Глава 14. «Когда б он знал, что пламенной душою С его душой сливаюсь тайно я

«Когда б он знал, что пламенной душою
С его душой сливаюсь тайно я!
Когда б он знал, что горькою тоскою
Отравлена младая жизнь моя!
Когда б он знал, как страстно и как нежно
Он, мой кумир, рабой своей любим...
Когда б он знал, что в грусти безнадежной
Увяну я, непонятая им!..
Когда б он знал, какое испытанье
Приносить мне спокойный взор его,
Когда в замен немого обожанья
Я тщетно жду улыбки от него.»

Из стихотворения Евдокии Ростопчиной

Ким с интересом рассматривала шикарную гостиную в стиле хай-тек. Ноги утопали в высоком ворсе кремового ковра, девушке так и хотелось разуться. Несмотря на прохладу лилового и бежевого цвета, в которых была выдержана комната, ощущение уюта и тепла не пропадало. Низкие диваны с множеством подушек и элементы декора сглаживали строгость линий. Больше всего Ким привлекло темное стекло во всю стену, в которое был встроен телевизор. За счет этого элемента гостиная выглядела стильно и роскошно. Вообще девушка была поражена размахом и красотой дома или виллы, как принято было здесь называть. Она не так себе представляла дом, а потому сейчас жадно фиксировала каждую деталь, учитывая, что девушка ждала этого момента целый месяц. Точнее Ким ждала встречи с хозяйкой виллы, но пока та была занята, девушка осматривалась, мысленно готовя себя к долгожданной встрече. По дороге в гостиную Ким увидела фортепьяно в одной из комнат и уже знала, с чего начнет разговор, дабы преодолеть неловкость первых минут. За размышлениями девушка не заметила, что в комнату вошла высокая блондинка. Когда Ким увидела ее, то первой мыслью было - как эта молодая женщина может быть матерью сороколетнего мужчины?! Меган Беркет в свои шестьдесят восемь выглядела потрясающе. Светлые волосы теплого оттенка были уложены в элегантную прическу, безупречный макияж подчеркнул изящные дуги бровей и четкой формы губы. Одета женщина была просто - в темно синюю юбку средней длинны и блузу цвета бургундского вина с небольшим, игривым декольте, но несмотря на скромность наряда и внешность далеко не красавицы, миссис Беркет была роскошной женщиной, благодаря какой-то невидимой ауре благородства и непоколебимой уверенности в себе. Меган молча села напротив Ким и таким же оценивающим взглядом посмотрела на нее, от чего девушке стало не по себе. Заметив ее смущение, на губах миссис Беркет заиграла прохладная улыбка. Ким мысленно отмечала про себя гордую осанку своей собеседницы, уверенность в каждом жесте и пытливый взгляд. Фиксируя все эти детали, которые не удалось отметить по фотографиям, Ким понимала, что ей придется несколько поменять линию поведения с этой женщиной, такая как она вряд ли позволит фамильярность, ее не очаруешь простотой и милой улыбкой.

- Добрый день, миссис Беркет. - учтиво поприветствовала Ким женщину.

- Здравствуйте, мисс Войт, я ждала вас раньше. – Ким смутилась от такого тактичного упрека, но смущенно улыбнувшись, объяснилась:

- Я немного заблудилась.

Женщина кивнула в ответ, принимая ее объяснение, и улыбнувшись, спросила:

- Как вам Порту?

- О, потрясающе! – восторженно воскликнула Ким, радуясь, что может поделиться впечатлениями о живописном городе. –У меня было мало времени, но то,что я увидела, сразило на повал, очень красиво. Я и опоздала-то, потому что решила проехаться на трамвае- для меня это диковина.

Мегги тихо засмеялась, и вопросительно посмотрела в сторону двери. Ким обернулась и увидела горничную.

- Миссис Беркет, что подать? – спросила девушка.

- Что будете, мисс Войт? – обратилась Мегги к Ким, а после добавила. -Вы уже пробовали портвейн?

- Нет, еще не успела. - с улыбкой ответила она, поражаясь легкости, с которой женщина сглаживала острые углы и неловкость знакомства. Меган в совершенстве владела искусством ведения светской беседы, и это не могло не вызывать восхищения, потому что редко когда можно было избежать скованности в общении с незнакомым человеком.

- Тогда самое время. – заговорчески подмигнула ей она, но тут же сказала. -Надеюсь, вы не откажитесь составить мне компанию?

- Не откажусь!-бодро ответила Ким.

- Вот и прекрасно, а то не хорошо нарушать этикет в одиночестве.

Ким засмеялась. Портвейн женщинам пить не полагалось, считалось, что это мужская прерогатива, но даже это нарушение этикета, казалось девушке экстравагантным. С каждой проведенной минутой, Меган нравилась ей все больше и больше.

Миссис Беркет кивнула прислуге и, откинувшись на спинку дивана, с ожиданием посмотрела на Ким. Она же достала диктофон, блокнот и ручку. В гостиную вернулась прислуга с подносом, поставила бутылку, бокалы и фрукты, а после удалилась.

- Вы играете на фортепьяно? - спросила Ким спустя некоторое время, принимая бокал с бурой жидкостью.

- Почему вы так решили? - удивленно вскинула бровь Меган, от чего стала неуловимо похожа на сына, Ким задержала дыхание. Сейчас ее поразило это едва заметное сходство, хотя Маркус был совсем не похож на Меган.

- Я увидела инструмент, когда проходила мимо по коридору.

- А... Нет, Маркус купил его для жены. Анна великолепно играет. - ответила Меган и как-то пристально посмотрела на Ким, словно ожидала ее реакции, но так и не увидев ничего, отсалютовала бокалом и пригубила вино. Девушка же не знала, что ответить. Как не удивительно, но сам факт, что Анна жила в этом доме, что в нем есть ее комната, вещи специально купленные для нее, больно задело. Умом Ким понимала, что Анна- жена Маркуса и все это закономерно, но вот сердце кровью обливалось от осознания, что эта женщина разделила с ним жизнь напополам. Встряхнув головой, девушка попыталась отвязаться от неприятных мыслей. Но где там?! Весь месяц она работала, как проклятая, чтобы избавиться от них, но ни черта не получалось. Да и как бы получилось, если она то встречалась с сестрами Маркуса, то с его знакомыми: тренером, друзьями, поэтому как не старалась, не могла выкинуть его из головы, погружаясь все глубже и глубже в жизнь этого мужчины. Тот вечер, когда он поцеловал ее, рвал ей душу, стоило только дать волю воспоминаниям. Сейчас она жалела до безумия, что позволила этому случиться, потому что Маркус своими губами лишь раздразнил ее жажду. И теперь от нее не было спасения, чтобы Ким не делала. Хотела она этого мужчину до ломки во всем теле. Необъяснимая жажда, тяга, желание просто видеть его, слышать голос, вдыхать аромат его парфюма.

Ким побывала на родине Маркуса, в доме, где он вырос, в школе, где учился, и ей казалось, что она помешалась. Работа над книгой разъедала ее, не давала восстановить душевное равновесие и покой. Девушка была бы счастлива выкинуть даже намек на этого мужчину из своей жизни, но как это сделать, если каждую минуту она вынуждена была проживать его жизнь в голове?! Все разговоры только о нем: его детстве, карьере, личной жизни. Последний пункт девушка прорабатывала скрепя сердцем, Ким старалась абстрагироваться, но ничего не получалось. Сердце изнывало от тоски и боли. Не хотелось ни есть, ни спать. Ее сжирала агония, когда она представляла, как он целует жену, не говоря уже о чем- то большем, осознавала, что Анна имеет все права на него, что он принадлежит ей. Но ревность, словно заноза вонзилась в душу, обосновалась там прочно и рвала на куски каждую гребанную минуту. И сейчас очередное напоминание об Анне его матерью задело так, что Ким не могла собрать мысли в кучу. Сделав большой глоток вина, даже не чувствуя его вкус, девушка потянулась за сигаретами- своим спасением. Но вовремя вспомнила, где она и кто рядом.

- Давайте приступим к делу. - предложила Меган, заполняя паузу. Ким лишь согласно кивнула и включила диктофон.

- Расскажите, каким Маркус был в раннем детстве. – торопливо попросила девушка, стараясь не смотреть на собеседницу. Ей казалась, что она видит ее насквозь.

- Маркус был тихим ребенком, угрюмым я бы даже сказала. Улыбки от него невозможно было дождаться, а она ведь у него такая красивая. – Улыбнувшись, поведала женщина задумчиво. Ким мысленно согласилась, а пульс ускорил бег от одного этого воспоминания.

- После смерти отца он совсем замкнулся в себе, я не знала, что делать... Когда вспоминаю о том времени, то мне кажется, что он и вовсе не был ребенком. Помню, однажды он поразил меня своими рассуждениями. Мы с ним шли с рынка кажется, он как всегда молчал, шел спокойно, не прыгал, не бегал, как многие дети. Шел и смотрел на небо, тогда оно было чистое и голубое-голубое. Смотрит он и говорит: «Мам, а почему мы на дне живем?» Я сначала подумала, что он про наше социальное положение. Очень удивилась, откуда он это взял, ему было всего шесть лет. Ну, я включила непонимание, говорю- что значит «на дне»? А он протянул ручку к верху и говорит: «Ну, вон видишь там поверхность воды, там светло и хорошо, а мы здесь на дне, как рыбы». Знаете, я тогда смотрела на голубое небо и поражалась, насколько точно он увидел наше, людское положение. Ведь правда на дне, как рыбы что-то барахтаемся, бегаем, ищем чего-то...а там где-то поверхность.... Не знала я, что ответить своему сыну. Да и что сказать ребенку, когда он всего лишь взмахнув рукой, охарактеризовал устройство бытия?

Ким молчала, она тоже не знала что сказать. Девушка удивлялась такому точному сравнению, действительно в нем есть смысл. Детская мудрость лаконична, и не надо многочасовых философских споров. А Меган меж тем продолжала.

- Он был очень внимательным и аккуратным мальчиком. Мы если куда-нибудь шли, то он меня всегда проверял. – со смехом рассказывала она, Ким и сама невольно улыбалась, представляя Маркуса мальчишкой, да и восхищаясь материнской нежностью и любвью, светившейся в глазах матери, когда она рассказывает о своем ребенке.

-Толькой выйдем из дома, и он давай спрашивать: "Ты утюг выключила, окно закрыла?". Уже тогда маленький мужчина, а не мальчик. О таком сыне каждая мать мечтает. – с грустной улыбкой подвела итог Мегги.- Видите эту серебряную цепочку? - указала она на тоненькое украшение на своей шее. Ким кивнула, рассматривая почерневшую цепочку.

- Это самый дорогой подарок для меня, хоть и самый скромный из всех, что преподнес сын. Ему было десять, когда он подарил ее мне. Тогда я очень удивилась, у нас были такие времена, что денег не было совсем, поэтому я недоумевала - откуда у него они. Испугалась страшно. Подумала, что он воровать стал. И вместо того, чтобы радоваться сюрпризу, устроила допрос с пристрастием. – женщина прикусила задрожавшие губы и улыбнулась сквозь слезы, Ким же слушала с замиранием сердца. - Я ругалась, кричала на него, а он... он стоял, в руках теребил коробочку от подарка, глаза в пол, чтобы слезы скрыть и молчал. А потом пришла Изабель, увидела все это безобразие, взорвалась, отчитала меня на чем свет стоит, я даже не ожидала. Маркус же бросил подарок, убежал, и до вечера мы его не видели. Белла же рассказала мне после, что он все лето работал в парке аттракционов, мыл карусели, потому что, как он ей сказал: "Маме ведь никто ничего не подарит, она расстроится".

Мегги всхлипнула, вытерла слезы и покачала с улыбкой головой:

-Извините, не могу этот момент вспоминать без слез... Белла тогда сама узнала случайно о его подработке, хотя они очень близки были с Маркусом, но вот стыдно ему было почему-то признаться, что он моет карусели. Гордый уже тогда был, но ради меня и сестер не гнушался и черной работы...

- А когда он вернулся, вы что ему сказали? - дрожащим голосом спросила Ким, за живое задела ее эта история с подарком, заныло сердце от боли за то, что труд ребенка был не оценен и жестоко втоптан в грязь недоверием. Перед глазами стоял худенький, смуглый мальчишка с подарком в руках, изо всех сил сдерживающий слезы, хотелось кинуться к нему и утешать в объятиях, Ким убить хотела его мать, хоть и ее тоже понимала, все же Меган переживала.

Мегги усмехнулась, отпила немного портвейна и продолжила:

- Вечером со слезами просила у него прощения, так у меня сердце щемило... обидела ребенка, а он ведь так старался. Но Маркус не держал зла, надел мне на шею цепочку и сказал: "Мам, ты не думай плохо, я тебя никогда не огорчу". Уверено так сказал, твердо. И я знаете, я поверила ему, всегда верила.

- А он? - спросила Ким и тут же прикусила язык, Меган посмотрела на нее удивленно. Девушка и сама понимала, что они совсем ушли от намеченного плана, но ничего не могла поделать. То, что говорила эта женщина, казалось более важным и интересным. Такого Маркуса Ким не знала и сейчас, как никогда, понимала, что лучше бы и не знала вовсе. Эта грань в нем восхищала, она не оставляла равнодушной. Ким с горечью осознавала, что никогда не станет той женщиной, ради которой Маркус Беркет наступит на горло своей гордости, чтобы только порадовать и завидовала, яростно завидовала сидящей напротив женщине, молясь, чтобы он делал это только ради матери, а Анна, также как и Ким, не видела его таким. Мысли об этом хоть немного утешали ее истерзанную ревностью и безответным чувством душу.

- Только однажды он нарушил свое обещание, до сих пор не могу найти этому объяснения. - вдруг задумчиво призналась Меган. Ким вздрогнула, лихорадочно думая, когда это могло быть. Но гадать не пришлось, печально усмехнувшись, женщина сказала. – Мне даже в кошмарном сне не могло присниться, что он унизит себя, подняв руку на женщину, зная, как он горд...

- А убийство? - перебила Ким, не слишком уже заботясь о том, как это выглядит и о тех вопросах, которые собиралась изначально задать.

- Он защищал свою семью! - твердо ответила Мегги непререкаемым тоном. - А в тюрьме оказался лишь по той причине, что это стало....

Но она не успела ничего сказать, как в комнату вошла прислуга и сообщила:

- Миссис Беркет, ваш сын звонит.

- Маркус? - недоверчиво спросила она, глаза женщины загорелись, и она протянула руку, в которую тут же вложили трубку телефона. Ким напряглась, даже его звонок, адресованный вовсе не ей, всколыхнул все чувства, вызывая волнение.

- Сынок? - раздался радостный голос Меган. Ким посмотрела на женщину с удивлением, столько энтузиазма и волнения было в ее голосе, словно она не слышала сына долгое время. Девушка сделала вид, что просматривает записи, хотя сама жадно впитывала каждое слово Меган, надеясь, правда услышать голос из динамиков телефона, хотя бы просто интонацию, пусть даже не разбирая слов. Боже, как же она опустилась! Но ничего слышно не было, Меган со слезами на глазах слушала, что ей говорит сын, и некоторое время молча кивала головой, прижимая к груди сжатую в кулачок кисть.

- Ты же знаешь, я все понимаю, родной. Не нужно...- тихо ответила миссис Беркет, вложив в голос столько нежности и понимания, что Ким невольно взглянула на нее, но тут же встретилась с Мегги взглядом. Женщина нахмурилась и поднялась с дивана, чтобы выйти. Ким разочарованно вздохнула, понимая, что сейчас ее лишат даже косвенного присутствия Маркуса.

- А что случилось? – громко воскликнула Меган, направляясь к двери, знаком показывая Ким, что вернется через несколько минут. Девушка кивнула в ответ, хотя внутренне сгорала от любопытство и жадно ловила обрывки фраз, доносившиеся из коридора. –Хорошо, я соберу вещи, но...

- А ты уже сказал Мари и Изабель....- это было последним, что услышала Ким. Интересно, куда Маркус сказал собираться матери? И что случилось, раз в этом замешаны еще и сестры? Может быть что-то с Анной или дочерью?

Пока она рассуждала обо всем этом, Меган закончила разговор и вернулась в гостиную. На лице ее застыла тревожная маска, женщина была бледна, но изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид.

- На чем мы остановились? - с натянутой улыбкой спросила она. Ким сглотнула и неопределенно развела руками, понимая, что, в общем-то, они обсудили за этот час даже больше, чем он могла рассчитывать, но все же раскрыла свой блокнот и пробежалась по намеченным вопросам. За последующий час женщины обсудили все,что Ким планировала. Мегги к этому времени уже устала отвечать на вопросы, а потому Ким решила закругляться, и задала последний:

- Что вы скажите о сыне, ну, как бы подводя итог?

Меган ненадолго задумалась, а после ответила:

- Скажу, что, как и любая другая, горжусь и восхищаюсь мужчиной, к которому применяют эпитет "лучший", к какой бы сфере деятельности это не относилось. Честь быть матерью мужчины, которого почитают, любят, копируют миллиарды людей. Мой сын лучший футболист в мире, но я бы гордилась им даже будь он лучшим слесарем в округе, потому что сын - это мужчина, который похищает сердце женщины навсегда.

-Всем бы таких матерей!-со смехом воскликнула Ким. Мегги усмехнувшись, молча приняла комплимент.

-У вас есть дети, мисс Войт?

- Нет.

- Тогда вы наверно, вряд ли сейчас поймете, но я все же поделюсь своими размышлениями. Вы не против?

-Нет, конечно, я только рада!

-Хорошо. –улыбнулась краешком губ Меган. – Как-то я задалась таким философским вопросом – зачем нам нужны дети? Не то, чтобы они мне надоели ли еще что-то, а вот просто взбрело в голову. – попыталась она объяснить свой интерес, Ким понимающе кивнула. По себе знала, что странные мысли посещают человека без веской причины.

-Так вот я задумалась...ведь человек существо очень эгоистичное и ему гораздо комфортнее избавить себя от хлопот и тягостных забот, связанных с воспитанием ребенка, но человек этого не делает. Меня удивил сей факт,я хотела его понять. Потому как парадокс какой-то получается....Много всяких объяснений приводили мне люди, которым я задавала свой вопрос, да и сама тоже придумывала разные глупости, так скажем. Но зная самолюбивую человеческую природу, я пришла к выводу, что дети это наш второй шанс прожить жизнь. В них мы видим себя в миниатюре и свято верим, что ребенок не повторит наших ошибок, сделает все правильно. Чаще всего мы разочаровываемся, потому что забываем, что у него, возможно, другая судьба и наши уроки, которые мы вынесли из жизни, не применимы или же пойдут даром. В заключении этой теории скажу, что мои уроки не прошли даром и я с гордостью могу похвастаться, что второй шанс использовала как нельзя лучше, у меня прекрасные дети, которыми я восхищаюсь не только в силу родительской любви, но и потому что они действительно достойны восхищения.

- Спасибо вам за интересную беседу, я очень ждала этой встречи. Работа с вашим...- восторженно прошептала Ким, но тут же запнулась, боясь на эмоциях сказать лишнего, Меган же внимательно наблюдала за ней. -Работа над биографией вашего сына – это честь для меня... -поправила девушка себя, но Мегги ее перебила:

- Вам он нравится?

Ким покраснела, она не знала, что ответить на этот вопрос, он был слишком личным, и в то же время девушка понимала, что Меган наверняка видела статью о них с Маркусом, поэтому глупо проигнорировать его. Ким решила, что ни к чему раскрывать душу, хотя Мегги очень располагала к откровенности. Да и унизительно это- признаваться в чувствах к женатому мужчине, тем более его матери. Стараясь не смотреть на женщину, Ким, торопливо объяснилась, вкладывая в голос как можно больше уверенности:

- Знаете, та статья - это просто утка, с Маркусом нас ничего не связывает, мы просто работали вместе, это был прекрасный опыт, но не более того.

Меган приподняла бровь недоверчиво, но согласно кивнула, хотя Ким знала, что она не на йоту не поверила ее тираде.

- Прекрасно, раз так... Не хотелось, чтобы вы страдали!

Поздно!- мысленно усмехнулась Ким.

-А это неизбежно!-продолжала Мегги, - Как говорила мадмуазель Шанель: "В жизни мужчины, есть только одна женщина, а все остальные- лишь ее тени". Поверьте мне, Ким - это истина. Что же касается Маркуса, то в его жизни такая женщина уже есть - и это его жена. Мой вам совет- не будите этот вулкан! Он взорвется, выпустит лаву и будет по прежнему стоять на месте, а вы же сгорите дотла.

Ким тяжело сглотнула и спрятала трясущиеся руки в карман. Она молчала, не в силах возражать и отрицать что-то. Меган словно в душу глядела, тоже самое твердил ей разум. Ким все эти четыре месяца убегала от Маркуса и чувств к нему, но как оказалась, что бежала не от него, а вместе с ним. Каждую ночь она шептала себе: "Это пройдет!", но ничего не проходило, и душа вопила: "Что ж я не могу забыть о нем?!"

- Спасибо вам за внимание, миссис Беркет....- нашла она все же в себе силы,чтобы выдавить хоть что-то.- Благодарю за портвейн, мне очень понравилось.

-О, я рада, что вы оценили мои пристрастия, только не говорите никому о них.- подмигнула ей Мегги, стараясь развеять напряженную атмосферу. Ким натянуто улыбнулась, поддерживая ее в этом нелегком деле. Они с улыбкой прошли в холл, где Ким в очередной выразила благодарность.

-Было очень приятно пообщаться с вами. Думаю, за спинами великих сыновей стоят великие матери. Спасибо вам за беседу. – сделала она комплимент, скрывая смущение и потрясение от последних слов Меган. Ранили они ее сердце, больно ударили в самую душу. Если мать признает жену сына той самой, значит, так оно и есть, но как же противилось этому утверждению глупое сердце.

- Всего вам доброго, мисс Войт! – с мягкой улыбкой попрощалась миссис Беркет и сразу же вежливо спросила. –Вам вызвать такси?

Ким отрицательно покачала головой, не в силах больше ничего сказать, ей хотелось поскорее уйти. Было гадкое ощущение, что ее уличили в позорной слабости и снисходительно пожалели-это было унизительно и больно. Поэтому хотелось сбежать от сочувствующего и в тоже время понимающего взгляда, что она и сделала.

Через несколько минут она уже была на улице и часто дышала. Грудь теснило и жгло, слезы готовы были пролиться, но девушка упрямо убеждала себя, что не будет реветь. Пошли к черту все они: Маркус, Анна, его мать!

Она избавится от этого наваждения, и все вернется на круги своя.

Оставшееся время до отлета девушка гуляла по городу, местные виды и достопримечательности отвлекли от душевных переживаний, настроение поднялось, и жизнь уже не казалась пустой.

В самолете Ким работала с полученной информацией, чтобы по прибытию в Лондон сразу же сдать материал и, наконец, покончить с этой работой. Данная перспектива и радовала, и пугала безмерно. Девушка не знала, что ее ждет, когда больше ничего не будет напоминать ей о Маркусе, так хотя бы казалось, что он незримо присутствует в ее жизни, а что ей останется после? Ким мысленно одернула себя, ибо претило ее принципам такое преклонение перед мужчиной, корежило ее от собственного унижения и подобострастия, с которым она взирала на Маркуса Беркета, но ничего не могла с собой сделать, как бы не старалась.

В Лондон Ким прибыла незадолго до окончания рабочего дня, поэтому сразу же отправилась в издательство, иначе мистер Уинслоу приехал бы к ней посреди ночи, дабы книга была готова в срок, то есть к вечеру следующего дня, а вторжения этого неприятнейшего человека в свое личное пространство Ким хотела меньше всего. За четыре месяца работы под неустанным контролем главного редактора, девушка открыла в себе ангельское смирение и небывалую выдержку, ибо такую отвратительную личность, как мистер Уинслоу, она еще не встречала. Если поначалу ее очень задевал его пренебрежительный тон и грубость, то после она стала игнорировать все его необоснованные нападки и бесконечное брюзжание. Когда Ким удалось в отношениях с Маркусом добиться откровенности, редактор-гаденыш заметил в ней не только дочку политика, но и неплохого журналиста. Это открытие стало занозой в заднице редактора, и он исходил на г*вно, стоило ей только явиться на ковер. Мистер Уинслоу всячески подчеркивал, что в этом деле ее роль маленькая, и что если бы не его советы, где бы она была. Девушке ничего не оставалось, как кивать головой, мысленно кастрируя придурка за каждый его выпад, потому что не смотря на еженедельную терапию по уничтожению ее эго, она не теряла в себе уверенности. Сама удивлялась, как это возможно при такой старательной работе начальника, но Ким была на все сто уверенна, что ее заслуга в успехе данной работы составляет как минимум процентов восемьдесят, если не все девяносто. А потому сейчас, когда вошла в здание издательства, направилась прямиком к начальнику, зашла в его кабинет без стука и, кинув флешку на стол, развернулась, чтобы выйти. Ей было уже все равно на последствия, теперь она могла позволить себе многое. После презентации книги, для нее откроются двери любого издательства и девушка собиралась этим воспользоваться.

- Мисс Войт, что это значит? Вы забываетесь! - воскликнул мистер Уинслоу ей в спину, Ким обернулась и довольно улыбнувшись, язвительно пропела:

- Ну, таким дурам, как я, это свойственно, приношу вам извинения.

Мистер Уинслоу недоуменно уставился на нее, а Ким еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. На душе было легко и хорошо, сейчас, как никогда, она чувствовала себя свободной. Мужчина же еще некоторое время был в ступоре, но посчитал за лучшее проигнорировать ее выпад.

- Вижу, вы несколько перетрудились, у вас была напряженная неделя, поэтому отдохните перед завтрашним днем. Можете идти. - протараторил придурок, пытаясь как можно скорее избавиться от неадекватной коллеги. Ким же, больше ничего не говоря, покинула кабинет главного редактора с широкой улыбкой. Как только она вышла, к ней тут же подлетели две девушки, с которыми она была в приятельских отношениях и часто проводила свободное время, хотя подругами вряд ли могла их назвать.

- Ну, как? Можно поздравлять? - спросили они хором.

Ким засмеялась и с энтузиазмом начала кивать, девушки подхватила ее смех и стали улюлюкать, поздравлять, обнимать ее. Девушка чувствовала себя невероятно счастливой, достижение заветной цели окрыляет и дарит невероятное наслаждение.

- А давайте отпразднуем это дело? - предложила Сиена, она была заядлой тусовщицей.

- Я не против, так и вижу себя в море текилы с парочкой горячих мужиков. – скорчила мечтательную рожицу Кейт, от чего Ким засмеялась еще громче, обдумывая при этом сие нескромное предложение. Несколько минут она взвешивала все "за" и "против" и пришла к выводу, что ей не помешает выплеснуть дурную энергию, да и просто развеяться, на презентации книги потребуется вся ее выдержка, поэтому вряд ли данное событие можно назвать праздником. Когда Ким представила, что ей придется весь вечер провести в компании Маркуса с женой и отца с матерью, ее бросило в дрожь и появилось непреодолимое желание сбежать. Поэтому, отбросив все сомнения, она согласилась. Следующие несколько часов девушки потратили на сборы, которые напоминали таковые в студенческие годы, когда они вот также собирались с подружками, красили друг друга, критиковали наряды, шутили, смеялись и, конечно же, не забывали взбадривать себя шампанским. К полуночи девушки выползли из квартиры пьяные, в шикарных платьях, с не менее шикарным настроением и отправились в один из известных клубов Лондона. Rakehells Revels представлял собой пафосное место с не менее пафосной публикой, а потому вход осуществлялся лишь по специальной карте, но у Ким с этим проблем не возникло. Конечно, можно было выбрать более скромное заведение, но девушки решили, что гулять, так гулять. И следовали своей установке неукоснительно. Они веселились на полную катушку, и ничего не предвещало беды, пока Ким не решила подновить макияж, что она и сделала в дамской комнате, заодно немножечко передыхая от смеха и танцев. Алкоголь туманил разум и горячил кровь, тело было наполнено взрывной энергией, а потому хотелось безумств. Но возвращаясь к своему столику, девушка остановилась, чтобы поговорить с одной знакомой и застыла парализованная увиденным. Взгляд словно прирос к мужчине за ВИП столиком, с мрачным молчанием потягивающим янтарную жидкость из широкого бокала. Ким пропустила удар, сердце, словно с огромной высоты, ухнуло вниз. Она жадно впитывала глазами Маркуса и не могла оторваться. Рядом с ним сидели двое мужчин и о чем-то горячо спорили, но он, казалось, был очень далеко от происходящего.

- Ким, ау! – щелкнула у нее перед глазами знакомая. Ким несколько раз моргнула, заставляя себя переключится, испытывая раздражение и пытаясь придумать, как быстрее отвязаться от назойливой девицы, но придумывать ничего не пришлось, та сама поспешила уйти, закончив рассказ о какой-то ерунде, к которой Ким не особо прислушивалась, поглощенная калейдоскопом эмоций, бурливших в душе, и мужчиной, который был причиной этой какофонии чувств. Она не знала, что ей делать. Всем своим существом Ким желала подойти к нему, чтобы просто сказать "привет", чтобы на мгновение завладеть его вниманием, и в то же время ужасно боялась это сделать, понимая, что даже эта мимолетная встреча выведет ее из строя, раздразнит и оставит медленно умирать от тоски, голода и неугасающего ощущения, что ей его мало. Разум кричал, надрываясь, –«беги», но ноги сами несли ее к Маркусу. Пропади оно все пропадом, но Ким не могла сопротивляться этому безумному притяжению и помешательству, да и алкоголь придавал смелости. На ватных ногах она подошла к его столику, но тут же вмешалась охрана, хотя даже ее наличие не отрезвило девушку. А когда Маркус посмотрел на нее, она и вовсе забыла, как дышать. Кровь стучала в висках, желудок сводило от волнения, а руки тряслись, как у алкоголички. Она не знала, что сказать, сил было разве что на одно дыхание. Ей хотелось замереть навечно в паре сантиметров от него и любоваться его нахмуренным лицом, черными волосами, уложенными как всегда в идеальную прическу, что заставило Ким смутится, после танцев на голове у нее был сущий бардак, но эта мысль как-то не задержалась надолго. Девушка лихорадочно придумывала причины своего появления, но ничего не приходило на ум, поэтому она посчитала за лучшее сказать правду.

- Ким! - удивленно воскликнул Маркус, улыбнувшись краешком губ и кивнув охране, чтобы ее пропустили. Мужчины из его компании прекратили спорить и теперь с интересом поглядывали на нее.

- Привет! Увидела тебя и решила поздороваться. – также с улыбкой произнесла она, прилагая невероятные усилия, чтобы голос не дрожал.

Маркус усмехнулся и посмотрел на своих знакомых. Те тоже едва сдерживали улыбки, отчего Ким покраснела и нервно закусила губу, коря себя за то, что выставила идиоткой и теперь не знала, как выкрутится, но на помощь к ней пришел мужчина, сидящий напротив Маркуса.

- Маркус, а почему ты не представишь нас этой очаровательной юной леди?

- Потому что настолько очарован, что забыл об этикете. - иронично ответил Маркус. Ким же усмехнулась и представилась, не дожидаясь пока он соизволит это сделать.

- Ким. – улыбнулась она краешком губ мужчине, проявившему к ней интерес. Он выглядел старше, чем Маркус, но не был лишен привлекательности. Темные волосы, чуть тронутые сединой были коротко пострижены, оценивающий взгляд больших глаз излучал неподдельный сексуальный интерес, отчего Ким восстала духом и ответила соблазнительной улыбкой.

- Том. - представился он и протянул руку, девушка вложила в нее свою и через секунду ощутила тепло горячих губ на коже.

- Роберт. – улыбнулся ей другой мужчина, похожий на бандита, даже костюм не менял этого впечатления, скорее не вязался с его образом. В общем-то мужчина был брутальной внешности, но Ким он особо не интересовал, поэтому она даже не стала задерживать взгляд.

- Не хотите присоединяться к нашей компании, а то мы скоро умрем от скуки, женщина как–никак украшение любой компании? - предложил Том, Ким же замешкалась, не зная стоит ли соглашаться. Перевела взгляд на Маркуса и поняла, что не сможет отказаться. Его лицо было непроницаемо, но это предостережение во взгляде стало пусковым крючком, Ким захотелось бросить ему вызов. Азарт разлился по крови и щекотал нервы. Девушка наслаждалась, предвкушая игру. Она вдруг отчетливо поняла, что ей плевать на то, что он женат, что у него есть ребенок и на все эти проклятые "но", которые были барьером на пути к этому мужчине. К черту их! Почему бы хотя бы раз не забить на все эти принципы и мораль, и не сделать так, как хочется?! Черные, слегка прищуренные глаза, пристально наблюдающие за ней манили, затягивали и толкали в бездну порочного круга, а у нее не хватало силы воли, чтобы сопротивляться. О, нет они ничего не обещали и не просили, но от этого потребность в этом мужчине набирала катастрофические обороты. Где-то глубоко послышался тихенький голосок разума, спрашивающий: "А что потом?", но Ким отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Разве наркоман или алкоголик задумывается, что будет после того, как он получит вожделенную дозу? Нет, все его чувства обострены, он в предвкушении, жаждет, словно мазохист, разрушительного наслаждения, а все остальное его не интересует. Так и Ким всем своим существом желала дозы. Она подсела на Маркуса Беркета, и не знала, как бороться с этой зависимостью, ибо она не имела границ, для такой мании не существовало понятия "передоз". С каждой минутой потребность возрастала, туманя разум, отключая все принципы, мораль и гордость. Если бы сейчас появился Джин и попросил загадать одно единственное желание, она бы не колеблясь ни секунды, сказала: "Вколите мне Маркуса Беркета внутривенно, да побольше, пока сердце не остановится!". В данный же момент ей выпал шанс хотя бы косвенно исполнить свое желание и она его не упустит, даже более того, она использует его по полной программе. Выжмет из него все, что только можно и главное нельзя. О, Ким с удовольствием будет наблюдать сможет ли Маркус Беркет вновь сказать ей "нет" и вовремя остановиться, ибо она готова была на все, что угодно ради сомнительного удовольствия. Хотя конечно получить отказ дважды унизительно, но торчки они такие – гордость не стоит приоритетом, когда приходится выбирать между самоуважением и кайфом. Пусть на одну ночь, но он будет ее!

- Я с подругами. - сообщила Ким, давая понять, что не против присоединиться.

Том улыбнулся шире и довольно воскликнул:

- О, да это же прекрасно!

Девушка знала, что возражений не будет. Мужчины со стаканами виски в руках никогда не откажутся от компании молодых девушек, а подруги и вовсе не будут против повеселиться в обществе таких мужчин, как эти.

- Ну и отлично, тогда я их приведу. – подмигнула Ким и встретилась с насмешливым взглядом Маркуса, но не смутилась, а нагло ухмыльнулась и грациозно повернулась на каблуках, открывая его взору соблазнительный вырез на спине, доходящий до самых ягодиц и показывающий, что белья на девушке нет.

- Хороша. – услышала она комментарий Тома, адресованный мужчинам, и улыбнулась, чувствуя себя разве что не богиней.

Как она и думала, Сиена и Кейт от ее предложения пришли в восторг, поэтому уговаривать не пришлось. Через несколько минут они уже рассаживались возле мужчин, Ким уверенно опустилась на диван рядом с Маркусом, изо всех сил стараясь выглядеть расслабленной и веселой. Пока шло бурное знакомство, она повернулась к нему и прошептала:

- Ты недоволен?

Он медленно повернул голову, наклонился к ней и также шепотом ответил, опаляя ее кожу, заставляя трепетать каждый нерв:

- А если так?

Ким придвинулась ближе, чувствуя, как невидимая пружина натягивается в ней, руки дрожат, а голос словно сорванный сипит от желания:

- Может, я смогу это исправить.

Вот так, обнаженно, без прикрас и ужимок. Вульгарно и откровенно предложила ему себя. А к чему скрываться? К чему блефовать? Эта стадия у них уже пройдена, время игр прошло. Что ж предложение сделано, оставалось только дождаться ответа, но Маркус не был бы собой, ответь он сразу, лишая тем самым свою жертву мук ожидания. О, нет он умелый кукловод и манипулятор. Ему нравятся эксперименты, причем с элементами морального садизма. Поэтому он, ничего не говоря, неопределенно хмыкнул и вернулся в прежнее положение, отодвигаясь от нее. По коже сразу же пронесся озноб, волнение достигло апогея, а мужчина как ни в чем не бывало, взял свой бокал и выпил его содержимое. В это же мгновение подошел официант, чтобы принять заказ. Кейт и Сиена никак не могли определиться чего же хотят, мужчины повторили свой предыдущий заказ, а Ким не могла ни на чем сосредоточится, кроме сидящего рядом мужчины. Какое меню, ребята, когда все, что ей надо сидит в паре сантиметров?! Но видимо, у нее недостаточно средств на это «блюдо». Гнев стал закипать в ней, разъедая ее, словно серная кислота, но ему-то все равно, он будет с ухмылкой наблюдать, как она горит заживо. Покупатель всегда прав, кажется таков один из главных законов торговли, ну а коли она окрестила себя «предложением», то вполне применим он и к данной ситуации.

- Маркус, может пока девушки выбирают, ты, наконец, дашь свой ответ насчет Гальвано? - предложил Роберт, Маркус лениво перевел на него взгляд и коротко ответил:

- Не заинтересован!

Ким эта рубленная фраза полосанула, словно была адресована ей, она судорожно сглотнула и, сжав пальцы, уткнулась в меню, пытаясь спрятаться за ним.

- Черт! Это же такая возможность! - взорвался Том, Ким удивленно посмотрела на мужчин, Маркус же оставался спокоен, откинувшись на спинку дивана, он холодным и непререкаемым тоном произнес, ставя по видимо точку в этом деле:

- Не вижу никаких возможностей в нем! Я не собираюсь отваливать кучу бабок, лишь за умение быстро бегать, у нас не легкая атлетика. Он не стоит запрашиваемой суммы, процент его попаданий чуть выше среднего, о чем вообще речь?! - как у дурачков спросил он. Том недовольно поджал губы, а Роберт ядовито поинтересовался, словно хотел поймать своего оппонента на маленькой неувязочке:

- Ну, хорошо, а какая альтернатива?

- Джексон, конечно. - парировал Маркус.

- Джексона мы можем поставить в основу только через несколько месяцев, а сейчас-то мы что будем делать? У Кэрри истекает контракт. - раздраженно бросил Том.

- Он истечет, и мы поставим Джексона, проблем-то! - хмыкнул Маркус, словно ему сообщили о какой-то ерунде.

- Зря ты недооцениваешь Гальвано! - посетовал Том.

- Я его еще переоценил! – с улыбкой заявил Маркус, -Не знаю, какого лешего в него все так вцепились. Он же мертвый, абсолютно никакой! Да у меня Кэрри в свои тридцать пять даст ему сто очков вперед. К тому же, у Гальвано подружка страшная. - добавил он уже со смешком.

- А это-то здесь при чем? - засмеялись мужчины, да и девушки не смогли сдержать улыбки.

- Да притом! – весело фыркнул он. - Страшная подружка - первый признак неуверенности в себе!

Все сидящие за столом начали хохотать, Маркус и сам не сдержался и засмеялся, шутливо пытаясь доказать свою точку зрения.

- Нет, ну вы только представьте! В двадцать лет, с его гонорарами и страшная девушка, что за нонсенс?

- А может она человек прекрасный, как личность! - возразила Кейт, Маркус посмотрел на нее как на дурочку, а затем снисходительно согласился:

- Возможно, но исходя из личного опыта, признаюсь, что все эти возвышенный порывы рассмотреть в женщине «личность», а тем более «прекрасную», появляются отнюдь не в двадцать и у кого-то даже не в тридцать.

- О, значит, нам повезло, и мы можем не бояться быть непонятыми, находясь в вашей компании? – засмеялась кокетливо Сиена.

- Безусловно! - игриво подмигнул ей Том.

- Ну, а что же насчет паренька? - со смешком спросила Кейт.

- Ну, либо он уникум и сразу узнал в чем истина, не тратя двадцать лет на пробы и ошибки, либо лузер, каких поискать! Лично я склоняюсь к последнему варианту. – подвел итог Маркус, все вновь засмеялись.

- Боже! Ким возьмите под свое прелестное крылышко нашего чудного коллегу. Хотя боюсь, он вас заведет в страну Оз со своими сумасшедшими идеями и рассуждениями не от мира сего! - захохотал Том, Ким лукаво усмехнулась и, посмотрев на Маркуса, хриплым голосом призналась:

- Я очень даже не против сбежать от реальности. Думаю, это увлекательно.

Но Беркет и после этих слов остался невозмутим, лишь слегка качнул головой и подмигнул ей.

- Нет, ну что за несправедливость и почему этому засранцу так везет?! Даже в хрен пойми куда за ним женщины готовы ехать. – театрально возмутился Том, вернулся официант и подал заказ. Компания оживилась, посыпались шутки и смех, неловкость пошла на спад. Том предложил выпить за знакомство, и все с энтузиазмом поддержали его. Ким с удовольствием припала к бокалу с шампанским, жадно глотая резкий напиток, чтобы хоть немного расслабиться, но тут же почувствовала на своей спине горячую ладонь. Девушка замерла, горло обожгло, а рука мужчины медленно двинулась вниз по ее позвоночнику, вызывая мороз по коже и огонь по венам. Ким шумно выдохнула, руки задрожали, а кожа покрылась мурашками. Закусив губу она отчаянно молилась, чтобы это была реальность, а не фантазия пьяного разума. Вкрадчивый шепот ответил положительно на ее молитвы:

- Расслабься, Ким, ты ведь этого хотела? – едва касаясь губами ее кожи, спрашивает Маркус, садясь ближе. Его пальцы нежно ласкают ее, рисуя на ее спине только ему известные знаки, медленно проводя по позвоночнику, Ким хотелось выгнуться, словно кошке, чтобы соприкосновение было более плотным и полным, еще чуть-чуть и она бы замурлыкала от удовольствия, но вовремя вспомнила, что они не одни. Девушка тут же настороженно обвела компанию взглядом, но те поделились на пары и были увлечены беседой и легким флиртом. Ким облегченно вздохнула и покосилась на Маркуса, он был расслаблен, только глаза горели каким-то хищным огнем, в одной руке он держал бокал, а другая...со стороны казалось, что просто была опущена вниз. Да она и была внизу, только выделывала потрясающие вещи, от чего Ким забывала дышать, она таяла, чувствуя, как остатки разума покидают ее, и тело берет в свои руки бразды правления над ней. Ким ловила кайф от его монотонных поглаживаний и текла, как сучка при виде готового кобеля. Между ног было горячо, влажно и это лишь от невинного поглаживания. Щеки загорели от стыда, девушка лихорадочно сомкнула ноги, но лишь сильнее почувствовала влагу между ними. И вдруг накатила паника. Боже, что же он с ней делает?! Что это за безумие такое? Почему ему достаточно пальцами щелкнуть, как она уже свое имя забывает?

Ким попыталась отстраниться, но он пододвинулся ближе, и вновь раздался его шепот, возбуждающий ее не хуже умелых ласк.

- Поздно давать задний ход, крошка. - мягко делает он это безапелляционное заявление, пробуждая в ней бунтарский дух, захотелось поиграть, подразнить его.

- Никогда не поздно сказать "нет"! - тихонечко возразила она, заглядывая в его горящие глаза. Маркус убрал руку с ее спины, и девушка поежилась от холода и разочарования - подразнила называется! Но не успела она расстроится, как почувствовала его ладонь на своем колене и задрожала. Маркус же с дьявольской усмешкой сказал:

- Мы ведь оба знаем, что ты его не скажешь!

К этому времени Ким потеряла нить разговора и недоуменно посмотрела на своего соблазнителя, лихорадочно заставляя извилины работать. Какое нет? О чем он вообще? Но вовремя вспомнила о чем шла речь и севшим голосом сыронизировала:

- Как знать, как знать....

После этого они одновременно усмехнулись, его взгляд порочно скользнул по ее губам, обещая еще большее удовольствие, и Ким рефлекторно облизнула их, также медленно, как он их мысленно целовал. Его рука заскользила вверх по внутренней стороне бедра, Ким едва не застонала от острой волны наслаждения и желание. Эта порочная игра, которую они вели, сводила с ума, сжигала дотла своей запретной и развратной сутью, но черт возьми, от нее невозможно было отказаться. Ким с силой сжала ноги, когда он дошел до края ее платья. Маркус замер, а потом сквозь звук бешено колотящегося сердца проник его голос, доводящий ее до состояния помешательства:

- Я и так знаю, что ты уже готова...

- Настолько уверен в себе? - автоматически спросила она, понимая, что сморозила тупость, все давно было ясно с этим мужчиной, не зачем даже спрашивать.

- Твое тело выдает тебя с головой. - хрипло засмеялся он, мимолетно касаясь ее напряженной груди, Ким расслабилась, а его рука осторожно двинулась выше пока не дошла до конечной остановки. Маркус помедлил и отступил, чтобы развести ее бедра шире, Ким подчинилась, окончательно теряя остатки стыда и совести. Ханжа в ней вопила в ужасе, а ее развратная сторона закатывалась со смеху, ликуя. Но эти противоборствующие стороны отошли на второй план, когда умелые пальцы коснулись ее влажного лона, от которого жидким огнем разлилось чистейшее желание. Пальцы нежно поглаживали маленький бугорок, доводя девушку до безумия. Ким откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, уже не соображая, как это выглядит со стороны, удовольствие было настолько острым, что хотелось вопить, особенно, когда она почувствовала, как его пальцы проникают в нее. Ким до боли закусила губу, сдерживая стон, но ей все же не удалось подавить его полностью. Она всхлипнула, когда он начал медленно двигать пальцами, полностью погружая и вытаскивая, поглаживая ее.

- Тише, Кими, мы ведь не хотим, чтобы все узнали, чем мы с тобой заняты. – тоном наставника прошептал он, на мгновение коснувшись губами ее разгоряченной кожи. Ким судорожно втянула воздух, которого отчаянно не хватало, пальцы до боли вцепились в его штанину и обивку дивана.

- Эй, ребята, а вы что так притихли? – спросил Том, вернувшись с Кейт за столик. Ким даже не заметила, как они вышли потанцевать. Обескураженно посмотрев на говорившего, девушка попыталась сесть ровнее и свести ноги, но пальцы Маркуса, замерев на мгновение, продолжили ласкать еще яростнее, расщепляя ее на молекулы от наслаждения. То что на них устремлены взгляды к ужасу Ким лишь добавляло остроты, чувство грязного удовольствия затопило, но было уже наплевать. Маркус подводил ее к грани и Ким выдавила из себя улыбку Тому, который по прежнему смотрел на них.

- Маркус, ты совсем измучил бедную девушку. Ким, хотите я избавлю вас от компании этого зануды, пойдемте, потанцуем. - участливо предложил мужчина.

- О, нет, ни в коем случае...- сдерживая стон, выдохнула Ким, пронзенная горячей волной. И тут же услышала сдавленный смешок своего мучителя. О, как же ей хотелось нахлестать по его наглой роже.

- Э... ну, хорошо! Если что-нибудь надо будет, только скажите! – несколько сбитый с толку ее интонацией, растерянно ответил Том.

"Да, непременно! Свалите, пожалуйста, все, потому что я до смерти хочу, чтобы мой "зануда" разложил меня на столе и хорошенько трахнул!" - хохотнула Ким, мысленно отвечая на предложение Тома. Но все это сливается, она тает, как мороженое, дышит прерывисто и тяжело, а пальцы ритмично двигаются в ее влажной глубине, касаются какой-то невидимой точки, доводя до дикости, Ким положила свою руку поверх его, пальцами ощущая, какая она напряженная, мокрая от ее возбуждения. Маркус, закусив нижнюю губу, следит за ней, словно ястреб за вожделенной добычей. И когда она уже была на грани и казалось - вот он рай, стоит только рукой протянуть, он вдруг замер. Ким готова была рыдать от неудовлетворенного желания и раздражения. Внутри все пульсировало и ныло, девушка дернулась, надавила на его руку, мысленно умоляя продолжать, но он медленно вынул пальцы из ее лона, демонстративно вытер салфеткой и улыбнувшись, шепотом пообещал:

- Позже.

Ким хотелось, как маленькой, топнуть ногой и потребовать свой оргазм сейчас, но сохраняя последние остатки гордости, девушка отодвинулась, поправила платье и полезла в сумочку за сигаретами. Том с Кейт о чем-то оживленно болтали, а Роберт с Сиеной покоряли танцпол. Ким трясущимися руками поднесла сигарету к горящим губам и затянулась, боясь посмотреть на Маркуса. Она до сих пор пылала в огне страсти, языки пламени лизали ее тело, обжигали, а потому смотреть на свое спасение от этого пожара и не сметь коснуться, было выше ее сил. Еще ее задевало его ледяное спокойствие и собранность. Учитывая ее знания физиологии и психологии вариант "он ее не хочет" исключался однозначно, оставалось либо поаплодировать его талантливой игре и поплакать, что мир потерял такого великолепного актера в лице Маркуса Беркета, либо посетовать на природу-злодейку, придумавшую такую интересную штуку, как импотенция. "Ну, а что очень может быть после такой-то бурной молодости" - рассуждала Ким, но тут же начала истерично хохотать над собственными выдумками, пока не поперхнулась дымом. Девушка захлебнулась кашлем, но смех при этом не покидал ее, на глазах выступили слезы, сигарета выпала из пальцев, а кто-то отчаянно колотил ей по спине. Когда она пришла в себя, Маркус прижался к ее спине грудью, так как Ким сидела в согнутом пополам положении, и с усмешкой спросил:

- Что это тебя так рассмешило?

Ким прыснула и вновь начала смеяться, глядя на этого мужчину в самом рассвете сил, мысль о его импотенции казалась просто чудовищной. Такой мужик с телом бога просто создан для секса.

- Я...я..- заикаясь от смеха, попыталась объяснить девушка, но очередной приступ пьяного хохота не позволил высказать мысль. –Подумала.... Ты....импотен...т - закончила она, вновь взорвавшись и повалившись на диван, утыкаясь лицом в колени мужчины. Маркус тоже не сдержался и громко захохотал, вытирая слезы. Потом наклонился и провокационно прошептал:

- Если ты ляжешь немного выше, то почувствуешь всю силу моей импотенции.

Ким до зуда захотелось сделать это, но она пересиливала себя, оставаясь лежать на прежнем месте.

- Даже если бы я не хотел тебя, после такого заявления непременно бы трахнул! - грубо заявил он, поднимая температуру ее тела. Ким тяжело сглотнула, во рту пересохло. Она не знала, что сказать. Гордость, конечно, помахала ручкой, но ума еще хватало, чтобы не выдать чего то в духе: "Трахни меня!", да и зачем, все и так было написано у нее на лице. Осторожно поднявшись с его колен, девушка соблазнительно улыбнулась и порывшись в сумочке, сжала в кулаке ключи, решаясь на последний шаг. У нее больше не было сил продолжать этот Марлезонский балет извращений, она достигла точки кипения. Нужно было завязывать с этими играми, иначе она взорвется.

Аккуратно вытащив руку из сумочки, чтобы никто не заметил, Ким опустила ее под стол, где была рука Маркуса и вложила в нее ключи от своей квартиры. Он даже не взглянул на нее, сжал ключи и отвернулся к Роберту, чтобы ответить на какой-то вопрос. Ким судорожно вздохнула и поднялась из-за стола. Сославшись на плохое самочувствие, девушка отправилась домой. Маркус скупо кивнул головой и больше никак не отреагировал на ее отъезд. Это задело ее, ножом в сердце ударило, что это было между ними? Она ничего не понимала, алкоголь все еще рассеивал внимание, а страсть туманила разум, неудовлетворенное желание вызывало раздражение и жизнь казалась д*рьмом. Девушка нетвердым шагом зашла в дом, подошла к консьержу и попросила ключи, коря себя за то, что настолько опустилась в своей зависимости. "Как еще не позволила отыметь себя в туалете?" – измывалось над ней уязвленное самолюбие. Но девушка оправдывала себя тем, что ее действия были обоснованы в первую очередь тем, что она не хотела никаких слухов и сплетен, поэтому уехала раньше и..."Поэтому не стала тр*хаться в туалете."- вновь подлил масло в огонь гаденький голос. Ким встряхнула головой и обратилась к консьержу, поражаясь собственной наивности:

- Если ко мне приедет высокий мужчина, пропустите его, у него есть ключи.

Консьерж молча кивнул и отвернулся к телевизору, а Ким же мысленно себе поаплодировала, сегодня она бьет рекорды по количеству глупостей. Дураку и то было бы ясно, что Маркус не приедет и завтра, точнее уже сегодня, ее ждет очередной позор, когда он вернет ей ключи. Войдя в квартиру, девушка устало скинула туфли, налила себе текилы и закурила, пытаясь заглушить ноющее чувство в груди. Она взад-вперед бродила в темноте, выкуривая одну за другой сигарету, и недоумевала, что это было и зачем. "Ну, ведь ты сама хотела." - смеялся над ней разум в духе "я же тебе говорил". Да, хотела, но чем больше Маркус давал, тем сильнее она хотела получить еще больше. Ей его было мало, слишком мало. А сегодня, когда мечта почти стала реальностью, было очень жестоко лишить ее этой возможности. Интересно, если женщин, отказывающих в самый ответственный момент называют "сукой", как тогда называют мужчин? Дело было даже не в столько в сексе, сколько в той небрежной легкости с какой Маркус отказался от Ким. Вот это задевало за живое, больно ранило, до слез по сердцу. Сегодня он словно вскрыл ее рану и посыпал перцем, приправил уксусом и заштопал этот микс, чтобы гнил в ней, отравляя все ее существо гноем и болью.

Ким задрожала, проглатывая слезы, проклиная Маркуса, и в то же время желая больше всего на свете. И кажется, судьба была благосклонна к ней на сей раз или же, напротив, решила окончательно опустить в котел с д*рьмом, но это уже было неважно, когда раздался лязг замка. Ким замерла, сердце отчаянно заколотилось, грозясь вырваться из груди. Мелкими шажочками девушка пересекла гостиную и вышла в коридор, где и застыла, парализованная черной тенью, застывшей в дверях. Пульс пустился в пляс и грозил оглушить ее своим биением в голове. Последняя связная мысль была о том, что лучше бы этого не делать, но она расплавилась в огне предвкушения и страсти, когда Маркус отлепился от двери и подошел к ней, медленно намотал ее волосы на кулак, оттягивая ее голову назад. Ким поморщилась от боли, Маркус наклонился к ней и прикусив ее нижнюю губу, хрипло спросил:

- Ждала?

- Нет! - из чистого упрямства ответила она, задыхаясь, чувствуя его руку на своем заде, который Маркус тут же сжал, словно одобряя. Мужчина тихо засмеялся и выдохнул ей в губы утвердительно:

- Ждала!

А затем впился в них жадно, проглатывая протест. Его прохладный язык ворвался в ее опаленный рот, и все исчезло для нее. Не было больше сомнений, боли и горечи. Сейчас, в эту минуту Ким была счастлива. Вот он, ее, пусть только на одну ночь, но он будет принадлежать ей. Стон наслаждения вырывается из ее груди, когда его руки забрались под платье и обхватили ее ягодицы. Не прерывая поцелуй, они куда-то двигались и двигались, пока Ким не оказалась прижатой к стене. Она лихорадочно зарылась руками в его волосы и потянула за них, кайфуя от его болезненного стона. Маркус прикусил ее губу до крови, и Ким утратила связь с реальностью, собственная кровь во рту и движения его языка лишали ее воли, хотя там и так ничего не от нее не осталось. Ким плавилась, как воск, в руках этого мужчины, она превратилась в тигрицу. Кровь кипела в венах, когда он грубо разорвал верх ее платья и обнажил грудь, к которой сразу же припал, прикусывая напряженный сосок. Ким откинулась назад, больно ударившись головой, и застонала. Трясущимися пальцами взялась за пуговицы на его рубашке, но после неудачной попытки, решила последовать его примеру и рванула ее в разные стороны, пуговицы со звоном посыпались на пол. Ким любовалась открывшимся зрелищем - загорелой, накаченной грудью мужчины, и ликующе скользнула языком по его шее, вкушая солоноватый вкус кожи, втягивая ее в себя, оставляя бордовые отметины, пока Маркус вновь не схватил ее за волосы.

- Шшш, малышка, не горячись! - со смехом тормознул он ее, возвращаясь к ее израненным губам, мягко посасывая их, и обводя языком. Ким начала задыхаться, когда его язык медленно и нежно начал спускаться по ее шее, а потом зубы жестко прикусили кожу, втягивая ее в себя, оставляя засос, помечая, заставляя ее тело содрогаться от удовольствия миксованного с болью. Между ног стало горячо и влажно, да что там влажно, очень-очень мокро, когда она почувствовала его желание сквозь ткань брюк, что разделяла их. Ким уже давно перешла черту, за которой остались стыд и смущение, поэтому еще шире раздвинула бедра, когда его рука рванула подол ее платья и коснулась ее лона. Без предварительных ласк Маркус ввел в нее два пальца и стал ритмично двигать ими, грубо, небрежно, словно готовил для себя шлюху, но это еще сильнее возбуждало ее, внутри взорвалась бомба, и Ким кончила. Маркус довольно ухмыльнулся, и вытащив из нее пальцы, повернул ее лицом к стене. Ким ничего не понимая, прижалась разгоряченным телом к холодной поверхности, пытаясь восстановить дыхание, но лязг ремня его брюк, шуршание фольги, распалили вновь ее тело, и оно ответило вязкой влагой. Девушка всхлипнула, когда горячий, твердый член стал скользить меж ее ягодиц, она прогнулась сильнее, горя лишь одним желанием - ощутить его внутри себя. Но Маркус не торопится, забавляется с ней, словно с игрушкой, скользя вперед-назад, заставляя ее разве что не рычать от нетерпения. Одной рукой он ласкал ее грудь, другой придерживал за бедра, направляя их, как ему было удобно. Еще немного пыток и вот он наигравшись, резко входит в нее, вырывая из нее стон наслаждения, растягивая и наполняя ее. Боже, она готова была кончить лишь от сознания, что он внутри нее, что сейчас он ее, слит с ней воедино, принадлежит ей если не полностью, то хотя бы наполовину. "Мой" - ликовало сердце, душа и тело, и Ким парила, наслаждалась сильными точками внутри себя, ударами его бедер о свои, губами, скользящими по ее спине, и тяжелым дыханием любимого мужчины.

- Пожалуйста, еще.. - шепчет она иступлено, прогибаясь все сильнее и сильнее, пока не оказывается стоящей на коленях, но это не имело для нее значения, ради мига с этим мужчиной она готова была ползать на них перед ним вечно. А он работает бедрами все быстрее и быстрее, погружаясь в ее тело так глубоко, что она чуть не рыдала от сладкой боли и экстаза, разрывающих ее на куски. И казалось, что нет этому безумию ни конца ни края, но вдруг Маркус замер, и вышел из нее. Ким медленно повернулась и недоуменно уставилась на него, жадно поедая взглядом обнаженное тело мужчины.

- Принеси масло. - хрипло отдает он ей приказ, но тут же смягчает его поцелуем. Ким, ничего не понимая, пошла на подкашивающихся ногах в ванную, где хранила масло, и только возвращаясь обратно, девушку пронзило понимание. Надпочечники выбросили в кровь убойную дозу адреналина, сердце, как сумасшедшее, стало перегонять кровь по телу, распространяя страх по всему ее существу. Трясущимися руками она передала масло Маркусу и застыла в ожидании. Ким с опаской смотрела, как он встает и подхватив ее на руки, переносит в спальню. Она никогда не занималась анальным сексом, и сейчас эта перспектива и пугала, и манила одновременно. Маркус положил ее на кровать и лег рядом, прижимаясь грудью к ее спине. Обхватив ладонями ее лицо, впился в ее губы голодным поцелуем, его язык проникал везде и всюду, насиловал ее рот, брал его, заглушая протяжные, надрывные стоны, когда его умелые пальцы, смазанные маслом осторожно коснулись маленького колечка, смазывая его, растягивая и лишая невинности. Ким дернулась, попыталась отстраниться, напуганная неприятными ощущениями, но он не позволил ей это сделать.

- Потерпи, детка, обещаю, тебе понравится. - прошептал он, обволакивая своим грешным голосом, словно медом. Она не верила, но не смела возразить, поэтому замерла в напряжении, словно натянутая тетива, когда он стал проникать в нее. Было больно, адски больно, слезы покатились из глаз и она всхлипнула, не в силах сдержаться. –Расслабься! -приказал он строго. Ким хотелось едко ответить ему, что не так это и просто, когда внутри тебя толстенная штука, рвущая на части всю тебя, но как ни странно, этот гнев отвлек ее от боли, и девушка расслабилась, чувствуя, как его член легко скользнул внутрь, вызывая минимум неприятных ощущений. "Терпеть можно!"- решила она про себя, когда он стал медленно двигаться в ней, но тут его свободная рука спустилась вниз по ее груди, коснулась клитора, дразнящими движениями начала играть с ним, потирая его и скользя. Ким пронзила волна острого удовольствия, словно жидкий огонь пустили по венам, ощущения суммировались, теперь движения его члена дарили порочное, грязное удовольствие, вырывая из нее стоны и крики, которые она как не старалась, не могла сдержать. "О да, сильнее, глубже, горячее, жестче и грубее! Сделай это!" –шептала ее греховная натура.

Маркус же, видя ее наслаждение, перестал осторожничать и ускорил ритм, Ким извивалась под ним, кричала, чувствуя приближение оргазма, еще один сильный удар и девушку пронзило невероятной силы наслаждение, казалось, что душа покинула ее. Слезы хлынули из глаз, а тело продолжало сотрясать крупной дрожью, через несколько мгновений Маркус последовал за ней. Ким была обессилена, но как оказалось это был еще не конец....

Спустя час действительно обессиленные, мокрые и удовлетворенные, они не смогли даже подняться, чтобы принять душ и уснули так. Где-то на задворках сознания мелькнул страх – что их ждет утром, но Ким решила, что тогда и узнает.

Дата добавления: 2015-08-13