Глава 43, часть 1

Если бы я никогда не ела Невидимых, чудесное исцеление сбило бы меня с толку.
А так, как такое бывало, я сделала вид, что просто съела Невидимого. Я не могла справиться с тем сценарием, что - элексир-продлевает-жизнь. Это вызвало желание убивать Дэррока снова и снова. Жестоко. С садизмом. С разнообразием пыток.
Он не только превратил меня в При-йю, но и планировал для меня вечную жизнь в таком виде. Я растрогалась, когда увидела его фотографии с Алиной, представляя иной для них исход, но теперь вся нежность исчезла. Если бы Бэрронс не спас меня - я не могла себе даже представить весь этот ужас, ожидавший меня. И не хотела. Я была патологически невменяема какое-то время. Что если бы он запер меня, отказываясь дать мне то, в чем я нуждалась? Держал бы меня где-нибудь в тесной темнице...
Меня передернуло.
- Прекрати думать об этом, - сказал Бэрронс.
Я вздрогнула. Я не могла ничего поделать с этим. Есть вещи намного ужаснее смерти.
- Но этого не произошло. Я вернул тебя обратно. В конце концов, все получилось. Тебя трудно убить. И я этому рад.
Я истекала кровью, по словам Бэрронса не единожды. Из моего горла был выдран слишком большой кусок плоти, что бы восстановиться достаточно быстро. В то время, пока я умирала - ну, или, по крайней мере, была бездыханна - мое тело продолжало самовосстановление. Я приходила в себя, но продолжала истекать кровью. В конечном счете, я достаточно излечилась, чтобы оставаться в сознании, всю остальную часть процесса исцеления. Я вся была покрыта засохшей коркой крови.
Бэрронс снова поднимает и несет меня. Мы проходим через роскошно обставленную комнату, вниз по лестнице, все, продолжая и продолжая спускаться, и я понимаю, что в подвале под гаражом Бэрронса больше трех уровней. У него здесь целый мир. Вообще-то я не люблю находиться под землей. Но это место совсем другое. Здесь ощущался простор, пространство, которое кажется не таким, каким выглядит. Подозреваю, что у него здесь все в Зеркалах с различными ходами и выходами. Для выживания на запредельном уровне понимания. На мир можно было бы сбросить атомную бомбу, а здесь жизнь по-прежнему продолжала бы течь своим чередом, и мы смогли бы уйти в какой-то другой из миров. С Бэрронсом, думаю, никакая катастрофа не будет концом. Он всегда будет существовать.
Теперь и я тоже.
Мне это не нравится. Я уже была перепрограммирована и изменена столькими способами. Но с этим, свыкнуться будет гораздо труднее. Это заставляет меня чувствовать себя еще менее человеком, я уже чувствовала себя отколовшейся. Являюсь ли я частью Темного Короля - теперь, почти бессмертная? Интересно, не замкнутый ли это круг. Действительно ли мы перерождаемся и заново проживаем цикл за циклом?
- Это так плохо?
- Ты читаешь мои мысли?
Он улыбается: - Ты думаешь глазами.
Я прикасаюсь к его лицу, и его улыбка тут же исчезает. - Сделай так еще раз.
- Не будь упрямцем, - смеюсь я. Но на его лице радости нет. Она быстро исчезла.
Он смотрит на меня холодным, жестким взглядом. Сейчас я вижу, что происходит в его глазах. Для остального мира, они могут показаться пустыми. Я когда-то думала, что они лишены всего человеческого, но это не так.
Он чувствует. Ярость. Боль. Похоть. Так много волнующих эмоций бурлящих под его кожей. Так много непостоянства. Человек и зверь - всегда в боевой готовности. Теперь я знаю, что для него это никогда не было легко. Он беспрерывно сражается в этой битве. Как этому мужчине изо дня в день удается, продолжать жить, как ни в чем не бывало?
Он останавливается и ставит меня на ноги. Проходит через тени, включает газовый камин, и зажигает свечи.
Мы в его спальне. Здесь так же, как в логове Темного Короля: богатство, роскошь, огромная кровать, драпированная черными шелком и мехом. Я смотрю на нее, но не вижу ее. Все, что я могу видеть - это себя, обнаженную рядом с ним.
Меня пробивает дрожь.
Я трепещу оттого, что я здесь. Что он хочет меня.
Он зажигает больше свечей возле кровати. Затем берет подушки и сгребает их в кучу. Я помню их с тех пор, когда была При-ей.
В те давние времена, в подвале, он подкладывал их под мои бедра. Я ложилась на них вниз головой, с приподнятой в воздухе задницей. Туда и обратно - он терся об меня между моими бедрами, пока я не становилась, готовой его принять. Затем медленно входил в меня сзади.
Он кладет последнюю подушку в кучу и смотрит на меня. Затем резко кивает головой в сторону этой кучи.
- Я видел тебя умирающей. Мне необходимо трахнуть тебя, Мак.
Слова врезались в меня словно пули, и мои колени подогнулись. Я прислонилась спиной к какой-то мебели, наверное к шкафу. Не суть. Главное, что поддерживает. Это была не просьба. Это было утверждение о необходимости делать это прямо сейчас и потом, как будто мне срочно требовалось переливание крови, потому что моя была отравлена.
- Ты хочешь меня? - в голосе нет ни мурлыканья или застенчивости или обольщения. Это просто вопрос, на который нужно ответить. Голую правду. То, что будет после. То, что он предлагает.
- Да.
Он стягивает через голову свою рубашку и у меня захватывает дух, смотря на это большое, сильное, мускулистое, рельефное тело. Я знаю, как выглядят его плечи, нависающие надо мной, как от страсти напрегается его лицо, когда он кончает в меня.
- Кто я?
- Иерихон.
- Кто ты? - он скинул ботинки, и стянул брюки. Сегодня ночью вел он.
Я прохрипела на одном дыхании: - Икогоэтоебёт?
- Наконец-то, - слова мягкие. Мужчина нет.
- Мне нужно в душ.
Его глаза блестят. Зубы сверкают во тьме.
- Немного крови еще никогда мне не мешало, - он скользит ко мне, едва смещая воздух. Бархатная тень во тьме. Он - ночь. Он всегда ею был. А я раньше была солнечной девочкой.
Он кружит вокруг меня, осматривая сверху донизу.
Я смотрю на него, затаив дыхание. Иерихон Бэрронс, обнаженный нарезает вокруг меня круги, поглядывая, как будто ему не терпится, съест меня живьем - в хорошем смысле, а не так как его сын. Когда я смотрю на него, мои эмоции зашкаливают, поражая меня, и я понимаю, что никогда не оттаю оттого, что произошло со мной тогда на той скале, когда я думала, что он мертв. Я отбросила слишком многое, чтобы выжить. Когда я поняла, что он жив, произошло слишком много всего, я была зла на него, потому что он ничего мне не говорил, и я запихала этот грязный ком подальше, отказываясь увидеть его. Последние месяцы я жила, не позволяя ничему из того, что происходило на самом деле, коснуться меня. Отказывалась принимать ту женщину, которой я стала, отрицая даже, что стала ею.
Теперь я оттаивала. Теперь я стояла и смотрела на него и понимала, почему я никогда не оборачивалась.
Я бы разрушила мир для него.
И я не могла смотреть правде в глаза. Не могла признать, что это обо мне.
Я хочу замедлить этот момент. Однажды я оказалась в постели с ним внутри меня, но я была При-йя, и это произошло так быстро и бессознательно, что все произошло раньше, чем началось. Теперь я хочу, чтобы это происходило медленно. Я хочу прожить каждую секунду как будто в последний раз. Я приняла это. Это невероятное чувство.
- Подожди.
Его поведение мгновенно меняется, глаза заволакивает темно-красной дымкой.
- Я ждал недостаточно долго? - его грудь вздымается. Его руки меняются, изгибаясь. Дыхание становится тяжелым и учащенным.
В мерцающем свете, его кожа начинает темнеть.
Я смотрю на него. Вот так просто – из страсти в ярость. Я думаю, что он может накинуться на меня, подминая под себя срывая мою одежду в падении, и ворваться в меня еще до того, как мы коснемся пола.
- Я никогда не возьму это так, - его глаза сужаются. Темно-красные пятна на белках покрывают мелкой сеткой лопнувших кровеносных сосудов. Внезапно его глаза становятся черными на красном, совсем без белого. - Но не скажу, что не думал об этом.
Я делаю глубокий вдох.
- Ты здесь. В моей спальне. И ты ни черта не понимаешь, что это значит для меня. Если женщина приходит в это место - она умирает. Если ее не убиваю я – это делают мои люди.
- Здесь была хоть одна женщина?
- Однажды.
- Она сама сюда пришла? Или ты ее привел?
- Я привел ее.
- И?
- Я занимался с ней любовью.
Я дернулась, поворачиваясь вместе с ним и пристально глядя в его глаза. То, что он говорил о другой женщине, подстегнуло мое желание отдаться ему, сорвать с себя одежду, броситься на него и всадить его в себя, еще до того, как мы коснемся пола. Стереть ее из его головы. Меня он хочет трахнуть. А с ней он занимался любовью.
Он пристально наблюдает за мной. И увиденное ему, кажется нравится.
- И?
- После я убил ее.
Он сказал это без эмоций, но в его глазах я вижу большее. Он ненавидит себя за то, что убил ее. Он думал, что не было выбора. Он уступил моменту желания, иметь кого-то в своей постели в своем доме, в его мире. Он хотел почувствовать себя... нормальным, пусть и всего на одну ночь. И она поплатилась за это своей жизнью.
- Я не герой Мак. Никогда им не был. И никогда не буду. Давай все сразу проясним: я и не антигерой также, и оставь ожидания в раскрытии моего тайного потенциала. Нет ничего, от чего меня нужно спасать.
Как бы то ни было, я все ровно его хочу.
Это все, что он хотел знать.
Я в нетерпении выдыхаю и откидываю волосы со своего лица. - Ты собираешься заговорить меня до смерти, или все-таки трахнешь меня, Иерихон Бэрронс?
- Повтори. Последнюю часть.
Я повторила.
- Они будут пытаться тебя убить.
- Как хорошо, что меня трудно убить. - Но интересовало меня только одно: - А ты будешь?
- Никогда. Я тот - кто всегда будет заботиться о тебе. Всегда будет трахать и приводить тебя в чувства, когда тебе это будет необходимо. Я тот - кто никогда не позволит тебе умереть.
Я стянула через голову свою рубашку и скинула обувь. - Чего еще желать женщине? - Я сорвала с себя джинсы и запнулась ногой, пытаясь выйти из трусиков. Я споткнулась.
Он находился уже на мне прежде, чем я долетела до пола.
* * *
С того самого дня, как я увидела Иерихона Бэрронса, я хотела его. Я хотела, чтобы он делал со мной такие вещи, от которых розовая и недалекая МакКайла Лейн, была бы потрясена и в ужасе и... ну, ладно, и в крайнем восторге от одной только мысли об этом.
Я не сознавалась в этом даже себе. Как павлин может жаждать льва?
Я представила себя как одного из причудливых, горделивых самцов, со своим бестолковым оперением. Я ходила кругами, с напыщенным видом, украдкой бросая косые взгляды на короля джунглей и отрицая свои чувства к нему. Я сравнила свой хвост с его смертоносными когтями и поняла, что если лев и должен был лечь вместе с павлином, то только на гнезде из окровавленных перьев.
Но это не остудило моего желания к нему.
Наоборот - заставило меня отрастить когти.
Пока я падала под ним на пол, я думала вот она я - теперь: павлин без перьев и с когтями. Мой прекрасный хвост отвалился от одного испытания за другим. Я смотрюсь в зеркало и не имею понятия, кто я. Да и пофиг. Может, и гриву отращу.
Облегчение переполняет меня, когда его тело врезается в мое. Бэрронс двигается, как внезапный порыв шквального ветра. Он не только на мне, но и вбивается в меня мощными толчками прежде, чем мы касаемся пола.
О, Боже! Да! Наконец-то! Головой резко ударяюсь о деревянный пол, но я едва это чувствую. Моя шея выгибается, голова откинута назад, мои ноги широко раздвинуты. Лодыжки на его плечах и нет никаких противоречий. Есть только нужда и отклик на нее от вбивающегося в меня - гладкого и твердого, как камень зверя, напряженного и покрытого человеческой кожей.
Я смотрю на него, находящегося в полузвериной форме, с выпирающими клыками. Глаза Бэрронса. Но взгляд не его. Это делает меня совершенно дикой. С ним я могу быть, кем захочу. Никаких запретов. Я чувствую, как он становится еще тверже и больше во мне.
- Ты можешь вытворять и такое? - Задыхаюсь я. Зверь был больше человека.
Он смеется и это определенно не человеческий звук.
Я стонаю, скулю и извиваюсь. Это невероятно. Он заполняет меня, скользя в меня настолько глубоко и восхитительно, доставая до таких мест, где ни касался еще не один мужчина. О Бо-о-же! Я кончаю. Я взрываюсь на части. И слышу рык.
Это я. Я смеюсь и продолжаю содрогаться в оргазме. Мне кажется, что я кричала. Я пускаю в ход свои когти и он, содрогнувшись во мне, стремительно ускоряется. Он издает этот горловой звук, от которого мне сносит крышу. Я обожаю этот звук.
Я прошла бы через ад и обратно с улыбкой, пока он будет находиться рядом со мной. По долгу смотреть на него, когда пересекаются наши глаза, и мы разделяем один и тех безмолвных взглядов.
- Ты не растеряла свои перья. - Его слова были со странным гортанным произношением из-за выпирающих клыков.
Я бы фыркнула, но его язык уже находится в моем рту, раскрывая его до отказа, лишая возможности вздохнуть, и он прав. Однажды, Вы встретите человека, который поцелует Вас так, что не сможете вздохнуть и Вы поймете, что не нуждаетесь в воздухе. Кислород несущественен. Желание создает жизнь. Делает ее значимой и стоящей. Желание - и есть жизнь. Потребность увидеть следующий восход и закат солнца, чтобы коснуться того, кого Вы любите и сделать это снова.
- Пробудился бы ад, ничего не желая, - согласился он. Он знал, о чем я думаю. Всегда. Мы связаны. Атомы между нами переправляют сообщения - туда и обратно.
- Сильнее! Глубже! Ну же Бэрронс! Еще! - Я ощущаю неистовую ярость. Несокрушимость. Упругость вокруг него. Ненасытность. Одна его рука обхватила мою шею, другой он словно чашу, держит мое лицо. Он наблюдает за каждым нюансом, каждым изменением моего лица. Как будто от этого зависело все его существование. Он трахается с целеустремленной преданностью умирающего человека, ищущего Бога.
Когда он заполняет меня, я удивляюсь тому, что секс может создавать свой собственный уникальный аромат - мы действительно не "занимались" любовью. Потому что в воздухе вокруг нас образовался независимый элемент, и если бы мы делали это для реальности, а не просто ради обалденного удовольствия, мы могли бы изменить мир. Потому что, когда он во мне, я чувствую, что пространство вокруг нас меняется, заряжается, и кажется, выделяет какую-то обратную связь: чем больше он прикасается ко мне, тем сильнее я нуждаюсь в нем. Секс с Бэрронсом удовлетворяет мою потребность. Затем возбуждает ее. Удовлетворяет и снова возбуждает. Это замкнутый круг. Мы покидаем постель, чтобы в порыве страсти вернуться в нее снова. И я...
- … ненавижу тебя за это, - заканчивает он нежно за меня фразу.
Эй, это мои слова.
- Мне никогда не достаточно, Мак. Черт, это сводит меня с ума. Мне следовало бы убить тебя за то, что заставляешь меня чувствовать это.
Я прекрасно его понимаю. Он - мое слабое место. Я стала бы Шивой, съедающей мир, для него.
Он выходит из меня и я почти кричу от чувства пустоты.
Тогда он подхватывает меня на руки и разворачивает на кровати, устраивая на гору подушек спиной к нему, широко раздвигая мои ноги, и когда он врывается в меня сзади, я реву от облегчения. Я - наполненная, я - жива, я… -
Я закрываю свои глаза и погружаюсь в бессмысленное блаженство. Это все на что я способна. Быть. Чувствовать. Жить.
Я снова При-йя.
И я всегда буду ею для этого мужчины.

Дата добавления: 2015-08-21