Интуитивный анализ

Тщательно изучая реакции мозга, мы забываем, что за пределами фокуса сознания остается огромный багаж, который можно назвать памятью мозга. Этот багаж накапливается в течение всей жизни и оказывается поразительно стойким...

П. К. Анохин

Подсознание следователя — это память его мозга, это спрессованный жизненный и профессиональный опыт, это основа интуитивного озарения при неожиданном решении по раскрытию преступления.

Проблеме интуиции уделяли значительное вниманию Р.С. Белкин, В. Л. Васильев, Ф. В. Глазырин, Н. Л. Гранат, Л. Я. Драпкин, А. В. Дулов, В. Е. Коновалова, А. М. Ларин, А. Р. Ратинов, Н. А. Селиванов и другие криминалисты, признавая возможность использования интуиции в криминалистической работе. Подсознательное мышление эвристично, так как процессы подсознательных решений основаны на многократном, многовариантном доминировании определенной мысли, идеи, которые проходят, пробегают «лабиринты» подсознания так, что их носитель (следователь) не замечает где когда, в связи с чем происходит озарение (инсайт) и неожиданно приходит желанное решение.

Подсознательное мышление вероятностно, оно подбирает и переводит в сознание главным образом комбинации, имеющие большую вероятность быть истинными.

Существенную роль играет сравнение с данными прошлого сознательного и подсознательного опыта. Именно существование подсознательного восприятия и мышления одновременно с сознательным обусловило то, что прошлый опыт человека намного богаче и разнообразнее того, что он приобрел сознательно: отсюда неожиданность для человека многих собственных мыслей.[35]

Среди множества определений интуиции самое короткое принадлежит А. Р. Ратинову, который писал: «Интуиция — неосознанное постижение отдельных положений, которое не выведено логическим путем».[36] Интуиция (по Я. Пешаку — это основанная на опыте способность человеческого сознания среди массы хаотически нагроможденных фактических сведений на определенной ступени как бы внезапно, непосредственно найти правильное решение отдельных вопросов, постичь истину.

Опасность интуиции возникает не тогда, когда к ней прислушиваются, отводя ей правильное место в мыслительном процессе, а когда интуитивную догадку, без дальнейшей рассудочной, логической обработки, без дальнейшего сопоставления с установленными фактами, доказательствами кладут в основу определения направления расследования.[37]

Тем более что интуитивное решение можно развернуть в логическое, используя итоговый результат, полученный интуитивным путем. Затем эта интуитивно-логическая конструкция проверяется следственным путем, так что интуиция может обрести право на официальное признание как метод след­ственной работы. Практическое использование интуиции в поисках решений при выходе из тупиковой следственной ситуации сопровождается всем комплексом эвристических приемов, описанных ранее.

Поэтому следственную интуицию можно определить как эвристическую игру с собственным подсознанием. Практически это выглядит как постановка перед- подсознанием сложных задач, формулирование ориентиров, концентрация информации, создание условий для инкубации идей и озарений. Следователь обращается к подсознанию как к своему союзнику, как к советчику, помощнику, обладающему повышенным потенциалом в решении сложных следственных задач.

Особо следует рассмотреть признаки механизма интуиции. Неосознанность мыслительного процесса принято считать основным существенным признаком интуиции, отличающим ее от процессов логических, дискусивных (рассудочных), которые по своему характеру являются осознанными.

Говоря о неосознанности интуитивного акта, мы имеем в виду не сам его механизм, а объективные ориентиры, признаки проблемной ситуации, которые направляют поиск решения.[38]

Мыслительный процесс — это не только совокупность развернутых умозаключений. Зачастую он протекает неуловимо, наряду с полными логическими формами, которые принимаются в сокращенном виде, а иные вовсе выпадают, опускаются, как давно известные, проверенные опытом, доказанные практикой или установленные какой-либо отраслью знания.

В результате полученный вывод представляется чистой, ничем не обусловленной догадкой. Фактически же он был подготовлен предыдущим мыслительным процессом, в ходе которого актуализировались нужные знания, а если решение наступает с первого шага, то, значит необходимые знания ак­туализировались немедленно, благодаря тому, что готовность опыта и знаний у человека высока.[39]

Подготовленность механизма интуиции состоит в синтетическом объединении целого ряда информативных признаков в комплексные ориентиры поиска.

Каждый из этих признаков, взятый в отдельности, недостаточен для использования его в качестве логического основания. Требуется объединение этих признаков, причем между ними нет непосредственных логических переходов.

В таком одновременном учете различной по составу, логически не связанной информации и заключается коренное отличие интуитивных процессов от дискурсивных, поскольку в последних в одном мыслительном акте (в логическом шаге) может учитываться только какая-то одна определенная модификация признаков задачи.

Интуиция всегда опирается на совокупность ориентиров поиска, но осознаются лишь некоторые из них и их взаимосвязь большей частью остается скрытой от сознания решающего.[40]

Кульминацией интуитивного процесса является инсайт (озарение). Он складывается из ряда следующих моментов:

- следователь осознает, что он нашел решение, обеспечивающее выход из следственного тупика;

- это решение приходит неожиданно (неожиданность интуитивного решения Пуанкаре сравнивал с молнией среди бесконечно долгой ночи...);

- найденное решение сопровождается чувством уверенности в том, что оно верно, что это именно то решение, которое мучительно искал следователь.

- интуитивно найденное решение, как правило, гармонично, оригинально, изящно (это обстоятельство подтверждают следователи и представители других творческих профессий);

- в интуитивно найденном решении можно обнаружить и средства его реализации (т. е. перспективу), а при желании и определенных навыках интуитивное решение можно подвергнуть логическому анализу и развернуть его в ретроспективу, т, е, предпринять попытку рассмотреть процесс поиска решения в направлении от результата к его истокам;

- интуитивное решение можно рационализировать логическими средствами, отчего процесс выхода из следственного тупика несомненно только выиграет.

Используя собственные способности, следователь может суммировать возможности сознания и подсознания, которые влияют друг на друга. Размышлению сопутствует подсознательная робота, а при интенсивной сознательной деятельности «интенсифицируется» и подсознание. «Выборка» информации из подсознания в сознание тоже требует тренировки.

Нередко подсознательные информационные процессы протекают особенно бурно как раз тогда, когда "сознание подавлено от перегрузки или вообще выключено, например, во сне.[41]

К сожалению, отсутствуют рекомендации о том,, как практически можно использовать интуицию в следственной практике. В этом плане определенный интерес представляет мнение психолога Джона Дьюи, изложенной в работе «Как мы мыслим» (1909).[42] Постановку проблемы он считал важнейшим первым шагом, а весь процесс ее решения — состоящим из определенных и последовательных логических шагов. Представляются уместными рекомендации Дж. Дьюи представить в виде этапов, которые могут быть использованы следователями.

Первый этап - обработка исходной информации и поиск решения следственной задачи. По Дьюи: ««После долгой работы над интеллектуальной темой ум перестает функционировать с готовностью, «колеса вертятся» в голове, но они не производят свежего помола. Ум «сыт по горло». Последнее предполагает, что следователь, решающий проблему, не должен отвлекаться на иные вопросы и должен насытить ум информацией расследуемого дела и разрешаемой проблемы, Поэтому многофакторный анализ информации уместно производить перед сном, чтобы возложить дальнейшую работу над решением задачи на подсознательное мышление.

Второй этап: период инкубации, которую Дж. Дьюи считал фазой ритмичного процесса. В этом периоде материал перегруппировывается сам, факты и принципы распределяются по своим местам, беспорядок превращается в упорядоченность и часто до такой степени, что проблема решается.

Третий период: осознание решения проблемы после отдыха. Неуловимый процесс инкубации привел к рождению решения и плана (если ум предварительно был сознательно пропитан материалом решаемой проблемы).

Представляется, что, «накормив ум досыта» исходной информацией и поставив проблему, следователь создает доминанту, т.е. «временно господствующую рефлекторную систему, которая суммирует и накапливает импульсы, текущие в центральную нервную систему, одновременно подавляя активность других центров»[43].

Опросы следователей подтверждают возможность практического использования рекомендаций Дж. Дьюи, тем более что при правильной обработке информации и постановке проблемы она может быть решена не только во сне, но и в бодрствующем состоянии как бы случайно — как реакция на какое-либо слово, предмет, ситуацию, воспоминания и т.д. В данном случае положительную роль играют различные ассоциации по смежности, сходству, контрасту.

Именно ассоциации вызывают автоматизм, сокращенность, скрытность и выборку информации из подсознания. Психологами установлено, что «течение приходящих в голову ассоциаций строго доминировано и что этот поток ассоциативно выплывающих слов может определяться либо познавательными, ситуационными или понятийными, либо аффективными процессами, иногда скрытыми влечениями или переживаниями».[44]

Каждый эпизод, фрагмент следственной ситуации вызывает в сознании следователя сложную систему ассоциативных связей. Анализ одного элемента следственной ситуации при благоприятных условиях может вызвать определенные связи, знания о другом элементе в поисковом поле следователя.

Широко известна связь интуиции с эмоциональными состояниями следователя. Чем выше эмоциональное воздействие анализируемой информации на следователя, тем интенсивнее и многообразнее приемы ее сознательной и неосознанной обработки. Целесообразно рационально регулировать эмоцио­нальный режим анализа следственной ситуации, стремясь к тому, чтобы процесс анализа сопровождался положительными эмоциями успеха проводимого действия.

Зигмунд Фрейд в работе «Толкование сновидений» (1913) предпринял попытку выделения неосознаваемых человеком операций по интуитивной обработке информации. Он выделил две таких операции—конденсацию и смещение.[45]

Конденсация — это «совмещение разнородных элементов в единый образ». Применительно к следственной практике — это построение вероятностной модели расследуемого преступления. Конденсация следователя состоит в том, что из имеющихся следов извлекает информацию и постоянно строит образ-модель преступления. Эта процедура совмещения разнородных элементов обеспечивает нахождение для каждого элемента своего места в системе расследуемого события. В этом же направлении следователь может использовать ранее построенные типовые модели преступлений. Таким образом, применительно к идеям Фрейда, следует считать, что типовые модели преступлений могут стать основой конденсации признаков конкретного расследуемого преступления.

Вторая операция интуитивной обработки информации, смещение — это «представление мыслей о значимых событиях и предметах посредством второстепенных эмоционально несущественных деталей, выявляющих скрытое, но личностно значимое для человека содержание этих событий» (по Фрейду).

Применительно к следствию эта операция может выразиться в преобразовании воспринятого с учетом личности следователя и его субъективного видения явлений, в «переводе» воспринимаемых признаков в другие значимые для следователя формы.

Не претендуя на оригинальность, эти две операции можно разделить на несколько приемов, которые облегчили бы подсознанию выборку нужной следователю информации.

Рассмотрим приемы, способствующие «выборке» информации из подсознания следователя.

Интуитивные процессы скрыты от сознания, незаметны и неуправляемы. Инсайт (озарение) может посетить следователя в самое неожиданное время и в самом неподходящем для решения следственных проблем месте. Однако все специалисты по интуиции склонны считать, что способность интуитивно мыслить и находить решения можно развивать. Каждой профессии свойственны свои стимулирующие формы развития интуиции, которые для следователя могли бы выглядеть следующим образом.

1. Пристальное изучение тупиковой следственной ситуации с использованием всех эвристических методов и концентрация всей полученной информации в виде вероятностной модели расследуемого события.

Проще говоря, целесообразно держать исследуемое явление в сознании, постоянно его «рассматривая» с различных сторон в целях обнаружения ранее незамеченных черт.

В лучшем положении оказывается тот следователь, который на каждом этапе расследования способен представить в виде вероятностной модели конечный результат своей деятельности (модель расследуемого преступления, а также модель процесса рассмотрения дела судом). Это позволяет обнаружить связи, которые связывают установленные факты, подтвержденные доказательствами.

«Неполнота анализа является одновременно как предпосылкой, так и одним из механизмов интуитивного познания.

Интуиция как бы имеет целью завершение не доведенного до конца анализа. Предварительный анализ совершенно необходим, хотя и нередко приводит сразу к решению, так для решения проблемы индивиду нужны:

а) все элементы, т, е. проблемная ситуация в целом в ее хотя бы некоторых опосредованных связях с теми содержаниями, которые к ней примыкают;

б) хотя бы некоторые из искомых версий, обнаружение которых возможно только при таком анализе и которые обеспечивают возможность перехода от одного этапа к другому;

в) некоторые из путей, не приводящих к решению, и ряд путей, продвигаясь по которым с определенной вероятностью можно получить искомое решение».[46]

Озарению предшествует большая сознательная обработка исходной информации, выдвижение и проверка версий. Сознание должно быть заполнено до краев проблемной ситуацией и альтернативами ее разрешения. Тогда интуитивное озарение может помочь следователю решить задачу — расследуемое преступление, найти виновного, установить механизм совер­шенного преступления.

2. Длительное доминирование (удерживание) в сознании элементов решаемой задачи, т. е. следует максимально долгое время хранить в памяти анализируемое и комбинируемое события, охранять его от «разрушения».

«Все элементы, необходимые для комбинирования, для построения комбинации, для установления между ними новых связей, должны быть в голове, а не в книгах, тетрадках, карточках, быть фактами, предметами сознания, «стоять перед глазами». Исследователь должен легко мысленно манипулировать ими. Творческая проблема становится центром сознательной деятельности творца, предметом постоянного размышления, доминантой всех умственных процессов».[47]

Ньютон на вопрос.. как он пришел к своему гениальному открытию, ответил: «Я постоянно его обдумывал».

3. Накопление интереса, усиление возбуждения при рассматривании решаемой проблемы: «Не смотреть — о всматриваться, не слушать — а вслушиваться, не думать — а вдумываться...». Уместно также убежденно верить в положительный результат решения проблемы. Это также стимулирует деятельность сознания и подсознания.

4. Многократное перекодирование незрительной информации в зрительные образы (по Р. М. Грановской). Например, такое понятие, как «жестокость», можно развернуть в зрительный образ, включив в него некоторые элементы исходной информации с места происшествия. Возможно, это позволит увидеть динамику событий, последовательность действий, чувства, переживаемые преступником и его жертвой.

«Отличительной чертой механизма интуитивных процессов является перескакивание через звенья логического рассуждения, т, е. сокращение процесса рассудочного, логического мышления. Вместе с тем интуитивный процесс «перескакивает» не только через этапы процесса решения проблемы, но и через блоки неизвестной следователю информации, «через зону отсутствующих данных». В процессе решения такие пробелы могут преодолеваться человеком за счет перекодирования незрительной информации в целостные зрительные образы, которые адекватно заменяют труднообозримые и отсутствующие звенья формально-логических отношений. Благодаря этому интуитивные ходы мысли, в отличие от дискурсивного, логического мышления могут совершать скачки через информационные пробелы».[48]

5. Создание условий для инкубации (вызревания) идеи. Не следует принуждать подсознание, чтобы оно немедленно предложило решение, это практически невозможно. Поэтому озабоченный проблемами следователь должен сначала поставить проблемы и дать подсознанию время и условия для решения ее. Старая мудрость гласит: «Утро вечера — мудренее». Видимо и в древности понимали механизм инкубации: вечером проблему можно поставить, но решение, возможно, само придет утром, чтобы идея оплодотворилась, вызрела, сформировалась по форме и содержанию.

При реализации этого приема перед сном можно «загрузить» сознание до максимума, расставить цели, сформировать ориентиры и, не отвлекаясь на постороннюю информацию, лечь спать с надеждой, что подсознание ночью поработает на следователя.

Отметим, что Дж. П. Гилфорд в статье «Мысли об инкубации, возникшие в процессе инкубации» пишет, что предположение, будто инкубация — просто отдых, несостоятельно по двум причинам:

1) в период инкубации человек может заниматься напряженной деятельностью, связанной с решением других проблем;

2) период инкубации продолжается дольше времени, необходимого для отдыха.

Гилфорд предлагает гипотезу, что в период инкубации происходит трансформация накопленной в мозгу информации, актуализация ее в плане решаемой проблемы. Это извлечение из памяти «блоков информации» направляется и контролируется «поисковой моделью». В первую очередь извлекается из памяти то, что «лежит на поверхности». При этом мозг извлекает не просто полезную информацию, но — и это главное — информацию, которая подверглась преобразованиям. В этом — один из главных секретов оригинальности[49].

6. Акцентирование целей, к которым стремится следователь при выходе из тупиковой следственной ситуации. В связи с этим можно построить «дерево целей», определив по степени значимости главные и второстепенные цели. При этом следователь может себя спрашивать: "Что я хочу достичь этим действием? Какие цели ставлю перед собой?". Поставленная следователем цель начинает «жить» в подсознании, она становится пусковым сигналом для подсознания.

Цель в этом случае фокусируется сознанием и подсознанием, обретает резкость в очертаниях, «оживает» комплексом статистических и динамических характеристик. Следователь как бы демонстрирует подсознанию вероятностную картину ожидаемого решения, ждет от подсознания подсказки для достижения поставленной цели.

7. Формирование ориентиров поиска, т.е. символов, которые могут указать направление поиска решения. Практически это связано с определенными следами, которые могут свидетельствовать об особенностях преступника, его профессиональных навыках, принадлежности к определенной преступной группе и т.д.

Например, при расследовании убийства был обнаружен динамический след руки на снегу — убийца, раздвинув окровавленные пальцы вытирал руку о снежный вал, что свидетельствовало о возможном отсутствии второй руки. После этого следователь «задоминировался» на подозреваемого, имеющего одну, левую руку. Розыск положительных результатов не дал. все инвалиды с одной рукой за короткий срок были проверены на наличие алиби. Во время отработки этой версии следователь обратил внимание на человека, правая рука которого была в гипсе, и следователю пришла в голову неожиданная мысль — преступником был не однорукий, а больной с загипсованной правой рукой. После этого в короткий срок преступник был найден.

8. Фильтрация всей информации через доминанту, т.е. через господствующий очаг возбуждения, вызванный нерешаемостью задач тупиковой следственной ситуации. Практически это может выражаться в том, что следователь всю поступающую к нему информацию «фильтрует» через проблему выхода из следственного тупика. Фильтроваться может любая информация — из периодической печати, художественной литературы, кино, телевидения, бытовых разговоров, конечно, вся информация процесса расследования. Решение может прийти от неосторожно брошенного слова, созвучия, музыкального фрагмента, живописи и т. д. Главное — «зацепить» ассоциацию (по смежности, сходству, контрасту), которая сможет дать импульс к решению проблемы тупиковой ситуации.

9. Эмоциональное «погружение» в ситуацию, поставившую проблему, тоже можно считать приемом, интенсифицирующим интуитивные процессы. «Погружение» в ситуацию можно сравнить с погружением в воду, в реку. Снаружи водоем выглядит иначе, чем изнутри (из воды). Незримое присутствие в механизме развития происшествия может привести следователя и к логическим выводам, которые также дадут определенный импульс интуитивным процессам. «Погружаться» можно и в личность тактического партнера. Общение с участником следственного действия вызывает в следователе сопереживание, адекватно отражающее эмоциональное состояние партнера по общению. Неравнодушный, сопереживающий следователь глубже и богаче воспринимает следственную ситуацию чем тот, кто воспринимает ее безэмоционально. В этом смысле тактика общения в следственном действии больше становится искусством, чем наукой, так как чувственное постижение предшествует и опосредует рационально-логическое познание личности в анализируемой следственной ситуации.

«Интуиция, — писал психолог В. Полонский, — знает кого посещать:

она не осенит головы невежды, человека с ленивой мыслью, не способной углубляться в предмет. Все великие изобретатели, гении... все эти люди были «работягами», годами разглядывавшими свои мысли, упорно их систематизируя».[50]

Следователь тоже может быть гением, но в разглядывании своих мыслей он ограничен процессуальным сроком следствия, что стимулирует, но осложняет его творческую деятельность.

2.84. "Я-концептуальный" анализ личности преступника

---

Дата добавления: 2015-08-13