Тиражируя выдумки Волкогонова

Названные выше авторы, видимо, попали под влияние утверждений Волкогонова: «Сталин никогда не жалел людей. Никогда!.. Ни в одном документе Ставки не нашла отражение озабоченность Сталина большими людскими потерями». Но как быть хотя бы с тем, что в мае 1942 года Сталин в телеграмме Хрущёву и Тимошенко требовал: «Не пора ли нам научиться воевать малой кровью?» В. Мельников в своей книге «Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова» сообщил: «Сталин потребовал от всех командующих фронтами принять решительные меры по пресечению ничем не обоснованных потерь в личном составе. Следствием этого стало появление ряда приказов, подписанных начальником Генерального штаба Красной Армии и командующими фронтами, в которых ставились конкретные задачи по сохранению жизни бойцов и командиров».

Но Ладыгина, Смирнова, Кондратьева захватила не столько устремлённость к сущей правде, сколько мстительная мысль разоблачить Сталина и Советское командование, они представили тяжкую картину боёв за Ржев ещё более тягостной. В их работах замечаются мелкие, но по своей сути концептуальные «неточности», говорящие об этой тенденции. Они сообщают, что 29-я армия вышла из окружения, имея в своём составе 5200 человек, что «составляет примерно половину личного состава только одной стрелковой дивизии — и это из 7 дивизий ударной группировки 29-й армии, фактически полностью погибшей в Мончаловских лесах».

У них получается, что там погибли более 70000 человек. Они умолчали о том, что во время войны в действующих войсках, за редким исключением, не имелось полного штатного состава. Так, в начале октября 1941 года в стрелковых дивизиях 24-й армии в среднем было 7700 человек, в 43-й армии — 9000 человек, 50-й армии — 8500 человек, 3-й и 13-й армиях — 7500 человек. В кавалерийских дивизиях насчитывалось в среднем 1500—2000 человек. К тому же надо учитывать, что некоторые группы наших солдат, оставшись в тылу врага, соединились с партизанами. Обличители утверждают, что полки «после бесплодных атак уменьшались до взвода или отделения», «в дивизиях… атаковали уже не тысячи и даже не сотни, а десятки бойцов и командиров».

Не превратился ли этот тезис в кровожадную гиперболу, которая всё может съесть, в том числе и правду? Правильно ли говорить о бесплодности наших атак, если они сковали очень крупные силы врага?

Наше наступление в районе Погорелое Городище — Сычёвка сначала имело успех, враг понёс большие потери, был освобождён город Зубцов. Бывший командир взвода 1028-го артполка П. Михин сообщил, что 30 июля 1942 года немцы не выдержали нашего удара, «попятились назад, потом это превратилось в паническое бегство». К. Типпельскирх в «Истории Второй мировой войны» писал, что в районе Ржева прорыв советских войск «удалось предотвратить только тем, что три танковые и несколько пехотных дивизий, которые уже готовились к переброске на Южный фронт, были задержаны и введены сначала для локализации прорыва, а затем для контрудара».

Однако удивляет рассуждение П. Михина: «Не было нашей победы, потому и не писали про Ржев. Только А. Твардовскому удалось напечатать стихотворение «Я убит подо Ржевом», и то, видимо, по чьему-то недосмотру». Напомню, что оно было написано в 1945—1946 годах, его сразу опубликовали в «Новом мире», никакому остракизму стихотворение не подвергали. Твардовский в стихотворении «Я убит подо Ржевом», написанном в форме монолога павшего воина, отразил горечь страшных потерь в войне. Борясь за свободу, за счастье народа, остались лежать на полях сражений миллионы наших людей, и поэт призывал своих современников достойно жить «И родимой Отчизне // С честью дальше служить». О боях под Ржевом в 80-е годы писали В. Кондратьев в сборнике «Сашка. Повести и рассказы», Е. Ржевская «Под Ржевом». Им посвящены книги М. Папарина «В боях под Ржевом», Л. Сандалова «Погорело-Городищенская операция…», К. Иванова «Шла дивизия на Запад» и т.д. Так стоит ли утверждать, что «не писали про Ржев»?

С. Митчем в своей книге «Фельдмаршалы Гитлера и их битвы» утверждал, что «две безжалостные идеологии столкнулись в грязи и снегу… Фанатизм — это единственное слово, которым можно охарактеризовать сражение подо Ржевом». Так оскорбительно он определил суть подвига наших воинов в Великой Отечественной войне. Подтекст ясен: фашистские солдаты и советские бойцы — одного поля ягодки. Но мы не имеем права позволить клеветникам представлять Вторую мировую войну как борьбу за мировое господство между двумя якобы одинаково тоталитарными идеологиями.

В «Ржевской битве» представлены выписки из военного дневника 58-го пехотного полка 6-й дивизии, которой командовал генерал Гроссман. В своей книге он писал об «огромных жертвах» русских, но по какой-то странной причине умолчал о тяжёлых потерях немцев, а служебный дневник фиксирует их.

1 августа 1942 года в донесении 1-го батальона говорится: «У рот 743-го инженерного батальона большие потери».

3 августа в дневнике 3-го батальона: «Два тяжёлых русских танка прорвали оборону 10-й роты на правом фланге. Вследствие тяжёлых потерь небольшой участок оборонительной линии не занят нашими войсками».

6 августа: «Этот день принёс нам страшные потери».

10 августа: «Полк несёт тяжёлые потери… Наша атака захлёбывается».

12 августа: «Атака русских силами двух рот. …Мы отражаем её, неся большие потери».

14 августа: «В долине реки Холынки и на ржаном поле два русских батальона атакуют 9-ю роту. В роте большие потери, так как танки уничтожили окопы и блиндажи».

16 августа: «Части первой роты отступают налево к 10-й роте. …противник всё-таки силён. Два танка движутся по передовой перед второй ротой, обстреливают наши траншеи. У роты большие потери».

19 августа: «Прорвались две роты противника. У взвода велосипедистов большие потери… Сколько же бойцов погибло здесь!»

26 августа: «Немецкая разведгруппа попала в руки к врагам, 11 человек убиты, 6 взяты в плен».

Дневник показывает неразбериху в германских частях. Так, 14 августа немецкие самолёты били по своим войскам: «Юнкерсы» бомбардируют север Русского леса. Большие потери у 2-й роты 428-го полка из-за бомб «юнкерсов». 16 августа: «Наша артиллерия бьёт так, что и у нас потери». Потери своих войск немецкому генералу было намного легче установить, чем подсчитать «огромные жертвы» русских. Почему же он не сделал этого?

Вслед за Глантцем О. Кондратьев в статье «Забытая битва», подтверждая эту мысль, пишет о немецкой операции «Зейдлиц», проведённой 2—12 июля 1942 года: «Ещё одна печальная, забытая страница нашей истории». Но Жуков не забыл о ней. В своих «Воспоминаниях…», не упоминая названия этой операции, он анализировал действия наших воздушно-десантных частей и кавалерийского корпуса генерала П. Белова в тылу немцев: большинство частей этой группировки «вышло через прорыв, образованный 10-й армией, в расположение фронта». Но «была утрачена значительная часть тяжёлого орудия и боевой техники». Группа войск генерал-лейтенанта М. Ефремова была разбита, б`ольшая часть её погибла или попала в плен.

Дата добавления: 2015-10-13