Эксперименты

Следуя простому предложению д-ра Джентла, я прово­дил эксперименты в Англии и Соединенных Штатах: людей просили запомнить три японских стихотворения, что они и делали, произнося стихи нараспев таким же манером, как это делали поколения японских детей. Конечно, им не гово­рилось, которое из них было подлинным детским стихом, а какие были новые, сочиненные поэтом Шунтаро Таникава. Результаты, опубликованные в Бюллетене «Мозг/Ум» («Brain/Mind Bulletin») 12 сентября 1983 года, показали, что для 62% испытуемых легче было выучить подлинный стих. Этот результат обладал высокой степенью статистической достоверности; при случайном выборе такого результата можно было ожидать только для 33% участников. Однако главное возражение здесь состоит в том, что детский стишок изначально было легче выучить просто потому, что детскими стишками могли стать прежде всего такие стихи, которые легко выучить. Единственный способ исключить это возражение — провести эксперимент, в котором используются несколько новых стишков, например, на японском языке, сходных по размеру и звуковой структуре. Они могут быть испытаны, скажем, на англичанах, и из них могут быть вы­браны три стиха равной степени сложности. Затем один из этих стихов, выбранный наугад, выучивается многими тыся­чами людей в США. Затем в Англии испытывается скорость заучивания всех трех стихов. Согласно гипотезе, стишок, ко­торый учили в Америке, в Англии теперь стало заучивать легче, чем два других. Но проблема с этим тестом может быть в том, что здесь требуется просить множество амери­канцев заучивать стихотворение на иностранном языке, ко­торое для них лишено всякого смысла, и у них будет, скорее всего, мало желания этим заниматься.

Когда я обсуждал такой эксперимент с д-ром Ником Хамфри, он выступил с практически более ценным предло­жением — использовать картины, содержащие скрытые изображения. Вначале часто кажется, что такие картины не имеют смысла или содержат лишь отдаленные намеки на оп­ределенный рисунок. Но видение скрытого образа включает внезапный гештальт-эффект, когда картина приобретает оп­ределенный смысл. Если это уже случилось, становится трудно не видеть смысл картины и представить себе, что дру­гие не могут его увидеть.

Если гипотеза формативной причинности применима к распознаванию таких образов, а я думаю, что она должна ра­ботать и здесь, тогда должна существовать тенденция к бо­лее легкому распознаванию скрытого образа после того, как его уже увидели многие другие люди.

Летом 1983 года телевидение Темзы сделало возможным проведение эксперимента такого рода. Результаты были опубликованы в «Нью Сайентист» 27 октября 1983 года.

Формативная причинность: подтверждение гипотезы

Революционная идея о том, что на форму вещей и по­ведение организмов оказывает влияние «морфический резонанс», исходящий от прошлых событий, бросает вы­зов современной науке и вызывает негодование многих ученых. Но прибавляются свидетельства того, что «гипо­теза формативной причинности» может быть правиль­ной.

Рис. 1

Рис. 2

В программе, названной «А Плюс», вышедшей в эфир в Англии по каналу ITV днем 31 августа, с 2 до 2.30, картинку-загадку, содержащую скрытый образ, показали почти двум миллионам зрителей. Через небольшой промежуток време­ни был дан ответ, который затем был «встроен» обратно в картинку-загадку, так что образ, ранее скрытый, теперь бы­ло легко увидеть. Та же картинка показывалась снова в кон­це программы.

На самом деле эксперимент включал две картинки (рис. 1 и 2), которые были специально созданы Морганом Сендаллом. Они специально были сделаны трудными, так чтобы лишь очень небольшое количество зрителей могло отгадать скрытые изображения. В течение августа я послал их колле­гам на Британских островах, в континентальной Европе, Аф­рике и в обеих Америках. Каждый экспериментатор показы­вал две картинки одной группе испытуемых в течение нескольких дней до передачи в Англии 31 августа, а затем в течение нескольких дней после нее другой подобной же группе; например, если в первой группе были студенты, то и вторую набирали из студентов. Каждую картинку показыва­ли одну минуту, всегда сначала первую, и записывалось чис­ло людей, отгадавших каждую из них. В большинстве групп люди записывали свои ответы, но в некоторых случаях экс­периментаторы опрашивали каждого отдельно. «Отгадками» считались только совершенно четкие ответы, например «женщина в шляпе» для первой картинки или «казак с боль­шими усами» — для второй. Принимались меры предосто­рожности, чтобы воспрепятствовать передаче ответов от субъектов одной группы к другой.

Экспериментаторы не знали, какая из картинок будет показана по телевидению, и я сам этого не знал. Контролем служила картинка, которая не была показана. Таким обра­зом, для опытной (показанной) картинки должен был наблю­даться эффект увеличения процента людей, отгадавших от­вет после показа по телевидению, тогда как для контрольной картинки должно было быть либо небольшое увеличение, либо никакого.

По телевидению была показана картинка на рис. 2, а кар­тинка на рис. 1 служила контролем. Результаты эксперимен­та приведены в таблице 1. Если обобщить все данные, доля отгадавших картинку 2 увеличилась на 76%. Это увеличение статистически значимо с уровнем вероятности 1% (то есть вероятность того, что такой результат был получен случайно, составляет 0,01). Доля отгадавших контрольную картинку увеличилась лишь на 9%, что статистически незначимо.

Очевидное возражение здесь может быть таково: некоторые из субъектов, тестируемых после передачи по телевидению, могли видеть ответ к рис. 2, несмотря на ме­ры, принятые, чтобы исключить кого-либо, кто видел эту программу или кому ответ мог быть подсказан кем-либо еще. Более того, если кто-нибудь из экспериментаторов видел эту программу, они могли влиять на испытуемых с помощью тонких намеков или могли быть пристрастными в своих оценках результатов. Такие возражения имеют силу в отношении данных из Англии и Ирландии, где транс­лировалась телепрограмма. Однако, если данные из Англии и Ирландии исключаются, результаты из оставшихся стран все равно демонстрируют увеличение процента людей, от­гадавших рис. 2; действительно, этот процент увеличился почти втрое (см. таблицу 1). Это увеличение статистически значимо на уровне вероятности в 1%. Опять-таки контроль показал гораздо меньшее увеличение (22%), которое стати­стически незначимо.

Никто из экспериментаторов, а также испытуемые вне Британских островов не видели телепередачу и не знали о том, какая из картинок будет показана по телевидению. Так что для этих результатов не могут выдвигаться возражения, справедливые для экспериментов, проводившихся на Бри­танских островах. Конечно, можно предположить, что в дру­гих странах экспериментаторы или кто-либо из испытуемых узнали, какая картинка была показана, например позвонив кому-либо из знакомых в Британии; но все эксперимента­торы вне Британских островов сообщили мне, что они не знали ответ, и мне кажется очень маловероятным, что здесь мог быть вольный или невольный обман.

Очевидно, что этот эксперимент можно рассматривать лишь как предварительный, и положительные результаты можно объяснить влиянием других факторов, а не только морфического резонанса. Тем не менее итоги можно считать достаточно обнадеживающими, так что такой эксперимент кажется разумным провести в более широком масштабе.

Я очень благодарен экспериментаторам, собиравшим данные: без них этот тест был бы невозможен. Если его по­вторять в большем масштабе, понадобится больше экспери­ментаторов по всему миру...

Я благодарен д-ру Нику Хамфри и д-ру Патрику Бэйтсону за плодотворные обсуждения постановки экспериментов и их результатов.

Второй эксперимент (с использованием картинок-зага­док) только что закончен; он проводился с помощью Джека Вебера, продюсера программы Би-Би-Си «Завтрашний мир» («Tomorrow's World»), и с участием более сотни добро­вольных экспериментаторов, многие из которых написали мне после того, как прочитали о предыдущем эксперименте в «Нью Сайентист». Результаты второго эксперимента опи­саны ниже.

Дата добавления: 2015-08-18