ГЛАВА 28. Наместник Аметистовый посмотрел на замершего перед ним мечника.

Наместник Аметистовый посмотрел на замершего перед ним мечника.

— Не показывайтесь мне на глаза, пока он не будет доставлен сюда! — жестко промолвил он. — Вот! — на стол брякнулся ошейник с вязью серебряных рун на боку. Он слегка искрил от находящейся в нем защитной магии. — Или я увижу это на шее целителя Дара, или он окажется на вашей! Понятно?

— Да, великолепный лорд Наместник! — Мечник вытянулся и прищелкнул каблуками.

— Даю вам трое суток. Я и так слишком долго ждал. Если через три дня Дара не будет у меня, вам придется на собственной шкуре испытать мой гнев. Ступайте!

Мечник отсалютовал и вышел. Полог, заменявший дверь, взметнулся за ним. Выждав немного, Наместник Калинар хлопнул в ладоши. Вошла Видящая. Лицо ее выражало недовольство: волшебница не привыкла к тому, чтобы ей приказывал какой-то мужчина, тем более лишенный магических способностей.

— Матушка, — обратился Наместник к ней вежливым и даже немного просительным тоном, — соблаговолите послать весть в Орден, чтобы вам как можно скорее прислали замену. Я вынужден просить вас сопровождать меня на Архипелаг. Самое позднее через три дня мы должны покинуть Паннорию. Ваша помощь в дороге будет необходима.

Впервые с начала Осенней ярмарки заморосил мелкий дождик, но был уже конец дня, и дождь не успел никому испортить настроение. Разве что ярмарочные торговцы раньше срока бросились закрывать лавки и спешно накрывали товары полотнами, а музыканты и жонглеры на площади Справедливости смяли финал и заканчивали представление уже под дождем.

Но Даральд делль Орш не замечал капризов погоды. Будь на улице лютая стужа, удушающая жара или ураганный ветер — ничто не могло испортить ему настроение. Прихватив необходимые инструменты, он направился к кладбищу Заблудших душ. Его жгло нетерпение. Если бы мог, он бы с раннего утра кинулся сюда, но обязанности королевского лекаря требовали присутствия во дворце. Король Клеймон пока нуждался в уходе — яд оставался в организме, его величество был слаб и нуждался в уходе и укрепляющих настоях. Кроме того, нужно было заняться выбитым зубом Кейтора — мало того что принц без переднего зуба смотрелся непрезентабельно, так он еще научился плеваться через щель, требовалось принять меры, чтобы он не заплевал все вокруг.

Но сейчас наконец он был свободен и мог заняться делом ради которого прибыл два месяца назад в Паннорию. Вернувшись в столицу после Королевской охоты, его величество Клеймон Второй особым указом разрешил графу Дару делль Орш эксгумировать останки отца и других членов семьи и перезахоронить в соответствии с обычаями. Сколько их и кого конкретно нужно было считать членом семьи, король уточнять не стал, из чего можно было сделать вывод, что имелся в виду не столько граф Пурнар делль Орш, усыновивший в свое время младенца, сколько принц крови Гайворон Паннорский со старшим сыном.

Дорогу через старое кладбище Даральд нашел легко, хотя до этого прошел по ней всего один раз в компании Калиша. Про слугу он уже не вспоминал — если за это время Калиш не подал о себе вестей, значит, он либо погиб, либо покинул Альмрааль, посчитав себя свободным от любых обязательств. Жаль, конечно, но у каждого своя судьба.

Кладбище Заблудших душ заросло деревьями, кустарником и высокой травой пополам с бурьяном, так что отыскать тропинки, ведущие к склепам, было весьма затруднительно. Казалось, что идешь по густому лесу или заброшенному много лет назад парку, где время от времени среди зелени мелькают известняк, гранит и мрамор старых склепов. Тут находили последний приют многие потомки знатных родов. Как правило, это были семьи вассалов династии — те из них, которые поддерживали свергнутых королей и умирали вместе со своими сюзеренами. Самих сюзеренов просто зарывали в ямы, сваливая тела как попало. А в промежутках между переворотами на окраинах кладбища Заблудших душ хоронили всякий сброд без рода и племени.

Даральд легко нашел осевший курган, засыпанный камнями, сквозь которые проросли бурьян и молодые деревца. Курган был невысоким и сейчас почти сровнялся с уровнем земли, но довольно большим по площади — не меньше трех-че-тырех саженей в поперечнике, да и место тут было относительно открытое, так что заросли не успели поглотить его целиком.

Очень осторожно, стараясь соблюдать пропорции, Даральд расчертил на земле круг, расставил свечи и сориентировал их по сторонам света. После чего ступил за черту, опустился на колени и достал ритуальный нож. Порез на левом запястье, сделанный им, когда он воскрешал короля, еще не успел поджить. Размотав повязку, Даральд полоснул по образовавшейся корке лезвием, сжал руку в кулак, дожидаясь, пока капли крови упадут на землю и впитаются в нее. Потом он закрыл глаза, сосредоточился и начал проговаривать в уме заклинание вызова.

Голова привычно закружилась. Зашумело в ушах, и в шуме растворились все прочие звуки — шелест листьев, глухой стук дождевых капель, цвиньканье какой-то птахи, далекие городские шумы. Вобрав в себя эти звуки, шум постепенно стих, растаял, и тогда он ощутил совсем близко чье-то негромкое дыхание. Он был уже не один.

Губы Даральда продолжали двигаться, повторяя слова заклинания вызова, он поднял голову и сквозь ресницы увидел тени.

Барду очень не хотелось в такую пору куда-то идти — и не потому, что уже был вечер. Просто именно сейчас молодому человеку наконец-то представился случай попытать счастья. На вчерашней Королевской охоте, закончившейся странно и только по счастливой случайности не печально (король на радостях от своего воскрешения даже отменил традиционные состязания стрелков, и гоблин-мишень был отпущен на свободу), одна из фрейлин живо заинтересовалась песнями молодого Барда. Заинтересовалась настолько, что у молодых людей дело дошло до личной беседы и даже до флирта. Бард успел выяснить, что делла Ольдис — единственная дочь довольно богатых родителей и, значит, подходящая партия для молодого человека с богатой родословной, у которого есть связи в Тайной службе и даже при дворе. В свое время дядюшка Дарлисс начинал с меньшего, когда женился, у него, сына небогатых эмигрантов, не было ничего, кроме амбиций. В отличие от племянника не было даже привлекательной внешности. Бард всерьез рассчитывал заполучить деллу Ольдис в жены. Сегодняшний вечер мог бы приблизить его к этой Цели, но именно завтра дядюшка Дарлисс выходил на работу после десятидневного отпуска. А это значило, что личные дела следовало пустить по боку, один из лучших соглядатаев Должен был тащиться через весь город на хвосте у графа делль Орш только потому, что некромант открытым текстом заявил, что собирается посетить старое заброшенное кладбище! Не мог соврать! Всем бы облегчил жизнь!

«И заслужил нашу с Ольдис вечную благодарность!» — добавил Бард.

Но дело есть дело, молодой соглядатай сейчас торчал среди зарослей шагах примерно в десяти от того места, где граф занимался вызыванием мертвых. Ближе он подойти не решился.

«А если ничего не произойдет? — мысленно спросил себя Бард. — Если он просто помолится немного в круге с зажженными свечами, постоит, и все? — И сам себе ответил: — Тогда я уйду. Как только пойму, что больше ничего интересного не произойдет! Уберусь отсюда как можно скорее, пока окончательно не стемнело! Бродить по кладбищу ночью? Брр!»

И только он так подумал, в круге что-то произошло.

Даральд поднял голову. Рядом стояли призраки. Их было пять или шесть — они окружили его со всех сторон, и маг боялся повернуть голову, чтобы сосчитать их.

Ближе всех оказались двое мужчин примерно одного возраста, но совершенно разного телосложения. Один был хрупок как юноша и даже сейчас выглядел испуганным, зато другой оказался настоящим гигантом, рядом с которым Даральд смотрелся не слишком презентабельно. Было видно, что в свое время человек уделял много внимания совершенствованию тела и приобретению боевых навыков. Одного взгляда на это лицо было достаточно, чтобы узнать его.

— Отец…

«Я знал, что ты придешь, — мягко прозвучал голос— Из-за Черты многое видится яснее. Смотри, Пурнар, кто носит твое имя!»

Испуганный мужчина взглянул на Дара с откровенным интересом. Страх сошел с его лица. Он слабо улыбнулся, и Даральд вспомнил, что при жизни его приемный отец отдавал предпочтение мальчикам.

— Ну как? Нравлюсь? — выдержав паузу, спросил маг. «Очень!» — со вздохом признался дух покойного графа Пурнара.

Лицо принца Гайворона дрогнуло.

— «Но-но, Пурнар! — промолвил он. — Не забывай — это все-таки мой сын!»

— Отец, — произнес Даральд, примеряясь к этому слову, — я не оставлю вас тут. Король дал разрешение похоронить вас с почестями и всеми нужными обрядами! Скоро вы обретете покой!

«Какой уж там покой, — лицо принца Гайворона помрачнело. — Из-за Черты многое видно… Совсем недавно мы чуть было не встретили тут твоего кузена, и боюсь, что вскоре Черту опять пересечет кто-то из нашей династии!»

Он оглянулся. Даральд проследил за направлением его взгляда и увидел еще двух мужчин-погодков, похожих как братья. Это были сыновья короля Ройдара Пятого — принц Ройдарон и принц Гайрен, казненные тридцать лет назад.

«Скоро нас станет больше! — произнес старший. — Грядет пора!»

«Поступь судьбы уже слышна, — промолвил призрак принца Гайворона. — Смерть Клеймона приманила ее. Прядущая нить подошла совсем близко. Один шаг — и она переступит Черту. Тогда…»

— Будет новая смерть? — догадался Даральд.

«Ты не в силах ее остановить! — сказал призрак принца Ройдарона. — Кровь должна пролиться. Жизнь должна прерваться. Если бы на престол взошел я, вместо меня здесь лежали бы король Оромир с принцем Клеймоном…»

«И я, — спокойно добавил принц Гайворон. — Вместе с твоим братом!»

Даральд только сейчас заметил двенадцатилетнего подростка с тонкими нежными чертами лица. Несмотря на большую разницу в возрасте, он сразу понял, что мальчик очень похож на деллу Дисану.

«Это судьба, — молчавший все время призрак принца Гайрена наконец-то открыл рот. — Кто-то должен умереть. Я радуюсь лишь тому, что на свете живет мой сын».

— Сын? — Даральд еле сдержался, чтобы не вскочить и не броситься бежать. — Кто он?

То, что у покойного короля Ройдара Пятого остался наследник мужского пола, могло существенно изменить и усложнить жизнь всем. Свидетельство призрака — достаточное основание для беспокойства, ведь мертвые не лгут и знают больше, чем живые.

«Мой сын!» — кивнул принц Гайрен.

«И моя дочь!» — добавил его старший брат.

— Делла Гвельдис, герцогиня делль Ирни? Она действительно принцесса крови?

Бард в кустах затаил дыхание. Он не мог слышать, что говорят призраки, но каждое слово Даральда доносилось до него очень хорошо. Увидел он и молчаливый кивок, которым ответил один из призраков.

— А… сын? Кто он?

«Не трогай его, — промолвил призрак принца Гайворона. — Он должен уцелеть, когда Судьба переступит Черту. Иначе некому будет наследовать трон!»

— Как — трон? Разве…

«Да, сын. Судьба опять подошла к Черте».

— Опять? Значит, это уже было?

«А то ты не знаешь? Каждые тридцать— сорок лет она проходит по династии и забирает всех, кто попадется. Она уже близко. А вас так мало».

— Кто будет следующей жертвой?

Призраки замялись, но на прямой вопрос должен быть дан прямой ответ.

«Один из Клеймонов, — со вздохом признался призрак принца Ройдарона. — Потом — второй. Потом — младший брат…»

— А я?

«А тебе вообще не следовало сюда приходить!» — покачал головой его отец.

— Но почему? — Даральд чувствовал в себе достаточно сил, чтобы разорвать обряд. Он оставил много лазеек, ибо всем известно, что души умерших особенно остро реагируют на присутствие родственников. Кроме того, тонкая линия, обозначающая, что он подошел чересчур близко к Черте, пока не проявилась. Значит, у него есть все шансы остаться в живых.

— А если попробовать остановить судьбу? Загнать ее за Черту навсегда? Снять проклятие с династии?

«Ты не справишься с нею. — Этот голос принадлежал сыну принца Гайворона, и взрослые удивленно обернулись на подростка. — Этот шаг она сделает. Но вот следующий…»

«Оромир? — оглянулся на старшего сына призрак принца Гайворона. — Что ты говоришь?»

«Мне очень жалко маму, — промолвил мальчик. — И потом, почему бы ему не попробовать? Если он смог один раз заставить судьбу сделать шаг назад, почему бы не попытаться совсем ее остановить? Это же так просто!»

— Скажи, брат! — попросил Даральд, чувствуя, как губы сами собой расплываются в улыбке. Он никогда и никого не называл братом и теперь радовался, как мальчишка. — Скажи, как остановить судьбу?

«Ты не успеешь, — вместо сына ответил его отец. — Тебе не следовало сюда приходить!»

— Почему?

«Оглянись!» — воскликнул призрак Оромира.

Даральд стремительно обернулся. Бард заметил его движение и шарахнулся в кусты, но вовремя сообразил, что граф смотрит мимо него. Соглядатай повел глазами по сторонам и почувствовал, что волосы зашевелились у него на голове.

Из кустов выступили эльфы, они брали Даральда в полукольцо. Двое уже вскинули луки.

— Дар-целитель, — произнес тот, который шел впереди, — следуй за нами. Ты арестован!

Бард замер. Он боялся дышать.

Даральд вскочил на ноги, крепко сжал ритуальный нож. У него имелось всего несколько секунд, чтобы сориентироваться и понять: шансов спастись практически нет. Конечно, среди эльфов он не чувствовал ни одного мага и мог бы легко натравить на них армию умертвий — даже знаменитой силы и ловкости Перворожденных не хватит, чтобы быстро справиться с отрядом скелетов, — но на то, чтобы поднять их, нужно время. Хотя бы пара минут.

Эльф, стоявший впереди, поднял руку, — на пальце блес-нУло кольцо, — напевным голосом стал произносить заклинание. Торопясь, пока оно не вступило в силу, Даральд рванулся вперед. У него было несколько секунд, чтобы перебить парализующее заклинание и обратить магию эльфов в свою пользу, но вмешались призраки. Холодные ладони коснулись его тела:

«Отпусти нас!»

Не раздумывая, Даральд полоснул себя ножом по руке, бередя рану:

— Прочь!

Призраки растаяли, но для эльфов этот жест был исполнен другого смысла. Мужчина прервал заклинание и махнул рукой.

Тут же лучники выпустили по стреле, и Даральд покачнулся, падая на колени.

Бард до крови прокусил руку, чтобы не закричать. Две стрелы торчали в пробитых насквозь плечах графа — наконечники наверняка вышли с другой стороны. Лучники тут же бросили на тетивы новые стрелы, но Даральд не пошевелился. Чуть покачиваясь, он продолжал стоять. Руки его висели плетями. Видно было, как он борется с собой.

Мечник Ортар подошел и носком сапога отбросил нож в сторону. Потом достал из сумки на боку серебряный ошейник. Даральд рванулся всем телом вбок, уворачиваясь, упал на траву. Мечник наступил на него ногой. С хрустом сломалась одна стрела. Один из лучников спустил тетиву, пронзил ногу человека ниже колена.

— Лежать, — негромко приказал Ортар, опускаясь на колено и застегивая ошейник на горле человека. — Вот так. Взять его!..

Бард попятился.

— А этого, — прибавил негромкий голос, — убрать. Нам не нужны свидетели!

Бард развернулся и побежал, петляя среди деревьев и склепов. Он не услышал, как свистнула стрела, срываясь с тетивы.

Гвельдис лежала на постели, но сон не шел. Женщина была готова выть в голос, биться в истерике и лишь огромным усилием воли держала себя в руках. Король выжил! Выжил, несмотря на сильнейший яд, который она щедрой рукой плеснула в кувшин. У нее осталось меньше половины предложенной мэтром Хальмаром дозы. И дело не в яде, а в графе делль Орш! Несмотря на то что она голосила на всю поляну, будто он — отравитель, черный маг и некромант, ей никто не поверил. Более того, судя по вопросам, которые ей сразу по возвращении с пресловутой охоты стали задавать на пару принц Кейтор и молодой дознаватель Веймар, она снова оказалась под подозрением. Что делать? Уезжать в провинцию? Бросать на полпути все дело? Ох, если бы не этот проклятый некромант! Третий раз он встает на ее пути! Сколько можно?

Легкий стук в дверь заставил ее вскрикнуть от неожиданности. Было уже довольно поздно, дворец почти весь заснул. Кто бы это мог быть?

Кто же, кроме ночной стражи? Дознаватель, наверное, сумел убедить короля, что ее лучше задержать «до выяснения». А что потом?.. Нет, об этом лучше не думать. Гвельдис неосознанно нашарила под подушкой пузырек с остатками яда. Неразбавленный, он должен был действовать наверняка.

Стук повторился.

— Сиятельная делла? — послышался приглушенный голос— Вы спите?

— Кто там? — Гвельдис села на постели. Ей показалось или…

— Это я. — Мужчина немного помялся. — Простите, но я… можно мне…

— Ох, — Гвельдис сунула пузырек обратно и вскочила, набрасывая на голые плечи халат. — Конечно…

Графиня распахнула дверь и уставилась на ночного гостя, не веря своим глазам. Это действительно был он. Здесь! У ее порога!

— Сиятельная делла, — промолвил он дрогнувшим голосом, — что с вами?

Гвельдис провела рукой по лицу.

— Ничего особенного. Просто я волнуюсь!

— На вас лица нет.

— Не обращайте внимания.

— Может быть, я… — Гость потупился и неожиданно покраснел. — Может быть, вы разрешите мне войти?

— Проходите. — Она посторонилась, пропуская ночного гостя сначала в темную переднюю, а потом и в освещенную единственной свечой спальню. — Проходите, ваше высочество.

— Просто Клеймон, — сказал старший принц. — Вы можете звать меня просто по имени?

От звуков его голоса, от этих слов и от улыбки, которая неожиданно тронула его губы, Гвельдис почувствовала, как в глубине ее души что-то хрустнуло, — так хрустит подтаявшая льдинка.

— Могу, — промолвила она. — Если и вы — тоже…

— Гвельдис! — Принц выдохнул имя и стиснул женщину в объятиях. На какое-то время они застыли, прижавшись друг к другу. — Ты вся дрожишь!

Она оторвалась от плеча принца, чтобы взглянуть ему в лицо:

— Я боюсь.

— Я тоже. Ничего не бойся, я с тобой. Я не позволю им тебя обидеть. Тебя даже пальцем не тронут — обещаю! Я — наследник престола, мое слово что-то да значит!

— Ох, Клеймон. — Гвельдис провела рукой по его волосам, и принц, словно только того и ждал, жадно поцеловал ее в губы.

От его прикосновений у нее закружилась голова. То ли страх, то ли пыл страсти принца зажег кровь, и женщина опомнилась на миг, лишь когда Клеймон рванул на ней халат, открывая ее тело, и вскрикнул от восторга, заметив, что под яркой шелковой тканью практически ничего нет.

— Гвельдис… Гвель, — шептал он в каком-то забытьи. — Какая ты… Как я тебя…

Упав на постель, они катались по ней, сопя, постанывая и бормоча что-то неразборчивое. Гвельдис забыла обо всем на свете. Никогда прежде, даже в первые дни замужества, она не занималась любовью с таким пылом. Казалось, влети в комнату настоящий дракон — они бы и тогда не остановились, не заметили бы ни пожара, ни наводнения, ни стрелы, выпущенной с близкого расстояния.

Принц Клеймон так и уснул, уткнувшись носом в ложбинку меж ее грудей, и Гвельдис, чувствуя, как сама начинает проваливаться в сон, последним движением натянула на обоих полог. Не то чтобы она чего-то стеснялась, просто хотелось отгородиться от мира, остаться наедине с этим мужчиной, хотя бы на миг забыть обо всем и снова почувствовать себя желанной.

Ее красота привлекала к себе внимание многих мужчин, но Гвельдис с детства помнила, кто она такая, и не допускала к своему телу никого, кроме законного мужа. Потому и не знала, как это бывает, когда ныряешь в омут страсти. Смешно и стыдно сказать — самая красивая женщина провинции Инрис ни разу не чувствовала себя любимой.

До сегодняшней ночи.

А потом снова постучали в дверь.

Этот стук был требовательный и властный. Так стучат мужья, неожиданно решившие проверить, с кем коротает ночь их супруга. Так стучат кредиторы, пришедшие по душу должника. Так стучат гвардейцы Тайной службы, когда приходят арестовывать преступника.

— Сиятельная делла! — раздался настойчивый голос— Вы спите?

Проще всего было ответить «да» и послать его куда подальше. Как он обманул ее с ядом! А Дар делль Орш? Где он? Почему до сих пор на свободе и в милости короля? И он еще смеет являться в такое время?

Мэтр Хальмар уже колотил кулаком по двери изо всей силы.

— Сиятельная! — разве что не кричал он. — Откройте! Мне нужно сообщить вам кое-что важное!

Опасаясь, что он разбудит принца, Гвельдис осторожно выскользнула из объятий любовника, закуталась в халат и бросилась к двери. Распахнув ее, она толкнула мага в грудь, отодвигая его подальше.

— Вы с ума сошли? — зашипела она, как рассерженная кошка. — Как вы посмели сюда явиться? После всего?

— Я должен сказать вам кое-что важное, делла Гвельдис, — сказал мэтр Хальмар. — Давайте кристалл. Он срочно нужен.

— Обойдетесь! — Гвельдис подкрепила свои слова энергичным, но не совсем пристойным жестом. — Вы подвели меня! Все, за что вы ни беретесь, заканчивается…

— В назначенный срок и ни днем позже! — перебил ее маг. — Только что эльфами захвачен граф делль Орш. Еще до Рассвета его увезут из Альмрааля, но срочно нужен ваш кристалл.

— Зачем?

— Вы знаете его свойства? — Гвельдис кивнула. — Тогда сами должны понимать. Граф должен взглянуть в него, иначе его просто не довезут до Радужного Архипелага. Кроме того, кристалл теперь все равно принадлежит мне. Так что давайте! — Он протянул руку ладонью вверх.

Гвельдис слегка заколебалась. Как ей хотелось поверить в то, что задуманное наконец свершилось! Но что-то заставляло женщину осторожничать.

— Я хочу сама убедиться во всем, — сказала она. — Если граф должен взглянуть в кристалл, пусть сделает это в моем присутствии. И никак иначе!

Она ждала уговоров, возражений, нотаций, но ничего подобного не последовало.

— Это приемлемо, — кивнул мэтр Хальмар. — Только нам надо поспешить. Перворожденные не станут ждать ни одной лишней минуты.

Гвельдис кивнула и бросилась в спальню.

Принц Клеймон все еще спал, свернувшись калачиком как ребенок. Лицо его хранило такое нежное и задумчивое выражение, что Гвельдис на миг забыла, что куда-то спешит, присела рядом и дотронулась до его волос.

Губы принца раздвинулись в улыбке.

— Гвельдис, — пробормотал он. — Я люблю тебя.

Женщина вздрогнула, словно от удара.

— Я тоже тебя люблю, — произнесла она, справившись со своим голосом. — И ради нашей любви я должна ненадолго исчезнуть, чтобы отдать последний долг. Но я вернусь. Жди меня! Спи. — Она наклонилась и поцеловала его в губы. — Когда проснешься, я буду рядом.

И, прежде чем сонный Клеймон успел обнять ее, привлекая к себе, она соскользнула с постели и бросилась одеваться.

Дата добавления: 2015-08-09