Потребности и возможности

В грубой схематической основе структурная схема исход­ных человеческих потребностей представляется простой. Но распознавание их в конкретных проявлениях затруднено рядом обстоятельств. Потребность можно видеть, констатировать факт ее существования, пока и поскольку она действует, а действует она трансформируясь, и чем дальше производная от исходной, тем менее она узнаваема. Так же трудно разглядеть спицы вращающегося колеса: чем дальше от оси, тем быстрее их мелькание и тем труднее они различимы.

Распознавание и различение этих мелькающих спиц (произ­водных потребностей) и их причудливых трансформаций ос­ложнено, кроме того, давлением и вмешательством противо­борствующих сил, рассмотренных выше. Одна из них - суеве­рия, нужда в норме; другая - любовь во всех ее градациях от отрицательного полюса (слепящей ненависти) до полюса по­ложительного (столь же ослепляющей страсти). Если суеверия, в качестве норм, сдерживают стремительность трансформаций, то любовь, наоборот, - стимулирует и торопит их возникно­вение. Вмешиваясь в трансформации, любовь нарушает их логическую стройность, целесообразный, объективно обосно­ванный порядок. В стихотворении Н.С. Гумилева «Душа и те­ло» душа говорит:

Ах, я возненавидела любовь,

Болезнь, которой все у вас подвластны,

Которая туманит вновь и вновь

Мир мне чужой, но стройный и прекрасный.

Помимо этих двух сил существуют и еще силы, влияющие на трансформации потребностей и затрудняющие распознава­ние исходной под поверхностью производных. Это потребнос­ти вспомогательные: потребность в вооруженности и воля.

На трансформации потребностей всегда сказывается на­личная вооруженность субъекта средствами удовлетворения своих потребностей. Одна и та же потребность у более воо­руженного трансформируется не так, как у менее вооруженно­го. Этого мы уже касались в обзоре исходных потребностей. Сама же вооруженность каждого человека определяется множеством причин, а в их числе - одной из важнейших - био­логической потребностью в экономии сил, которой мы также касались выше. Она противостоит потребности в вооруженно­сти, как, впрочем, и всем другим, но на вооруженности ска­зывается, может быть, больше, чем на других.

Состав наличных - конкретных и осознаваемых - потреб­ностей человека определяется не только исходными нуждами, сдерживающими нормами и стимулирующими влечениями, но и его возможностями - доступностью для него того, что его привлекает или в чем он ощущает нужду. В магазине человек выбирает нужное или привлекательное, сообразуясь с тем, сколько у него денег, и помня другие предстоящие траты и поступления. Бас не возьмется петь теноровую партию; моло­дой человек располагает возможностями, которых лишен по­жилой, а тот может располагать отсутствующими у молодого и т.д. И во многом здесь сказывается экономия сил и ее ди­намика.

Многие человеческие потребности не могут быть удовлет­ворены без «орудий удовлетворения»; орудия эти должны, следовательно, отвечать свойствам как субъекта, так и того объекта, который может удовлетворить данную его потреб­ность. Значит, таких орудий может существовать множество, они видоизменяются, и человек бывает вооружен больше или меньше, а сама вооруженность может быть самой разнообраз­ной и в количественном и в качественном отношениях.

Вооруженность средствами (орудиями) удовлетворения по­требностей начинается со способности двигаться и с нужды тренировать эту способность - нужды, свойственной всем млекопитающим, вопреки потребности в экономии сил, вопре­ки лени у человека. У людей эту врожденную вспомогатель­ную потребность в мускульном движении обнаружил А.И. Ме­щеряков в работе со слепо-глухими детьми. Он воспользовал­ся ею с поразительными результатами: развивая ее, он откры­вал возможность роста и развития всех других человеческих потребностей у существ, казалось бы, обреченных на расти­тельно-животное существование из-за отсутствия контактов с внешней средой через зрение и слух.

Он пришел к выводу: «Видимо, можно говорить <...> о на­личии у ребенка с самого начала его появления на свет нуж­ды в движениях, поскольку, родившись, ребенок с первого же дня двигает ручками и ножками» (188, стр.122). Эта «нужда в движениях» есть, видимо, зародыш тех потребностей, которые в дальнейшем вырастают в значительную и обширную группу «вспомогательных» потребностей в вооруженности. Их возникновение у человека, вероятно, подобно тому, как «рефлекс свободы» превращается в волю, а «ориентировочный рефлекс» - в потребность познания и в потребности идеальные.

Врожденная, исходная потребность в движении, в трени­ровке своей мускулатуры потом трансформируется и обнару­живается как потребность в игре и потребность в подражании, казалось бы практически в каждом отдельном случае совер­шенно бесполезных. Не случайно эти потребности присущи всегда и всем детям. Ребенок не может не играть, а в играх не подражать взрослым, животным. Но это - только первые шаги в постепенном приобретении, накоплении и хранении вооруженности.

Накопление идет дальше в направлениях: к освоению все большего числа разных средств и способов, какие могут при­годиться, и к все более совершенному владению каждым. Сре­ди них возникают универсальные: деньги и власть. Потреб­ность в том и другом трансформируется и конкретизируется самым причудливым образом, в зависимости от обстоятельств, в которых в каждом данном случае можно то или другое приобрести.

Обе эти потребности чрезвычайно распространены, часто занимают значительное место в структуре потребностей чело­века, но едва ли их можно считать «здоровыми» трансформа­циями исходной, нормальной потребности в вооруженности. Деньги и власть вооружают для принуждения, для подчинения - «для себя». Таково их назначение и происхождение, хотя они могут быть использованы и «для других».

Нормальными, «здоровыми» трансформациями потребности в вооруженности можно считать потребности в приобретении деловой квалификации - в умениях, нужных для выполнения таких дел, осуществление которых служит удовлетворению любых потребностей - не только «для себя», но и «для дру­гих». Вооруженность такими знаниями и умениями обеспечи­вает человеку «место в обществе». То самое, или подобное тому, которое дают, без достаточных на то оснований, деньги или власть. Такие контрастные источники общественного ува­жения свидетельствуют о многообразии трансформаций исход­ной потребности в вооруженности.

Чтобы разобраться во всем этом многообразии, вооружен­ность каждого человека можно характеризовать по трем из­мерениям (направлениям, осям).

Первое. По происхождению вооруженность может быть врожденной: сюда входят природные физические данные, умственные и всякие иные способности; унаследованной - по­лученной без труда - и приобретенной.

Так как всякий живущий человек чем-то и как-то воору­жен, то степень вооруженности каждого определяется сравни­тельно с вооруженностью окружающих.

Поэтому вторым измерением может служить сравнение: вооруженность может быть близкой к средней вооруженности других, выше и ниже ее, и это может касаться вооруженности врожденной, унаследованной и приобретенной. При таком сравнении обычно обнаруживается третье измерение -конкретный состав возможностей: для удовлетворения каких именно потребностей данный человек более вооружен и для каких менее, сравнительно с вооруженностью окружающих, в пределах своих собственных возможностей, во врожденном, унаследованном и приобретенном? По этому измерению воо­руженность можно различать соответственно трем исходным потребностям с дальнейшей специализацией. Начинается такое различение с того, что для овладения пространством физичес­ким, для завоевания места в умах людей и для познания мира нужны принципиально разные виды оружия.

В общей, итоговой вооруженности каждого качество его оружия, степень вооруженности и происхождение вооруженно­сти выступают в разных отношениях и взаимосвязях; в одних условиях проявляется одно, в других - другое, то больше, то меньше.

С некоторой вооруженностью каждое живое существо ро­дится.

Дата добавления: 2015-08-13