Торой когда-то пугали народ. А в каких несметных количествах производил-

ся и распространялся этот яд! Конечно чем ниже умственный и моральный

Уровень такого фабриканта низостей, тем безграничнее его плодовитость.

Этакий субъект плодит такие гадости без конца и забрасывает ими весь го-

Род. Подумайте при этом еще о том, как велико количество таких субъек-

Тов. Не забудьте, что на одного Гете природа всегда дарит нам 10 тысяч

Таких пачкунов, а каждый из этих пачкунов разносит худшего вида бациллы

На весь мир.

Ужасно было убедиться, что именно евреям природа предопределила эту

Позорную роль.

Уж не в этом ли следует искать "избранность" этого народа! Я начал

Тогда самым старательным образом собирать имена авторов всех этих гряз-

Ных сочинений. И чем больше увеличивалась моя коллекция, тем хуже было

Для евреев. Сколько бы мое чувство ни продолжало сопротивляться, разум

Вынужден был сделать непреклонные выводы. Факт остается фактом, что хотя

Евреи составляли максимум сотую часть населения этой страны, - среди ав-

Торов указанных грязнейших произведений девять десятых евреи.

Теперь я начал с этой точки зрения присматриваться и к моей дорогой

"большой прессе".

Чем пристальнее я присматривался к ней, тем резче менялось мое мнение

И в этой области. Стиль ее становился для меня все более несносным, со-

Держание начинало мне казаться все более пустым и внутренне фальшивым.

Под так называемой объективностью изложения я стал обнаруживать не чест-

Ную правду, а большею частью простую ложь. Авторы же оказались... ев-

Реями.

Теперь я стал видеть тысячи вещей, которых я раньше не замечал вовсе.

Теперь я научился понимать то, над чем раньше едва задумывался.

Так называемый либеральный образ мыслей этой прессы я стал видеть те-

Перь в совершенно другом свете. Благородный тон в возражениях противни-

Кам или отсутствие ответа на нападки последних - все это оказалось не

Чем иным, как низким и хитрым маневром. Одобрительные театральные рецен-

Зии всегда относились только к еврейским авторам. Резкая критика никогда

Не обрушивалась ни на кого другого, кроме как на немцев. Уколы против

Вильгельма II становились системой так же, как специальное подчеркивание

Французской культуры и цивилизации. Пикантность литературной новеллы эти

Органы возводили до степени простого неприличия. Даже в их немецком язы-

Ке было что-то чужое. Все это вместе взятое настолько должно было оттал-

Кивать от всего немецкого, что это могло делаться только сознательно.

Кто же был заинтересован в этом?

Была ли это только случайность?

Дата добавления: 2015-08-21