Глава 7. Молли делает открытие

Прекрасным утром, после завтрака, на котором сладкая парочка вела себя на удивление тихо, и так как Молли, не стала грузить детей домашними проблемами, то троица и близнецы устроили на свежем воздухе небольшое побоище снежками. Гарри и Джинни отчаянно отбивались от Рона и близнецов, которые уже явно пытались их взять в клещи, поставив под перекрестный огонь. Тем не менее, миссис Уизли отозвала Фреда из боя, но не для того, чтобы уравнять шансы двух армий, ибо Молли всё-таки успела заметить, что снежки летят не в полную силу, скорее дурашливо, братья явно старались не особо попадать в Джинни, а по полной мочили Избранного.

Фред, с легким, но тревожным интересом, явно написанным на лице, но без тени раздражения, что его отозвали из решающей битвы эпохи, предстал на кухне перед мамой. Прежде всего, Молли решила убедиться, что это именно Фред, а не Джордж. Для чего, как бы между делом, рассматривая сражающихся бойцов сквозь частично покрытые инеем окна кухни, тактично спросила: — Как дела… у вас… с Верити? Она знала, что Фред уже год встречается с этой милой девушкой. Ну и высказать предупреждение, что периодически меняться местами с Джорджем, ухаживая за этой блондинкой, очень не хорошо. Джордж, кстати, встречался с Анджелиной Джонсон. Но, наблюдая за двумя влюбленными, за Джинни и Гарри, миссис Уизли решила выудить кое-какую полезную информацию именно из лидера близнецов. Никто в семье Уизли, включая Молли, не мог их различать. Кроме Джинни. Она, каким-то непостижимым образом всегда сразу могла точно определить кто из них кто. Когда Молли ревностно — шутливо пыталась выяснить у дочери, как она это делает, та дежурно отшучивалась, говоря, что просто у Фреда рожица наглее, чем у Джорджа.

— Мама, не беспокойся, мои отношения с Верити Фокс, стоят на более высокой ступени, чем у…

— Фред, я не шучу. Давай-ка, сынок, присядем…

Они сели за кухонный стол напротив друг друга, продолжая краем глаза наблюдать за развернувшейся в зимнем саду битвой.

— Мама, ты, конечно, хорошо видишь, что Джинни, кажется, по-настоящему влюбилась. Ты за этим меня позвала?

— Влюбилась она уже давно, а вот сейчас, явно дождалась ответных чувств…

— Ну, она заставила Поттера, наконец, обратить на себя внимание, скажем, теперь Джинни на равных конкурирует с Грейнджер…

— С Гермионой? С зубрилкой, почемучкой и отличницей?

— Мама! Я тебя немного просвещу, Гермиону Грейнджер многие мальчики считают очень даже ничего. Она умница! Очень симпатичная. Да и общение с нашей сестрёнкой обеим явно пошло на пользу. Ты заметила, что они очень дружны, мне кажется, Джинни даже научила её немного краситься и кокетничать, а Гермиона подсказала подружке, что в книгах не только скучные факты и цифры. Ну и у Джинни книжный стеллаж тоже на всю стену. Любит читать тоже…

— Дочиталась. Да, она явно стащила у меня те две пары духов. Слишком уж для меня молодежный букет. Я бы и так ей их подарила. Но я в тебе не ошиблась, сынок, ты очень наблюдателен, дамский угодник…

— Мадам! Я потрясён! Вы вгоняете меня в краску!

— Не паясничай! Вы с ними вчера разговаривали, ведь так? Они отвечали ясно и открыто, или… мямлили.

— Нет. — Чётко и ясно ответил Фред. — Они говорили ясно и открыто, именно так, смотрели прямо, не отводили глаз в сторону, оба, отвечали, я бы сказал, даже с вызовом…

— Значит, это серьезно?

— Абсолютно! Кстати, в прошлом году, на занятиях в Отряде Дамблдора, в Выручай-комнате, Джинни легко, с первого раза создала телесного Патронуса — коня. Ты много знаешь волшебниц, которые это сделали в четырнадцать лет? С первого же раза! Я тогда ничего ей и Гарри не сказал, но с Грейнджер у меня милый разговор состоялся. Мы обменялись впечатлениями. Она сказала, что Поттер на третьем курсе целую неделю мучился у Люпина, пытаясь добиться хотя бы струйки серебристого пара, и Гермиона три занятия осваивала этот приём. Она потащила меня в библиотеку! Меня! Ну, и Грейнджер мне показала там одну древнюю книгу по истории магии, где говорилось, что седьмой ребёнок в семье чистокровных волшебников всегда обладает экстраординарными способностями. Ты ведь её легко научила выполнять Летучемышиный сглаз? А в Хогвартсе его никто больше выполнить не может. Гермиона пыталась — не выходит! И Слизнорт пригласил Джинни в Клуб Слизней, только за то, что увидел, как она его с лёгкостью выполнила в коридоре поезда. Эксклюзивчик, однако. А в Министерстве Магии как сражалась? Защищала отход всей группы, но, правда, повредила ногу…

Молли улыбнулась, испытав чувство гордости за свою единственную, такую долгожданную дочку. Но к нему примешивалось и чувство тревоги. Все, кто очень близко приближаются к Избранному…

— Значит, у неё давно есть очень мощное счастливое воспоминание, — улыбаясь, произнесла Молли, наблюдая за контратакой Гарри и Джинни.

— Могу только высказать догадку, мама, Тайная комната… и спасающий её от чудовища герой…

Битва на улице, явно опять складывалась не в пользу влюбленных, Гарри уже упал на живот, его добивали, лежачего, Джинни упала сверху, пытаясь своим телом закрыть любимого. Джордж и Рон, вошли в раж, явно очень довольные собой, методично закидывали снежками будущего зятя.

— Это не честно, — произнесла Молли, наблюдая финал битвы, — давай этой сладкой парочке немного поможем.

Они распахнули дверь и выскочили на улицу. Молли взмахнула своей волшебной палочкой и тут же все валявшиеся вокруг сражающихся снежки поднялись в воздух и закружились в хороводе, затем прицельно полетели в Джорджа и Рона, те заорали, закрыв руками головы, рванули в сторону папиного сарая, пытаясь спастись, издавая вопли, что так не правильно. Джинни со смехом покатилась с Гарри по снегу, используя невинный предлог, чтобы поваляться друг на дружке, на ослепительно белом и мягком покрывале.

Когда все собрались на кухне, Джинни и Гарри стояли, улыбаясь и изящно отряхивая снег, друг с друга. Битва, явно, отняла много сил у сражавшихся. Повесив в прихожей куртки и шапки, компания расселась за кухонным столом, с шутками и хорошим аппетитом поглощая горячее какао с различными кондитерскиии достижения Молли. Они понемногу оттаивали. Планировалось начать наряжать Рождественскую ёлку, и вообще, праздничное украшение всего дома.

После шуточного разбора подробностей сражения, отогревшаяся и оттаявшая Джинни встала из-за стола и направилась к лестнице, но тут слегка захромала, сморщилась, немного прикусив нижнюю губу от боли, но допрыгав до выхода на одной ноге, быстро начала подниматься на второй этаж в свою комнату.

— Вы, что, идиоты, всё-таки попали в девочку? — Искренне возмутилась мама. — Я вам сейчас устрою…

Фред отличался редкой наблюдательностью и сообразительностью. Перед его глазами мгновенно встала картина вскочившей с его кровати в комнате на втором этаже Верити Фокс, морщившейся от боли, хромавшей и прижимавшей к попке салфетку с анестетиком, в легком распахнутом халатике, выскакивающей в коридор, и дружное ржание Джорджа и Анджелины, которым она явно неслучайно попалась на лестнице.

— Если кто, куда и попал… и кому надо устроить… вставить, то это козлу Избранному, — прошептал-прошипел Фред, но так, чтобы Молли, не дай Мерлин, не услышала.

В большой гостиной дома, уже пахнущей рождественской хвоей, мандаринами, апельсинами, кулинарными шедеврами Молли, Фред, Джордж и Рон, пытали бедного садового гнома, напяливая на него белую балетную пачку, приделывая крылья и нимб из подручных материалов. Обездвиженный заклинанием гномик зло пялился на всех, но пытался-таки схватить врагов зубами, вознамерившихся превратить его в Рождественского ангела. Гарри и Джинни с интересом наблюдали за процессом, пользуясь тем, что в Рождество Надзор особо не зверствует, и с дивана, заклинанием левитации, поднимали на ёлку игрушки и украшения. Одновременно они умудрялись играть в волшебные шахматы, ну и постоянно старались далеко друг от друга не отходить, используя любую возможность хоть что-либо сделать вдвоём, просто подержаться за руки. Обменивались улыбками, когда им казалось, что этого никто не замечает. В общем, вели себя как два влюблённых идиота, у которых окончательно съехала крыша. Джинни не скакала вокруг ели как коза, а почему-то предпочитала сидеть на месте, и иногда навещала ванную комнату. Они закончили магически развешивать гирлянды и мишуру из цветной бумаги и теперь интересовались достижениями братьев Уизли. Конечно, если мама ненароком заметит, что они используют в гостиной волшебство, им здорово влетит, но мама и так уже слишком многое заметила.

Молли сидела на кровати в комнате Джинни, бессильно опустив свою волшебную палочку. По её лицу текли слёзы, горькие слёзы. То, что она только что узнала и увидела, используя древнюю магию, да и кое-что подержала в руках и прочитала, оставленное на столе, явно потерявшей всякую бдительность Джиневрой, потрясло её до глубины души. А она еще считала, что очень хорошо знает свою дочь. Но обо всём по порядку. Когда ей окончательно стало ясно, что Гарри и Джинни ведут себя как влюблённые, а они особо этого и не скрывали, миссис Уизли решила всё-таки кое-что проверить. Молли сочла бы личным оскорблением, если бы она не знала, что на самом деле происходит в её доме. На всякий случай она поднялась на второй этаж, к комнате дочери, пользуясь тем, что все были заняты предпраздничной суетой в гостиной, а её кухня могла какое-то время обходиться сама, без присутствия хозяйки.

Сигнальные заклинания на пороге, двери и стене показывали, что мужчина, юноша, за последние сутки в эту дверь, в эту комнату не входил. Войдя в комнату, она опытным глазом сразу же заметила, что наведён неестественно идеальный порядок, все лежало на своём месте, и всё было выровнено явно по линейке, по нитке. Это на Джиневру не похоже. Нет, дочка всегда была очень аккуратной девочкой и бардак не любила, как и мама, но чтобы так навести порядок! Всё на своем месте и просто сверкает! Это явно перебор. Молли взмахнула волшебной палочкой, проверяя комнату на последние заклинания. Оглохни и Коллопортус. Интересно? Так, Джиневра явно не хотела, чтобы кто-то что-то услышал и случайно не вошёл. Это неспроста. Она воспользовалась своей волшебной палочкой, рисковала, явно рисковала, ей колдовать пока нельзя. А вот и следы незаконного проникновения в помещение. Окно, аккуратно заклеенное по контуру с помощью волшебства утеплителем, явно открывали. Нет, утеплитель был на своём месте, но опытный глаз домохозяйки отметил, что его уложили повторно, вручную, без магии. Проветривала? Но чем её не устраивает небольшая форточка? Человек в неё не пролезет, это так, к слову. А что это стоит на углу стола? Большая шкатулка для писем? Молли навела волшебную палочку на крышку, произнесла своё любимое заклинание, после которого у неё всё всегда гарантированно открывалось.

Что же она увидела внутри? Это был набор зелий на все случаи жизни для молодой ведьмы, открывающей для себя мир секса и низменных удовольствий. Молли потрясённо плюхнулась на кровать, не отводя глаз от представшего перед ней арсенала. Нет, некоторые вещи ей были хорошо знакомы. И кое-какие предметы, явно стащенные у неё из спальни. Средство для заживления ран от пылкой любви. Различные любриканты, смазки. Афродизиаки. Вот средство «Для молодой ведьмы, пока не готовой испытать радость материнства». Это полезная вещь. Кое-что тонизирующее и раскрепощающее, не только для ведьмы, но и для мага. Кроме всего этого, Молли заметила пергамент. Там, мелким убористым почерком Гермионы Грейнджер, миссис Уизли с ним была знакома, письма Гермионы в дом Уизли проходили, содержались подробные инструкции, что и как применять, показания и побочные эффекты. Так, эти две подружки явно полностью взаимодействуют на любовном фронте. Молли вспоминала, как несколько лет назад она им обеим рассказывала о любовных зельях, которые она варила в молодости. Грейнджер только что не конспектировала, сидя рядом, а Джиневра так вообще затаив дыхание внимала её откровенному рассказу. А вот и письмо. «Моя милая Джинни! Родная! Я так по тебе скучаю! Рон уже, наверное, весь извёлся? Надеюсь, вы с Гарри его не бросаете одного? Я считаю дни до встречи с тобой и с мальчиками. Я боялась расстроить родителей, но на три дня они меня в конце каникул всё-таки отпускают, и я сразу приеду на «Ночном Рыцаре». Надеюсь, что ты и Гарри не потеряли голову окончательно. Помни, что я тебе говорила и о чём предупреждала. Вы сумасшедшие влюблённые! И если твоя мама всё узнает, нам вместе не сносить головы. Если она решит тебя сжечь, как настоящую ведьму, то я сразу же прилечу и взойду на костёр за тобой! Целую тебя везде, моя любовь! Крепко поцелуй за меня Рона и Гарри. Ваша Гермиона».

А это уже письмо не подруги. А письмо очень близкой подруги. Ближе не бывает. Как изменилась нынешняя молодежь! Я такой не была. Точно? А как же поход в Выручай-комнату с Артуром ночью, за пару месяцев до выпуска. И потом родился Билл, через семь месяцев после школы. Явно лучший проект Выручай-комнаты! Вот почему он такой красивый! Нет, я и Артур были просто созданы друг для друга. И нам было уже обоим семнадцать. И теперь вот, Джинни. Ей всего пятнадцать лет! А её ослик всего на год старше. Любимая единственная дочка, у неё есть тайна от мамы, которой она по доброй воле не поделится. Знала ли я её? Мне всегда казалось, что Джинни для неё это открытая книга. И вот, на тебе. Молли очень не хотела этого делать, но эту ночь Джинни явно провела не одна. Можно догадаться с кем. Осталось только провести магическую процедуру и произнести древнее сложное заклинание матери, безумно желающей своему ребенку только добра. Но надо всё точно знать, что именно желать.

Молли, наконец, решилась и произнесла заклинание, проведя очень сложную магическую процедуру. Лучше бы она этого не делала. Возникшая серебристая дымка превратилась, оформилась в двух молодых людей — в девушку и парня, с чертами Джинни и Гарри, и пошли милые эпизоды их последнего ночного приключения. В подробностях. Кто, как, кого, куда и сколько. Молли прикусила губы до боли, до крови, и когда картины уже совсем становились откровенными, она даже в ужасе закрывала глаза. Когда действо закончилось. Слезы душили её. Она потеряла дочь. Нет, Молли сразу решила, что она не бросится на них с ремнем или со скалкой, не начнет их наказывать или увечить волшебной палочкой, выгоняя на мороз, устраивая накануне светлого праздника Рождества побоище. Гарри Поттер, как же ты мог, «бедная сирота», я всегда любила тебя как сына, что же ты, обормот, сделал с Джинни? И она ведь ведет себя в постели, тьфу, на коврике, как прожжённая шлюха, вытворяет такое, что может и вейла поучиться. Стоп. Это не Поттер. Это… Грейнджер. Милая грязнокровка. Вот до чего доводит любовь к книгам. Конечно! Староста Грейнджер имеет прямой доступ к особой секции запретного отдела библиотеки Хогвартса. Но… я же хорошо и уже очень давно знаю обеих. И теперь я ищу крайнего или крайнюю, кто развратил мою невинную девочку. Нет, надо быть честной перед собой. Джинни и Гермиона — два сапожка-пара. Обе достойные и очень изобретательные ведьмы, обе друг дружку полностью дополняют и подменяют. Две талантливые волшебницы нашли друг друга и явно строят окружающий Волшебный Мир под себя. Мало того, явно поделили сферы влияния, не устраивая в своё время войны за Избранного. Тогда… и Рон тоже? С Грейнджер? О Мерлин, это же очевидно! Вот стерва — отличница приедет, и я ей всыплю! По первое число! Грязнокровка… тьфу, маглорождённая. Настоящая ведьма, одно слово! С большой буквы! Запах костра она почувствовала, видите ли. Но, прежде чем собрать дровишек для аутодафе, надо сначала откровенно поговорить… с обеими, а потом и со всеми четырьмя…

Молли взяла себя в руки, успокоилась, собралась и ещё раз проиграла, прокрутила сценку Гарри и Джинни в любви. Она отметила, что парень всё время как бы извинялся, и каждый шаг уточнял у девушки. А она, явно являлась инициатором, лидером. И что теперь? Джинни совратила бедного сироту? Нет, они оба виноваты. А в чём? Девственность, кстати, Джиневра явно бережёт. Это ясно потребовала, кстати, именно Гермиона. Но то, что они вытворяют, так уже почти профессионально и талантливо, переходит все рамки! Мерлин с ними, поцелуи, объятия, но заход с кормы! Это вообще извращение! А что они вытворяют своими устами! И тут Молли впервые, почти улыбнулась сквозь слёзы. И что теперь делать? Устроить грандиозный скандал? Джинни уже не та скованная и закомплексованная девушка. Даже могу себе представить, что было бы, если бы я напала на неё в ярости, оскорбляя и нанося удары по лицу. Она бы даже не отвернулась. Молча бы стояла, возможно, плакала, но она вообще-то редко плачет, я не помню, когда она вообще плакала когда-нибудь. Молча, выслушала бы меня. Вытерла бы кровь на разбитых губах, глянула прямо в глаза, просто тихо сказала бы — прости меня, мама, если сможешь, прости, и, собрав минимум вещей, взяла бы волшебного пороха и вошла в камин, громко, с вызовом, крикнув адрес — Гриммо 12. И ушла бы из её жизни. Надолго. Нет, потом они, конечно же, помирились, ревели бы вдвоём. Возможно втроём, ещё и с Гермионой. Зачем это устраивать? Поздно уже. Поезд ушёл. Запретный плод сорван. Она что-то упустила в воспитании Джинни. Но делать вид, что ничего не случилось — это тоже не правильно. Надо подготовиться к серьезному разговору. С обязательным участием Грейнджер. Явно возможная будущая невестка. Ей тоже надо вставить, вправить, нет, слегка поправить перегревшиеся талантливые мозги. Кто родители у Герми? Стоматологи? Судя по последним событиям скорее сексопатологи. Я не могу позволить себе потерять единственную дочь и испортить на всю жизнь отношения с невесткой. Но и терпеть такие номера в своём доме, когда из неё делают круглую дуру, думая, что мама безнадёжно отстала от современной жизни, она не позволит. Это мой дом, мой муж и мои дети. Я в семье Уизли глава семьи! И я не позволю делать из себя посмешище! Молли вытерла слёзы, удалила все следы своего волшебства, и вышла из комнаты дочери, громко хлопнув дверью.

Гостиная была наряжена и украшена. Все занимались своими делами. На Гарри и Джинни никто уже не обращал никакого внимания. Поттер тихо поинтересовался, как Джинни себя чувствует? Та ответила, что нормально, терпимо. Тогда Гарри предложил пойти немного погулять на воздухе. Рон играл в волшебные шахматы с Биллом. Флер на кухне с мамой пыталась наладить контакт, та как-то вяло общалась с будущей невесткой, во всём почему-то с ней впервые в жизни соглашаясь, а Джинни лезть к ним не стала. Фред и Джордж поднялись к себе, готовя какие-то очередные провокации и Рождественские сюрпризы. Завтра приедут Тонкс и Люпин. Приедет Чарли. Наступил вечер. Джинни и Гарри, одевшись, вышли на улицу в сад. Было ясно, сверкали звёзды, ветра не было, и они одновременно произнесли: — Условия идеальные! И засмеялись, вспомнив, что квиддич у них в крови. И вывод напрашивался однозначный. Они оседлали две метлы и взлетели в воздух. Сидеть было удобно, не волнуйтесь, амортизационная подушка на спортивных мётлах всегда делала сидение комфортным, как на мотоцикле, только еще удобнее и мягче. Они полетали над «Норой», замерзшим прудом и садом. Тут у обоих возникла одна очень экстравагантная идея. Да! Впервые заняться сексом на метле в полёте! Сказано — сделано! Тихо вытащив из комнаты Рона мантию-невидимку, и, установив на метлу систему подогрева из закреплённой на метловище чашечки синего пламени, давнего ноу-хау Гермионы, обеспечивающего теплом пространство вокруг метлы на два — три фута в окружности. Они круто подскочили на скоростной «Молнии» Гарри вверх, надёжно укрытые замечательной мантией, и на фоне полной луны, установив режим вверх — вниз, как на «русских горках», попытались, со смехом, впервые это сделать в свободном полёте. Сначала у них неплохо получилось, ну, типа, уста в уста, а затем Гарри крепко оседлал метлу, а Джинни попыталась, применив любрикант с анестетиком, оседлать его «метлу», ну, «метловище» Избранного, обхватив его шею, или что там ещё, руками. Как они это сделали, ума не приложу, но то, что сделали, это точно!

Дата добавления: 2015-08-21