Цена непростительной слабости

С КАЖДЫМ днем германская контрразведка узнавала все больше подробностей о разведчиках, оказавшихся у нее в руках. На совещании в Берлине высших чинов нацистских спецслужб группенфюрер СС Мюллер сообщил, что зондеркоманда «Rote kapelle» получила обнадеживающие результаты.

Начальник зондеркомиссии «Красная капелла» Ф. Панцингер

— Мы пока не можем с точностью сказать, кто и как работал против нас, — заявил шеф гестапо, — но несомненно одно: мы напали на след крупной агентурной сети русских. Имеет ли все это какое-то отношение к Берлину, ответить пока не могу, но скорее всего такая связь существует…
— Отдел дешифрования верховного командования вооруженных сил под руководством доктора Фаука давно работает над перехваченными русскими радиограммами, — сообщил шеф службы радиоразведки генерал Тилле. — К сожалению, система шифра у русских сложная, и одними математическими методами ее раскрыть почти невозможно. Надеюсь, что допросы захваченных в Брюсселе русских дадут понимание принципа построения их кодов…

В самом деле, после первых дней упорного молчания некоторые арестованные под жестокими пытками гестапо заговорили. Макаров-Хемниц не только все рассказал о себе и своем шефе Кенте, имеющем паспорт на имя Винсента Сиерры, о его служившей прикрытием фирме «Симекско», но и открыл шифр и ключ к нему (как мы помним, эти данные Хемницу сообщил перед своим отъездом на встречу с Харро Кент), расписание работы радиостанции, длину радиоволны и позывные. Цена проявленной им слабости оказалась чрезвычайно велика. После того как из гестапо поступили вырванные у Макарова шифровальные сведения вместе с обрывками обгоревших криптограмм, доктор Фаук стал успешно продвигаться с дешифрованием всего перехваченного материала. Рутинная работа по расшифровке нескольких сот телеграмм пошла в ускоряющемся темпе.

Арвид Харнак, досье гестапо

Милдред Харнак

Летом 1942 года в дешифровальном отделе прочитали наконец и телеграмму из Москвы от 26 августа 1941-го, которая предписывала Кенту посетить Германию и содержала два берлинских адреса с телефонами и именами подпольщиков — Кукхофа и Шульце-Бойзена.

Операция зондеркоманды «Rote kapelle» вступила в новую фазу. Мюллер и Шелленберг доложили Гиммлеру об успехах в поиске «красных заговорщиков и шпионов», внедрившихся в важнейшие германские структуры и свивших сети за рубежами рейха. Гитлер по докладу Гиммлера распорядился провести ускоренное следствие и постоянно держать его в курсе дела.

О розыскных действиях германской контрразведки рассказал на допросе в Москве 29 июня 1951 года сам же Фридрих Паннцингер, заместитель шефа гестапо и руководитель зондеркоманды. По его словам, операциями по выявлению и захвату антифашистов, а также радиоигрой с Москвой руководил он сам, а всю работу выполнял находившийся в его прямом подчинении начальник берлинского отделения «Rote kapelle» гауптштурмфюрер СС Хорст Копкоф. Бригады его сыщиков внимательно следили за каждым шагом супружеских пар Шульце-Бойзенов и Кукхофов, круглосуточно прослушивались и записывались их телефонные разговоры. На следующий день, а иногда и раньше, Копкоф получал подробные отчеты.

Ильза Штебе, досье гестапо

Графиня Эрика фон Брокдорф

Попавшие под гестаповский колпак антифашисты соблюдали определенную осторожность, однако не были настолько подготовленными и опытными подпольщиками, чтобы выявить за собой хвосты, а их условные фразы в переговорах по телефону легко разгадывались.

В конце августа гестапо узнало, что член группы Шульце-Бойзена Хорст Хайльман, служивший в службе радиоперехвата, сообщил Харро о дешифровке советских радиограмм. Это ускорило аресты в Берлине. 31 августа 1942 года гестаповцы схватили Шульце-Бойзена прямо в рабочем кабинете, а вместо него посадили туда своего человека, который на все звонки отвечал: обер-лейтенант выехал в командировку, кто его спрашивает, что ему передать по возвращении?

В течение сентября в Берлине было арестовано 70 антифашистов, а к концу октября — около 100 человек, то есть примерно половина состава всей организации Корсиканца — Старшины (в дальнейшем это количество возросло). При этом сотрудники зондеркоманды проникли в самостоятельное звено берлинских антифашистов, возглавляемое резидентом военной разведки Красной Армии Ильзой Штебе. Она была арестована 12 сентября 1942 года. Подвергнутая жесточайшим пыткам, стойкая женщина никого не выдала.

Тем не менее входивший в ее группу ценный агент Ариец — высокопоставленный дипломат германского МИДа Рудольф фон Шелиа, тоже был арестован 29 октября 1942 года. Это произошло потому, что выброшенный на парашюте под Прагой разведчик Г. Кенен, направленный для восстановления связи с группой Штебе, прибыл в Берлин и явился прямиком к ней на квартиру, где была устроена засада. При Кенене гестаповцы обнаружили документы, указывавшие, что целью его прибытия является получение данных от фон Шелиа. Как явствует из материалов московского допроса оберштурмбанфюрера СС Паннцингера, эта группа была раскрыта тоже благодаря радиоперехвату и дешифровке радиограмм, адресованных Отто и Кенту.

Дата добавления: 2015-08-21