В 1988 году у Путиных родился первенец Иван. Имена тогда давали по Святцам. И так уж сложилось, что все три сына Ульяны и Фирсона были названы Иванами.

Когда весной 1985 года, находясь в роддоме, я услышала рассказ своей акушерки, я сначала не поверила. Это была уже довольно пожилая женщина. Узнав, как мы назовем новорожденную дочку, она одобрительно улыбнулась: «Тёзка моя будет. Меня Мария Васильевна зовут». Теперь настала моя очередь удивиться совпадению: «Моя тетя, Мария Васильевна - тоже медик!» Её ответ я даже сначала не поняла. Она сказала, что у её родной сестры точно такое же имя! Как так, у одних родителей – две дочки Маши? А собеседница пояснила, что первую назвали в честь бабушки, а вторую – по Святцам. Эту историю я вспомнила четверть века спустя, записывая ветвь Путиных.

Второй Иван был почти на 10 лет младше старшего. Была у него жена Ирина и дочь Алевтина (1925-1994гг). Сам он не вернулся с Великой отечественной войны. Алевтина Ивановна, после войны уехав в Калмыкию, вышла замуж, родила троих детей. Сейчас там проживают две ее дочери, внуки и правнуки.

Мучаева (Путина) Алевтина Ивановна и её правнучка Мучаева Варя; мне кажется, что они очень похожи…

Обращаясь к истории этой семьи, можно констатировать: в 1903 году родилась Александра Фирсовна, в 1910-м – Фиона Фирсовна, еще через два года – Матрона Фирсовна, наконец, в 1914 году – в семье появился третий Иван. Оговорюсь сразу же: даты эти могут содержать погрешности, т.к. документов по семье Путиных не сохранилось.

Деменёва (Путина) Онисья Фирсовна (справа) с сестрой Фионой Фирсовной, дочерьми Людмилой (слева) и Марией. На заднем плане, предположительно, Матрона Фирсовна.

Онисья Фирсовна родилась в 1902 году. Замуж она вышла рано, но счастье было недолгим – скоро любимого забрали на гражданскую войну, и через 9 месяцев молодой солдатке вручили похоронку. С родителями мужа они жили дружно, но свекровь сумела убедить невестку в том, что жизнь продолжается, а потому - не дело такой молодой оставаться вдовушкой.

Онисья вернулась домой и позже вышла замуж за Деменёва Василия Федосовича. Да только и этот брак был недолгим: старшей дочери Людмиле было только 2 года, а младшей Марии едва исполнился год, когда Онисья Фирсовна снова овдовела. Поднимать деток пришлось одной в тяжелейшие 30-е и в военные 40-е годы. Здоровье было подорвано уже тогда.

(Из воспоминаний Галкиной Татьяны Николаевны, внучки): «В детстве мне казалось, что бабушка слишком часто повторяет одно и то же, порой ее наставления даже надоедали. А теперь прекрасно понимаю, что ругала она нас, ворчала не из-за плохого характера, но исключительно из желания научить нас правильно жить. Например, меня она не однажды предупреждала не выходить замуж, пока мне не исполнится 25 лет. Не могу сказать, что именно эти слова определили мою женскую судьбу, хотя и не стану наверняка отрицать этого. Замуж я действительно вышла после 25 и ни разу не пожалела об этом.

У бабушки не было икон, только Распятие и какая-то книга старинная, может быть, Библия или Псалтырь. Нас она молиться не заставляла, но сама книгу эту читала. Как сейчас понимаю, пыталась нам вбить в наши детские головы Божии заповеди, но своими словами, не книжными, чтобы нам понятнее было. Главным грехом считала возведение напраслины. (Девятая Заповедь гласит: «Не произноси ложного свидетельства на ближнего своего»). Не раз слышала от нее: «Если не знаешь наверняка, что именно этот человек что-то сделал, то не только намекнуть ему или кому-нибудь еще об этом не смей, но даже думать на человека этого грех большой…»

Внучкой любимой у не была самая младшая, она звала ее Людоня. Хотя, может, нам только казалось это, ведь к маленьким всегда более трепетное отношение. Но тогда, в детстве, мы этого не понимали, особенно после поездки на Алтай, куда бабушка из четырех внучек только свою любимицу брала. Распятие, принадлежавшее бабушке, теперь у Люды хранится, на стене висит, а книга та старинная перешла к старшей внучке, Галине…»

Я тоже помню бабу Оню. Спокойная, обстоятельная, немногословная, внимательная, добрая, трудолюбивая. Помню, как она грядки пропалывала, корову доила, варенье варила, обед готовила, на стол накрывала… Одного не видела: чтоб она праздно сидела. Когда стало побаливать сердце, дети предложили ей продать дом и переехать к ним в город. Но она наотрез отказалась, промолвив: «Как же я без коровы-то?» И вскоре умерла под своей коровушкой: пошла ее доить, а сердечко и остановилось! Случилось это летом 1969 года, Онисье Фирсовне было 67 лет.

Деменёва (Путина) Онисья Фирсовна (первый ряд слева) с сестрой Фионой Фирсовной, внучкой Харчевниковой Галиной, зятем Свирюковым Николаем Моисеевичем, дочерью Марией Васильевной и внучкой Татьяной.

Еще до революции в России запахло гарью. Зажиточные граждане срочно продавали свое добро и спешно уезжали за границу. Фирсон Путин купил по такому случаю мельницу и был рад тому, что теперь будущее его многодетной семьи казалось обеспеченным. Недальновидность этого предприятия сказалась сразу же после установления Советской власти в Сибири: мельницу большевики экспроприировали, сына старшего тут же забрали на гражданскую войну, а отца едва не объявили кулаком, хотя, впоследствии он был выбран в районный совет крестьянских депутатов.

Война быстро докатилась до Алтая, их деревня оказалась в самом центре событий. Помните, в фильме «Свадьба в Малиновке»: «Белые пришли – грабят, красные пришли – грабят! Ну куды крестьянину податься?» Семья Фирсона пряталась в такие моменты в погребе. А власти, сменяющие друг друга с неминуемым постоянством, лютовали. Однажды на глазах 16-летней Александры повесили женщину… за ноги. Девушка так испугалась, что не смогла оправиться и несколько дней спустя, умерла. Это была первая и, как оказалось, не последняя жертва истории в этой семье.

Год спустя, под ее колесо попал старший Иван. Демобилизовавшись из Красной Армии, возвращался он домой с двумя «сотоварищами». Доехали до Бийска на поезде, а дальше – пешком. Да, солдатам не привыкать, закинули вещмешки за спину и пошагали. Шли долго ли коротко ли, и уж за следующим поворотом должен показаться отчий дом. Да не судьба была ему обнять своих родных – задумали недоброе его спутники. Прознав, что не прогулял, не потратил он своего денежного довольствия, но вез домой целых три рубля, решили они завладеть этаким богатством. Не на поле брани, но в знакомом с детства лесочке настигла Ивана лютая смерть.

---

Дата добавления: 2015-10-13