Книга шестнадцатая 6 страница

52. Луций находил нужным вызвать лампсакиян и смирнейцев и выслушать их; так и сделали. От лампсакиян прибыли Парменион и Пифодор, а от смирнейцев Койран, которые позволили себе вольность речи. Это рассердило царя, ибо беседа имела такой вид, как будто царь дает ответ своим обвинителям перед римлянами, поэтому он оборвал на середине речь Пармениона словами: «Будет уже говорить вам, ибо не перед римлянами, а перед родосцами я согласен разобрать наши пререкания». На сей раз стороны так и разошлись, ни на чем между собой не согласившись (Сокращение, О посольствах).

53. Из истории Египта. Бесславная гибель этолийца Скопоса....Многие жаждут громких и славных подвигов, но у немногих бывает решимость на совершение их. Условия для исполнения предприятий смелых и отважных были более благоприятны у Скопаса¹⁹⁶, нежели у Клеомена, ибо, когда замыслы Клеомена были обнаружены заранее, он мог рассчитывать только на содействие собственных рабов и друзей; однако он не отчаялся, испытал все, что было в его силах, честную смерть предпочитая позорному существованию. Скопасу. напротив, благоприятствовало то, что в его распоряжении был сильный отряд, помогало и младенчество царя, но он был захвачен среди сборов и размышлений. Так, когда Аристомен узнал, что Скопас собирает в собственном доме друзей и совещается с ними, он послал к нему нескольких щитоносцев с требованием явиться в совет. Скопас до того растерялся, что, с одной стороны, не находил в себе мужества сделать то, что теперь требовалось, а с другой — и это было хуже всего — не решался последовать и царскому зову, пока беспомощность его не стала известна Аристомену, который велел окружить его дом войсками и слонами; потом послал к нему Птолемея, сына Эвмена, в сопровождении отряда воинов с приказанием привести к нему Скопаса, а если тот не пожелает идти сам, доставить силою. Когда Птолемей взошел в дом Скопаса и объявил, что царь зовет его, тот сначала не оказал внимания словам Птолемея и, глядя на него долго и пристально, как бы угрожал ему и удивлялся его смелости. Когда Птолемей подошел к нему ближе и дерзко схватил его за плащ, Скопас просил у присутствующих защиты. Но тут появились в доме в большом числе солдаты Птолемея, и кто-то сообщил, что извне дом оцеплен солдатами; тогда Скопас покорился необходимости и вместе с друзьями последовал за Птолемеем. 54. Как только он вошел в совет, царь в немногих словах изобличил его вину, после него говорил Поликрат, только что прибывший из Кипра, наконец Аристомен. Вообще все обвинения содержали в себе то же, что приведено выше; было только прибавлено обвинение в тайном совещании с друзьями и в неповиновении царской воле. В этих преступлениях обвинили его не только члены совета, но и соприсутствующие иноземные послы. С целью изобличить Скопаса Аристомен привлек большое число различных значительных людей Эллады и особенно послов от этолян, явившихся сюда для заключения мира; между ними был и Доримах, сын Никострата. Когда по выслушании обвинений Скопас пытался было представить кое-что в свое оправдание, никто не слушал его, ибо безумие отличало дела его, и потому тотчас его вместе с друзьями Аристомен велел отвести под стражу, а в ближайшую ночь отравил Скопаса, всех родственников его и друзей. Только Дикеарха он казнил после пытки и бичевания, подвергнув его каре, заслуженной преступлениями по отношению ко всем эллинам. Это был тот самый Дикеарх, которого Филипп назначил вождем всего флота и поставил во главе всего предприятия, когда вознамерился овладеть предательски Кикладами и городами на Геллеспонте. Будучи послан на дело явно нечестивое, он не только не думал, что совершает какую-либо гнусность, но надеялся своею непомерною наглостью устрашить самих богов и людей. Всюду на местах корабельной стоянки он сооружал по два жертвенника, один Нечестия, другой Беззакония, возжигал на них жертвы и чествовал их как истинные божества. Вот почему, полагаю я, он получил подобающую мзду за богов и людей: как своею жизнью он оскорблял человеческое естество, так и конец ему был определен необычайный. Что касается прочих этолян, то царь дозволил всем желающим возвратиться с достоянием своим по домам. 55. Жадность Скопаса к деньгам известна была и при жизни его, ибо ни один человек не мог равняться с ним по корыстолюбию; после смерти жадность Скопаса обнаружилась еще яснее, так как у него найдены были большие запасы золота и утвари. Пользуясь для своих выгод содействием грубого и пьянствующего Харимарта, он вконец расхитил государственную казну.

Как скоро царский двор благополучно покончил с этолянами, придворные занялись приготовлениями к провозглашению Птолемея царем¹⁹⁷ не потому, чтобы возраст царя побуждал их спешить с этим, а потому, что они были убеждены, что управление приобретет устойчивость и снова начнется время процветания государства, если будут думать, что царь стал самодовлеющим правителем. Сделав пышные приготовления к празднеству, они совершили его с великолепием, приличествующим царскому сану, причем наибольшие услуги по устроению празднества оказаны были, как полагали тогда, Поликратом. Человек этот еще в юности, при жизни отца * царя, почитался надежнейшим и дельнейшим из числа придворных; то же было и теперь, при нынешнем царе. Так, когда ему доверено было при обстоятельствах трудных и переменчивых управление Кипром и взимание там налогов, он не только сохранил остров за отроком, но и собрал значительные суммы денег, с которыми теперь и явился к царю, управление Кипром передав мегалопольцу Птолемею. Благодаря этому Поликрат нашел у царя радушнейший прием и в последующее время приобрел себе большое состояние, но затем с возрастом весь погряз в разврате и пороках. Подобным образом обесславил себя на старости лет и Птолемей, сын Агесарха. При удобном случае мы не замедлим рассказать, каким непристойным поведением они запятнали себя, находясь у власти (Сокращение).

КНИГА ДВАДЦАТАЯ**

Надежды Антиоха на помощь эллинов в войне против римлян не оправдались: эллинские народы или уклонились от войны, или дали Антиоху нерешительный ответ, или озабочены были домашними делами (1—3). Упадок Беотии по сравнению со временем битвы при Левктрах; война беотян с этолянами; порча нравов в среде беотян; переход беотян на сторону македонских царей: беотиец Неон (4—5). Бездействие судов в Беотии; обжорство и пьянство беотян; бедствия беотян заслуженные; война беотян с римлянами (6—7). Военное бездействие Антиоха и пиршества его в Халкиде по случаю бракосочетания; поражение Антиоха и этолян римлянами (8). Взятие римлянами Гераклеи, этолийского города, переговоры этолян о мире с римским консулом М. Ацилием Глабрионом в Гераклее и с Л. Валерием Флакком в Гипате; значение выражения: «отдать себя под охрану римлян»; насилие римского консула над послами этолян; возобновление военных действий между этолянами и римлянами (9—10). Этолийский посол Никандр при возвращении от Антиоха попал в плен к Филиппу; старания Филиппа расположить этолян в свою пользу (11). Филопемен отклонил от себя денежную награду, предложенную лакедемонянами за освобождение от Набиса (12). Города: Корак, Аперантия (13).

1. Сношения Антиоха с этолянами и беотянами....Этоляне выбрали из числа апоклетов тридцать человек для совещаний с царем¹. <...> Он созвал апоклетов и совместно с ними обсуждал положение дел (Свида).

2....Когда Антиох обратился через посольство к беотянам², сии последние отвечали послам, что тогда и обсудят предложения царя, когда он прибудет к ним сам (О посольствах).

3. Сношения Антиоха с эпиротами и элейцами....Пока Антиох держался в Халкиде, к нему в начале зимы³ явились посольства Харопа от эпирского народа и Каллистрата от элейцев. Эпироты убеждали царя не вовлекать их преждевременно в войну с римлянами во внимание к тому, что земля их со стороны Италии лежит впереди всей Эллады. Если царь, продолжали они, собственными силами в состоянии прикрыть Эпир и сделать его неуязвимым, они откроют ему свои города и гавани; если же в настоящее время он считает свои силы для этого недостаточными, то да простит он эпиротам их страх перед войною с римлянами.

...Что касается элейцев, то они просили прислать в их город вспомогательный отряд, ибо ахеяне постановили идти на них войною, и они со страхом ожидали их нападения. Эпиротам царь отвечал, что пришлет к ним послов для переговоров об общих выгодах обеих сторон, а к элейцам отрядил тысячу человек пехоты под начальством критянина Эвфана (там же).

4. Порча нравов в Беотии....Уже с давнего времени беотяне⁴ находились в состоянии упадка в противоположность более далекому прошлому, когда государство их процветало и славилось. Так, беотяне времен сражения при Левктрах стяжали себе и громкую славу, и могущество, а в ближайшее к тому время, при союзном стратеге Амеокрите, они почему-то начали утрачивать оба приобретения. С этой поры, впрочем, они не только утратили приобретенные блага, но усвоили себе поведение, совсем не похожее на прежнее, и делали все, что от них зависело, для того, чтобы омрачить былую славу. Так, когда ахеяне побуждали их к войне с этолянами, беотяне, разделяя настроение ахеян и заключив союз с ними, тогда же начали войну против этолян⁵. Этоляне с войском вторглись в Беотию, а беотяне, не дождавшись прибытия ахеян, которые были уже в сборе и готовились помочь им, дали сражение этолянам, но были разбиты и со времени этой битвы так упали духом, что не отваживались более на борьбу, как бы ни была она почетна; воздерживались от участия общими силами в каком бы то ни было предприятии или битве эллинов, и, отдаваясь обжорству и попойкам⁶, пали, расстроив и тело свое, и душу. 5. Вот главные примеры их безрассудства: немедленно после упомянутого выше поражения они покинули ахеян и примкнули к этолийскому народу. Когда по прошествии некоторого времени этоляне подняли войну против Деметрия, отца Филиппа, беотяне покинули этолян; но как только Деметрий явился с войском в Беотию, они отдали себя в полное распоряжение македонян, даже не пытаясь бороться с ними. Однако слабая искра прежней доблести держалась еще в беотянах, и некоторые из них оскорблялись зависимостью от македонян и подчинением им во всем. Следствием этого была жестокая распря между недовольными Македонией, с одной стороны, и предками Брахилла, Аскондом и Неоном, преданнейшими в то время друзьями Македонии, — с другой. Борьба кончилась торжеством Асконда при следующих обстоятельствах: Антигон *, опекун Филиппа по смерти Деметрия, шел морем по каким-то делам у берегов Беотии, но близ Ларимны⁷ застигнут был отливом, и корабли его неожиданно очутились на суше. В это время носились слухи, что Антигон замышляет вторжение в Беотию. Неон, тогдашний гиппарх беотян, со всей беотийской конницей объезжал страну, наблюдая за безопасностью ее обитателей, и на пути подошел к Антигону и его отряду, которые решительно не знали, как им выйти из беды. Хотя и было во власти Неона причинить тяжкий урон македонянам, но он, вопреки ожиданию самих македонян, предпочел пощадить их. Все беотяне одобряли такой образ действий; одни фиванцы остались недовольны исходом. Что касается Антигона, то вскоре с наступлением прилива он освободил свои корабли от груза и с чувством большой благодарности к Неону за то, что тот не воспользовался случаем для нападения, продолжал задуманный путь в Азию. Вот почему впоследствии, когда царь одержал победу над спартанцем Клеоменом и достиг власти над Лакедемоном, сделан был начальником Спарты Брахилл в благодарность за услугу, оказанную Антигону отцом его, Неоном; по этой же причине род Брахилла быстро возвысился. Впрочем, царские милости к беотянам на этом не остановились: и сам Антигон, и Филипп не переставали поддерживать своих друзей деньгами и продовольствием; вскоре они сломили враждебную им партию в Фивах и обратили всех фиванцев на сторону Македонии за весьма немногими исключениями. Так возникли дружественные связи Неонова дома с македонскими царями, так начало возрастать его благосостояние.

6. Политический упадок Беотии. Государство беотян было окончательно расстроено, и у них в течение чуть не двадцати пяти лет не было постановлено ни одного приговора ни по частным жалобам, ни по государственным делам. Должностные лица посылали граждан то на службу в укреплениях, то в походы, требовавшие участия всего населения, и тем постоянно задерживали отправление правосудия. Кроме того, иные из союзных стратегов выдавали беднякам даже из государственной казны жалованье. Вследствие этого народ привык слушаться и облекать властью таких людей, по милости коих мог бы не только избегать ответственности перед судом за преступления и долги, но еще каждый раз получить что-либо из общественных средств. Такому упадку нравов больше всех содействовал Офельт тем, что постоянно измышлял все новые и новые мероприятия, которые первое время сулили народу выгоды, но должны были впоследствии привести всех беотян к верной гибели. К этому присоединился другой несчастный обычай, именно: люди бездетные, умирая, не оставляли имущества своего в наследство родственникам, как было у них в обыкновении раньше, но завещали на пиры и попойки, обращая его в общую собственность друзей своих. Было немало и таких беотян, которые, имея детей, отделяли большую часть своего состояния для застольных сотовариществ, благодаря чему у многих беотян бывало больше обедов в месяц, чем дней. Из ненависти к подобным порядкам и по воспоминанию о прежнем союзе с ахеянами, мегаряне снова примкнули к ахеянам и действовали заодно с ними. Дело в том, что мегаряне с самого начала, со времени Антигона Гоната, были в союзе с ахеянами, а когда Клеомен утвердился на Истме и отрезал их от ахеян, мегаряне соединились с беотянами, получив на то согласие ахеян. Однако незадолго до описываемых нами событий они возвратились к союзу с ахеянами, так как недовольны были образом действий беотийского государства. С другой стороны, беотяне находили поведение мегарян обидным для себя и в гневе пошли на них всем войском в полном вооружении. Когда мегаряне нимало не смутились появлением неприятеля, беотяне рассердились еще больше, начали осаждать город, а потом повели против него приступ. Но беотянами овладел панический ужас, как скоро распространилась молва, что тут же находится и Филопемен с ахеянами; тогда они покинули лестницы у городской стены и бежали без оглядки домой.

7....При всех этих недостатках управления, беотяне благополучно пережили⁸ времена Филиппа и Антиоха; зато вскоре⁹ после этого напасти не миновали их, и судьба как бы намеренно, с целью возместить за прежнее благосостояние послала им тяжелые испытания. Но рассказ об этом мы отлагаем до дальнейших частей истории (О добродетелях и пороках).

Враждебные действия беотян против римлян....Предлогом¹⁰ для вражды против римлян послужило беотийскому народу умерщвление Брахилла и поход Тита против Коронеи¹¹, предпринятый ради отмщения за римлян, которые были убиты по дорогам; однако настоящей причиной отчуждения от римлян было упомянутое выше расстройство в делах. При приближении царя начальствующие лица беотян¹² вышли из города навстречу ему, приветствовали его радостными речами и проводили в Фивы¹³ (там же).

8. ¹⁴ Антиох в Халкиде. Его бракосочетание....Прозванный Великим Антиох, могущество которого сломлено было римлянами, по прибытии в Халкиду, что на Эвбее, праздновал свое бракосочетание, хотя ему было пятьдесят лет от роду¹⁵, и он взял на себя, по его же собственным словам, две труднейшие задачи: освобождение эллинов и войну против римлян. Влюбившись в халкидскую девушку, Антиох в самое время войны предавался пьянству и пирам и думал только о свадьбе. Девушка, красивейшая из женщин, была дочь Клеоптолема, одного из знатных халкидян. Совершенно забыв о делах, Антиох проводил зиму безотлучно в Халкиде, занятый свадьбой. Невесту свою он тоже назвал Эвбеей. Потерпев поражение в войне *, Антиох вместе с новобрачной бежал в Эфес¹⁶ (Афиней).

...Погибло все войско, за исключением пятисот человек, находившихся вблизи царя, и из тех десяти тысяч человек, которых царь переправил за собою в Элладу, спаслись весьма немногие (Ливий).

9. Мирные переговоры с римлянами....Когда Гераклея перешла в руки римлян, стратег этолян Фений и его сторонники решили отправить к Манию ** посольство для переговоров о прекращении военных действий и о заключении мира, ибо они понимали трудности положения Этолии и ясно представляли себе, какая участь ожидает прочие города. По этим соображениям отправлены были послами Архедам, Панталеонт и Халес. На свидании с римским консулом *** послы приготовились было говорить очень долго, но Маний оборвал их и не дал продолжать. Консул объявил, что теперь ему не до речей, так как он слишком занят разделом гераклейской добычи. Изъявив согласие на десятидневное перемирие, он обещал послать с ними вместе Луция и предложил сообщить ему их желания. По заключении перемирия Луций явился в Гипату¹⁷, где и велись длинные переговоры о делах. Ошибки этолян. Этоляне начали было защищаться издалека, ссылаясь на прежние дружественные отношения их к римлянам. Но Луций прервал их речь замечанием, что подобная самозащита не идет к настоящему положению, ибо добрые старые отношения нарушены самими этолянами; они же вызвали и нынешнюю войну, так что прежняя дружба ничего не значит при настоящих обстоятельствах. Маний советовал не тянуть долее защиты, заменить ее просьбами¹⁸ и довольствоваться тем, если консул простит им их вину. После длиннейших переговоров этоляне решили доверить свою судьбу Манию и отдать себя под охрану римлян¹⁹, не зная смысла этих слов: их ввело в заблуждение слово «охрана», как бы обещающее довольно милостивое обращение. Между тем у римлян выражение «отдать себя под охрану» значит то же, что «отдать себя на усмотрение победителя».

10. Насилие Мания над посольством этолян....Приняв такое решение, этоляне отправили вместе с Луцием Фения и товарищей, которые и должны были сообщить поскорее Манию решение этолян. Послы явились к консулу, повторили в свою защиту сказанное раньше и в конце речи объявили постановление этолян отдать себя под охрану римлян. Маний прервал говорящего вопросом: «Так ли это действительно, этоляне?» И когда те отвечали утвердительно, Маний продолжал: «Теперь никто из вас, во-первых, не вправе ни по своей воле, ни по решению народа переправляться в Азию; во-вторых, вы обязаны выдать Дикеарха и эпирота Менестрата²⁰, — который в то время пришел с подкреплением в Навпакте, — с ними также Аминандра царя и тех из афаманов, которые вместе с царем присоединились к этолянам». «Но требования твои, — воскликнул вдруг Фений,— и несправедливы, и противоречит обычаям эллинов». Тогда Маний не столько потому, что был раздражен этими словами, сколько из желания привести Фения к сознанию его положения и навести ужас на него, сказал: «И вы еще будете напоминать мне об эллинских обычаях, говорить о долге и приличии после того, как отдали себя под охрану римлян!²¹ Да если только захочу, я велю заковать всех вас в цепи и отвести в тюрьму». С этими словами Маний велел принести оковы и надеть каждому из этолян железный ошейник²². Фений и его товарищи стояли оцепеневшие, не говоря ни слова, как будто эта необычайность обращения сковала и тело их, и душу. Однако Луций и некоторые другие из соприсутствующих трибунов просили Мания не обижать явившихся к нему граждан, ибо они облечены званием послов. Маний внял их совету. Тогда начал говорить Фений, объявив, что как он, так и апоклеты согласны принять требования Мания; но для того, чтобы условия эти вошли в силу, необходимо еще согласие народа. Маний признал справедливыми слова Фения; тогда сей последний просил перемирия еще на десять дней. Перемирие было дано, и стороны разошлись. По прибытии в Гипату послы сообщили апоклетам²³ все случившееся, равно как речи, какие были произнесены во время переговоров. Только теперь по выслушании послов этоляне поняли свою ошибку и предстоящую тяжелую участь. Апоклеты постановили отправить письма по городам и созвать этолян для обсуждения требований консула. Решимость этолян продолжать войну с римлянами. Но когда разнеслась молва о тех обидах, какие претерпел Фений и его товарищи, народ пришел в такую ярость, что никто не захотел даже явиться в собрание²⁴. Обсуждать условия Мания сделалось, таким образом, невозможным, а в это самое время возвратился из Азии Никандр; он высадился в Малийском заливе в Фаларах²⁵, откуда и отплыл было в Азию. Когда он рассказал о том внимании, каким почтил его царь, о его обещаниях на будущее время, этоляне еще меньше стали заботиться о приведении мирных переговоров к концу. Посему, как только десятидневный срок перемирия истек, война этолян с римлянами возобновилась.

11. Переговоры Филиппа с Никандром....Нижеследующее приключение с Никандром нельзя было обойти молчанием. На двенадцатый день после отъезда Никандр возвратился из Эфеса в Фалары. Римлян он застал еще в Гераклее, а македоняне, хотя отступили от Ламии²⁶, стояли лагерем недалеко от города. Деньги каким-то чудом он доставил в Ламию, а сам сделал попытку проникнуть ночью в Гипату между двумя неприятельскими стоянками *, но попал в руки передовой стражи македонян и был приведен к Филиппу еще до окончания пиршества²⁷. Никандр в страхе ожидал для себя или жестоких истязаний от разгневанного Филиппа, или выдачи римлянам. Но как скоро царь был осведомлен о случившемся, он приказал страже Никандра обходиться с ним ласково и оказывать ему всяческое внимание. Немного спустя царь встал сам из-за стола и, подошедши к Никандру, долго укорял этолян за их безрассудное поведение вообще, зато, во-первых, что они накликали римлян на эллинов, потом призвали Антиоха; но все-таки царь предлагал им забыть прошлое и искать дружбы с ним, чтобы одна сторона не отягощала бедственного состояния другой²⁸. Царь поручил Никандру передать его слова правителям этолян, а самого Никандра просил памятовать оказанную ему милость и отправил его под сильным прикрытием, отдав приказ вожатым доставить его невредимым в Гипату. Никандр, которого изумило такое обхождение, совершенно для него неожиданное и необычайное, возвратился теперь к своим и оставался со времени этой беседы с царем неизменно преданным царскому дому македонян. По этому самому и позднее, во времена Персея, Никандр, обязанный признательностью к царям, не желал мешать замыслам Персея, был заподозрен в измене, оклеветан и наконец отозван в Рим, где и скончался (О посольствах).

12. ²⁹ Филопемен награжден лакедемонянами. Лакедемоняне³⁰ тщетно искали в своей среде гражданина, который согласился бы говорить об этом с Филопеменом, хотя в большинстве случаев бывает много желающих извлечь выгоду для себя³¹ из доставления известий о подобных милостях, чтобы завязать при этом дружбу и добрые отношения: однако в деле Филопемена не находилось решительно никого желающего доставить весть о благодарности. Наконец, чтобы выйти из затруднения, лакедемоняне посредством голосования выбрали для этого Тимолая, как гражданина, искони связанного с Филопеменом узами гостеприимства и долговременной личной дружбой. Два раза ходил Тимолай с этим поручением в Мегалополь, но не осмеливался о нем заговаривать; наконец, придя в третий раз и преодолев робость, он решился упомянуть о подарке. Сверх всякого ожидания Филопемен ласково выслушал это известие, и Тимолай был очень рад, что выполнил поручение; тут же Филопемен сказал, что через несколько дней будет в Лакедемоне, ибо желает поблагодарить всех должностных лиц за подарок. Когда после того он пришел в Лакедемон и был приглашен в сенат, то объявил, что расположение лакедемонян ему давно известно, и красноречивейшим выражением его служит предлагаемый теперь венок и оказываемый при сем почет, что добрыми чувствами лакедемонян он дорожит, но не доволен выражением этих чувств: не друзьям должно оказывать подобные почести и подносить венок, ибо отрава³² его никогда не будет смыта венценосцем, но гораздо скорее врагам; тогда друзья, сохраняя независимость, будут пользоваться доверием ахеян, когда предложат помочь Спарте; в то же самое время враги их, проглотив приманку, вынуждены будут или поддерживать своими речами друзей, или молчать, не будучи в силах вредить им.

...Далеко³³ не одно и то же, судить ли о событиях со слов других или самому быть их очевидцем, и в каждом отдельном случае весьма пригодно знание достоверное (Сокращение ватиканское)³⁴.

13. Географические отрывки....Корак³⁵, город между Каллиполем и Навпактом (Стеф. Визант.).

...Аперантия³⁶ — город Фессалии (там же).

Дата добавления: 2015-08-13