Устойчивость к неудачам и однообразию

К вершинам величия ведет трудная дорога. Сенека...Но как раз в этом дрянном старом сарае протекли лучшие исчастливейшие годы нашей жизни, всецело посвященные работе. Нередко яготовила какую-нибудь пищу тут же, чтобы не прерывать ход особо важнойоперации. Иногда весь день я перемешивала кипящую массу железным прутомдлиной почти в мой рост. Вечером я валилась с ног от усталости. Мария Склодовская-Кюри В общем и целом оригинальные мыслители особенно чувствительны коднообразию. Одаренный воображением ум стремится лететь от открытия коткрытию и возмущаете, когда его постоянно "приземляет" необходимостьпроверять свой маршрут посредством скрупулезных измерений. Считается, чтоодной из характернейших черт исключительной одаренности является редкоесочетание яркого воображения с щепетильным вниманием к деталям приобъективной проверке идей. Трудно, особенно в молодости, устоять перед искушением почувствоватьсебя усталым от пожирающих массу времени сложных проблем и не переключитьсяна многообещающую новую тематику, если ты наткнулся на легкодоступные, но необладающие большой значимостью факты. Чтобы не сбиться с пути, требуетсямного веры и мужества, ибо чем дальше мы удаляемся от привычного вневедомое, тем менее достижимой выглядит наша цель и тем меньше понимания иподдержки можем мы ожидать от других. В моей собственной ограниченной области исследования мне пришлосьучиться этому на горьком опыте. После того как мои первые наблюдения -появление стереотипного синдрома под воздействием различных факторов -привели меня к формулированию концепции стресса, очень немногие встретили содобрением мое упорное стремление работать в данном направлении. Я вспоминаюреакцию одного солидного и очень уважаемого ученого, чье мнение весьма многодля меня значило. Он был моим истинным другом, всерьез желавшим мне помочь.Однажды он пригласил меня в свой кабинет для "разговора по душам". Оннапомнил мне, что вот уже не один месяц пытается убедить меня броситьбесполезные исследования этого так называемого "стресса". Он заверил меня,что, по его мнению, я обладаю всеми необходимыми качествами исследователя и,несомненно, могу внести вклад даже в общепризнанную область эндокринологии,которой я ранее занимался. Так зачем же мучиться над этой сумасброднойидеей? С молодым энтузиазмом моих двадцати восьми лет я встретил этизамечания водопадом доводов в пользу новой точки зрения. Я вновь обрисовал,как уже много раз до этого, огромные возможности, таящиеся в изучениистресса, который должен сопутствовать всем видам заболевания, лечения инапряжения, разве что кроме самых незначительных. Когда он увидел, что я пустился в очередное восторженное описание того,что я наблюдал у животных, приведенных в состояние.стресса тем или инымзагрязненным, токсичным материалом, он взглянул на меня безнадежно грустнымиглазами и сказал с очевидным отчаянием: "Но, Селье, постарайтесь, пока непоздно, осознать, чем вы занимаетесь! Вы же решили посвятить всю свою жизньизучению фармакологии грязи!" Конечно же, он был прав. Никто не смог бы выразить это резче. Вотпочему мне все еще так больно вспоминать эту фразу сегодня, через двадцатьсемь лет. Фармакология - это наука, изучающая действие определенных лекарствили ядов; я же собирался изучать не что иное, как их нежелательные,случайные, неспецифические, побочные действия, присущие также любому видугрязи. Но для меня "фармакология грязи" представлялась наиболеемногообещающим предметом изучения в медицине. Сейчас, спустя годы, я оцениваю свою любимую тему, возможно, несколькоболее объективно и беспристрастно, чем тогда, но я не сожалею о своейпривязанности к ней. Даже моя теперешняя тема - кальцифилаксия{6} - не чтоиное, как развитие первоначальной идеи о том, что неспецифические реакциисоединительных тканей на повреждения в значительной степени обусловленыгуморальными факторами, которые можно анализировать, идентифицировать и накоторые в известных пределах можно даже влиять. Разумеется, вполне возможно, что те же самые факты, к которым меняпривела концепция стресса, могли бы быть обнаружены кем-нибудь другим врамках совершенно иной теории. В великой картине Природы все частивзаимосвязаны и в один и тот же пункт можно прийти самыми разными путями.Если вы смотрите на человека сквозь красные очки, вы в состоянии увидеть иузнать его, хотя видите его красным; кто-то другой, смотрящий на него сквозьзеленые очки, видит его точно так же хотя и в другом цвете. Но какой смыслменять все время очки? Мы преуспеем гораздо больше, если наши глаз;привыкнут к тем очкам, которые мы уже носим. Целая жизнь требуется для того,чтобы научиться смотреть сквозь широкоугольные линзы обширной теоретическойконцепции. Вот почему ни временные неудачи, ни однообразие скрупулезныхпроверок не должны сломить нашего упорства, если конечная цель, на нашвзгляд, стоит того. Здесь уместно сказать несколько слов об очень важнойпроблеме - проблеме преодоления чувства угнетенности и неполноценности,нередко возникающего в самом начале научной карьеры, которое имеет своимпоследствием отсев студентов из вузов. Некоторые студенты просто отказываются мириться с тем, что вызывает ихпрезрение. Из вузов часто уходят весьма талантливые и оригинальныемыслители, не желающие или не умеющие приспособиться к устоявшейся рутинеучебного заведения. Даже в лучших вузах толковый студент не может незаметить, что некоторые курсы разработаны из рук вон плохо, ряд лабораторныхработ просто не нужны, а экзаменационные вопросы глупы. В студенческие годы в моей альма-матер студенты говаривали не безнекоторого злорадства, что в целом преподаватели могут быть разделены на трикатегории в зависимости от вопросов, которые они задают на экзаменах: 1) "самолюбователи"; задающие вопросы, чтобы показать, какие они умные; 2) "злыдни": стремящиеся показать, какие студенты тупые; 3) "добряки": стремящиеся показать, какие студенты умные. И только очень немногие преподаватели экзаменуют просто с цельювыяснить знания студентов. Быть может, такая картина слегка преувеличена, нов любом случае студент, если он достаточно сильная личность, можетприспособиться к своим преподавателям в той мере, в какой это необходимо, ине тратить время на роптания по поводу неизбежного. Другая трудность,которая ведет к отсеву студентов,- это страх перед необходимостью показыватьсвои знания каждый раз, когда это требуется. Говоря конкретнее, студентотказывается мириться с унизительными условиями конкуренции, когда егоспособности постоянно сравниваются со способностями его сокурсников. Вполневозможно, что он не признает профессионального спорта, хотя любит заниматьсяспортом для себя и преуспевает в этом. Порой этот факт пытаются объяснитьленостью студента, но типичный "кандидат на отсев" не ленив, он просто негибок, чужд чувства коллективизма или избегает принимать на себя полнуюОтветственность за сложную работу. В науке человек такого типа будет удовлетворяться тем, что просто"околачивается" в лаборатории: он никогда не способен полностью освоить своюобласть за счет плановой систематической работы, особенно если это требуетруководства группой или по крайней мере участия в работе группы. Он можетписать превосходные небольшие статьи, но никогда - обширный обзор илимонографию. В области литературы он может стать первоклассным критиком, нооригинальный роман или даже короткий рассказ, который он вечно собираетсянаписать, так никогда и не материализуется. Он может даже уговорить самогосебя, что в высшем образовании нет смысла, так как вообще все это можноизучить самостоятельно. Правда же заключается в том, что он просто необладает достаточной самодисциплиной для преодоления той ужаснойзаторможенности, которую испытывает каждый пишущий человек, когда приходитвремя прекратить просто говорить и мечтать о своей работе, а надо садиться иписать вполне определенный текст, огрехи которого уныло уставятся на своеготворца, заставляя любого, не обладающего железной волей, пятиться назад, ккомфорту досужей посредственности. Существуют также студенты, предпочитающие думать, что они бросают вузиз-за недостатка способностей. Мои опыт всецело ограничен аспирантами, нотех из них, кому, увы, недостает таланта, не удается убедить в этом; и в тоже время я потерял многих действительно одаренных учеников из-за ихнепреодолимого чувства неполноценности.

Дата добавления: 2015-08-21