Глава 18. Воспоминания

Гарри, Джинни и Гермиона сидят на диване в общей гостиной факультета. Рон строит первокурсников, картинно рисуясь, с назидательным тоном учит жизни. Змей и Живоглот куда-то отправились на очередную тактическую разведку. Прошла уже целая неделя после эпической битвы Гриффиндора со Слизерином. Да, противник выцарапал ничью, но из красных особо никто не расстроился. Главное красивый процесс, а не результат. Ну и Серпенсортиу Драко Малфоя все восприняли как настоящее жульничество. Хотя, по смыслу правил, к непростительным заклятиям она не относится. Вся школа гудела, вспоминая все этапы эпохального сражения! И сколько работы было у мадам Помфри! Масса мелких травм, выбитых зубов, порезов и ушибов у всех двадцати двух участников битвы потребовали качественного лечения. Дин еще острил, что двадцать два участника — это как эпохальный матч «Вест Хэма» против «Челси» в регулярном матче чемпионата Великобритании по футболу, прошедший накануне и закончившийся первым проигрышем аристократов в сезоне. Телевизоры, работающие на магии, появились в магической лавке «Зонко» совсем недавно, и в баре «Кабанья голова», трепались умники Когтевранцы, собирались открыть настоящий спорт-бар. Если опять студентам разрешат посещения Хогсмида. Серьезных травм, заставивших кого-либо залечь в медицинский блок, не было. С другой стороны, по результатам, каждый из противоборствующих факультетов по условиям заключенного магического контракта получил возможность посещать Выручай-комнату по определенным числам, четным и нечетным. Но вот по данным Карты Мародеров Малфой за всю неделю появился там всего два раза, и то, не более чем на пару часов.

Рон вздохнул, с явным неудовольствием на лице, но в соответствии с графиком обязанностей старост, повел большую группу первокурсников на занятия к Хагриду на опушку Запретного леса. У шестого и пятого курса была свободная первая пара. Народ рассосался, кто в библиотеку, кто в спальни, кто в Большой зал, в общем, кто куда. На диване осталась троица друзей с книгами в руках. Гарри читал «Теорию защитной магии», Джинни и Гермиона, с лейкопластырями на слегка пострадавших мордочках, сидя в противоположных углах, с обоих боков от Избранного, углубились в чтение очередных заветных и запрещенных книжек особого отдела запретной секции библиотеки.

Гарри уютно устроился на середине широкого дивана, протянув ноги на придвинутое напротив, ну, почти вплотную, кресло. Поттер пытался вникнуть в суть нового заклинания Сектумсемпра, недавно обнаруженного в учебнике Принца-полукровки, пытаясь найти о нём хоть какое-то упоминание в классическом издании. Еле разборчивая пометка рукой хозяина учебника — «От врагов», явно свидетельствовала, что просто так его на ком-либо или на чём-либо, проверять не стоит. Однако ряд милых пикантных событий немного отвлекли Избранного от очень полезного для предстоящей войны чтения. Вытащив ноги из своих кроссовок и развернувшись в пол-оборота на своей высокой попке, откинувшись на спинку, бесстыжая Джиневра изящно положили свои стопы на живот к полулежащему на спине Гарри, делая вполне невинный вид, что абсолютно ничего не случилось, как будто, так и надо. Поттеру слегка перехватило дыхание, но он сделал вид, что ничего особо не случилось, поверх книги глянув на новенькие, белые, чистенькие как снег носочки возлюбленной, и трепетно ожидая, что же будет дальше. Она начала, медленно усиливая и ослабляя нажим, водить изящными пяточками по мышцам живота и пресса, правда, пока не опускаясь туда, где боец в штанах уже начал слегка интересоваться происходящим с хозяином.

— Миона, у меня так устали ножки, стопы просто онемели, я после всей этой беготни, этого страшного сражения с Темными Силами почти ничего не чувствую… — медленно произнесла Джинни.

У Гарри перехватило дыхание еще сильнее, но затем, постепенно, оно выровнялось, не сразу, конечно, так как развернувшаяся в пол оборота Гермиона, откликаясь на просьбу любовницы, положила свои пяточки к нему на живот с другой стороны, уперевшись в «очень уставшие» пяточки Джинни. Девочки медленно начали играть со стопами подружки напротив, немного усиливая и немного ослабляя натиск, пуская волну напряжения и ослабления, пытаясь маленькими пальчиками поиграть, ну, слегка пощекотать поверхности стопы подружки. С одной поправкой, все это милое действо происходило на напрягшемся плоском мускулистом и рельефном животе Избранного. Майка его как обычно не был заправлена в штаны, сам виноват, так что:

— Джин, там что-то все время мешает… — произнесла притворно морщащаяся Гермиона, и, подцепив край футболки, начала её оттягивать вверх, оголяя кубики пресса и животик уже покрытый кое-какой черной растительностью.

— Подруги… поаккуратней, пожалуйста, это все-таки натуральная шерсть… — простонал уже не на шутку возбудившийся Гарри.

— Герми, ты не слышала? Какой-то шум… он немного отвлекает… — произнесла Джинни, слегка прикрыв свои светло-карие глазки.

— Да, что-то такое слышала… — ответила ей Гермиона, у которой от возбуждения немного вздымалась грудь, а закрытые темно-карие глазки свидетельствовали, что с чтением на сегодня покончено, а книга просто закрывает её покрасневшее личико.

Гарри закрыл глаза, отчаянно моля про себя Мерлина, чтобы девушки не останавливались. А они, собственно говоря, останавливаться и не собирались. Гермиона и Джинни продолжали свои игры, но уже с той особенностью, что вяло направив волшебные палочки на выход за портретный проем и на проход на лестницу, ведущую к спальням факультета, они одновременно произнесли — Оглохни и установили сигнальные чары на движение посторонних. Ситуация риска, что кто-нибудь начнет движение и даже слегка их застукает за этим пикантным занятием, подстегивала и обостряла чувства. Дальше Гарри был вынужден чуть-чуть приподняться, дабы поправить штаны, дружок как-то хитро извернулся, и ему требовалась срочная помощь хозяина по правильному размещению в ограниченном, пока ограниченном, пространстве. Движение Поттера девушки поняли сразу и их милые стопы зависли на несколько секунд в воздухе, давая Избранному возможность уложить своё воспрявшее, и перешедшее в боевое положение оружие, а затем откинуться на спину. Ножки девушек, уже, права без носочков, вернулись на место, продолжали нежно играть друг с другом, не забывая и про бедного Гарри. Джинни, оставив ножки Гермионы в покое, слегка расширила амплитуду игры, умудрившись пальцем попасть под футболкой на грудь, пытаясь задеть игривыми пальчиками напрягшийся сосок. А вот вторая стопа опустилась сверху, слегка — слегка, стараясь не особо форсировать события, на его боевого товарища. Гермиона поводив ножками по прессу, помассировав пяточкой область пупка, постаралась прийти своей очень близкой и изобретательной подружке на помощь, подцепив пальчиками верхний край брюк Гарри, в результате чего очень заинтересованный друг выскочил из плавок и показал Гриффиндорской общей гостиной свою одноглазую головку. Джинни ухмыльнулась и начала пальчиками, нежно-нежно, слегка-слегка прикасаясь, играть с ней. Гарри, закрыв глаза от удовольствия, молил Мерлина, хорошо, что именно сегодня он не надел ремень. Гермиона обеспечила свободный доступ, освободив окружающее пространство от уже немного мешающейся одежды, а Джинни начала еще более смелую и пикантную игру крашеными ноготками.

Возбужденный Гарри слегка потерял голову, он уже был так заведен, что уже не соображал, что делает, когда опустил руки вниз и начал расстегивать ширинку на брюках, а затем и приспустил плавки, освобождая пленное оружие, находившееся в полном боевом положении. Пока он возился со своими причиндалами, укладывая их поудобнее, девушки деликатно зависли ножками в воздухе, но стоило ему только откинуться назад на спину, как он сразу почувствовал, как его верный боевой товарищ оказался в надежных руках… нет, стопах обеих прелестниц. После небольшой паузы, попытки начать двигаться синхронно с обеих сторон, пару потерь контроля над оружием, сопровождавшихся тихим милым смехом, они, наконец, наладили взаимодействие, совместили силу нажатия, амплитуду перемещений движущихся анатомических элементов и размах движений. Гарри полу открыл глаза, подсматривая за хитрыми улыбающимися личиками безобразниц, его руки нежно гладили их стопы и играли с пальчиками свободных от основной задачи ножек девчонок. Из-под полу прикрытых глаз он видел, как одна ручка подружек покоилась на груди, а вторая медленно опустилась вниз плоского животика бесстыдницы. Троица чувствовала себя очень хорошо, медленно приближаясь к небесам, да и явно не следовало затягивать это пикантное мероприятие, так как в любой момент их могли грубо прервать. Все было хорошо, очень хорошо. Куда же ещё лучше…

— Я вот что подумал… — раздался где-то сверху над головой голос Рона. — Поттеры, конечно, конченые извращенцы, но зачем же так явно совращать такую пока юную и чистую, безгрешную будущую миссис Уизли?

Все трое в одном прыжке приняли приличное положение. Пока длилась это обличительно-ехидная речь друга. Боевой дружок Гарри резво запрыгнул на свое место. Ширинка как-то сама собой застегнулась, чудо, что стальная молния лихо не проехалась по мошонке или уздечке. Ножки Джинни резво запрыгнули в кроссовки, а ножки Гермионы влетели в легкие туфельки. Общий хохот потряс общую гостиную Дома Годрика Гриффиндора. Вполне в его стиле и духе, сначала сделать, потом подумать, о том, что сделали, и только уже потом ржать как боевые кони…

* * *

Заканчивалась очередная встреча, очередное занятие профессора Дамблдора и Гарри, на котором они посмотрели и обсудили воспоминания посвященные чаше Пенелопы Пуффендуй и личные воспоминания Учителя, о попытке выросшего Волан-де-Морта получить в Хогвартсе место преподавателя защиты от темных искусств.

— Гарри. Без воспоминаний Слизнорта мы слепы. Ты не проявил должной настойчивости в решении поставленной мной задачи. Мы не можем оставить судьбу Волшебного Мира на волю Его Величества Случая. Остаются только догадки и домыслы. Мы бредем в темноте, на ощупь…

— Сэр, я старался… но…

— Все ли ты приложил усилия для решения этой главной задачи? Ты точно уверен, что сделал все возможное? Эпическое сражение со Слизерином очередной раз доказало, что Гриффиндор будет сражаться за Хогвартс до конца, но главная задача совсем не в этом…

— Профессор, сэр. Есть одна идея…

— Надеюсь, мисс Гермиона Грейнджер имеет к ней самое прямое отношение… ну и вторая штучка тоже…

* * *

— Ну, как вам девочки, наша общая проблема? — Задал вопрос Гарри.

— Какая еще проблема? — Хором удивленно воскликнули Джинни и Гермиона.

— Я о воспоминаниях Слизнорта. А вы… о чем?

— Гарри, не прикалывайся. Рон тебе еще все не высказал? Ты получил хотя бы по шее? Слегка? Ну, мы немного увлеклись. Надеемся, что тебе было очень приятно… — веселилась Джинни.

— Спасибо! Я почти… завершил… кончил… чтение…

— Тебе надо срочно топать к Слизнорту. Я тебе уже говорила, бери с собой Джинни. Она тебе всегда приносит удачу… — вернула к главной проблеме Гермиона.

— Блин! Удача! Вот что мне сейчас нужно! Всего чуть — чуть удачи…

— Джинни — это очень, очень много удачи, через край. А ты это о чём?

— Вы что не поняли? Я о «Феликс Фелицис»! Совсем немного удачи…

Он сорвался с места, мигом смотался в спальную, откуда через несколько минут притащил маленький флакончик с золотистой жидкостью, запаянный восковой печатью. Тщательно отмерив один небольшой глоток, по его подсчетам на пару часов, он отпил его. Зелье оказалось таким приятым на вкус, и его действие началось почти что сразу. Игривое настроение мгновенно охватило Гарри. Он посмотрел на Джинни, и внезапно схватив её за плечи, глубоко взасос поцеловал. Так что, волшебный напиток достался немного и счастливой Джиневре. Оставив подругу в покое, Гарри схватил мигом завизжавшую Гермиону, и тоже поцеловал её в губы. Она его слегка укусила за губу, а Избранный как будто ничего и не почувствовал. Затем он сразу ринулся к Рону с откляченной и немного вспухшей губой. Но тот с криком — Пошел вон педик очкастый, с хохотом отбился от впавшего в буйную эйфорию Избранного. Когда все насмеялись, Гарри огорошил всех заявлением — Я чувствую, что должен идти к Хагриду! Не слушая воплей друзей, что с наркотиками нужно было обращаться поаккуратнее, Гарри обхватил Джинни за талию, потащил подружку к портретному проему.

* * *

Они сидели в хижине Хагрида. Полувеликан уже храпел, Слизнорт смущенно смотрел на Гарри и Джинни, смахивая навернувшиеся на глаза слезы. Избранный немного надавил на него…

— Вы ведь любили ее, верно?

— Такая храбрая… такая веселая… Простите меня, так похожая на вашу спутницу, Гарри. Как две капли воды… как близнецы… такие же волосы… взгляд… улыбка. Ах, Гарри, ты очень жесток со мной, я догадываюсь, зачем Джиневра здесь. Но не подумайте превратно… у неё большое будущее не из-за простого внешнего сходства с вашей мамой…

— Профессор! Разве вы не хотите избавиться от волшебника, убившего Лили Эванс? От Волан-де-Морта, который убивает таких красивых, умных и преданных, веселых, нежных девушек, таких как Джинни… просто потому, что они встали у него на пути…

— Мне нечем гордиться. Я боюсь… Ваша мама, она так похожа на Джиневру… но… не поймите меня неправильно… и не обижайтесь. Она была похожа, когда говорила, спорила со мной на уроках, возражала мне, доказывала что-то, сомневалась или утверждала что-либо… и… на мисс Грейнджер… прошу вас…

— Что вы профессор! Нам очень приятно! Гермиона наша лучшая подруга. Всему лучшему, что я знаю, я научилась у неё! Иногда, ради шутки, я предлагаю покрасить её волосы в ярко-красный, ну, рыжий цвет… так… на вечеринку… разыграть немного Гарри… — откликнулась Джинни, заверяя Слизнорта в своем искреннем почтении к Лили и в любви к Гермионе.

— Профессор, будьте же смелы, мужественны! Сколько таких прекрасных девушек как Лили, Джинни, Гермиона, должны погибнуть, пока не будет остановлено это чудовище… — бросал Гарри последние гирьки, или может быть песчинки на весы судьбы, которые вот-вот склонятся в пользу Избранного.

— Я стыжусь того… того, что показывает это воспоминание…

— Отдав мне воспоминание, вы перечеркнете все, что сделали… у такой девушки как Джинни, и как… Гермиона… будет будущее…

* * *

Гарри и Джинни крепко взявшись за руки, шли, нет, бежали, летели по опушке Запретного леса. Они несли в замок драгоценный флакончик с искренними воспоминаниями Слизнорта, с тем ключом, который возможно позволит им победить, достичь живыми и относительно целыми конца этой истории, просто выжить и быть, наконец, счастливыми. «Феликс Фелицис» уже выдыхался, но легкая эйфория от победы, от успеха, от ощущения близости влюбленной в тебя девушки, которая очень помогла в решении этой сложной задачи, подстегивала Гарри. Настоящее, а не имитированное зельем возбуждение от близости любимой, обостряло все его чувства. Уже наступивший тихий поздний вечер укрыл их от посторонних глаз. Нет, с ними была и Мантия-невидимка, но в ней уже не было никакой необходимости. Запахи весны уже вовсю витали в воздухе вокруг влюбленных, помноженные на легкий цветочный запах Джиневры, от которого так всегда кипит кровь…

Они целовались как безумные, прислонившись к дереву, на опушке Запретного леса перед выходом к замку. Гарри прижался к Джинни всем своим телом, просто не давая ей никакого шанса выскользнуть, вывернуться, они смеялись, периодически подруга приходила в себя, вяло пытаясь убедить обезумевшего от желания Избранного отойти хотя бы немного в сторону от широкой тропинки, ведшей прямо к хижине Хагрида.

— Гарри, ты сумасшедший, ай, придурок… тут кто-то бегает по дереву… и по мне… ай… кусаются…

— Это всего лишь лесные муравьи… милая… мы их разозлили… это будет настоящий «группен секс», малышка… но съесть нас они не успеют…

— Ты идиот… отпусти меня… урод… Гарри… нет…

Плотно прижав Джиневру к стволу дерева, подняв её стройную ножку на локтевом сгибе правой руки, сорвав, превратив в клочья её стринги, Гарри решительно и точно, скрипя зубами от восторга, двигается внутри неё. Она стонет, закрыв глазки и кусая себе губы. Муравьи их больше не беспокоят. Такая, право, мелочь…

Рон и Гермиона, скрытые Дезиллюминационным заклинанием, стоят на тропинке и тихо ржут, наблюдая эту «сцену». Рон уже начал слегка терять голову, наблюдая, как его младшая сестра, абсолютно уверенная, что вокруг на опушке леса никого нет, уже не просто картинно стонет, а издает такие дикие похотливые вопли! Явно заводя не только этого придурка со шрамом, но и родного брата. Рональд уже ласкает у Гермионы её упругие высокие груди, вторая рука уже почти преодолела сопротивление ручки подружки между её стройных ножек. Рывком нагнув Герми вперед, не обращая внимания на её протестующее шипение, он задирает на ней мантию, курточку, сдирает юбку, уничтожая колготки, срывает, слегка помучавшись, с треском трусики, толкнув по направлению к небольшому пеньку, за который она успевает ухватиться руками, падая вперед и обретает, наконец, хоть какую-то опору. Пока она ориентируется в пространстве, её ноги уже насильно расставлены в стороны, её бедра, на которых завтра явно останутся синяки от железного захвата Рона, раздвигаются, насильно… и сразу, на всю глубину! Ей стало больно? Нет. Не стало. Вопли Джинни так её завели, что промокшие насквозь трусики не с первого раза разлетелись в клочья, а только с третьей попытки безумствующего возлюбленного. Обычно Рон это делал сразу… одним характерным щелчком…

Две парочки занимаются быстрым, экстремальным, ну, честно скажем красивым спонтанным сексом, так, для разнообразия. Джинни и Гермиона прекрасно знают, как опасно перечить этим двум безумцам, особенно, когда сама этого бешено желаешь. Все ближе и ближе сладостный финал. И когда вопли двух девушек сливаются в один, а стон — зубовный скрежет, рычание обоих парней, только оттеняет его высокую и прекрасную ноту, когда их звуки безумной любви и её красивого чувственного финала просто пронзают тишину замечательного вечера, до медленно просыпающегося сознания Джиневры доходит, что кончила возле тропинки она явно не одна. И про Поттера здесь речь не идет. Этот маньяк со шрамом еще ни разу в своей жизни не смог сымитировать настоящий оргазм…

Дата добавления: 2015-08-21