ГЛАВА 31. По следу

Верин Ранд не замечал, пока Айз Седай не обхватила его лицо ладонями. На мгновение он успел увидеть тревогу в ее лице, может, даже страх, а потом вдруг почувствовал себя так, словно его окатили студеной водой, – не влагу ощутил, а покалывание. Он крупно вздрогнул и перестал смеяться; Верин отпустила его и склонилась над Хурином. Предсказательница внимательно следила за нею. Как и Ранд. Что она там делает Будто бы ты не знаешь!

– Куда вы подевались? – хриплым голосом поинтересовался Мэт. – Вы просто исчезли, а теперь объявились в Кайриэне, опередив нас. А, Лойал?

Огир неопределенно пожал плечами и обвел толпу взором, уши у него подрагивали. Добрая половина любопытствующих отвернулась от пожара и теперь рассматривала чужеземцев. Кое-кто придвинулся бочком поближе, решив послушать, о чем те толкуют.

Ранд поднялся, опершись на протянутую руку Перрина.

– Как вы отыскали гостиницу? – Он указал взглядом на Верин, стоящую на коленях возле нюхача, положивтому руки на голову. – Она?

– Да, наверное, – откликнулся Перрин. – Стражники у ворот потребовали назвать наши имена, и один малый, вышедший из караулки, услыхав имя Ингтара, вздрогнул. Он сказал, что оно ему неизвестно, но на лице у него была улыбочка, которая за милю кричала: "Ложь! "

– По-моему, я знаю, о ком ты говоришь, – сказалРанд. – Он так все время улыбается.

– Верин показала ему свое кольцо, – встрял Мэт, – и зашептала в ухо. – Вид у Мэта, как и голос, был больной, горящие щеки туго обтягивали скулы, но он при всем при этом умудрялся ухмыляться. Прежде Ранд никогда не замечал его скул. – Я не сумел расслышать, что она сказала, но вот только не знаю, то ли у него глаза на лоб вылезут, то ли он сперва язык проглотит. И вдруг его прорвало, он из кожи вон для нас лез. Рассказал нам, что вы ждете нас, где остановились. Вызвался даже проводить, но когда Верин сказала, что не нужно, с виду ему явно полегчало. – Мэт хмыкнул: – Лорд Ранд из Домаал'Тор.

– Длинная история, долго объяснять, – сказалРанд. – А где У но, другие? Они нужны будут.

– В Слободе. – Мэт нахмурился и медленно продолжил: – Уно сказал, что они лучше останутся там, а не за городскими стенами. По тому, что вижу, я бы лучше остался с ними. Ранд, а зачем нам будет нужен Уно? Тынашел… его?

Вдруг Ранд понял, что именно этого вопроса он ибоялся. Он глубоко вздохнул и посмотрел другу в глаза:

– Мэт, я нашел кинжал, и я потерял его. Друзья Темного опять его забрали. – Он услышал сдавленные охи кайриэнцев, но ему уже было все равно. Пусть играют в свою Великую Игру, коли хочется, но Ингтар появился, и для Ранда с этим делом кончено. – Но далеко уйти они не могли.

Ингтар молчал, но теперь шагнул вперед и сжал Ранду руку:

– Он был у тебя? И… – он глянул на зевак, – и другая вещь?

– Они и ее забрали, – тихо промолвил Ранд. Ингтар в досаде стукнул кулаком по ладони и развернулся; кое-кто из кайриэнцев попятился, увидев его лицо.

Мэт покусал губу, потом качнул головой:

– Я не знал, что его нашли, поэтому для меня он не потерян опять. Просто он все еще потерян. – Ясно было, что говорит он о кинжале, а не о Роге Валир. – Мы отыщем его еще раз. Теперь у нас два нюхача! Перрин тоже нюхач. Он вел по следу до самой Слободы, после того как вы с Хурином и Лойалом исчезли. Я подумал, что ты мог просто-напросто сбежать… ну ты понимаешь, о чем я. Так куда же вы все– таки подевались? Мне никак не понять, как вы нас так опередили. Тот, у ворот, сказал, будто вы тут уже несколько дней.

Ранд глянул на Перрина: нюхач? и увидел, что тот изучающе смотрит на него. Ему показалось, что Перрин что-то бормочет. Убийца-Призрак Я, видно, плохо расслышал. Желтые глаза Перрина какое-то время не отрывались от друга, словно бы тая в себе какие-то тайны о Ранде. Твердя себе, что это разыгралось воображение. – Я не сумасшедший. Пока еще, – Ранд отвел взгляд.

Верин помогла встать на ноги все еще пошатывающемуся Хурину.

– Я себя чувствую немного пощипанным, – говорил он,, – Каким-то чуточку усталым, но… – Слова замерли у него на языке – похоже, он только сейчас разглядел ее, только сейчас впервые уразумев, что произошло.

– Усталость будет чувствоваться несколько часов, – сказала ему Верин. – Чтобы быстро исцелиться, телодолжно само поработать.

Кайриэнская Предсказательница встала.

– Айз Седай? – негромко произнесла она. Верин склонила голову, и Предсказательница опустилась в глубоком реверансе.

Какими бы тихими ни оказались эти слова, "АйзСедай" побежало по толпе, повторяемое многими – с благоговением или страхом, с почтительностью или возмущением. Все, как один, смотрели сейчас на чужаков – даже Куале позабыл про свою пылающую гостиницу, – и Ранд подумал, что толика предосторожности, в концеконцов, была бы совсем не лишней.

– Вы уже сняли комнаты? – спросил он. – Нам нужно поговорить, а здесь – как-то не с руки.

– Хорошая мысль, – сказала Верин. – Прежде я здесь останавливалась в "Великом Древе". Идемте туда.

Лойал сходил за лошадьми – гостиничная крыша теперь совершенно обвалилась, но на конюшни огонь не, перекинулся, – и вскоре они всемером двигались по городским улицам, все ехали верхом, кроме Лойала, который заявил, будто вновь обрел привычку к ходьбе пешком. Перрин вел в поводу одну из вьючных лошадей, что шайнарцы взяли на юг.

– Хурин, – сказал Ранд, – скоро ли ты будешь в силах вновь идти по следу? Можешь их выследить? Людей, которые оглушили тебя и подожгли гостиницу?

Они же оставили след, верно?

– Я хоть сейчас готов идти по нему, милорд. И я чую их на улице. Правда, долго след не продержится. Троллоков не было, и никого не убили. Только люди, милорд. Друзья Темного, думаю, но по одному только запаху никогда нельзя быть уверенным. День, наверное, след продержится, потом исчезнет.

– И еще. Ранд. По-моему, вряд ли они сумеют открыть ларец,

– заметил Лойал, – иначе они попросту забрали бы один Рог. Куда проще унести его, чем тащить его вместе с ларцом.

Ранд кивнул:

– Они должны погрузить его на повозку или на лошадь. Как только они выберутся за Слободу, с ними будут и троллоки, сомнений в этом нет. Ты сумеешь идти по этому следу, Хурин?

– Да, милорд.

– Тогда отдыхай, пока не наберешься сил, – сказал нюхачу Ранд. Хурин выглядел покрепче, но тяжело сидел в седле, на лице – печать усталости. – В лучшем случае они будут всего в нескольких часах впереди. Если мы поскачем как следует…

– Неожиданно он заметил, что остальные смотрят на него – Верин и Ингтар, Мэт и Перрин. Тут до Ранда дошло, что он делает, и юноша залился краской: – Извини, Ингтар. Это, наверное, потому, что я попривык быть старшим. Я не пытаюсь занять твое место.

Ингтар медленно кивнул:

– Морейн сделала верный выбор, когда заставила Лорда Ательмара назначить тебя мне в заместители. Вероятно, было б лучше, если бы Престол Амерлин возложила командование на тебя. – Шайнарец хохотнул. – По крайней мере, ты-то сумел коснуться Рога.

После все ехали в молчании.

"Великое Древо" вполне сошло бы за брата-близнеца "Защитника Драконовой Стены" – высокий куб каменного здания, общая зала обшита панелями темного дерева и отделана серебром, большие полированные часы на полке над камином. Хозяйка гостиницы могла приходиться Куале сестрой. Миссис Тидра была такой же полной и имела те же самые елейно-вкрадчивые манеры – и такие же проницательные глаза, ту же самую готовность услышать потаенный смысл в том, что вы говорите. Но Тидра знала Верин, и радушная улыбка, адресованная Айз Седай, излучала тепло; она ни разу не сказала вслух "Айз Седай", но Ранд был убежден, что ей известно, кто такая Верин.

Тидра и рой слуг и служанок позаботились о лошадяхи проводили гостей по комнатам. Рандова комната оказалась ничем не хуже сгоревшей, но больше всего юношу влекла к себе большая медная ванна, которую двое дюжих слуг на руках внесли в дверь, и ведра с горячей водой, что из кухни притащили судомойки. Глянув в зеркало над умывальником. Ранд увидел лицо, которое будто натирали углями, а на красной шерсти куртки чернели пятна сажи.

Ранд разделся и залез в ванну, но, сколько мылся, столько же и размышлял. Верин тут. Одна из трех Айз Седай, которые

– в чем он был уверен – не пытались ни укротить его сами, ни передать его другим, кто бы сделал это. Или же так только казалось. Одна из трех, которые хотели, чтобы он поверил тому, будто он – Возрожденный Дракон, явно стремясь воспользоваться им как Лжедраконом. Она – глаза Морейн, следящие за мной, рука Морейн, старающаяся дергать за ниточки. Но яэти ниточки обрежу.

Седельные сумы уже принесли наверх, как и узел счистой одеждой, – немногим раньше он приметил его на вьючной лошади. Ранд вытерся свежим полотенцем и распаковал узел – и вздохнул. Он и позабыл, что обе его другие куртки были расшиты с не меньшей роскошью, чем красная. Последняя была переброшена через спинку стула, чтобы ее после вычистили. Чуть подумав. Ранд выбрал черную куртку, по цвету в самый раз к его настроению. По воротнику-стойке шагали цапли, по рукавам сбегали серебряные водопады, пеной разбиваясь о зубчатые утесы.

Перекладывая содержимое карманов из старой куртки, он наткнулся на пергаменты. Машинально, глядя на два письма Селин, он сунул приглашения в карман. Он думал, каким же был круглым дураком. Она – красивая юная дочка из высокородного Дома. Он – пастух, которого пытаются в своих целях использовать Айз Седай, человек, обреченный на безумие, если не умрет раньше. Однако Ранд по– прежнему чувствовал, как его тянет к ней при одном только взгляде на ее почерк, он почти уловил запах ее духов.

– Я – пастух, – заявил он письмам, – а не великий человек, и если бы я мог на ком-то жениться, то – на Эгвейн, но она хочет стать Айз Седай… да и как я могу жениться, любить какую-то женщину, раз сойду с ума и, может, убью ее?

Слова тем не менее нисколько не притупили воспоминаний ни о красоте Селин, ни о том, как бурлила кровь от одного ее взгляда. Почти казалось Ранду, будто она в комнате вместе с ним, он чуть ли не почувствовал тот ее запах. Настолько все представилось реальным, что он оглянулся вокруг и, увидев, что в комнате один, громко рассмеялся:

– Да-а, с такой фантазией, как у меня, не ровен час, мозги и так набекрень станут, – пробурчал он.

Внезапно Ранд открыл колпак лампы на прикроватном столике, зажег ее и сунул письма Селин в пламя. За стенами гостиницы взревел ветер, пробиваясь сквозь ставни и играя с язычками пламени, жадно пожиравшими пергамент. Поспешно юноша кинул горящие письма в холодный камин, пока огонь не успел достать пальцев. Он подождал, пока погаснет последний почерневший завиток, застегнул пояс с мечом и вышел из комнаты.

Верин расположилась в отдельной столовой, где серебра на полках, протянувшихся вдоль стен, было еще больше, чем в общей зале. Мэт жонглировал тремя крутыми яйцами и старался казаться беззаботным. Хмурый Ингтар вперил взор в неразожженный камин. У Лойала в карманах осталось несколько книг из Фал Дара, и сейчас он читал, придвинувшись поближе к лампе.

За столом сутулился Перрин, разглядывая прижатые к столешнице ладони. Он чуял, как в комнате пахло воском, которым обычно натирали панели. Это был он, думал Перрин. Ранд – Убийца-Призрак.. Свет, что же случилось со всеми нами? Его руки сжались в кулаки, крупные и квадратные. Этим бы рукам кузнечный молот держать, а не боевой топор!

Он поднял взгляд на вошедшего Ранда. Перрину друг показался преисполненным решимости, к чему-то готовым и непреклонным в своем выборе. Айз Седай указала Ранду на кресло с высокой спинкой напротив себя.

– Как Хурин? – спросил у нее Ранд, пристраивая меч, чтобы можно было сесть. – Отдыхает?

– Он настоял на том, чтобы немедленно проверить след, – ответил Ингтар. – Я приказал ему отследить след до места, где он учует троллоков. Оттуда мы сможем двинуться назавтра. Или ты хочешь отправиться за ними сегодня вечером?

– Ингтар, – смутившись, сказал Ранд, – честно говоря, я и не пытался командовать. Я просто не подумал тогда.

Однако не так волнуясь, как раньше, отметил про себя Перрин. Убийца-Призрак. Все мы изменились.

Ингтар не ответил, только продолжал смотреть в камин.

– Нам надо кое-что выяснить. Ранд, – негромко сказала Верин. – Первое: как вы исчезли из лагеря Ингтара, причем абсолютно бесследно? Второе: как вы оказались в Кайриэне на неделю раньше нас? Тот писарь сказал об этом предельно ясно. Вам пришлось бы лететь. Одно из яиц, которыми забавлялся Мэт, хлопнулось об пол, хрустнув скорлупой. Правда, на него Мэт и не взглянул. Он смотрел на Ранда, Ингтар тоже повернулся к юноше. Лойалу притворялся, что по-прежнему читает, но на лице отразилось беспокойство, а мохнатые уши встали торчком.

До Перрина дошло, что он тоже уставился на Ранда.

– Да ладно, лететь он не летел, – сказал он. – Крыльев я чего-то не замечаю. Может, у него есть что рассказать нам, поважнее.

Верин перевела взгляд на него, но всего на пару мгновений. Он встретил ее взгляд, но глаза отвел первым. Айз Седай. Свет. почему мы были такими дурнями, что пошли за Айз Седай? Ранд ответил ему благодарным взглядом, и Перрин улыбнулся ему. Он не был прежним Рандом – эта чудная куртка сидела на нем как влитая, он будто вырос с ней, так теперь казалось, – но он по-прежнему оставался тем мальчишкой, с которым Перрин вырос. Убийца-Призрак. Человек, который внушал волкам благоговейный страх. Мужчина, способный направлять.

– Я не против, пожалуйста, – откликнулся Ранд и просто поведал обо всем.

Перрин слушал с открытым ртом. Портальные Камни. Другие миры, где сама земля будто перемещалась. Хурин, который прошел по следу туда, где будут Друзья Темного. И попавшая в беду красавица, совсем как в сказаниях менестреля.

Мэт тихонько присвистнул в изумлении:

– И она привела вас обратно? С помощью одного из этих… этих Камней?

Ранд колебался лишь миг.

– Должно быть, она, – сказал он. – Ну вот, так мы и оказались впереди вас. Когда появился Фейн, Лойал и я сумели утащить ночью Рог Валир. Потом мы отправились в Кайриэн, потому что я рассудил: нам мимо них не проскользнуть, раз мы их переполошили, а я знал, что Ингтар пойдет за ними на юг и в конечном итоге до Кайриэна доберется.

Убийца-Призрак.. Ранд посмотрел на Перрина сузившимися глазами, и тот понял, что произнес это имя вслух. Правда, не так громко, чтобы услышал еще кто-нибудь. На него больше никто и не взглянул. Перрину вдруг захотелось рассказать Ранду про волков. Я знаю о тебе. Будет только справедливо, если и ты узнаешь мою тайну. Но тут была Верин. При ней Перрин говорить не мог.

– Интересно, – заметила Айз Седай с задумчивым выражением лица. – Очень бы мне хотелось встретиться с этой девушкой. Если она умеет пользоваться Портальным Камнем… Даже это название не очень-то известно. – Она стряхнула с себя оцепенение. – Ладно, это в другой раз. Среди кайриэнских Домов отыскать высокую девушку не так и сложно. Ага, вот и наш обед.

Мясо молодого барашка Перрин учуял еще до того, как в столовую, возглавляемая миссис Тидрой, вступила процессия с подносами, полными еды. От запаха мяса у него потекли слюнки, куда сильнее, чем при виде горошка и кабачков, моркови и капусты на гарнир или горячих хрустящих булочек. Он по-прежнему находил овощи вкусными, но иногда в последнее время ему мечталось о мясе с кровью. Временами даже о сыром. Это как-то озадачивало – поймать себя на мысли, что изысканно розовые пласты баранины, что нарезала хозяйка, слишком хорошо прожарены. Перрин решительно положил себе на тарелку по порции всего. И два куска мяса.

Обед прошел почти что в тишине, каждого одолевали свои мысли. Перрин с болью смотрел, как ест Мэт. Аппетит у того был, как всегда, отменным, несмотря на лихорадочный румянец на щеках, а жадность, с которой он запихивал куски в рот, заставляла подумать, будто ест он последний раз в жизни. Перрин старался не отрывать взгляда от своей тарелки, и ему мучительно хотелось, чтобы никогда они с друзьями не уходили из Эмондова Луга.

Когда служанки убрали со стола и ушли, Верин настояла, чтобы все оставались здесь вместе до возвращения Хурина.

– Он может принести весточку, которая будет означать, что мы должны немедленно выступать.

Мэт вновь принялся жонглировать, а Лойал вернулся к чтению. Ранд спросил хозяйку, не найдется ли у нее какой-нибудь книги, и она принесла ему "Путешествия Джейина Далекоходившего". Перрину она тоже нравилась, особенно истории о приключениях среди Морского Народа и странствиях к землям за Айильской Пустыней, откуда привозят шелк. Особой тяги к чтению он не испытывал, поэтому вместе с Ингтаром устроился играть в камни, разложив доску на столе. Шайнарец играл в стремительном дерзком стиле. Перрин всегда играл в камни с упорством, неохотно отдавая поле, но обнаружил, что ставит камни с не меньшим безрассудством, чем Ингтар. Большинство партий кончались вничью, но Перрин сумел выиграть столько же. сколько и Ингтар. Ко времени, когда возвратился нюхач – начинало уже вечереть, – шайнарец поглядывал на Перрина с возросшим уважением.

Хурин улыбался в равной степени торжествующе и растерянно:

– Лорд Ингтар, Лорд Ранд, я отыскал их. Проследил их до самого логова.

– Логова? – вскинулся Ингтар. – То есть они прячутся где-то поблизости?

– Точно так. Лорд Ингтар. Те, кто забрали Рог. Я прошел прямо туда, и там повсюду следы троллоков, хотя эти там ходили хоронясь, будто боялись, что их увидят. И не удивительно. – Нюхач глубоко вздохнул. – Это только что построенное громадное поместье Лорда Бар-танеса.

Но

– Лорда Бартанеса! – воскликнул Ингтар.

ведь он… он же… он…

– Среди высокородных, как и среди простолюдинов, есть Приспешники Тьмы, – спокойно заметила Верин. – Люди могущественные отдают свои души Тенм так же часто, как и люди слабые.

Ингтар помрачнел, будто и помыслить о подобном нежелал.

– Там стража, – продолжал Хурин. – С двадцатью людьми мы туда не пробьемся, как и обратно не вырвемся. Сотня, еще куда ни шло. но с двумя было бы лучше. Вот что я думаю, милорд.

– А король? – спросил Мэт. – Если этот Барта-нес – Приспешник Темного, король поможет нам.

– Я нисколько не сомневаюсь, – холодно сказала Верин, – что Галдриан Райатин обрушится на Бартанеса Дамодреда из-за одного только слуха, будто Бартанес – Друг Темного, и только обрадуется подвернувшемуся предлогу. Я также не сомневаюсь, что Галдриан, заполучи Рог, никогда не выпустит его из своих рук. Он станет выносить его перед народом по праздникам, дабы продемонстрировать, как велик и могуч Кайриэн, и никто более Рога не увидит.

Потрясенный Перрин захлопал глазами:

– Но ведь Рог Валир должен… когда случится Последняя Битва… Не может же он просто забрать его себе!

– Я мало знаю о кайриэнцах, – сказал ему Ингтар, – но о Галдриане наслышан. Он устроит в нашу честь празднество и отблагодарит нас за славу, что мы принесли Кайриэну. Он набьет нам карманы золотом, с головой осыплет почестями и наградами. А если мы попытаемся покинуть Кайриэн, взяв с собой Рог, то он, не долго думая, отрубит наши прославленные головы, мы и вздохнуть не успеем.

Перрин провел ладонью по волосам. Чем больше он узнавал о королях, тем меньше они ему нравились.

– А кинжал? – робко поинтересовался Мэт. – Кинжал же ему не нужен, зачем он ему? – Ингтар свирепо глянул на него, и тот неловко ерзнул. – Я знаю. Рог важнее, но я-то не собираюсь сражаться в Последней Битве. Этот кинжал…

Верин положила ладони на подлокотники кресла:

– Галдриан не получит и кинжала. Нам нужно каким-то образом попасть в манор Бартанеса. Если мы отыщем только Рог, то сумеем также отыскать и способ вернуть его. Да, Мэт, и кинжал. Как только станет известно, что в городе появилась Айз Седай – ну, обычно я сторонюсь всего этого, – но если оброню Тидре словечко, хочу, мол, взглянуть на новое поместье Бартанеса, то через день-другой мне пришлют приглашение. Будет нетрудно провести с собой по крайней мере нескольких из вас. Что такое, Хурин?

Едва Верин упомянула про приглашение, нюхач взволнованно закачался на носках:

– У Лорда Ранда уже есть. От Лорда Бартанеса. Перрин уставился на Ранда, да и не он один. Ранд вытянул из кармана куртки два запечатанных пергамента и, ни слова не произнеся, протянул их Айз Седай.

Ингтар встал, подошел к Верин и из-за ее плеча посмотрел на печати с любопытством.

– Бартанес и… И Галдриан! Ранд, как это они у тебя оказались? Что ты тут делал?

– Ничего, ровным счетом, – сказал Ранд. – Я ничего не делал. Просто они прислали их мне. – Ингтар протяжно выдохнул. Мэт сидел, отвесив челюсть. – Ну, они просто их прислали, – тихо вымолвил Ранд. В нем обнаружилась величественность, которой Перрин не припоминал; Ранд смотрел на Айз Седай и на шайнарского лорда как на равных.

Перрин потряс головой. Эта куртка и в самом деле ему под стать. Все мы изменились.

– Остальные все Лорд Ранд сжег, – сообщил Хурин. – Каждый день они приходили, и каждый день он их сжигал. Кроме этих, конечно. Каждый день от все более могущественных Домов. – Голос нюхача просто-таки звенел гордостью.

– Колесо Времени всех нас вплетает в Узор, как ему это угодно, – сказала Верин, рассматривая пергаменты, – а порой оно предусмотрительно дает нам то, что нужно, еще до того, как мы узнаем, что нам это нужно.

Небрежным жестом она скомкала королевское приглашение и кинула его в камин, где оно осталось лежать белым пятном на холодных поленьях. Вскрыв большим пальцем печать на втором, она прочитала его.

– Да! Да, это будет очень хорошо.

– Как я пойду туда? – спросил ее Ранд. – Они же поймут, что никакой я не лорд. Я пастух, фермер. – Ингтар смотрел скептически. – Да-да, Ингтар. Я же говорил тебе, кто я такой!

Ингтар пожал плечами; его еще ни в чем не убедили. Хурин взирал на Ранда с категорическим неверием.

Чтоб мне сгореть, подумал Перрин, если б не знал его всю жизнь, то тоже ни за что бы не поверил. Мэт, склонив голову, рассматривал Ранда и хмурился, словно видел нечто такое, чего прежде не видывал. Теперь и он это видит.

– Ты справишься. Ранд, – сказал Перрин. – Сможешь.

– Все получится, – сказала Верин, – если ты не примешься говорить каждому, будто ты пастух. Люди видят то, что хотят видеть. Кроме того, смотри им в глаза и говори уверенно. Так, как разговариваешь со мной, – сухо присовокупила она, и на щеках Ранда выступили малиновые пятна, но взгляда он не опустил. – Не имеет значения, что именно ты говоришь. Сказанное не к месту они спишут на то, что ты – чужестранец. Так же, кстати, будет, если ты вспомнишь, как вел себя с Престолом Амерлин. Если ты станешь держаться столь же нахально-надменно, они поверят тому, что ты – лорд, пусть даже ты будешь не в камзоле, а в тряпье.

Мэт хихикнул.

Ранд поднял ладони:

– Хорошо, ладно. Я это сделаю. Но я по-прежнему считаю, что они всё поймут – через пять минут, как я раскрою рот. Когда идти?

– Бартанес предлагает на выбор пять различных дат, одна – завтра вечером.

– Завтра! – взорвался Ингтар. – Да завтра к вечеру Рог может быть за пятьдесят миль вниз по реке, или… Верин осадила его:

– Уно и ваши солдаты смогут вести наблюдение за поместьем. Если они решат перенести Рог в другое место, мы легко последуем за ними и, наверно, вернем его куда проще, чем из логова Бартанеса.

– Может статься, и так, – нехотя согласился Ингтар. – Не по душе мне ждать, особенно теперь, когда Рог почти что у меня в руках. Я заполучу его. Я должен! Должен!

Хурин во все глаза смотрел на него:

– Но, Лорд Ингтар, так нельзя! Что случится – случится, и чему суждено быть – бу… – Свирепый взгляд Ингтара обрезал его, хотя он и продолжал бормотать: – Это неправильно, так говорить – "должен".

Ингтар, с напряженным лицом, повернулся к Верин:

– Верин Седай, кайриэнцы весьма строги в правилах этикета. Если Ранд не отошлет ответа, Бартанес может быть настолько уязвлен, что не впустит нас, даже с этим пергаментом. Но если Ранд… ну Фейн, по крайней мере, его узнает. Мы их предупредим, и они устроят западню.

– Мы устроим им сюрприз. – Ее быстрая улыбка не сулила ничего приятного. – Но, я думаю, Бартанес захочет увидеть Ранда в любом случае. Друг он Темного или нет, но сомневаюсь, что он отказался от участия в заговорах, направленных против трона. Ранд, он пишет, ты проявил интерес к одному из проектов короля, но не уточняет, о каком идет речь. О чем он?

– Не знаю, – медленно сказал Ранд. – После приезда я вообще ничего не делал. Только вас ждал. Может, он про статую? Мы проезжали через деревню, где выкапывают огромную статую. Эпохи Легенд, как говорят. Король намерен перевезти ее к Кайриэну, правда, я не понимаю, как можно с места даже сдвинуть подобную громадину. Но я только спросил там, что это такое.

– Днем мы проехали мимо нее и не останавливались, чтобы задавать вопросы. – Верин уронила приглашение на колени. – Вероятно, неблагоразумный поступок для Галдриана – вызволять из земли эту статую. Нет, реальной опасности здесь нет, но никогда не будет благоразумным тот, кто не знает, что делает, начав возиться с предметами из Эпохи Легенд.

– Что это? – спросил Ранд.

– Са'ангриал. – Она сказала так, будто на самом деле слово это не представляет никакой важности, но у Перрина неожиданно возникло чувство, что те двое вступили в свой, только для них, разговор, произнося то, чего никто не услышит. – Один из пары, двух самых больших, когда-либо созданных, о которых нам известно. И к тому же весьма необычная пара. Один, пока по-прежнему зарытый, на Тремалкине, он может быть использован только женщиной. Этим может воспользоваться лишь мужчина. Они были созданы в годы Войны Силы в качестве оружия, но если и есть за что быть благодарным той Эпохе, или Разлому Мира, так только за то, что Эпоха та закончилась раньше, чем их успели пустить в ход. Вместе они обладали бы чудовищной мощью, способной вновь Разломать Мир, что привело бы, вероятно, к последствиям намного худшим, чем после первого Разлома.

Пальцы Перрина сплелись тугими узлами. Он избегал прямо смотреть на Ранда, но и уголком глаза приметил, как побелела кожа вокруг губ Ранда. Он решил, что Ранд, видимо, испуган, и ничуть не винил его за этот страх.

Вид у Ингтара был потрясенный, как, верно, и у Перрина.

– Нужно зарыть ее обратно, как можно глубже, забросать землей и камнями. Что бы случилось, найди Логайн эту статую? Или любой несчастный, мужчина, способный направлять, какой-то одиночка, которому взбрело в голову заявить, будто он – Возрожденный Дракон! Верин Седай, вы должны предостеречь Галдриана от неверного поступка.

– Что? О, мне кажется, в этом нет никакой необходимости. Чтобы справиться с потребным для Разлома Мира количеством Единой Силы, эти два саангриала должны быть использованы в унисон – так действовали в Эпоху Легенд. Работая вместе, рука об руку, мужчина и женщина всегда были вдесятеро сильнее, чем порознь, – а какая Айз Седай ныне станет пособлять мужчине направлять? Сам по себе этот са ангриал достаточно могуществен, но, по-моему, найдутся считанные женщины, которым под силу не погибнуть и направить поток Силы через тот, что на Тремалкине. Разумеется, Амерлин. Морейн и Элайда. Может, еще одна-другая. И две-три из тех, кто пока еще обучается. А что до Логайна… у него все силы просто ушли бы лишь на то, чтобы не испепелило его самого, больше ни на что. Нет, Ингтар, я думаю, тревожиться не о чем. По крайней мере до тех пор, пока не провозгласит себя настоящий Возрожденный Дракон, а тогда у нас и без этого хлопот будет полон рот. Давай-ка покамест беспокоиться о том, что мы станем делать, когда окажемся в поместье Бартанеса.

Она говорила для Ранда. Перрин понимал это, и, судя по болезненно скривившемуся лицу Мэта, тот понимал не хуже. Даже Лойал нервно елозил в кресле, О Свет, Ранд, подумал Перрин. Свет, не дай ей использовать себя!

Ладони Ранда плотно вдавились в крышку стола, с такой силой, что побелели костяшки, но голос не дрожал. Взор ни на миг не отрывался от лица Айз Седай.

– Сначала нам нужно вернуть Рог и кинжал. А потом – с этим кончено, Верин. Тогда – все кончено.

Глядя на улыбку Верин, мимолетную и загадочную. Перрин ощутил холодок. Вряд ли и Ранд понимает то, что, как ему представляется, он сам делает. Если и понимает, то очень и очень мало.

Дата добавления: 2015-10-13