Глава 9. Вешняя безоблачная ночь,

НОЧЬ

Вешняя безоблачная ночь,

Ветер клейко пахнет тополями…

Сколько губ в такой вот час не прочь

Говорить сердечными стихами?

Хмелем бьет зеленое вино

От корней травы до небосвода.

Все сегодня лирики полно:

И дома, и люди, и природа…

Любит ветер вот такую ночь:

Зашумел вдруг, точно стая галок,

И, сорвав, умчал со смехом прочь

Белый тополиный полушалок.

Вон, покинув пестрый хоровод,

На трубе сидит звезда-красавица,

А гуляка-месяц, будто кот,

К ней по гребню крыши пробирается.

Мерно плещет спящая река…

А над нею песнь и звон гитары.

Песнь любви… В ней радость, и тоска,

И покой, и вьюги, и пожары…

Петь ее с подругою вдвоем

Хорошо! И все же, скажем честно,

Не под каждой дверью и окном

Песне этой прозвучать уместно.

Не всегда. Да вот хотя б сейчас

В комнате, за этой вот гардиной,

Мать сидит и не смыкает глаз

У кровати маленького сына.

На диване в пестром беспорядке

Кубики, жирафы и слоны,

Зайцы, носороги и лошадки

Дремлют в блеске матовой луны.

Спит «зверье» беспечно, тихо, мирно…

Лишь солдатик – честная душа,

Сжав приклад и став по стойке «смирно»,

Верно охраняет малыша.

Что мальчишке этой ночью снится?

Впрочем, может быть, и ничего.

Он уснул. А матери не спится.

Мать сидит и смотрит на него.

Вот он спит, не знающий тревоги,

Тот, кому в большую жизнь идти.

Перед ним открытые дороги,

Но уже с ухабами в пути.

Он шагнет, он солнцу улыбнется,

Но, хоть трижды будь он молодец,

Сколько раз он больно ушибется,

Встретясь со словами: «Твой отец».

Да, отец… Он не войдет открыто,

Не посадит сына на плечо,

Не подбросит к синему зениту,

Не сожмет в объятьях горячо;

Не притащит ежика в газете,

Не набьет за пазуху конфет.

«Твой отец…» Он хоть и есть на свете,

Но считай, что все равно, что нет!

Он придет, но не путем победным.

Нет, не старшим другом, не отцом,

А всего лишь сереньким, судебным,

Жалким «исполнительным листом».

За окошком дальний звон гитары…

Сыплет с неба звездный листопад…

Под луною всюду нынче пары,

И везде о чувствах говорят.

«Я люблю!» – взволнованная фраза.

Сколько тут заманчивых огней!

Все ж прошу, товарищи, не сразу,

Повстречавшись, обращайтесь к ней.

Не ханжа я. И нравоученья

Мне смешны. А тут вот не смешно.

Слишком уж огромное значенье

В этих двух словах заключено.

Мы ль суровы, или жизнь сурова,

Я не знаю. Только ты пропал,

Если вдруг, сказав большое слово,

Чувств больших при том не испытал.

И когда придет к тебе иное

И объявит радостно: «Ты мой!»,

Как ломать все то, что ты построил,

Как с другою поступить судьбой?

Все долой? Ведь тут пришло большое!

Но постой! Проверим, поглядим.

Может быть, и это все пустое?

Может быть, и это только дым?!

Кто б ты ни был: женщина ль, мужчина,

Все продумай, прежде чем решать,

Чтоб кому-то у кровати сына

Горьких слез потом не проливать.

Сон смежил мальчишечьи ресницы.

Тихо ночь над крышами плывет…

Спит малыш, а матери не спится,

Мать ему вполголоса поет.

Дата добавления: 2015-09-02