления для опознания лица с внешностью, ассоциирующейся у большинства с образом преступника. Хотя, если следовать тезису о зависимости выбора опознающего от социальных стереотипов, необходимо было бы оспорить такой выбор.

Как следует из ранее сказанного, содержательные наводящие вопросы полностью не соответствуют названным ограничениям, так как воздействие следователя может быть легко компенсировано психической мобилизацией допрашиваемого. В группе дословных наводящих вопросов в силу целевой ориентации не на получение новой информации, а на проверку старой, вопросы, направленные на проверку способности к сопротивлению в условиях психологического давления и на усвоение информации следователем, наводящими также считаться не могут.

Таким образом, к наводящим вопросам относятся вопросы, ориентированные на получение новой информации, в которых в прямой форме содержится конкретный, определенный ответ на поставленный вопрос. Учитывая сказанное, действие ч. 2 ст. 189 УПК РФ распространяется только на дословные наводящие вопросы, направленные на подавление критического восприятия допрашиваемого.

Целесообразность запрета наводящих вопросов также не однозначно, недаром подход отечественного законодателя к проблеме необходимости запрета наводящих вопросов не является общепризнанным в мире. Так ч. 7 ст. 352 Криминально-процессуального кодекса Украины (в редакции от 23.05.2013) говорится: «После прямого допроса противоположной стороне уголовного судопроизводства предоставляется возможность перекрестного допроса свидетеля. Во время перекрестного допроса разрешается задавать наводящие вопросы». В англосаксонской системе права во время перекрестного допроса допустимыми являются всякие вопросы, цель которых проверить первоначальные показания свидетеля, и не важно, являются ли они наводящими или нет.[113] Хотя одновременно с этим существует запрет на постановку наводящих запретов в процессе расследования как со стороны специалистов, так и со стороны работников полиции.[114] Понятно, что спорным выступает запрет на постановку наводящих вопросов на допросе в процессе расследования и разрешение на их постановку на перекрестном допросе в процессе судебного заседания, так как тезис о профессиональном превосходстве судьи над следователем, мягко говоря, весьма полемичный.

А) Тактические приемы стимуляции психики допрашиваемого (оказание помощи в припоминании забытого и получение дополнительной информации)

Для раскрытия последующего материала необходимо отметить, что даже в правдивых показаниях сообщаемые сведения могут оказаться недостоверными или неполными, главным образом, по причинам добросовестного заблуждения допрашиваемого в силу:

1. Сложности восприятия события или его неполного восприятия;

2. «Наслоений», образовавшихся в процессе хранения воспринятого в памяти;

3. Забывания;

4. Незнания актуальности для следователя той или иной информации;

5. Субъективных недостатков воспроизведения.

Первые три фактора связаны с особенностями памяти допрашиваемого, Четвертый и пятый факторы определяются характерологическими особенностями личности допрашиваемого.

Психологические аспекты функционирования памяти. Память — это мыслительный процесс, включающий в себя запись, хранение и извлечение информации. Запись информации осуществляется посредством акта запоминания, а ее извлечение — посредством акта вспоминания. Качество запоминания обусловлено вниманием человека к объекту записи. Необходимо отметить, что объем памяти и эффективность запоминания зависят от внешних/внутренних условий и являются величинами скорее переменными. К числу наиболее важных условий следует отнести пол, возраст, профессию, актуальность информации, настроение, общее развитие психики.

Образы, сохраненные в памяти, называются представлениями. Представления вступают в связь между собой, которую называют ассоциацией. Ассоциированные образы могут вызывать друг друга, что лежит в основе рассматриваемой группы тактических приемов допроса.

Механизм записи и хранения представлен взаимодействием кратковременной и долговременной памяти.

Кратковременная память — это оперативная память, способная удерживать информацию в течение полуминуты. Этот вид памяти фильтрует актуальную для человека информацию. Информация сохраняется, обрабатывается и интерпретируется. В случае актуальности информации она передается на долговременное хранение, в противном случае забывается.

Долговременная память регулируется более сложными механизмами фиксации информации, действующими на чувственном, эмоциональном и интеллектуальном уровнях. Признанная актуальной информация из кратковременной памяти хранится в памяти долговременной.

Запоминание и воспроизведение, в котором присутствует осознанная цель запомнить или припомнить, называется произвольной памятью, в которой отсутствует такая цель - непроизвольной. Оговоримся, что произвольная память не гарантирует эффективности запоминания.[115] Отметим, что непроизвольное запоминание не сводится к случайному, а соотносится как общее и частное.[116]

В целях исследования алгоритмов извлечение информации из памяти традиционно выделяются такие виды памяти, как двигательная, эмоциональная, образная, словесная. Установление вида памяти доминирующей у допрашиваемого происходит в процессе анализа свободного рассказа в показаниях.

1. Двигательная, то есть память на движения. Как правило, двигательная память исследуется в рамках следственного эксперимента или проверки показаний на месте.

2. Эмоциональная, то есть память на чувства. Эмоциональная память имеет очень важное значение в жизни человека, но, как правило, малозначима для расследования.

3. Словесная, то есть память на конкретные семантические формы выражающие образы предметов. Содержанием словесной памяти являются, прежде всего, наши мысли. Без сомнения, тактические приемы оптимизации словесной памяти значимы для допроса, но играют второстепенную роль

4. Образная, то есть память на воспринятые объекты, процессы, явления в виде визуальных, аудиальных, кинестетических представлений. В рамках образной памяти различают зрительный, слуховой, двигательный и смешанный типы памяти. Наиболее криминалистически значимый тип памяти.

Активизации памяти допрашиваемого в процессе допроса. Недостоверность и неполнота правдивых показаний добросовестного допрашиваемого корректируется использованием тактических приемов, направленных на активизацию памяти допрашиваемого в процессе допроса.

Центральным психологическим процессом, определяющим эффективность стадии дополнительных вопросов, является воспроизведение информации - преднамеренное восстановление образов, нередко сопровождающееся непроизвольными, ассоциативными воспоминаниями.[117]

Для криминалистики в первую очередь значимо, что механизм воспроизведения информации заключается в активном осознанном последовательном припоминании обстоятельств события посредством извлечения из памяти, сохраненной там ранее информации. В контексте возможностей следователя необходимо отметить, что различают воспроизведение непосредственное и опосредованное.

Механизм непосредственного воспроизведения не включает в себя промежуточные ассоциации, представляя использование твердо усвоенной человеком информации. Так, в рамках рассматриваемого механизма могут быть реконструированы профессиональные навыки, пусть даже некоторое время и не используемые. Данный вид воспроизведения более актуален для тактики следственного эксперимента.

Механизм опосредованного воспроизведения включает в себя промежуточные ассоциации в виде слов, образов, чувств, действий, с которыми связан объект воспроизведения.

Процессу припоминания информации способствуют вопросы, вызывающие промежуточные ассоциации, подводящие людей все ближе к цели. Припоминание информации часто требует высокой степени концентрации внимания, что является достаточно энергозатратным с психологической точки зрения. Последнее положение ввиду сложности памяти как психологического феномена предполагает перенос акцента в тактике стадии дополнительных вопросов с тактических приемов на тактические комбинации.

Забывание является естественным процессом, но не является процессом необратимым. Ранее говорилось, что информация фиксируется в памяти не автономным блоком, а в контексте со схожей информацией, связи между информационными блоками называются ассоциациями. Актуализация необходимого для припоминания информационного блока влечет за собой актуализацию других, связанных с ним блоков. Таким образом, использование механизма ассоциаций выступает основным содержанием тактических приемов, направленных на активизацию памяти добросовестного допрашиваемого лица. Приемы по активизации ассоциативных связей вполне целесообразно использовать в случаях, когда добросовестный допрашиваемый дает неверные показания, добросовестно заблуждаясь.

Ассоциативные связи можно условно разделить на ассоциации по смежности, сходству и контрасту. Рассмотрим каждую из разновидностей.

1. Ассоциации по смежности (человек - место преступления - растерянность).В процессе формирования показаний в памяти допрашиваемого образуются ассоциации по принципу смежности между образами объектов, процессов, явлений в том одновременном или последовательном порядке, в каком они воспринимались. В целях оказания помощи допрашиваемому в припоминании забытого последнему, посредством напоминания об объекте, процессе, явлении, которые находились с предметом допроса в логической связи, предлагается припомнить забытый факт. С этой целью следователь может перебирать стимулы, находящиеся в связи с искомой информацией. «Попробуйте вспомнить состояние растерянности, которое охватило Вас на месте преступления». Использование данного тактического приема наиболее целесообразно в случае помощи в припоминание, оказываемой лицу эмоциональному, чувственному. Вопросы, сформулированные с помощью рассматриваемых ассоциаций, привычны для эмоционального типа, что мобилизует его психику.

2. Ассоциации по сходству (синий-фиолетовый).Аналогичную функцию, что и в предыдущем приеме, выполняет предложенный следователем раздражитель, который может вызвать в памяти допрашиваемого образ устанавливаемого объекта, процесса, явления. «Сравните цвет этой кожаной сумки и цвет кожаного пальто, в которое был одет неизвестный». Отметим, что информация о сходных явлениях, событиях, предметах часто сливаются в сознании, и если присутствует её избыток, может возникнуть эффект «ассоциативного шума», который затруднит получение объективных показаний. Так, если лицо наблюдало во дворе своего дома за последние дни большое количество людей, то скорее всего ассоциации по сходству не возникнут, и следователь не получит информацию о подозреваемом, который был одним из наблюдаемых лиц. Традиционной выступает рекомендация целесообразности выяснения на допросе: не мешают ли сходные явления, события, предметы вспомнить подробности, и если да, то, с одной стороны, нужно попытаться отграничить их, опираясь на ассоциацию по смежности, с другой - при оценке показаний учесть наличие этого факта, сравнительно часто являющегося источником ошибок в показаниях.

3. Ассоциации по контрасту (высокий - низкий).Использование данного типа ассоциацийосновано на использовании временных связей в памяти допрашиваемого, включающих представления об антагонистических объектах, процессов, явлений. К примеру, если человек не может вспомнить, что слышал крик из квартиры на первом этаже, то заведя разговор о крыше здания можно достигнуть воспроизведения информации в памяти у допрашиваемого. Во всяком случае, так предполагается в теории. К сожалению, наш опыт дополнительных вопросов с использованием ассоциации по контрасту на зачетах и экзаменах говорит о незначительной (менее 10 %) результативности этого приема, даже не принимая во внимание вероятность случайного ответа экзаменуемого.

4. Причинно-следственные ассоциации (алкоголь-потеря контроля). Так, следователь, направляя усилия допрашиваемого на хронологическое или пространственное структурирование рассказа, оказывает серьёзную помощь в припоминании забытого. Понятно, что использование данного тактического приема наиболее целесообразно в случае помощи лицу логичному, рациональному. Вопросы, сформулированные с помощью рассматриваемых ассоциаций, привычны для рационального типа, что мобилизует его психику.

В процессе активизации памяти допрашиваемого следователю целесообразно учитывать ряд факторов, к которым относятся следующие:

1. Профессия допрашиваемого. Наша память определяется в том числе интересами и склонностями человека, информация о которых обладает более высоким приоритетом и забывается медленнее. Названная особенность проявляется в памяти, относящейся к выполнению профессиональных обязанностей. В частности, «особенно ярко это выражено в тех случаях, когда память по тем или иным причинам, в частности, например, под влиянием преклонного возраста, начинает слабеть. В этих случаях все, что связано с профессиональными интересами человека, нередко удерживается в памяти по-прежнему с большой легкостью и безошибочно»[118]. Учитывая сказанное о природе ассоциаций по сходству, следователь получает серьезный инструмент для оптимизации памяти допрашиваемого.

2. Значение эмоций в механизме памяти. На запоминание и воспроизведение большое влияние оказывает эмоциональная насыщенность информации, которая может проявляться как состояние, так и как свойство допрашиваемого. Как психическое состояние эмоции негативно влияют на процесс запоминания, если они вызваны посторонними причинами, и положительно, если вызваны или связаны с самим предметом запоминания. В последнем случае эмоции повышают продуктивность как преднамеренного, так и непреднамеренного запоминания. Как психическое свойство, конкретный вид эмоций отражается в характере человека, найдя отражение в положение о том, что «при прочих равных условиях одни люди будут более склонны к запечатлению приятного, другие - неприятного (в зависимости от бодрого, оптимистического, жизнерадостного или от пессимистического склада их личности)». [119]

3. Состояние осознанной концентрация. В следственной практике все чаще встречаются случаи, когда граждане преднамеренно или непроизвольно обращают внимание на какое-нибудь обстоятельство и сознают при этом, что о воспринятом им впоследствии придется рассказать следователю, преднамеренно запоминают воспринятые обстоятельства, чтобы не забыть. Необходимо только отметить, что, будучи беззащитным перед преступниками, свидетели через некоторое время «убеждают» себя в неактуальности для расследования воспринятой ими информации. Сказанное компенсируется не столько воздействием на механизм памяти, сколько на состояние страха, блокирующее этот механизм.

4. Субъективизм восприятия и процессы памяти. Без сомнения, отношения между участниками расследования далеки от эмоционально комфортных, что часто порождает негативное восприятие ими друг друга. Установка на негативную оценку одного участника другим предопределяет искажения его образа, мотивов и действий в область негативную. Специфическое влияние пережитого в криминальной ситуации на психику, в первую очередь, потерпевшего влечет возникновение некоторой критичности сообщаемой им информации. Восприятие действительности может преобразоваться воображением под влиянием желаний, симпатий и антипатий. Естественно, степень критичности данного преобразования не соответствует заявлению А.Ф. Кони о том, что «...потерпевшие от преступления всегда и при этом часто с полной добросовестностью склонны преувеличивать обстоятельства или действия, в которых выразилось нарушение их имущественных или личных прав».[120] Приведенная цитата скорее доказывает, что А.Ф. Кони искал дополнительных обоснований для усложнения процесса расследования как профессиональный адвокат, нежели как исследователь. Однако учитывая, что хоть и малая объективность в приведенном высказывании А.Ф. Кони присутствует, приемы использования ассоциативных связей, направленных на негативную характеристику черт предполагаемого преступника, могут эффективно стимулировать память потерпевшего, или даже свидетеля.

5. Оптимизация памяти допрашиваемого посредством концентрации его внимания. Часто, пытаясь сосредоточиться на воспроизведение информации из памяти, человек концентрирует внимание на его отдельном элементе, становясь своеобразным заложником избыточной концентрации. Следователь имеет возможность нейтрализовать подобную избыточную концентрацию внимания допрашиваемого путем рассредоточения внимания. Для этого следователю необходимо в своем вопросе перечислить несколько обстоятельств, составляющих содержание события, несколько вероятных свойств, несколько вариантов: «В замеченной Вами машине человек располагался на переднем левом, на переднем правом сиденье, на заднем сидении слева или на заднем сидении справа?». Этот же эффект достигается, если следователь предложит описать ситуацию о том же событии или о тех же обстоятельствах в разных планах.

В контексте актуальности дополнительных вопросов целесообразно рассмотреть эффективность воспроизведения информации в контексте повторного допроса. В процессе проведения повторного допроса допрашиваемый может вспомнить забытую им на первом допросе информацию. Объясняется это психологическим механизмом реминисценции, под которым понимается явление усиления в памяти новых смысловых связей при отсроченном воспроизведении и проявляется в более полном и точном воспроизведении сохраненного в памяти материала по сравнению с первоначально запечатленным.

Опыты Б.П. Красильщикова показали, что «реминисценцию больше всего показывали дети, но большой процент имеется и у взрослых испытуемых, улучшивших второе воспроизведение».[121] Учитывая сказанное, целесообразно определиться с рациональностью проведения повторного допроса.

Аргументами за проведение допроса выступают следующие доводы:

1. Явление реминисценции памяти может способствовать дополнительному воспроизведению информации.

2. Целесообразность повторения допроса, если на первом допросе следователь зафиксировал состояние сильного эмоционального возбуждения.

3. Адаптация, в силу повторности раздражителя, к обстановке допроса вполне может стимулировать дополнительное воспроизведение временно не восстановленной из памяти информации.[122]

4. Ко второму допросу следователь всегда лучше подготовлен, имея расширенный список дополнительных вопросов, увеличенный объем приемов, использующих ассоциативные связи актуальные для личности допрашиваемого.

Серьезный аргумент против проведения повторного допроса только один: предполагая повторность допроса, следователь не станет психологически мобилизовываться перед первым допросом. Возможность последующего исправления всегда негативно влияет на собранность, по нашему мнению, формируя порочную тактику формальных допросов, часто наблюдаемую сегодня.

Дата добавления: 2015-09-06