Механизм международных обменов

Довольно часто предполагается, что международная торговля не может осуществляться с помощью бумажных денег, что, мол, для этих целей не обойтись без золота. Но в реальности всё не так, платежи можно делать с помощью бумажных денег, а механизм их проводки достаточно прост, хотя, следует признать, что он в общем и целом недопонят.

Вы замечали в овощной лавке лимоны? Они приехали из Малаги. А на любом почтовом отделении, особенно связанной с отправкой крупногабаритных посылок, везде, на каждом грузовом отправлении, можно прочитать пункты доставки, это весь мир. Вопрос в следующем, могут ли переводы денег из Испании (Малага) в Германию быть сделаны с помощью бумажных денег, а не золота?

Если один и тот же дилер импортирует лимоны из Испании, а экспортирует зонтики в Испанию, то каждый может увидеть, что бумажные деньги совершенно не мешают таким операциям. Дилер продаёт зонтики в Севилью за бумажные деньги, и на полученные средства закупает лимоны в Малаге. Затем он посылает эти лимоны в Гамбург, продаёт их там за немецкие марки – тоже бумажные – и этими деньгами платит за зонтики. Он может повторять эти операции бесконечно долго даже несмотря на то, что испанскими бумажными деньгами нельзя расплатиться в Германии, а в Испании – немецкими. Испанские деньги, полученные за зонтики, тратятся в Испании же на лимоны, а немецкие бумажные деньги, полученные за лимоны, тратятся на зонтики. Капитал дилера постоянно меняется: сегодня он заключён в лимонах, завтра в немецких марках, послезавтра в зонтиках, а на следующий день – снова в испанских песетах. Дилеру нужна прибыль, т. е. увеличение количества денег в результате оборота его капитала. А гарантией того, получит ли он её, является не та или иная валюта сама по себе, а законы конкуренции.

Однако импортно-экспортные операции редко сосредоточены в одних руках, как правило, и здесь мы встречаем разделение труда, для удобства проведения платежей. Но и в этом случае бумажные деньги ничему не мешают. Проводится такой платёж следующим образом: импортёры и экспортёры, живущие в одном городе, встречаются в обменном пункте, где экспортёр зонтиков продаёт импортёру лимонов за немецкие деньги переводной вексель для Испании. По какой цене происходит такая сделка (каков обменный курс) – мы увидим далее. Вексель, сделанный в испанских песетах, посылается импортной компанией в Малагу, когда он туда придёт, то платёж осуществлён. Вот что написано на таком векселе:

Через тридцать дней после подписания данного требования – оплатить Гамбургской лимонной импортной компании Одну Тысячу Песет. Эквивалент песет получен (наш счёт от 1-го августа за зонтики).

Для сеньора Мануэлая Санчеса, Севилья,

Гамбургская зонтичная компания.

Продажа такого векселя экспортёра зонтиков компании, импортирующей лимоны, уже подтверждена тем приказом заплатить обладателю векселя. Дальнейший пусть этого векселя таков: на обратной его стороне будет написано следующее: Для нас по приказу сеньоров Сервантес де Сааведра, Малага, Гамбургская лимонно-импортная компания.

Из Малаги этот вексель посылается через банк в Севилью, а там получается дилером зонтиков, сеньором Мануэлем Санчесом.

Таким вот нехитрым образом платежи за зонтики и лимоны осуществляются (могут осуществляться) беспрерывно в четырёх направлениях, компания, экспортирующая зонтики из Гамбурга, и компания, экспортирующая лимоны из Севильи, получают свои деньги, компания импортирующая лимоны в Гамбург, и компания, импортирующая зонтики в Севилью, получают оплату векселями. А ведь изначально в проводках платежей по идее участвовали лишь немецкие марки и испанские песеты, обе валюты – бумажные. И, хотя в операциях, подобно описанной, участвуют четыре стороны, по сути ТОВАР меняется на ТОВАР, товаром платиться за товар, немецкие товары меняются на испанские.

Такой способ проведения платежа остаётся неизменным даже в случае отсутствия прямых контактов между импортными и экспортными фирмами, в этом случае векселя вручаются в банках, и это обычный способ тогда, когда импортёр и экспортёр проживают в разных городах – в общем-то механизм уже понятен, да?

Но на один очень важный вопрос всё же следует дать ответ: а что именно определяет курс обмена в обменных векселях в песетах в Гамбурге, какова цена, уже в немецких деньгах, которую платит импортирующая лимоны в Гамбург компания, ведь вексель сделан в иностранной валюте?

И на этот вопрос мы дадим ответ. Цена на такой обменный вексель, так же, как и цена на лимоны или картофель, определяется строго спросом и предложением. Если картофеля много, если векселей много, то это означает меньшую цена как за картофель, так и за векселя. Насколько много испанских векселей в песетах предлагается к покупке в Германии, когда кому-нибудь надо экспортировать товар в Испанию, будет зависеть от того, как много товаров импортируется из Испании, ведь именно они и создают векселя в песетах в Германии. Поэтому и цена (курс обмена) векселей в песетах будет падать или расти в зависимости от вышеприведённых факторов.

Если экспорт-импорт остаётся неизменным, то предложение и спрос на векселя постепенно стабилизируется на какой-то отметке. Но всё изменится, если по той или иной причине цены в Испании или Германии вдруг либо вырастут, либо упадут. Если цена на товары вырастает в Испании, ну, скажем, потому что испанцы понавыпускают больше бумажных денег, чем было выпущено в Германии, то более высокие цены привлекут к рынку Испании иностранные товары и одновременно сделают экспорт испанских товаров менее выгодным, или вообще невыгодным. Поэтому импорт в Испанию возрастёт, а экспорт – уменьшится. Тогда предложение обменных векселей в песетах в Гамбурге (из нашего примера) увеличится, а спрос на них станет наоборот – меньшим. Спрос и предложение определяют рыночную цену песеты, поэтому она, вместо прежней цены, скажем, 80 пфеннигов, будет стоить 75 или 70 пфеннигов, или даже ещё меньше. Экспортёры зонтиков ничего не понимают в немецкой валюте, ведь они получают зонтики по векселям в марках в Севилье, поэтому то, что они выигрывают за счёт более высоких цен, вырученных за зонтики в Севилье (цены в Испании поднялись, как мы помним из примера), т. е. полученную дополнительную прибыль, они теряют за счёт уменьшения стоимости обменных векселей, когда меняют свои обменные векселя на немецкие в Гамбурге. А вот импортёры лимонов наоборот, возместят более низкую цену своей песеты в векселях в Гамбурге за счёт более высокой цены на лимоны в Малаге.

Такая вот игра экономических сил будет продолжаться до тех пор, пока высокие цены на испанские товары, вызванные инфляцией испанской валюты, будут полностью компенсированы падением спроса и цен на обменные векселя в песетах, когда стимулы увеличивать импорт и уменьшать экспорт исчезнут. Баланс между экспортом и импортом будет автоматически восстановлен, а это означает, что специальный фонд для платежей по балансу между двумя странами с помощью бумажных денег – излишен, просто потому что такие неравные балансы никогда не возникнут.

Итак, предложение обменных векселей в песетах возрастает, а спрос на них – падает, поэтому курс их обмена в Германии падает.

Немецкий экспортёр теряет деньги, а испанский экспортёр их приобретает, и всё из-за этого курса обмена.

Едва ли дальше надо пояснять, что если цены повысятся в Германии, а в Испании они останутся неизменными, то всё будет наоборот: экспорт зонтиков станет невыгодным, тогда как импорт в Германию из тех стран, с которыми она обычно конкурирует на мировом рынке станет выгодным. Всё меньше и меньше обменных векселей будет предлагаться к продаже в Германии, но спрос на них будет очень даже высоким; это означает более высокие цены (в немецких бумажных деньгах) за векселя, а всё увеличивающиеся цены (по курсу обмена) на них автоматически восстановят баланс между импортом и экспортом.

Предложение векселей в песетах снижается, а спрос на них возрастает, поэтому курс обмена в Германии на них вырастает.

Теперь уже немецкий экспортёр выигрывает, а испанский экспортёр проигрывает, и снова из-за одного лишь курса обмена.

Оба примера показывают, как разница между ценами на векселя разрушает торговлю и ограничивает экспорт. А колебания в ценах на них показывают, как следствие борется с причинами.

Вообще эти самые колебания курсовых обменов, то к выигрышу одной стороны и к проигрышу – другой, добавляют свою толику риска в ведение торговли. Можно сказать огромную часть, а не толику. В торговле между двумя странами, пользующимися бумажными деньгами, разумеется, нет никаких преград к размерам колебаний курсов, потому что эти колебания напрямую связаны с внутренней ценовой политикой двух стран. Теперь подумаем – если это так, то не доказывает ли сей факт следующее: если монетарная политика (внутренняя) государства способна вызывать такие колебания в курсе обменов, то неужели непонятно, что стабильная ценовая политики государства на своём внутреннем рынке, наоборот – избавит всех от этих самых колебаний? Если баланс между импортом и экспортом может быть нарушен лишь внутренней политикой государства в области своих внутренних цен, то политику государства надо изменить, сделать цены стабильными, даже если в дело будут вмешиваться природные факторы, как, к примеру, неурожай. Всё, что нужно в этой связи, это проводить единую ценовую политику тех государств, между которыми существуют налаженные торговые отношения. Если бы мы в Германии и испанцы в Испании проводили такую политику, следили за нашими ценами на внутренних рынках и не позволяли бы им "плясать", то и наши экспортно-импортные операции были бы такими же ровными. А уровень спроса и предложения на обменные векселя, да и цены на векселя – были бы тоже стабильными. Для разрешения этой проблемы нужен лишь договор между двумя странами, и соответствующие действия на внутренних рынках.

То, что мы требуем от монетарного администрирования, было реализовано некоторым образом автоматически через международный золотой стандарт. Когда деньги (золото и бумаги) в любой стране превышают допустимое количество, нужное для обращения, то цены растут выше относительно естественного уровня на мировом рынке, и то, что случилось, было то самое, что происходит в любой стране с бумажным стандартом при ускорении обращения. Векселя, выписанные в стране с растущими ценами, имеют тенденцию к понижению цены на них через обменный курс. Если, к примеру, такой страной является Испания, уровень обмена песеты в Гамбурге падает с 80 до 79, или до 78 пфеннигов и продолжает падать до тех пор, пока продавец таких обменных векселей в золоте (в нашем примере – экспортёр зонтиков) не напишет своему корреспонденту в Севилью: "Не могу продать векселя, выписанные тобой на поставляемые тобой зонтики. Мне дают лишь 78 пфеннигов вместо 80 за одну песету. Поэтому я отказываюсь от использования твоего векселя, прошу тебя вернуть мне сумму в золоте твоей страны, наличными". Наш экспортёр зонтиков теперь вынужден заплатить за транспорт тоже золотом, и это вряд ли будет ему выгодно, ровно до тех пор, пока курс обмена векселей не превысит стоимость транспортировки в золоте. И вот испанские золотые песеты прибывают в Рейхсбанк, их переводят в немецкие золотые марки без потерь для него, либо переводят в бумажные деньги по жёсткому курсу 2790 марок за килограмм золота.

Что происходит потом в Испании и Германии, после этой операции? В Испании сумма контракта уменьшается на поставку золота из Севильи. Если золото изымается со счёта в Центрального банка Испании, то этот банк вынужден изъять в три раза больше бумажных денег, выпущенных под это золото (в соответствии с законом). В Германии всё происходит наоборот – количество денег увеличилось, тоже в три раза, потому что привезённое золото из Испании позволяет напечатать в три раза больше бумажных денег "под него". А последствием является падение цен в Испании, возрастание цен в Германии, и цена в Германии будет расти до тех пор, пока баланс не будет восстановлен.

Если такой вот общий рост цен, которые и вызывает колебания в обменных курсах на векселя, произойдёт в Германии вместо Испании, импортёр лимонов в Гамбург будет вести себя точно так же, как вёл себя экспортёр зонтиков. Он вероятно напишет в Малагу, что из-за слишком высокого обменного курса векселей в песете в Гамбурге, он посылает золотые немецкие марки вместо обычного векселя как оплату за лимоны, которые он получил.

Когда перемещения золота из страны в страну становятся слишком уж частыми, то все полагают, что как это хорошо и крайне необходимо иметь под такие сделки запасы золота, но тут есть непонимание одной вещи. Баланс всё равно автоматические восстанавливается даже без этих самых поставок золота из страны в страну, просто в силу того, что спрос и предложение сам восстановит баланс обменных курсов. А то, что получается, когда в этот процесс "влезает" золото, следует понимать так, что золото опосредованно влияет на бумажные деньги, которыми и оперируют (как показано выше). Т. е. первопричина изменение цен, а не поставка золота, которая "восстанавливает" баланс. Если бы денежная администрация в той стране, где наблюдается повышение цен, просто бы уменьшила количество бумажных денег в обращении, то следствием было бы то же самое, т. е. баланс экспортных и импортных операций тут же бы восстановился до прежнего уровня, соответственно восстановились бы и обменные курсы на векселя. Это очень простая операция, если бы она была хоть раз сделана, показала бы абсолютную ненужность золота во всей цепочке.

Вместо использования мёртвой массы золота могла бы быть использована толковая процедура отслеживания того, сколько в обращении бумажной массы, поскольку и то, и другое – всего лишь массы, а для правильной процедуры материал значения не имеет.

Колебания в курсе обмена векселями в золоте никогда не превысят стоимость отправки золота в другую страну. При более низком уровне развития цивилизации, где невозможно установить контроль государства, такие компенсации курсов валют разных стран имели бы своеобразные преимущества. Но сегодня, использование золота – это уже напоминает использование старомодных платьев вместо современных покроев.

Кстати, использование машин в деле регуляции денежной массы в обращении было бы предпочтительнее, но тут требуется очень тонкая отстройка, поэтому рука человека и его мозг необходимы. А регуляция валюты при золотом стандарте делаем использование машин ещё менее вероятным и трудным. Ведь поставки золота – это не автоматический процесс, золото надо подсчитать, уложить, запаковать, отправить, получить, вскрыть, пересчитать, перечеканить. А вот изъятие точно таких же, но бумажных сумм, из обращения, с точно таким же эффектом, как и обмен золотом, был бы куда более предпочтительным, дешёвым, да и просто умным.

Следует помнить, что из-за перевозки золота туда-сюда, а также из-за колебаний в золотом стандарте в цене на векселя, курс обмена может достигать (потеря или прибыль по нему) 4% или более.

(*Стоимость отправки золота из Европы в Австралию обычно составляет 2%. Она состоит из процента потерь во время путешествия, стоимости транспорта, страховки, упаковки и брокерских услуг. Поэтому курс обмена между Европой и Австралией может из-за этого только колебаться в размере выше или ниже 2%, вот почему предельная цена может доходить аж до 4% и выше. И это называется стандартом, кстати!)

В пребывании стран в золотом стандарте ничто не избавляет от подобных колебаний; сам стандарт начинает действовать лишь когда колебания достигают своего максимума, т. е. так называемой "золотой точки" (стоимости перевозки золота, как мы рассказали выше), или, другими словами, когда цене расти дальше некуда. А вот когда колебания в обменных курсах векселей делают самые большие неприятности, которые только и могут, ровно вплоть до этого, наступает облегчение и вступает в действие "лекарство" спроса и предложения в чистом виде. При бумажных деньгах, если реагировать вовремя, то меры по исправлению ситуации могут приниматься практические немедленно, лишь только появятся первые признаки ухудшения, т. е. разбалансировки цен, ведь колебания в курсах обмена векселей есть прямой показатель изменений цен на внутренних рынках стран. Разумеется, и при золотом стандарте можно предотвратить подобные вещи, но Центральные банки почему-то полагают, что они не могут действовать вот так прямо, как автоматы. Ага, но, если даже золотому стандарту надо помогать осмысленными действиями, то что остаётся от него самого, если вдуматься?

Да, вот ещё что. То, что выше было сказано приложимо к обычным бумажным деньгам. Что касается Свободных Денег, из-за того, что их не хочешь, а потратишь, именно так они и работают, то меры финансовой администрации в обращении с ними особенно эффективны, а утверждения, что не нужно никаких резервов в чём бы то ни было, становятся ещё более убедительными. Ведь так и происходит на практике.

Дата добавления: 2015-08-09