Битва вокруг Ржевской битвы

В приказе Верховного Главнокомандующего от 23 февраля 1943 года говорилось: «Навсегда сохранит наш народ память о героической обороне Севастополя и Одессы, о боях под Москвой, в районе Ржева, под Ленинградом, о сражении у стен Сталинграда». Ожесточённые бои за Ржевский плацдарм до сих пор привлекают пристальное внимание отечественных и зарубежных исследователей. Книга немецкого генерала Х. Гроссмана «Ржев — краеугольный камень Восточного фронта» вызвала возмущение ветеранов войны тем, что её издали при финансовой поддержке Тверской областной администрации. В книге оправдывается нападение Германии на СССР: «Русский большевизм оставался для Германии врагом № 1. По этим причинам Гитлер решился на поход против Советской России». А почему же он обрушился на ряд государств, где совсем не пахло большевизмом?

В книге Х. Гроссмана бои за Ржев представлены как «героический эпос» немецкой истории, без стеснения восхваляются военный преступник генерал-фельдмаршал Модель и другие гитлеровские захватчики, которые устраивали массовые расстрелы наших мирных жителей и военнопленных. Газета «Известия» 12 марта 1997 года напечатала статью В. Костюковского «Ненависть у костра примирения», в которой выражалось удивление и недовольство тем, что большинство наших людей осудили и финансирование лживой книги фашистского генерала, и план устройства памятника немецким солдатам в Ржеве. Может быть, он поймёт причины этого осуждения, хотя бы прочитав в статье Ивана Болтовского в «Правде» «Я убит и не знаю — наш ли Ржев наконец?» такие строки: «Недалеко от Ржева у обочины шоссе на дорогу выходит бронзовая женщина с девочкой на руках, напоминающая о 66 жителях села Афанасово, расстрелянных и сожжённых 5 и 6 февраля 1942 года»?

О. Кондратьев, один из составителей сборника «Ржевская битва», поместил в нём статью «Забытая битва», где поддержал мысль о ключевом месте боёв под Ржевом во Второй мировой войне и утверждал, что «в угоду чьим-то желаниям битва за Ржевско-Вяземский плацдарм была раздроблена на множество локальных операций и боёв». Но это объясняется самим характером длительной борьбы за плацдарм: она не вылилась, как в Сталинграде, в непрерывные бои, на месяцы затухала, превращаясь в позиционное противостояние и бои «местного значения». И потому в научных трудах нет «попытки взглянуть» на операции на Ржевско-Вяземском плацдарме «как на единое целое». Они проводились в разное время, с разных исходных позиций и даже с несколько разными целями.

Кондратьев одобрил Гроссмана за то, что он назвал «Ржев (как символ, как обобщённое понятие всего плацдарма) краеугольным камнем Восточного фронта... дал собственную периодизацию этого сражения. И первой в этом ряду Гроссман назвал схватку за Ржев в октябре 1941 года». Кондратьев понимает, что это можно оспорить: «Конечно, события осени первого года войны у Ржева — часть Московской битвы. Но ведь происходило это на тверской земле». Тогда плацдарм ещё отчётливо не образовался, и потому не стоит рассматривать эту «схватку» в составе «единого целого».

Американцы назойливо отыскивают неудачи нашей армии, им хочется доказать, что не Советский Союз, а США сыграли решающую роль в разгроме фашистской Германии. Американский историк Д. Глантц в книге «Крупнейшее поражение Жукова. Катастрофа Красной Армии в операции «Марс», 1942» поддержал мысль Гроссмана о Ржеве как краеугольном камне всего Восточного фронта и поставил операцию «Марс», когда в декабре 1942 года наши войска предприняли там наступление, в центр советских военных усилий: «огромный масштаб и амбициозная стратегическая цель делали» её «по меньшей мере столь же важной, как и операция «Уран», а, вероятно, даже более важной». Цель этой придумки — снизить значение нашей великой победы в Сталинградской битве и очернить Г. Жукова, национального героя России.

Поддерживая Глантца, тверская исследовательница С. Герасимова пишет в сборнике «Ржевская битва»: «К 19 ноября 1942 года в составе Калининского, Западного фронтов и войск Московской зоны обороны сил и средств было больше, чем в составе Юго-Западного, Донского и Сталинградского, правда, при большей протяжённости фронта». Но надо ли было учитывать войска «Московской зоны обороны», которые не принимали прямого участия в операции «Марс»? Надо ли было Кондратьеву в брошюре «Ржевская битва: полвека умолчания», подкрепляя мысль Гроссмана, искусственно увеличивать число наших армий, наступавших на «Ржевский плацдарм»? Он причислил к ним и 2-ю ударную армию, которая «формировалась и действовала на Волховском фронте и никаким образом не причастна к боевым действиям на плацдарме».

Дата добавления: 2015-10-13