Эволюция поведения

Хотя палеонтология дает прямые сведения о струк­туре животных, живших в прошлом, она практически ничего не сообщает об их поведении. Вследствие этого большинство представлений об эволюции поведения может основываться не на свидетельствах, пришед­ших из прошлого, но лишь на сравнениях между вида­ми, существующими в настоящем. Так, например, тео­рии эволюции общественного поведения пчел могут строиться путем сравнения ныне существующих общественных видов с обособленными и колониаль­ными видами, предположительно более примитивны­ми. Но сколь бы разумными ни казались эти теории, они всегда будут не более чем спекулятивными[240]. Более того, теории эволюции поведения зависят от предполо­жений относительно способа наследования поведения, поскольку на сегодняшний день об этом фактически известно очень немного.

Механистическая, или неодарвинистская, теория предполагает, что врожденное поведение «программи­руется», или «кодируется», в ДНК и что новые типы поведения обусловлены случайными мутациями. За­тем естественный отбор благоприятствует полезным мутантам — так развиваются инстинкты. Предполага­ется, что случайные мутации дают животным также способности к определенным видам обучения. Тогда животные, у которых выживаемость и воспроизводст­во себе подобных выигрывают от этих способностей, переживают в результате естественного отбора. Таким образом развиваются способности к обучению. Даже то, что обученное поведение имеет тенденцию стано­виться врожденным, можно приписать случайным мутациям, основываясь на гипотетическом эффекте Болдуина: животные могут реагировать на новые ситу­ации, обучаясь соответствующим способам поведения; случайные мутации, которые вызвали к жизни эти типы поведения без необходимости обучения, будут закрепляться естественным отбором; таким образом, поведение, которое вначале было приобретенным, мо­жет стать врожденным не из-за наследования приобре­тенных признаков, а потому что случайно произошли соответствующие мутации.

Кажется, практически не существует предела тому, что может быть объяснено с помощью благоприятных случайных мутаций, которые изменяют «генетическое программирование» поведения. Затем эти неодарви­нистские теории могут быть разработаны в математи­ческой форме посредством вычислений, основанных на формулах теоретической популяционной генетики[241]. Но поскольку эти спекуляции невозможно проверить, они не имеют независимой научной ценности; они лишь развивают механистические допущения, из кото­рых проистекли.

Гипотеза формативной причинности приводит к совершенно отличным интерпретациям эволюции поведения. Можно ожидать, что естественный отбор приводит к изменениям «генных пулов» популяций до той степени, в какой генетические изменения влияют на поведение. Но сами специфические модели поведения зависят от наследования моторных полей путем морфического резонанса. Чем больше повторяется данная модель поведения, тем сильнее становится этот резонанс. Таким образом, повторение инстинктивного поведения будет все более и более закреплять ин­стинкты. С другой стороны, если тип поведения варьи­руется от индивидуума к индивидууму, морфический резонанс не даст четко оформленных хреод; следова­тельно, поведение будет менее стереотипным. И чем больше разнообразия в поведении, тем больше будет диапазон вариаций в будущих поколениях. Этот тип эволюции в направлении, допускающем появление разума, до некоторой степени осуществился у птиц, еще более у млекопитающих и более всего у человека.

В некоторых случаях полуобученное поведение должно было развиться из основы, в которой оно было полностью инстинктивным. Одним из путей такой эво­люции могла быть гибридизация пород с различными хреодами, вызывающая появление составных (компо­зитных) моторных полей с большим диапазоном инди­видуальных вариаций.

В других случаях полуинстинктивное поведение мог­ло эволюционировать из поведения, которое изначально было обученным, в результате частых повторений. Рас­смотрим, например, поведение различных пород собак. Овчарки в течение многих поколений обучались и от­бирались по способности загонять овец, охотничьи соба­ки — по способности находить и подавать дичь, пойнте­ры — делать стойку, гончие на лис — преследовать лис и так далее. Собаки часто проявляют врожденное стрем­ление к поведению, характерному для их породы, даже раньше, чем их начинают обучать[242]. Возможно, такие тенденции не столь сильны, чтобы их можно было на­звать инстинктами, но они достаточно сильны, чтобы показать, что между инстинктом и наследственной пред­расположенностью к обучению определенным типам поведения существует различие лишь в степени. Ко­нечно, породы собак развивались в условиях, скорее, искусственного, чем естественного отбора, но кажется вероятным, что в обоих случаях действуют одинаковые принципы.

Хотя относительно легко представить, как некото­рые типы инстинктивного поведения могли развиться путем повторения обученного поведения в одном поко­лении за другим, это не может легко объяснить эволю­цию всех типов инстинкта, особенно у животных с очень ограниченной способностью к обучению. Быть может, некоторые новые инстинкты появились из но­вых изменений и сочетаний инстинктов, существовав­ших ранее; одним из возможных путей здесь могла быть гибридизация пород или видов с различными моделями поведения. Другой путь появления новых комбинаций — включение в старые модели «сдвиговых видов деятельности» (displacement activities), то есть кажущихся неадекватными действий животных, «раз­дираемых» противоречащими друг другу инстинктами. Таким путем вполне могли возникнуть некоторые виды ритуалов ухаживания[243]. Можно представить также, что мутации или необычные условия среды могут сделать животное способным «настраиваться» на моторные хреоды других видов (ср. раздел 8.6).

Но в дополнение к рекомбинации существующих хреод должен быть также способ, посредством кото­рого совершенно новые моторные поля возникают у животных, поведение которых почти полностью инстинктивно. Новые модели поведения могут по­являться только в том случае, если привычное повто­рение наследственного поведения было заблокирова­но в результате либо изменения окружения, либо мутации, изменившей нормальную физиологию или морфогенез животного. В большинстве таких случаев животное будет действовать некоординированно и неэффективно, но иногда при этом может возникать и новое моторное поле. И когда бы новое поле ни по­явилось впервые, должен произойти «скачок», кото­рый не может быть полностью объяснен действием предшествовавших энергетических или формативных причин (разделы 5.1, 8.7).

Если модель поведения, обусловленная новым мо­торным полем, нарушает способность животных к вы­живанию и воспроизведению, она не станет повто­ряться очень часто, ибо животные, которые повторяют такое поведение, будут устранены (элиминированы) действием естественного отбора. Но если эта модель поведения помогает животным выживать и воспроиз­водиться, она будет повторяться часто и поэтому будет все более усиливаться морфическим резонансом. Таким образом, моторному полю будет благоприятст­вовать естественный отбор.

Дата добавления: 2015-08-18