Вооруженность и воля

Потребность в вооруженности, так же как другая вспомо­гательная потребность - воля, любопытны тем, что сами по себе они живому существу не нужны, и когда, вследствие ка­ких-либо причин, овладевают человеком (становятся его гла­венствующей потребностью), то ведут его к тупику разочаро­ваний. «Скупой рыцарь» Пушкина, «Венецианский купец» Шекспира, «Скупой» Мольера - тому иллюстрации.

Чем больше усилий, времени, труда человек тратит на приобретение вооруженности, тем более значительно для него применение этой вооруженности. Если же применения нет, то в итоге все затраты осознаются как бессмысленные, напрасные... В этом же заключается по сути своей и трагедия властолю­бия: длительные и упорные усилия для расширения власти требуют надлежащего ее употребления. Но властолюбец копит «оружие», не применяя его по назначению социальных по­требностей. Справедливость он все откладывает во имя средств ее установления, которые превратились в его главную цель. Осознание этой подмены вызывает более или менее бо­лезненное разочарование. Не в этом ли и трагедия царя Бо­риса в трагедии А.С. Пушкина?

Трагедия власти, как и трагедия скупости, возникает, ког­да к одной сильной вспомогательной потребности одаренного и умного человека - потребности в вооруженности - прирас­тает другая, тоже вспомогательная и тоже сильная потреб­ность - воля. Это объединение неизбежно работает вхолостую. Но потребности, составляющие его, не осознаются - власть или деньги фигурируют как ценности самодовлеющие. Их действительная природа, их подлинное назначение как средств - и только - проявляются с полной ясностью, когда цель, казалось бы, достигнута, а радости ее достижение не прино­сит. Вместо нее - сознание роковой ошибки, бесплодности жертв и усилий всей прожитой жизни.

Нечто похожее, но в смягченном и скромном варианте, происходит в тех случаях, когда человек, располагающий над­лежащими врожденными способностями, посвящает свою жизнь спорту и сильная воля помогает ему добиться значи­тельных результатов. Здесь опять содружество вспомогатель­ных потребностей, занявших положение, близкое к доминанте. Трагедии не получается только потому, что главенствующая потребность - устойчивая доминанта всей жизни - все же не в спорте. Такая доминанта была бы очевидной психической болезнью. Главенствующая потребность социальна и, видимо, не слишком сильна; спорт остается средством «занять место» и средством вполне продуктивным, а искомое место не боль­ше того, какое может дать высшее достижение в спорте. Не больше.

Вооруженность знаниями отличается тем, что она тоже обеспечивает место в обществе, но место это отнюдь не фор­мально, не вещественно-материально, а сугубо социально. Человека уважают за знания, полагая, что они - ценность, нужная обществу в целом. Поэтому знания устаревшие или набор суеверий, выдаваемый за знания, уважением не обеспе­чивают, а если «место» и дают, то как раз вещественно-материальное, формальное.

А подлинными знаниями можно вооружаться бесконечно. Соответственно может расширяться и упрочиваться и место в обществе, ими доставляемое, хотя, разумеется, это - место среди тех, кто имеет хоть какое-то представление о ценности таких знаний.

Когда деньги или власть превращаются в самоцель - это грозит катастрофой; когда вооруженность знаниями делается самоцелью, то это значит, что давление идеальных потребнос­тей превратило их в потребность господствующую. Теперь знания могут не находить себе никакого применения - они будут приносить радость бескорыстную.

Вторая исходная вспомогательная потребность - воля - потребность в преодолении препятствий. А отсюда и парадок­сальная потребность в самих препятствиях. Академик П.В. Си­монов обнаружил зародыш воли в «рефлексе свободы» у со­баки и в детском упрямстве. Упрямство есть воля не по на­значению, вернее, без ее подлинного назначения, потому что оно - в содействии другим потребностям. Воля собственного позитивного содержания не имеет; она сопровождает ту или другую трансформацию той или другой исходной потребности - в спорте, например, потребность в вооруженности. Воля как бы усиливает ту потребность, к которой присоединяется.

Еще одно назначение и проявление воли как специфичес­кой потребности - преодоление одной из сильнейших виталь-ных потребностей - потребности в экономии сил. Удовлетво­рение всех потребностей требует энергетических затрат; по­требность в экономии сил требует их сокращения. Воля пре­одолевает это препятствие. Сначала она попросту преодолева­ет лень, но этого мало. Вооруженность сокращает энергети­ческие затраты, поэтому экономия сил оказывается союзницей потребности в вооруженности, а если они обе получают мощ­ную поддержку воли, то вооруженность стремительно растет.

Как потребность вспомогательная, воля является воору­женностью. Но она - вооруженность врожденная; поэтому носителем ее она не замечается, хотя и значительно облегчает ему удовлетворение социальных и идеальных потребностей.

Воля помогает приобретать вооруженность и овладевать ею, служа преодолению потребности в экономии сил - лени -и окрашивая преодоление любых препятствий на путях к це­лям положительной эмоцией удовлетворения, даже когда пре­одоление это носит характер спортивного успеха. Эта поло­жительная эмоция стимулирует дальнейшие трансформации потребностей в сторону развития.

Нравственность обращается к сознанию и воле человека, якобы руководящими его поступками. Между тем в действи­тельности его поведением и всеми поступками управляют его потребности и им же подчиняются, их обслуживают и созна­ние, и мышление, и воля, которая, как показал П.В. Симонов, сама является вспомогательной по отношению к другим по­требностью - парадоксальной «антипотребностью»; ее природа

- преодоление препятствий как таковых, она сопутствует дру­гим потребностям, содействуя их удовлетворению, вопреки преградам, трудностям - именно ими она «питается»...

Человеку кажется, что он, пользуясь своей волей, может строить свое поведение. Расстаться с этой иллюзией человек не может, и она оказывается не только плодотворной, но и необходимой. В основе этой иллюзии лежит экстраполяция: воля и сознание участвуют в трансформациях потребностей, исходным потребностям это придает конкретное содержание. Так связываются нужды человека с реальной окружающей средой и строится взаимодействие между тем и другим, и оно, более или менее успешно, ведет к подчинению этой среды исходным потребностям человека, трансформированным при участии сознания и воли. Это действительно объективное по­ложение - предшествование сознания и воли поступку в трансформации потребностей - экстраполируется в широкое обобщение: в представление о воле и сознании как о причинах поступка, как о силах, управляющих поведением человека.

Дата добавления: 2015-08-13