Общая обстановка и социально-экономическое развитие. В 1 страница

развитии крупнейших стран региона — Аргентины, Бразилии и
Мексики в 80-е — начале 90-х годов нашли отражение многие
явления, характерные в целом для Латинской Америки этого периода.
В событиях 80-х годов проявилась тенденция к расширению и
укреплению конституционных форм правления в Латинской Америке.
Но до консолидации установившихся демократических режимов было
далеко. Сохранилась острая социальная и экономическая не-
стабильность, особенно из-за унаследованных проблем, к которым
прибавлялись новые. Армия и консервативные силы, уйдя от
непосредственных рычагов власти, удерживали влиятельные позиции.
В ряде случаев оставалась и даже обострялась политическая

неустойчивость, чреватая непредвиденными поворотами. В целом все
же произошли существенные позитивные сдвиги в социально-
политическом развитии латиноамериканских республик.

Перед конституционными правительствами встала задача
ликвидации негативных последствий господства диктатур и поиска
путей выхода из кризиса, в котором оказалась политика мо-
дернизации. Добиться этого было нелегко. Нехватка валюты
заставляла нередко ограничивать импорт, в том числе необходимого
производственного оборудования. Продолжалось бегство местного
капитала за границу. Сумма частных латиноамериканских капиталов
за пределами региона в 1988 г. достигла 400 млрд. долл. Страны-
должники вынуждены были обращаться за новыми займами для
оплаты долгов и процентов по ним. Но из-за низкой платежеспо-
собности государств региона приток займов и кредитов в Латинскую
Америку в середине 80-х годов сократился в 4 раза. Международные
финансовые организации соглашались на предоставление займов и
отсрочку выплаты задолженности и процентов лишь при условии
проведения латиноамериканскими правительствами политики строгой
экономии, предусматривавшей распродажу предприятий госсектора,
сокращение персонала, капиталовложений, социальных расходов,
замораживание заработной платы. Это вело к торможению эко-
номического роста, в том числе и из-за уменьшения платежеспособ-
ного спроса населения, сохранению высокого уровня безработицы и
неполной занятости. В результате в большинстве случаев либераль-
но-реформистские правительства не смогли внести существенных
перемен в прежний неоконсервативный по сути социально-эко-
номический курс и изменить ситуацию.

Все это сказалось на экономическом и финансовом состоянии
стран региона. После спада 1981 — 1983 гг. ВВП Латинской Америки
в 1984—1986 гг. рос в среднем в год на 3,6 %, а в 1987—1989 гг.—
менее 1 %. В 1990 г. ВВП уменьшился почти на 1 %, особенно за
счет Бразилии, Аргентины, Перу. В Венесуэле, Колумбии, Коста-
Рике, Сальвадоре и Чили ВВП в 1990 г. увеличился. К началу 90-х
годов объем производства на душу населения в большинстве стран
был ниже уровня 1980 г. (за исключением Бразилии, Колумбии,
Панамы и Чили). Не случайно 80-е годы латиноамериканцами
оценивались как «потерянное десятилетие». По ВВП на душу
населения Латинская Америка в 3 раза опережала развивающиеся
государства Африки и Азии, но в 7—9 раз отставала от
высокоразвитых стран мира. Беспрецедентных размеров достигла
инфляция: в среднем по региону она увеличилась с 65 % в 1986 г.
до 470 % в 1988 г. и 1200 % в 1989 г. Еще выше она поднялась
в Аргентине, Перу и Бразилии. Зато в Мексике, Чили, Боливии
инфляция была незначительной.

Определенные сдвиги на пути модернизации экономики все же
происходили и в эти годы, особенно в производстве технологически
сложной продукции. Развивались микроэлектроника, информатика,
биотехнология, атомная энергетика. Бразилия и Мексика по общему
объему ВВП вошли в первую десятку стран мира, занимая 8—10-е
места. Менялась структура латиноамериканского экспорта. Агросырь-
евые товары все еще преобладали в экспорте, но все же изделия
обрабатывающей промышленности и полуфабрикаты составили в
1988 г. 36 % его стоимости. Более трети из них были представлены
продукцией машиностроения и электротехники. Некоторые рес-
публики в конце 80-х годов отличались сравнительно стабильным
экономическим ростом (Чили, Коста-Рика, Венесуэла, Колумбия).
Однако общая картина состояния латиноамериканской экономики к
началу 90-х годов была далека от благополучия.

В конце 80-х — начале 90-х годов многие правительства латино-
американских республик в поисках выхода из затяжной кризисной
ситуации по настоянию международных финансовых организаций
прибегли к еще более радикальной «либерализации» экономики и
внешней торговли, к более суровым мерам экономии и борьбы с
инфляцией, к форсированию дальнейшей приватизации и транс-
национализации производства. Таким путем они стремились быстрее
преодолеть болезненный этап глубокой перестройки социально-эко-
номических структур в соответствии с потребностями мировой
технологической революции и процессами интернационализации
экономики, принявшими глобальный характер, привлечь иностранный
капитал к более активному содействию и со временем сблизиться с₄
высокоразвитыми индустриальными державами. Однако в условиях
Латинской Америки это оказалось гораздо более сложным делом,
чем в развитых государствах, и не дало ожидаемого эффекта.
Требовалось преодолеть значительный разрыв в уровнях развития
между латиноамериканскими странами и ведущими мировыми
центрами, притом при крайне скудных материальных возможностях
и социальных резервах. Неизбежные социальные издержки политики
модернизации, особенно ощутимые при жестких формах экономиче-
ской перестройки по неоконсервативным рецептам при низком уровне
жизни основной части населения и наличии многочисленных
маргинальных слоев, были чреваты массовой пауперизацией, резким
ростом социальной напряженности и подрывом самих устоев
общества.

Меры экономии за счет населения и безудержный рост цен
привели в 1988—1989 гг. в Венесуэле, Аргентине, Доминиканской
Республике и других странах к массовым забастовкам и народным
волнениям, сопровождавшимся уличными схватками населения с
полицией и войсками, разгромом лавок и магазинов. В Перу наряду
с забастовками широкие масштабы приобрела террористическая

деятельность экстремистской левацкой организации «Сендеро лумино-
со» («Светлый путь»), нашедшей опору среди части индейского
населения.

В начале 90-х годов большинству латиноамериканских республик
наконец удалось добиться определенных экономических успехов.
Инфляция в среднем по Латинской Америке резко снизилась — до
49 % в 1991 г. и 41 % в 1992 г. Общий валовой внутренний продукт
стран региона увеличился на 2 % в 1991 г. и продолжал расти в
1992—1994 гг. примерно на 3—3,4 % в год. Правда, это ненамного
опережало рост населения (около 2 % в год) и едва приблизило
ВВП на душу населения к уровню 1980 г. Оживление экономики в
Латинской Америке пришлось на годы спада и стагнации производства
в промышленно развитых странах мира.

Улучшить финансовое положение помогли не только жесткая
экономия и доходы от приватизации, но и меры по контролю за
сбором налогов, установление фиксированного курса национальных
валют к доллару и обильный поток финансовых средств из-за рубежа.
В 80-е годы в Латинскую Америку в среднем в год поступало
иностранных инвестиций на сумму 6,5 — 7 млрд. долл. В 1990 г. эта
цифра возросла до 14 млрд., в 1991 г.— до 40 млрд., а в 1992 г.—
43 млрд. долл. (половина из них — в Мексику, значительная доля —
в Чили, где была наиболее стабильная и перспективная ситуация).
Большую часть поступивших средств составили займы и кредиты,
но и производственные капиталовложения заметно выросли. Прилив
иностранных капиталов стимулировался поощрительной политикой
латиноамериканских правительств, распродажей государственных
предприятий, а также оживлением экономики в регионе и спадом
активности в эти годы в высокоразвитых странах. Увеличился и
возврат из-за рубежа национальных капиталов, вывезенных туда в
неблагоприятные 80-е годы.

Важнейшей заботой правительств стран Латинской Америки был
поиск решения проблемы внешней задолженности. Они добивались
от кредиторов снижения и стабилизации уровня процентов, предо-
ставления новых долгосрочных займов на льготных условиях для
выплаты просроченной задолженности, безвозмездного списания части
долга, временной приостановки выплат («мораторий»), ограничения
их определенной долей доходов от экспорта. Гигантски выросшие
размеры внешнего долга, практическая невозможность его выплаты
латиноамериканскими странами, потенциальные непредвиденные
осложнения для всего мирового хозяйства заставили развитые
государства и международные финансовые организации искать
компромиссные решения, которые бы смягчили ситуацию. В марте
1989 г. министр финансов США Н. Брейди предложил план,

предполагавший списание части долгов и сокращение выплат по
процентам. Международные финансовые организации должны были
предоставить средства странам-должникам для выкупа части долгов у
кредиторов по ценам ниже их номинальной стоимости. В целом план
Брейди позволял снизить задолженность стран региона на 20 % и
уменьшить ежегодные выплаты по процентам. В свою очередь, ведущие
банки мира декларировали готовность ввести льготные условия для
стран-должников на получение новых займов и кредитов. Эти
предложения предназначались прежде всего для государств, добившихся
определенной финансовой стабильности и платежеспособности. В
1989—1990 гг. ими воспользовались Мексика, Коста-Рика, Венесуэла,
Уругвай. В результате их внешний долг и ежегодные выплаты несколько
сократились. Частичных уступок добились и некоторые другие страны.
Для выплат по внешней задолженности использовалась выручка от
приватизации. Это не решало проблему, но смягчило ее остроту. Во
всяком случае, несмотря на возросший приток извне новых займов и
кредитов, общая сумма внешнего долга государств Латинской Америки
в конце 80-х — начале 90-х годов росла медленно. В конце 1994 г.
она составляла около 500 млрд. долл. С 1991 г. приток новых капиталов
превысил их отток. Это тоже способствовало финансовой стабилизации
и оживлению деловой активности.

Но сама проблема внешней задолженности снята не была и
продолжала отягощать финансы и экономику латиноамериканских
государств весомым грузом: выплаты по ней в целом по региону
достигали 30 млрд. долл. в год, а в 1992 г. превысили 57 млрд.
Внешняя задолженность стран региона, их потребность во внешнем
финансировании использовались и как средство давления на их
правительства со стороны международных финансовых центров в
пользу проведения социально-экономического курса, который отвечал
интересам транснациональных корпораций ведущих мировых держав.
Предоставление новых займов и кредитов, льгот и отсрочек в выплате
задолженности, сокращение ее сумм обусловливалось приватизацией
государственных предприятий, открывавшей путь иностранным ком-
паниям к их приобретению, и «либерализацией» экономики и
внешней торговли, что создавало благоприятные условия для
дальнейшей экспансии ТНК и завоевания ими ведущих позиций на
внутреннем рынке латиноамериканских республик. Жесткая социаль-
ная политика позволяла филиалам ТНК повышать норму прибыли
за счет снижения издержек на оплату труда и социальные расходы,
ограничивать права трудящихся на своих предприятиях.

Выбор подобной политики латиноамериканскими правительствами
был в значительной степени вынужденным, навязанным извне как
наиболее предпочтительный для мировых экономических центров
путь интеграции Латинской Америки в мирохозяйственный комплекс,

в котором доминировали ТНК ведущих мировых держав. Явное же
противодействие такому ходу событий, замыкание на национализме
и протекционизме обрекло бы страны Латинской Америки на
самоизоляцию от мирового экономического и научно-технического
прогресса. Найти промежуточные альтернативные варианты, которые
бы обеспечили оптимальное для латиноамериканских стран сочетание
собственных национальных интересов с потребностями и реальными
условиями мирового развития, как и сочетание модернизации
производства с социальным прогрессом, было чрезвычайно сложно.

Добиваясь свободного доступа своих товаров на рынки латиноа-
мериканских государств, США и страны Западной Европы одновре-
менно в начале 90-х годов в ряде случаев усиливали ограничительные
барьеры на пути латиноамериканской продукции на собственный
рынок. Так произошло в 1993 г. с экспортом бананов из Латинской
Америки в страны Европейского сообщества. Лидеры латиноа-
мериканских республик подвергли резкой критике подобную политику
как проявление дискриминации и неравноправия.

Успехи в экономических показателях в начале 90-х годов за
редкими исключениями (Чили) сочетались с продолжавшимся
снижением уровня жизни основных групп населения, за счет чего
прежде всего они и были достигнуты. Выгоду от реформ и
возобновившегося экономического роста получила главным образом
имущая верхушка господствующих классов. Меры жесткой экономии
привели к свертыванию социальных расходов, сокращению реальной
заработной платы, массовым увольнениям, росту бедности и нищеты.
Доход на душу населения в регионе с 1981 по 1991 г. упал на
20—30 %, минимум заработной платы снизился гораздо больше.
Официально учтенных безработных в 1992 г. насчитывалось до
7—-10 % от экономически активного населения. Их количество было
бы намного большим, если бы не чрезвычайно разбухший сектор
«неформальной экономики». В мелкое кустарное производство,
уличную торговлю, мелкие услуги было вовлечено от четверти до
половины и более экономически активного населения. К концу
1992 г. ниже черты бедности проживало 46 % из 442-миллионного
населения Латинской Америки. Доходы 20 % богатейших и 20 %
беднейших граждан в Латинской Америке различались в 19 раз, в
то время как в индустриально развитых странах мира — в 6 раз.

В латиноамериканском обществе усилилась критика такого
варианта развития, при котором большая часть населения отстраня-
лась от плодов модернизации и экономического развития и
обострялись социальные проблемы. Латиноамериканский парламент
в апреле 1992 г. высказался за пересмотр критериев МВФ и
Всемирного банка в определении экономической политики, которая
явилась причиной «обнищания населения, социальной напряженности
и нестабильности политических институтов». Со стороны католиче-

Шт

ской церкви стали раздаваться упреки в пренебрежении властей к
страданиям наиболее бедных, в том, что человек приносится в жертву
ради реформ, имеющих сугубо технократический характер, выдвигались
требования переориентации реформ на гуманистические цели.

О необходимости усилить внимание к социальным проблемам в
процессе экономических реформ, придать самим реформам социаль-
ную направленность, без чего они не увенчаются успехом, заговорили
многие государственные лидеры Латинской Америки (К. Салинас де
Гортари, П. Эйлвин и др.), руководители Межамериканского банка
развития, ЭКЛАК и других влиятельных организаций. Противо-
речивые последствия осуществления политики модернизации, ее
негативные социальные результаты очень скоро привели к обострению
политической обстановки в тех странах, где это проявилось в
наибольшей степени (Перу, Бразилия, Венесуэла и др.).

Серьезнейшей проблемой латиноамериканского общества стала
коррупция, пронизавшая практически все звенья государственной
администрации.

Новой проблемой для континента стала растущая угроза разру-
шения окружающей среды. Это проявилось и в Латинской Америке
в загрязнении атмосферы, воды, почвы, в истреблении лесов, особенно
в бассейне Амазонки, тропические джунгли которого являются
крупнейшей «фабрикой кислорода» на планете, в нарушении
стабильности климата. В начале 90-х годов экологический кризис
впервые привлек серьезное внимание не только общественности, но
и правительственных сфер в странах региона. В июне 1991 г. была
создана специальная комиссия ОАГ по охране окружающей среды.
В Колумбии (август 1991 г.) и Бразилии (октябрь 1992 г.)
образованы министерства по делам окружающей среды. Правитель-
ства Перу и Бразилии в 1991 —1992 гг. приняли ряд решений по
защите лесных массивов бассейна Амазонки от бесконтрольного
истребления.

В июне 1992 г. в Рио-де-Жанейро состоялась конференция ООН
по окружающей среде и развитию, где прозвучала критика
латиноамериканскими лидерами индустриальных держав как главных
виновников экологического кризиса и ответственных за решение
экологических проблем. Со своей стороны, державы Запада призвали
латиноамериканские страны к мобилизации собственных усилий в
этой области. США на конференции объявили о выделении 5,5 млрд.
долл. на экологические программы, осуществляемые в Бразилии
(среди них — энергоснабжение от солнечных батарей, разработка
дешевого производства спирта из сахарного тростника в качестве
экологически чистого топлива для автомобилей).

Опасной болезнью латиноамериканского общества стало распро-
странившееся в районах Андского нагорья, в джунглях бассейна
Амазонки и в некоторых других местах нелегальное производство

наркотиков, прежде всего кокаина и марихуаны, для сбыта главным
образом в США. В сферу наркобизнеса оказались вовлеченными
большие массы населения города и деревни. Под плантациями коки,
основного сырья для производства кокаина, было занято в начале
90-х годов 350 тыс. га в Перу и 70—60 тыс. га в Боливии. На них
трудились сотни тысяч крестьян. «Кокаиновые бароны» скон-
центрировали в своих руках огромные финансовые средства,
использовали самолеты, компьютеры и даже спутниковую связь.
Объем их операций превосходил возможности легальной экономики
таких стран, как Боливия и Колумбия. В 1992 г. в Латинской
Америке было произведено 1200 т кокаина стоимостью в 130 млрд.
долл. Крупнейшей группой «кокаиновых баронов» стал «Ме-
дельинский картель» в Колумбии (в районе г. Медельина). Личное
состояние его главаря Пабло Эскобара оценивалось в 3 млрд. долл.

Различные звенья латиноамериканской наркомафии были связаны
друг с другом, с наркомафией США и других стран. «Кокаиновые
бароны» распространили свое влияние на многие сферы легальной
экономики. Их агентура проникла в ряды государственной
администрации, армии и полиции. Наибольшую силу наркомафия
приобрела в Боливии, Колумбии и Перу.

В Боливии связанный с наркомафией генерал Гарсиа Меса с
помощью военного переворота в 1980 г. стал президентом-диктато-
ром. Его министр внутренних дел Луис Арсе Гомес лично
контролировал наркобизнес в стране. Созданные им «эскадроны
смерти» терроризировали население. После падения диктатуры (1982)
Гарсиа Меса и Л. Арсе Гомес долго скрывались от правосудия. В
конце 1990 г. Арсе Гомес был схвачен боливийскими властями и
выдан в США, где в 1991 г. его приговорили к 30 годам тюрьмы.
Гарсиа Меса в 1993 г. был заочно приговорен к тому же сроку
Верховным судом Боливии, за его поимку объявлена высокая награда.

Стал складываться зловещий союз наркомафии с ультраправыми-
и ультралевыми террористами. В Колумбии жертвами этого террора
оказались тысячи лидеров и активистов левых партий и организаций,
а также пытавшиеся бороться с наркомафией представители властей,
суда и полиции. В августе 1989 г., после убийства кандидата в
президенты от ведущей в стране Либеральной партии, правительство
Колумбии, поддержанное общественностью, начало крупномасштаб-
ные операции с участием армии и полиции по всей республике
против наркомафии. Развернулась ожесточенная борьба. Финансовую
и техническую помощь Колумбии оказало обеспокоенное ростом
наркомании и подпольного наркобизнеса правительство США. Усилия
Колумбии поддержали Перу и Боливия. По «Медельинскому картелю»
был нанесен ощутимый удар, многие его руководители погибли или
были арестованы.

В июне 1991 г. сам главарь «Медельинского картеля» Пабло
Эскобар добровольно сдался колумбийским властям на условиях
сохранения ему жизни, невыдачи в США и создания для него в
тюрьме сравнительно комфортной обстановки. Однако в июле 1992 г.,
получив известия о готовящемся переводе его в другую тюрьму,
встревоженный Эскобар с помощью подкупленной им тюремной
администрации бежал. Вновь уйдя в подполье, он возобновил
отчаянную борьбу, терроризировав полицию и жителей Медельина.
Но и Эскобар, и его организация несли большие потери, ему все
труднее становилось уходить от преследования. Пострадавшие от
террористических акций Эскобара стали создавать тайные
организации, которые выслеживали и убивали агентов Эскобара.
Всего в Медельине в 1992 г. погибло 6600 человек. Эскобар вновь
предложил сдаться властям на определенных условиях, но теперь
правительство требовало безоговорочной сдачи. Борьба продолжалась.
2 декабря 1993 г. во время полицейской операции по его поимке
Пабло Эскобар был убит в перестрелке..

Ослаблением «Медельинского картеля» воспользовался для
расширения своей деятельности в сфере наркобизнеса другой мощный
«картель» города Кали.

Активизировалась борьба с наркобизнесом в Боливии. Здесь в
1992 г. было ликвидировано около 1400 подпольных нарколабора-
торий, десятки тайных взлетно-посадочных полос в джунглях,
конфисковано 48 самолетов. Площади под кокой в Боливии с 1989
по 1993 г. были сокращены в 3 раза — до 22 тыс. га.

Правительства Боливии, Перу, Колумбии и других стран стали
осуществлять «программы альтернативного развития», с тем чтобы
добиться постепенного перевода населения, занятого на плантациях
коки и в производстве наркотиков, на производство иной продукции
при помощи государственных дотаций и создания выгодных условий.
Власти латиноамериканских республик считали, что без этого, одними
репрессиями, достичь успехов в борьбе с наркобизнесом невозможно.
В связи с этим они добивались от США не столько содействия в
военно-полицейских мероприятиях, сколько финансирования альтер-
нативных экономических программ. В декабре 1991 г. президент
США Джордж Буш выдвинул программу предоставления Колумбии,
Боливии и Перу таможенных льгот на 10 лет в качестве компенсации
за их борьбу с наркобизнесом.

Интеграционные процессы. Экономическая интеграция в
Латинской Америке несколько изменила свое содержание и получила
новые стимулы в связи с переходом от сковывавшей ее развитие
политики «импортзамещающей индустриализации» и государственного
протекционизма к «либерализации» экономики и внешней торговли.
Теперь интеграционные процессы, отражая новые потребности
мирового развития, все более становились не путем к созданию

обособленных группировок, а способом подключения региона к
складывающемуся единому мирохозяйственному комплексу.

Процессы интеграции в Латинской Америке развивались в разных
формах. Латиноамериканская ассоциация свободной торговли
(ЛАСТ), объединявшая 10 южноамериканских республик и Мексику,
в 1980 г. была преобразована в Латиноамериканскую ассоциацию
интеграции (ЛАИ). Главное внимание было теперь обращено на
промышленное кооперирование по конкретным отраслям и совместные
программы развития экономики и экспорта при продолжении
«либерализации» внутризональной торговли. Доля внутрирегиональ-
ного экспорта в середине 80-х годов достигла 16 % от общего экспорта
Латинской Америки. В июне 1990 г. члены ЛАИ решили сократить
взаимные таможенные пошлины на 10—20 % и отменить ряд
протекционистских мер. Функционировал Латиноамериканский пар-
ламент. В декабре 1992 г. открылась его штаб-квартира в Сан-Паулу.

Центральноамериканский общий рынок (ЦАОР) й 80-е годы из-за
конфликтной ситуации в субрегионе практически бездействовал. Но
на рубеже 80—90-х годов интеграционные связи в Центральной
Америке оживились.

Развивалось сотрудничество в рамках Латиноамериканской эко-
номической системы (ЛАЭС). Действовали ее комитеты и меж-
национальные компании по производству и сбыту продовольствия и
других товаров, по водным ресурсам, судоходству, энергетике. ЛАЭС
выступала против проявлений неравноправия в экономических
отношениях с развитыми странами.

Субрегиональная Андская группа, из которой в 1976 г. вышла
Чили, осталась bi составе 5 государств (Венесуэла, Колумбия,
Эквадор, Перу и Боливия). Она смягчила ограничения для
иностранного капитала. В конце 80-х годов наблюдалось новое
оживление ее деятельности, увеличилась взаимная торговля ее
участников. В ноябре 1990 г. президенты пяти андских стран
договорились создать зону свободной торговли, ликвидировать тамо-
женные барьеры, образовать единый таможенный союз и ко-
ординировать экономическое развитие. Осуществить это
планировалось к 1995 г. Они высказались за совместную борьбу с
наркобизнесом и защиту окружающей среды. Андская группа
объединяла страны с общей площадью 4,7 млн. км², населением 95
млн. человек, ВВП—145 млрд. долл. (1990).

В 1978 г. возник Амазонский пакт в составе Бразилии, андских
стран, а также Гайаны и Суринама с целью сотрудничества в
освоении и экологической защите огромного и жизненно важного
для поддержания климатического равновесия на Земле, богатого
ресурсами бассейна Амазонки.

В июне 1984 г. в Картахене (Колумбия) состоялась конференция
министров экономики, финансов и иностранных дел 11 государств

(Аргентина, Бразилия, Мексика, Чили, Венесуэла, Колумбия, Перу,
Эквадор, Боливия, Уругвай и Доминиканская Республика) по
проблемам внешнего долга и другим экономическим и политическим
вопросам. Встречи членов Картахенской группы стали регулярными.
Однако ее деятельность оказалась малоэффективной. Это побудило
7 ее участников — Аргентину, Бразилию, Мексику, Венесуэлу,
Колумбию, Перу и Уругвай, а также Панаму создать параллельно
ей в декабре 1986 г. в Рио-де-Жанейро Группу Рио-де-Жанейро.
Именно эти 8 государств до того уже были членами групп Контадоры
и поддержки Контадоры, созданных в связи с Центральноа-
мериканским конфликтом, и приобрели опыт сотрудничества, под-
толкнувший их к созданию Группы Рио-де-Жанейро. Она высказалась
за совместные действия по ряду экономических и политических
вопросов. В 1990 г. в Группу вступили Чили, Эквадор, Боливия и
Парагвай, после чего ее состав практически дублировал ЛАИ. Группа
Рио-де-Жанейро постаралась затем привлечь к сотрудничеству страны
Центральной Америки и Карибского бассейна. Она превратилась в
важный форум совместного обсуждения вопросов экономического и
политического сотрудничества государств Латинской Америки.

В августе 1986 г. оформилась Аргентино-Бразильская интеграция,
к которой примкнул Уругвай. Она поставила целью заменить давнюю
конкуренцию двух крупнейших республик Южной Америки
объединением их экономических усилий, что закрепило бы их
ведущую роль в регионе. В Аргентино-Бразильской интеграции
преимущественное развитие получили производственная кооперация
в области ядерной энергии и гидроэнергетике, автомобилестроении,
электронике и некоторых других отраслях, а также взаимные
беспошлинные поставки отдельных товаров. Свой интеграционный
союз Бразилия и Аргентина рассматривали как ядро будущего еще
более широкого сообщества государств, которое могло занять
влиятельные позиции на мировой арене. 26 марта 1991 г. президенты
Аргентины, Бразилии, Уругвая и Парагвая подписали в Асунсьоне
соглашение о создании Общего рынка стран юга Америки (МЕРКО-
СУР) в составе четырех государств с общим населением 200 млн.
человек, территорией в 11 млн. км² (почти ²/з Южной Америки) и
ВВП — 460 млрд. долл. (1992). Начиная с 1991 г. предусматривались
постепенное снижение взаимных таможенных тарифов вплоть до их
полной отмены к 1995 г., введение единых внешних тарифов,
выработка совместно согласованных позиций на мировой арене по
экономическим и политическим вопросам.

Участники МЕРКОСУР предполагали со временем подключить к
этой организации другие южноамериканские страны, превратить ее

в основное интеграционное объединение Южной Америки. Чили,
Боливия, Перу проявили интерес к сотрудничеству с МЕРКОСУР.

Венесуэла и Колумбия вместе с Мексикой образовали «Группу
трех», приступив с 1992 г. к снижению взаимных торговых пошлин,
чтобы постепенно создать зону свободной торговли.

Таким образом, возникло несколько субрегиональных
объединений, частично пересекавшихся друг с другом. В этих
условиях ЛАИ, Группа Рио-де-Жанейро и Л АЭС старалась осуще-
ствлять координацию их усилий.

Интеграционные процессы развивались и в Карибском бассейне,
где с 1973 г. существовало Карибское сообщество. В него вошли
англоязычные государства и принадлежавшие Великобритании
территории Карибского бассейна. В рамках Карибского сообщества
действовал Карибский общий рынок, целью которого было постепен-
ное снижение и ликвидация таможенных пошлин между его
участниками, выработка единой таможенной политики и ко-
ординация планов развития. Внутри Карибского общего рынка
существовал более локальный Восточнокарибский общий рынок,
объединявший наименее развитые и самые малые островные страны
субрегиона. Четыре из них — Гренада, Доминика, Сент-Винсент и
Гренадины, Сент-Люсия (общее население менее полумиллиона
человек, территория — 2,3 тыс. км²) решили в 1991 г. создать
политический интеграционный союз.

Дата добавления: 2015-10-13