Суббота, 23 декабря

День свадьбы моей матери.

Первым потрясением стало то, что моего отца пригласили как на

регистрацию, так и на саму свадьбу. Во второй раз я испытал шок, когда

встретился взглядом с дохлой лисой, обвивавшей шею бабушки. Роки привез нас

из Оксфорда на своей шикарной машине. Она такая большая, что при желании мы

могли бы сыграть в бадминтон на заднем сиденье. Мы припарковались у Отдела

регистрации на двойной желтой линии и вошли внутрь. Бабушка достала носовой

платок, поплевала на него и стерла уголком копоть с моего лица.

-- В этом костюме ты такой неотразимчик, -- похвалила она.

Все попятились, когда в зал вошел Роки (Малыш) Ливингстон, а когда

появился Джулиан, размахивая мундштуком, попятились еще дальше. Пришли

родители Пандоры вместе с Бертом Бакстером. Мистер и миссис Сингх обсуждали

с мистером и миссис О'Лири последнее безобразие, учиненное мусорщиками, а

родители Мартина печально стояли в дальнем углу. Он у них единственный

ребенок. Родителей матери пригласили, но они не явились -- были заняты

забоем индеек в Норфолке.

В зал вошла регистраторша, симпатичная бойкая женщина в лиловом платье

с лиственным рисунком. Взмахом руки она указала на дверь, и в зал вплыли

мать и Маффет с Рози позади (сестра была вылитой Лолитой!). Кое у кого лица

сморщились: у моего отца, мистера Маффета и миссис Маффет.

На Мартине был жуткий костюм (розовый, цвета лососины), белая рубашка и

галстук в красный горошек. С его ростом (высоким) и телосложением (худым) он

напоминал обломок гранитной скалы. Не стану врать, мой дневник, мать

выглядела старой. С помощью косметики и одежды -- кремовый костюм, черные

аксессуары, широкополая шляпа -- она сотворила чудо, но ей так и не удалось

скрыть разрушения, нанесенные временем. На вид она жениху в матери годилась.

Я сделал шаг вперед и присоединился к брачующимся. Я сознавал, что все

глаза устремлены на мою спину, и потому старался не чесать затылок (зуд

сводил меня с ума уже несколько дней). Регистраторша напевно мурлыкала, не

закрывая рта, и не успел я глазом моргнуть, как уже надо было ставить

подпись и лицемерно желать матери и отчиму всех благ. Миссис Маффет тихонько

плакала в уголке.

-- Если я сейчас не пописаю, то обмочусь, -- во всю глотку брякнул Берт

Бакстер.

А Рози, которую я приподнял, чтобы показать ей регистрационную книгу,

завизжала:

-- Мамочка, смотри, у Адриана в волосах что-то ползает!

Все шарахнулись от нас, кроме матери, которая принялась осматривать мою

шевелюру прядь за прядью.

-- Твоя башка кишит погаными гнидами! -- произнесла она тихим зловещим

тоном. -- А у некоторых из них имеются крылья! Держись подальше от Рози.

И в то время, когда все гости пировали в банкетном зале "Британского

легиона", я сидел у бабушки и мне в голову втирали вонючий лосьон

"Приодерм". Бабушка орудовала в резиновых перчатках, и выражение лица у нее

было противным.

Меня нет ни на одной фотографии. Джулиан прочел вместо меня речь и был

вознагражден громким смехом и аплодисментами. (Сослаться с похвалой на

автора он не удосужился.) В мужском туалете возникла небольшая потасовка

между моим отцом и мистером Маффетом-старшим, но ничего личного: они

подрались из-за последнего обрывка глянцевой туалетной бумаги. Роки, Джулиан

и Пандора заехали за мной к бабушке. В Оксфорд мы возвращались в гробовом

молчании. Машина провоняла запахом лосьона, который требовалось оставить на

голове на сутки. Я решил больше не вести дневник. Кому нужен этот каталог

моих несчастий? Какой в нем смысл?

2 часа утра. Пандора только что призналась, что обрила голову, потому

что подхватила вшей. Никогда, никогда я не прощу ее за то, что она заразила

ими меня! Ни за что. Моя любовь к ней умерла. Капут. Финиш.

Дата добавления: 2015-08-13