Глава 4. Паула перевернулась и, взглянув на красивые напольные часы

Паула перевернулась и, взглянув на красивые напольные часы, решила, что уже давно пора просыпаться. Поднявшись, она первым делом подошла к телефону и набрала номер своей матери.

– Боже, дорогая. Я и не предполагала, что ты придешь сегодня в магазин, – запротестовала Амелия. – Я сама со всем справлюсь.

– Но вдвоем мы распакуем и рассортируем товар в два раза быстрее, – мягко, но настойчиво возразила Паула, одновременно открывая дверцу шкафа. Выбрав джинсы и топ, она, прижимая трубку к уху плечом, бросила их на кровать, а сама принялась надевать чистое белье.

– Ты уверена, что Грегорио не будет против?

– Не понимаю, почему он должен быть против? – Ей наконец, удалось натянуть кружевные трусики и бюстгальтер. – Насколько мне известно, мы будем заняты только во второй половине дня. Я успею вернуться к этому времени.

За бельем последовали джинсы. Паула сбросила их на пол, шагнула в штанины босыми ногами и свободной рукой умудрилась натянуть на бедра, помогая себе движениями всего тела. Это было похоже на своеобразную гимнастику.

– Мне заехать за тобой? Машина у меня, ты не забыла?

О да! Конечно же, она забыла.

– Хорошо, я буду готова через двадцать минут. И встречу тебя у ворот.

Паула вскрикнула от неожиданности, потому что подошедший сзади Грегорио взял телефонную трубку из ее руки. Она потянулась, чтобы забрать ее обратно.

– Отдай мне!

Но он приложил трубку к своему уху.

– Амелия? Мы встретимся с тобой в магазине. И отключил связь. Паула посмотрела на него с негодованием.

– Почему ты вмешиваешься в мой разговор?

– Мне показалось, что моя помощь окажется не лишней.

Спохватившись, Паула поспешно отвернулась, с бешеной скоростью надевая топ и ботинки.

– В этом не было необходимости, – бросила она недружелюбно, зашла в туалетную комнату и захлопнула за собой дверь.

Грегорио стоял все на том же месте, когда Паула снова появилась в спальне. Она стянула волосы на макушке в тугой узел и чуть оживила блеском губы.

– Ты ничего не поела.

Он тоже был одет в джинсы и кроссовки. Рубашка поло обтягивала сильные мускулистые плечи и подчеркивала рельефные бицепсы. Подхватив сумочку, Паула шагнула к нему.

– Я перехвачу что‑нибудь позже.

– Мне придется проследить за этим лично.

– Терпеть не могу деспотичных мужчин.

– Меня называли и похуже.

– Не сомневаюсь в этом, – ответила она насмешливо, выходя на лестницу и легко спускаясь по ступенькам.

Пройдя через холл, они оказались в гараже и уже спустя несколько минут выезжали на красном «феррари» из ворот особняка по направлению к Аркет‑стрит.

Новое место для магазинчика Амелии было подобрано идеально. Теперь он находился в центре небольшого, дугообразно расположенного торгового комплекса, включающего в себя семь разных магазинов и кафе, где подавали дорогой, отличного качества, кофе и изысканную еду для гурманов.

Нужно отдать Грегорио должное. По поводу места, где будет находиться магазин, он проконсультировался с Амелией, заказав сразу все, что она посчитала нужным, и проследив, чтобы обустройство было завершено к тому времени, как поступит первая партия товара обновленного ассортимента. Но это было еще не все. Одобрив заказ новой линии французского белья, который сформировала мать Паулы, он из чудовища стремительно превратился в настоящего героя. Теперь, с возобновлением их кредитных функций и благодаря финансовой поддержке Грегорио Манфреди, в лучшую сторону изменились отношения с представителями оптовых поставок. Новый ассортимент был доставлен курьером вчера, а следующая партия планировалась уже на завтра.

– Высади меня здесь, – проговорила Паула, когда «феррари» подкатил к обочине тротуара и сбавил скорость. – Я вернусь назад на такси.

Ничего не ответив, он заглушил двигатель и вышел из машины, никак не реагируя на ее молчаливый вопросительный взгляд.

– В твоем персональном осмотре совсем нет необходимости.

– Как раз наоборот, – нравоучительно возразил Манфреди. – У меня вошло в привычку лично проверять все, во что я вложил свои деньги.

Поняв бессмысленность дальнейшего спора, Паула отвернулась и стала рассматривать фасад магазина. Надпись золотыми буквами на витрине выглядела красиво, а за стеклом, в недрах просторного помещения, мелькала сама Амелия, проверяющая коробки с товаром. Заметив дочь, она вышла навстречу и внимательно вгляделась в ее лицо. Или у Паулы просто разыгралось воображение? Что Амелия хотела увидеть? Может, пыталась разглядеть следы дурного обращения Грегорио с ее дочерью? Но таких признаков не было. Во всяком случае, они не бросались в глаза.

– Ну что, приступим к работе, мама?

– Дел тут сегодня предостаточно, милая… Грегорио будет интересно взглянуть на документацию, я думаю.

– Разве ты намерен остаться? – Паула резко повернулась к мужу.

– А ты против?

– Конечно нет, – вмешалась Амелия с легкой улыбкой. – У нас полно работы. Товар надо рассортировать по стилю, цвету и размеру. Так же сегодня я планирую оформить выставочные шкафчики внутри зала и заняться одеждой манекенов в наружной витрине. – Она углубилась в списки и план работы, составленный ими еще в пятницу. – Паула, ты начинай сортировку, а я буду складывать.

– А что делать мне?

– Если документация подождет, то лучше быть на подхвате, – сказала Паула, направляясь к одному из огромных ящиков и разрезая защитную ленту.

Через некоторое время все коробки были распакованы, их содержимое распределено по отдельным пакетам в определенном порядке в специальные ячейки, удобно расположенные в стене.

– Пожалуй, мне стоит принести напитки и что‑нибудь перекусить, – рассудил Грегорио, отрываясь от вскрытия очередной огромной коробки. – Какие будут пожелания?

– Я захватила сэндвичи и минеральную воду, – сообщила Амелия. – Они в холодильнике. Паула поднялась с коленей и потянулась.

– Сейчас все приготовлю.

– Мы присоединимся к тебе, дорогая. Было бы неплохо прерваться и отдохнуть минут десять.

На складе свободного места оказалось совсем немного. Полки покрывали стены от пола до потолка. В углу умещались только стол, два стула, раковина и ящик с посудой, на котором ютились электрочайник и маленькая плитка. Паула достала сэндвичи и воду.

– Основная работа выполнена, – удовлетворенно подвела она итог и принесла стаканы, наполнив их минералкой.

– Спасибо вам обоим, – расцвела в улыбке Амелия. – Остались только выставочные шкафы и витрина.

Все утро, работая с Грегорио в магазине, Паула постоянно осознавала его присутствие, ощущала текучую легкость, с которой он двигался, улавливала случайные касания пальцев, когда тот передавал очередной пакет. И со странным волнением ловила на себе его долгие взгляды. Это выбивало из колеи.

А может, дела обстояли намного хуже? Почему‑то присутствие Манфреди пробуждало яркие воспоминания прошедшей ночи и рождало предчувствие, что все повторится. Паула читала это в его глазах, видя страсть, глубоко запрятанную, но готовую вырваться наружу в любой момент.

Сэндвичи были съедены, и Паула вызвалась все привести в порядок, пока Амелия приступит к оформлению витрины.

– Тебе не имеет смысла оставаться дольше, – повернулась она к Грегорио. – Я вернусь вовремя, приму душ, переоденусь и буду готова к двум часам.

Он протянул руку, убрал за ухо ее выбившийся непослушный локон и ответил просто:

– Нет, я останусь с тобой.

От его прикосновения у нее задрожал каждый нерв, сердце стало биться быстрее и кровь прихлынула к щекам. Паула ничего не могла с собой поделать, в очередной раз проклиная про себя нежданно‑негаданно свалившегося на нее супруга.

Быстро помыв и вытерев стаканы, она убрала их в шкаф для посуды и пошла в зал, зная, что муж неотступно следует за ней.

Потом ей пришлось немного повозиться, одевая манекены, украшая тюлем и атласными лентами витрину и проделывая еще массу неотложных мелочей. Когда все было готово, Амелия провела внимательный осмотр, сделала несколько исправлений и высоко оценила работу дочери, добавив, что, мол, самой ей не удалось бы все это соорудить с таким изяществом и вкусом.

Большой иллюстрированный каталог был помещен рядом с антикварным стулом с атласной подушкой, который Паула задрапировала поясом из атласных кружев. Оставались только внутренние стеклянные стенды, но Амелия заверила, что сама с этим справится.

– Ты уверена?

– Конечно, дорогая. Кроме того, у вас, вероятно, есть планы на сегодняшний день?

Ах да! Партия в теннис, вспомнила Паула с неудовольствием. Это станет ее первым возвращением в высшее общество после их недавнего разорения. Внимательные настороженные взгляды и пристрастные оценки благополучных представителей этой высшей касты… Вот что ждет ее сегодня взамен тихого дня, проведенного около бассейна с хорошей книгой.

– Да, у нас есть планы, – согласился Грегорио, не упустив из внимания легкую тень неудовольствия, пробежавшую по лицу Паулы, когда она вспомнила о предстоящем визите. И он прекрасно понял причину этого неудовольствия.

– В таком случае вам пора, – сказала Амелия, взглянув на часы. – Уже почти час. Она наклонилась и поцеловала дочь в щеку. – Желаю приятно провести время, и еще раз спасибо вам за помощь.

– Увидимся завтра, – ответила Паула и осмотрелась. Магазин ожил и выглядел весьма привлекательно.

Затем она быстро направилась к красному автомобилю на стоянке.

– Завтра утром я тебя подброшу, как и сегодня, а потом распоряжусь, чтобы доставили твою машину, – проговорил Грегорио, встраиваясь в несущийся дорожный поток.

Вообще‑то Паула планировала ничего не принимать от своего расчетливого благодетеля, но машина была необходима, поэтому она благодарно ответила:

– Спасибо.

– Я предложил Амелии провести предварительное собеседование с предполагаемым штатом магазина, который заменит тебя, когда ты лично не сможешь этого делать.

– Что ты имеешь в виду под словами «лично не сможешь»?

– Ну, во‑первых, тебе придется сопровождать меня в деловых поездках. Во‑вторых, у тебя будут ситуации, когда необходимо будет посещать ранние приемы, особые благотворительные обеды и официальные завтраки.

– На первом месте для меня стоит моя работа в магазине Амелии.

– На первом месте для тебя теперь стою я. Необходимо хорошенько запомнить это на будущее.

– Мои извинения, синьор. На секунду я забыла, что была куплена и проплачена, – злым ироничным голосом произнесла Паула.

– Не дави на это. – В его голосе послышалось нечто такое, от чего Паула почувствовала себя очень неуютно.

Остаток пути они проехали в полном молчании, каждый погруженный в свои мысли.

Дома на ланч Карла подала прекрасно приготовленную лазанью, приправленную зеленым салатом, которую оба съели с большим аппетитом.

Вслед за ланчем последовали сборы костюмов, ракеток. Не пробило еще и двух часов, когда они свернули с дороги и припарковались между машинами других гостей.

Паула сразу узнала этот особняк Лидии и Алексея Ведичи, итальянцев, имевших частично русские корни. Сердце предательски дрогнуло. Привезя сюда Паулу, Грегорио бросал ее, смело можно сказать, в самое пекло светского сборища. Представляю, каков список приглашенных, подумала она и не ошиблась. Ее опасения относительно состава гостей подтвердились, как только они вошли в дом.

– Грегорио, дорогой! – Последовал обычный обмен дежурными поцелуями, а затем Лидия сделала шаг по направлению к его спутнице и остановилась как вкопанная, узнав ее. ‑Паула, ты?

– Да, хочу представить тебе мою жену, – спокойным тоном произнес Грегорио, опережая ответ той, к которой вопрос был обращен.

Быстро оправившись от неожиданной новости, Лидия затараторила:

– Очаровательно… Я так рада за вас! Примите мои поздравления.

Как же, рада ты, думала про себя Паула. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем распространится слух об их свадьбе? Пять минут или больше? И кто первым попытается разузнать настоящую историю их скоропалительной женитьбы? Возможно, слухи начали распространяться с момента переезда магазина, или еще раньше… Размышления Паулы прервала не умолкающая ни на минуту заинтригованная Лидия.

– Проходите на террасу. Выпейте что‑нибудь вместе со всеми. Алексей уже составил списки игроков.

Паула улыбалась и вежливо благодарила хозяйку, но глаза ее выражали лишь одно желание, быть где угодно, только не здесь. Приняв приглашение, молодожены прошли к гостям. Лидия, не желая упускать возможности побыть в центре внимания, влетела на террасу следом за ними и захлопала в ладоши. Дождавшись, когда все взгляды устремились в ее сторону, она объявила о женитьбе Грегорио и добавила с довольным смехом:

– Мы узнали об этом первыми. – Повернувшись к Манфреди, она продолжала озорным голосом. – Ты держал все это в таком секрете, дорогой!

– Так же, как и большинство других подробностей, касающихся моей личной жизни, – невозмутимо ответил он.

– И ты не хочешь посвятить нас в некоторые детали, касающиеся этого события? – капризно настаивала Лидия.

В ответ Грегорио демонстративно взял руку Паулы и поднес ее пальцы к губам. Затем, после нескольких напряженных минут ожидания, он опустил их соединенные руки и, встретив жадный взгляд хозяйки особняка, равнодушно произнес:

– Конечно нет.

Повисла напряженная пауза, и в образовавшейся тишине можно было расслышать, как падают отдельные капли воды в фонтане. Неожиданно Лидия звонко расхохоталась.

– Это надо непременно отметить. Алексей, распорядись, пожалуйста, чтобы принесли шампанского.

Паула незаметно попыталась освободить свою руку. Но ее усилия не увенчались успехом. Тогда она, осмотревшись по сторонам и убедившись, что их никто не слышит, приблизилась к нему и тихо пробормотала.

– Что ты пытаешься изобразить?

– Нашу сплоченность.

– Полагаешь, мне не обойтись без твоей поддержки?

– Полагаю.

– Ты меня удивляешь.

– Почему?

– Я считала, что ты без колебаний бросишь меня на съедение волкам. Его взгляд сделался чужим и холодным.

– Я всего лишь забочусь о своей собственности. В этот момент со всех сторон посыпались поздравления. Паула, сохраняя улыбку, выслушивала лицемерные пожелания бывших друзей, чья неискренность порой переходила все границы. Перед ней стояли люди, которым она стала не нужна, как только у нее кончились деньги. Люди, с легкостью вычеркнувшие из своей жизни и отказавшиеся признавать впавшую в бедность Амелию и ее дочь. Теперь же, когда она стала женой Грегорио Манфреди, они как ни в чем не бывало снова жаждали ее дружбы.

Какая пошлость! – прошептала Паула, наблюдая весь этот маскарад.

– Дорогой, – промурлыкал нежный женский голос у них за спиной.

Паула слегка обернулась и увидела стоящую совсем рядом блондинку. Высокая, длинноногая, с точеной фигурой. В ней сочетались красота и самоуверенность современной Цирцеи.

– Лаура, – приветствовал ее Грегорио. Блондинка перевела взгляд на Паулу и произнесла с деланной улыбкой:

– Как ты посмела украсть его у меня? – Это было произнесено шутливым тоном, но в ее холодных серых глазах не было ни тени веселья.

– Тебе лучше спросить об этом у Грегорио. Лаура пропустила мимо ушей ее ответ, и Паула поняла, что между ними объявлена негласная война.

– Одна из твоих многочисленных поклонниц? – стараясь казаться равнодушной, спросила она, когда красотка перешла от них к соседней компании.

– Мы просто иногда встречались. Теперь это в прошлом.

Спустя некоторое время Лидия и Алексей расставляли игроков на двух кортах. Паула оказалась в паре с Грегорио. Их противниками стали Лаура и ее партнер.

Простой теннисный костюм Паулы, состоящий из плиссированной юбки и майки белого цвета, не шел ни в какое сравнение с одеждой от известных дизайнеров, которую носила Лаура. И легкая дружеская игра, запланированная, как приятное спортивное развлечение, по прихоти бывшей подружки Грегорио превратилась в тяжелое состязание. Она как будто хотела преподать Пауле урок спортивного мастерства, чтобы показать свое превосходство. Этого Паула не могла допустить, и ее заслугой стало то, что она сумела отбить почти каждый удар.

За Манфреди волноваться не приходилось. Он оказался отличным игроком. Благодаря его росту и отличной физической подготовке они сумели взять верх в первом сете. Их игра стала турниром на выживание, и неудивительно, что в финале молодожены победили с большим трудом. Однако после турнира Грегорио выглядел так, словно совершил легкую увеселительную прогулку в парке. Для Паулы же еще один сет наверняка стал бы последним в ее жизни спортивным достижением. Давно она так не уставала.

К восьми часам подали креветки, запеченное мясо и овощной салат. За ними последовал кофе. Лидия продолжала осаждать Паулу своим вниманием.

– Тебе просто необходимо присоединиться к нашей компании за завтраком на следующей неделе, – говорила она. – Я обязательно пришлю приглашение.

Присоединиться? К ним? Пауле смешно было слушать, как Лидия командует, когда, кому и с кем следует приезжать. Очень мило! Придется отказаться, когда ей вручат приглашение, сославшись на дела в магазине. Куда с большим удовольствием она приняла бы участие в благотворительном мероприятии, чем стала бы тратить время в обществе женщин, способных на такое откровенное притворство.

Все эти ее душевные метания не остались незамеченными для Манфреди, который один мог догадываться, чего ей стоили вежливая участливость и беззаботный веселый вид. Ему вдруг бросилась в глаза ее хрупкость. Сейчас Паула казалась слабой и беззащитной. Он разглядел темные круги, ясно обозначившиеся под глазами. Неудивительно, если вспомнить, что сам не давал ей спать большую часть ночи, а утром бедняге пришлось немало потрудиться в магазине. Грегорио допил кофе и, повернувшись к ней, заботливо поинтересовался:

– Ты готова уйти?

– Да, – ответила она с поспешностью, говорившей, что ей не терпится выбраться отсюда, как можно быстрее.

Довольно с нее на сегодня. Паула так устала, что в голове у нее было единственное желание лечь в постель и заснуть. Только не рядом с Грегорио, который своим присутствием порождал в ней столько противоречивых ощущений, что просто опустошал душу. При одном только взгляде на него Паула моментально погружалась в живые воспоминания о прошедшей ночи. Его губы, нежное прикосновение рук – все это вызывало трепетное волнение в сердце и рождало противоречивые мысли. Лучше бы он оказался никудышным любовником, заботящимся только о своем удовольствии.

Минутами позже они уже благодарили хозяев и прощались с другими гостями. В машине Паула со вздохом облегчения откинулась на спинку сиденья.

– Ты хорошо играла.

Она повернулась к Грегорио.

– Имеешь в виду теннис или роль любящей жены?

– И то, милая, и другое.

– О, это комплимент, – протянула она насмешливо. – Как я сразу не догадалась.

Поездка до дома показалась ей слишком короткой. Было такое впечатление, что прошло всего несколько минут, а Грегорио уже въезжал в ворота и заводил машину в гараж. Все, чего ей хотелось сейчас, это – скинуть одежду, принять душ, завалиться в кровать и мгновенно уснуть. Но, похоже, что эти мечты были так же несбыточны, как мечты о полете на Луну. Муж не желал оставлять ее ни на минуту и появился в душе почти сразу же, как только она вошла туда.

– Не слишком ли далеко зашла общность наших желаний?

Никак не отреагировав на колкость, он осторожно провел пальцами по ее плечам.

– А ты загорела.

Опять его сильное тело было совсем рядом. Мускулистые плечи и грудь подчеркивали общую мужественность фигуры, которая как магнит притягивала к себе взгляд и засасывала чувства, словно бездонная трясина. Всем своим видом она старалась изображать равнодушие, а внутренний голос насмехался над ее тщетными ухищрениями. «Лучше отвернуться от него, предусмотрительно подсказывала интуиция, пока ты еще в состоянии управлять собой».

В этот момент она заметила тонкий белый шрам, идущий по диагонали через весь его левый бок. Рубец был грубый и неровный, явно не от хирургического скальпеля, а больше походил на след от пореза лезвием ножа. Подняв глаза выше, она разглядела еще один шрам, как раз под ключицей, который подозрительно походил на след от пулевого ранения. Затем ее внимание переключилось на необычную татуировку на правом предплечье. Удивительно, почему он оставил ее, а не удалил, воспользовавшись услугами косметологов?

– Боевые шрамы? – поинтересовалась Паула, встретив его пристальный взгляд.

– В моем прошлом было мало чего полезного для здоровья.

– Что именно ты хочешь сказать?

– Тебя, в самом деле, это интересует? Она стояла на своем.

– Это часть твоей жизни, часть тебя, а значит, мне хотелось бы об этом услышать.

Да, в его юности были те еще годы, но рассказывать об этом он никому не собирался. Отчужденная улыбка тронула его губы.

– Как… проникновенно.

– Понятно, я не настаиваю.

Она взяла мыло, делая вид, что не замечает попыток Грегорио забрать его у нее из рук. Но он стоял так близко, а душевая кабина была такой маленькой, что секунду спустя мыло оказалось изъято. Паула раздраженно посмотрела на него.

– Тебе это так необходимо или происходит очередная сцена соблазнения?

– Почему бы просто не закрыть глаза и ни наслаждаться?

Если она послушается, то все пропало. Его прикосновения и так уже начали оказывать свое колдовское воздействие. Все, как обычно. Пульс участился, жар заструился по телу, усиливаясь в животе.

– Я не хочу этого. Во всяком случае, сегодня. Он уловил в ее голосе просительные нотки, почувствовал, что жена действительно очень ослабла, и обхватил руками ее плечи.

– Совсем плохо, да?

Ей было не просто плохо, а ужасно плохо. Казалось, что ныла каждая косточка, каждый мускул болезненно реагировал на малейшее движение. Когда она последний раз разминалась?

Лет сто назад, и тогда же последний раз играла в теннис. Как только стало паршиво с деньгами, первым в списке того, от чего ей пришлось отказаться, стал тренажерный зал вместе с карточкой члена спортивного клуба.

Пока она думала об этом, Грегорио стал осторожно разминать ее уставшие мышцы. Казалось, его пальцы творят чудеса, разглаживая зажатые мускулы, снимая судороги. Предложение закрыть глаза и расслабиться было слишком сильным искушением, чтобы отказаться от него.

Какое наслаждение оказаться в его объятиях, чувствовать, как горячие ладони скользят по коже, убирая напряжение тяжелого дня. Так хотелось поверить в это человеческое участие, и заботу. Но у расчетливого бизнесмена Грегорио Манфреди, помнится, была лишь одна цель – удовлетворить свое половое влечение и стать отцом ребенка. О других отношениях не было ни слова в их брачном договоре.

Со стоном Паула вырвалась из его рук, выбежала из душа, и, обвязавшись полотенцем, прошла в спальню. Грегорио появился как раз в тот момент, когда она собиралась надеть пижаму. В глаза ему бросились небольшие кровоподтеки на ее коже, от вида которых его передернуло. Конечно, не в его правилах причинять боль слабому, но почему же ему стало не по себе при виде следов своих прикосновений на нежной коже этой своенравной женщины?

У нее была пропорциональная гибкая фигура, стройные, с небольшими четкими мускулами, ноги. И какая‑то неуловимая грация чувствовалась во всех ее движениях.

– Почему сегодня ты выбрала эту простую хлопковую пижаму, а не надела шелковую или атласную, кружевную рубашку?

Паула посмотрела в его глаза с вызовом.

– Может, я специально не хотела привлекать твоего внимания.

– Вряд ли это имеет значение, поскольку любая одежда все равно не останется надолго на твоем теле, – невозмутимо парировал он.

Не желая больше продолжать разговор, Паула молча легла в кровать. Грегорио пересек комнату и выключил свет. Все погрузилось в темноту. Она ощутила, как прогнулись матрасы под тяжестью его тела, и напряглась, ожидая прикосновений. Но тянулись минуты, ее глаза закрылись, и усталость погрузила женщину в глубокий спокойный сон.

В ранние утренние часы, в то время как солнце чуть позолотило края небосвода и природа с благодарностью принимала нежные прикосновения его лучей, Паула не желала просыпаться. Но горячие мужские руки начали ласкать ее тело, затем осторожно стянули пижаму. Она брыкалась и толкалась спросонья, когда Грегорио придвинул ее к себе, зарываясь лицом в ее волосы, вдыхая их пьянящий аромат, целуя впадинку за мочкой уха, шею. Потом его губы добрались до груди и постепенно стали опускаться ниже. Бархатная кожа была пряной на вкус, и он смаковал ее долго и упоительно, пока оба не потеряли контроль над собой.

И снова был сон, сладкий утренний сон, пробудившись от которого, оба почувствовали себя свежими и отдохнувшими.

Приняв душ и одевшись, Грегорио и Паула отправились завтракать.

Дата добавления: 2015-08-09