Трейдинг - мпя жизнь 39

левизионном экране по обстоятельствам, не имеющим криминаль­ной подоплеки.

Мне остается только воображать, что бы подумал сегодня обо мне мой отец. Временами я вспоминаю отца, каким он живет в мо­ей памяти, — воплощение шарма и моды, эталона надежности и не­покорности. Его рост пять футов семь дюймов, в поясе не более 32 дюймов. Он поддерживал такую форму ежедневными пятимиль­ными пробежками и регулярными занятиями в атлетическом зале. Я могу представить улыбку, расплывающуюся по его симпатично­му лицу, смотрящему на весь мир, как кареглазый Пол Ньюмен со сломанным носом. Я слышу его богатый низкий голос, похожий на мой собственный, за исключением моей постоянной хрипотцы из-за многолетнего орания в яме. Я слышу, как он говорит, "Эй, мать твою. Мы сделали это!"

Мой отец вырастил нас с моим братом Джоуи упорными и силь­ными, дисциплинированными и целеустремленными. Он передал нам вкус к риску и способность преодолевать страх. Он научил нас находить самый плохой результат и оценивать его по сравнению с отдачей. Ничего не зная о нашей профессии, отец воспитал в нас настоящих трейдеров.

ГЛА

Битва

Т

орговая яма не похожа ни на какое другое моста ведения бизнеса: воздух пропитан деньгами, действо происходит быстро и яростно, каж­дый накачан адреналином и тестостероном. Трейдеры стоят чуть ли не на головах друг у друга, пронзительно выкрикивая свои покуп­ки и продажи. Они не стесняются в средствах, пытаясь увидеть по­купателей и продавцов в яме и быть увиденными ими. Лютые со­перники и ревностные конкуренты стоят плечом к плечу или, са­мое большее, на расстоянии нескольких ярдов друг от друга. Руки и локти летают в воздухе. Кто-то начинает драться. Кто-то толка­ется, кого-то толкают в ответ. Для стороннего наблюдателя это полнейший хаос; однако в яме на самом деле порядок. У каждого свой участок, примерно около одного квадратного фута, на кото­ром он может стоять. Когда вы торгуете, вы защищаете свою зем­лю.

В мире бизнеса трейдеры - особая порода. Каждый выигрыш и каждый убыток мгновенно фиксируются. Совершив ошибку, вы сразу узнаете о ней. Даже до того, как у вас появится время опра­виться от гнева, вы уже знаете, что означает данный убыток для ва­шего кармана. Каждая сделка подобна финансовому году, пролета­ющему за одну секунду. В других видах бизнеса все совсем не так. Ошибку, совершенную сегодня, можно не почувствовать до следу­ющего месяца, следующего квартала или даже, возможно, до сле­дующего года. Волатильность мгновенно превращает мир трейдин­га в рукопашный бой. Правда, единственное, что вы можете поте-

42 ДЕЙТРЕЙДЕР: КРОВЬ, ПОТ И СЛЕЗЫ УСПЕХА

рять в этом бою — это ваши деньги, а не вашу жизнь. Но для мно­гих людей их деньги - их жизнь.

В этом отношении считаю, что единственная деятельность, ко­торую можно сравнивать с трейдингом, это игровые виды профес­сионального спорта. На поле, на корте или в торговой яме игроки накачаны адреналином. Моральная подготовка так же важна, как и физическая выносливость, а концентрация на игре должна быть стопроцентной. Для большинства спортсменов, однако, подобная моральная и физическая выносливость требуется лишь в течение баскетбольного или футбольного матча. Профессиональные спортсмены тренируются каждый день, но не с такой интенсивно­стью, как во время матчей. Для трейдеров напряженное состояние — статус кво, каждый день и без передышек.

На фоне жесткой конкурентной борьбы нетрудно понять, поче­му в яме такой накал страстей. Это похоже, как если бы торговую яму накачивали керосином и для взрыва достаточно только искры. Что касается меня, то за мою 18-летнюю карьеру на Чикагской Торговой Бирже меня подозрительно часто обвиняли в нарушении большинства правил и штрафовали за драки, применение излиш­ней силы (то есть за толкания и пихания) при вхождении в яму и при выходе из нее и, конечно же, за ругань. Мне не нужно объяс­нять, что ударить другого человека — это неправильно; оправдания такому поведению быть не может. И мне меньше всего хотелось бы бахвалиться случаями из моей трейдерской молодости, когда я не искал драк, но и не отходил в сторону, когда кто-то начинал доста­вать меня. Однако за мной тянутся истории, некоторые из которых справедливы, а другие расписаны с эпическим пафосом, что я тог­да-то и тогда-то избил какого-нибудь трейдера в яме. Это все есть на страницах жизнеописания трейдера Льюиса Борселино. Но сей­час, когда мне 41, приходится отводить взгляд в сторону, когда кто-нибудь спрашивает, действительно ли я однажды вонзил в оппо­нента карандаш (должен признать, это правда), или на самом ли деле я избил в яме 14 парней (это большое преувеличение).

К сожалению, эти истории обычно рассказываются и переска­зываются с одним значительным упущением. Иногда люди забыва­ют упоминать, что успехов в яме я добился благодаря не физичес­кой силе, а своим мозгам. В 8&Р-яме я сделал себе имя не потому, что был жестким, а потому, что очень хорошо торговал.

Не я принес в яму грубый и резкий стиль торговли. Это началось с момента введения финансовых фьючерсов в 1970-х и в начале

JWIBA 43

1980-х. Такие волатильные и активно торгуемые контракты, как ва­люты, казначейские бонды, евродоллары и З&Р-фьючерсы, приве­ли в яму новую породу трейдеров. Они были моложе и агрессивнее как физически, так и морально. Из-за торговли финансовыми фьючерсами и появления молодых бойцов, которые ими торгова­ли, и Мерк, и Чикагской Торговой Палате пришлось построить но­вые торговые полы. Они резко контрастировали со старыми време­нами на Мерк и в Торговой Палате, которые когда-то использова­лись исключительно для торговли сельскохозяйственными товара­ми. Тогда атмосфера больше напоминала атмосферу мужского клу­ба со всеми учтивостями и любезностями сообщества старых при­ятелей.

В мире трейдинга, очень требовательном в ментальном и физи­ческом аспектах, где быстрый темп, а действие наполнено сопер­ничеством, я чувствовал себя в своей стихии. Однако между мной и другими трейдерами на полу было одно ключевое различие. Многие часто говорили как крутые ребята и вели себя, как будто всю свою жизнь провели в бандитской среде. Они орали друг другу в лицо, ругали и обзывали друг друга матерными словами и толка­ли друг друга. Это был тщательно разработанный ритуал в игре, призванной запугать соперника. Очень немногие могли выстоять перед столь грубыми наездами.

Я вырос в другой среде. Кроме того, что я окончил Университет Де По и прошел "школу жизни Тони Борселино". Отец раскрыл мне термин "настоящий мужчина". Он был сильным, упорным и верным парнем. С ним было весело, и в случае проблем вы бы хо­тели иметь его на своей стороне. Мы с братом Джоуи были для от­ца успокоением его души. Он знал, даже когда мы были еще ма­ленькими, что мы сможем позаботиться о себе и о нашей матери. Отец воспитывал нас такими же сильными, каким был он сам, что­бы защитить себя, особенно когда его не было рядом.

Когда я учился в четвертом классе, незадолго до суда над моим отцом, по дороге из школы домой меня избил какой-то шести­классник. Отец видел все это из окна нашей гостиной, и пока я та­щился по тротуару до дома, рыдая всю дорогу, вышел встретить ме­ня в дверях.

"Что с тобой?" - спросил он.

"Меня избили, - рыдая, вымолвил я. Он шестиклассник и боль­ше меня".

---

Дата добавления: 2015-08-13