Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Почему герменевтика?

Читайте также:
  1. А почему Вы думаете, что у христиан такая педагика не переходит в догматику?
  2. А почему с ограничением в еде, как показывает опыт, бывает проще, чем с ограничением развлечений?
  3. А почему так много молитв? Ведь Христос дал нам две: «Отче наш...» и молитву мытаря?
  4. А почему это важно, по-моему, это противоречит тому, что Вы только что сказали?
  5. Андрей, уточните, пожалуйста, почему Вы решили баллотироваться в Киевраду именно независимым кандидатом?
  6. Апокалипсис наступит в 2033 году. Почему?
  7. В которой объясняется, почему на постоялом дворе Киндея людям кусок в рот не лезет, а также открываются куда более важные тайны

Пришло время определиться в собственной логике иссле­дования, уже опираясь на выделенные парадигмальные ко­ординаты.

Исходные положения, касающиеся мировоззренческой по­зиции, в рамках поставленной задачи заявляются лишь эс­кизно (и только в той части, которая касается предмета разговора). Я делаю это ради внесения ясности относительно своей позиции, но не в качестве обсуждаемых положений.

Психика человека и мир онтологически слиты воедино: они изначально (если это начало было) упакованы друг в друга. Противостояние материализма и идеализма — это спор способов описания этой слитности. Похоже, оно является следствием некорректно сформулированной проблемы.


Та часть мира, с которой имеет дело человек, в значи­тельной степени является продуктом (в том числе и актуаль­но) деятельности самого человека. Производится он в процессе описания мира — его семантического (знакового, языкового, символического) удвоения. А поскольку всякое описание всег­да избирательно, то предмет описания избирательно разво­рачивается (распаковывается) в этом удвоении. Сотворив оче­редную порцию себя и мира, человек действует в соответствии со своим новым пониманием и оказывается одной из ведущих преобразующих сил мироздания.

Всякое описание, сколь бы парадоксальным оно ни пока­залось, всегда имеет свои основания, свои онтологические корни — ив этом смысле всякое описание, любой способ видения по-своему верен. Их непонимание кроется в отсут­ствии доступа к контексту, в котором они означиваются.

Отношение к феноменам. Феномены, с которыми имеет дело психология — это события (со-бытие — состоявшееся, истинное бытие), которые имеют двойственное обоснование: со стороны причин и со стороны результата. Поэтому пони­мание их строится и в каузальных, и в телеологических понятиях. У 3. Фрейда эта двойственность феноменов схва­тывается дихотомией либидо и символа [Рикёр 1995-6, с. 405—408]. П. Рикёр приводит и другие пары понятий: побуждение и нацеленность, желание быть и знак, желание и усилие существовать и др.

Цели научного исследования — понять то, каким образом в реальной человеческой деятельности увязываются причины с намерениями, истолковать смысл этой связи по отношению к конкретным людям и/или всему человечеству. В данной перспективе стремление человека понять себя совпадает с проектированием себя, развитием.

Характер знаний, которые ожидается получать — част­ные закономерности, ограниченные контекстами, в которых они имеют смысл, вплоть до уникальных единичных харак­теристик отдельно взятого лица.

Способ установления истинности знании — экспертные суждения, личное участие, непосредственное переживание со­ответствующего опыта и пр.

Описанные в первом разделе способы научного мышления как по названиям, так и по наполнению у различных авторов


не совпадают. Однако если соотнести заявленные только что позиции с содержанием упомянутых парадигм, то по сумме положений они примерно могли бы соответствовать гер­меневтической (А. Бохнер), диалектической (М. С. Пул и Р. Д. МакФи) или субъект-субъектной (Г. А. Ковалев) пара­дигмам. Вместе с тем наиболее адекватным парадигмальным ориентиром в рамках данной работы был избран герменев­тический способ мышления и метод исследования. Объясню почему.

Мне приходится отходить от естественнонаучной логики исследования — изучаемая реальность не принимает ее. Пред­мет данного исследования — заведомо субъект, носитель пси­хики, живое существо. В нем можно выделить отдельные фрагменты и сделать из них неживой препарат для лабора­торных работ — поучительно, наглядно, но... с потерей ка­чества. Естественнонаучная логика исходит из первоначаль­ного разведения субъекта и объекта, а затем стремится эту пропасть преодолеть. В этой логике человека приходится сначала мысленно превращать в объект, а затем пытаться искать в нем субъектность.

В качестве альтернативы поэтому избирается обратный ход мысли: изначально полагать бытийственную упакован-ность мира и человека друг в друге. Познавательная актив­ность последнего заключается в стремлении распаковать се­бя — превратить потенцию в актуальность (актуализировать себя). Средством распаковки — семантического удвоения — человеком как себя самого, так и мира выступает язык. Способы распаковки — понимание, выделение существенного (того, что скрыто, но составляет сущность мира и самого человека), перекомпоновка полученного материала — вместе составляют один метод: истолкование. В таком понимании истолкование оказывается средством развития человеком себя и мира. Наиболее полная разработанность истолкования как метода обнаруживается в герменевтике. Таким образом, с помощью герменевтики есть надежда найти выход из ука­занных методологических затруднений. А главное, прекра­тить борьбу с субъективностью исследователя в стремлении превратить его в измерительный прибор, и наоборот, желание наиболее полным образом применить ее уникальные возмож­ности.


Герменевтический подход для меня — это еще и метод совместного (со своими коллегами, выступающими в функции компетентных экспертов) исследования данной проблемной области. В работе такого типа, как представляется, позволи­тельно заняться свободным моделированием в расчете на конструктивную дискуссию, которая сама по себе уже есть способ исследования. Специфика изучаемой реальности со­стоит в том, что она в своем полном объеме представлена в том же субъективном пространстве, что и квалификация экспертов — все мы погружены в психическую и социальную стихии, укоренены в них своими глубокими душевными плас­тами. Чтобы отстраниться от этой реальности и занять по­зицию «объективного» исследователя, свою субъективность пришлось бы умертвить. Прямая экспериментальная провер­ка — в естественнонаучном, аппаратном ее понимании — ма-нипулятивного воздействия (как и вообще психологического воздействия) вряд ли возможна, поскольку трудно себе пред­ставить, какой объективный инструмент может зафиксиро­вать то, что в принципе может быть зафиксировано лишь инструментом психическим. А уж если избежать субъектив­ности мы не можем, то корректно будет осмыслить саму субъективность как специфический инструмент исследования. Поэтому центральным методом признается вынесение экс­пертных заключений: субъективная реальность может быть исследуема в таком отстранении (по отношению к одному исследователю) как передача выносимых суждений на рас­смотрение другим исследователям-экспертам.

Методологическая позиция А. Джиорджи, разделяемая многими гуманистическими психологами, исходит из таких базовых характеристик человека:

1) все люди входят в общество;

2) все люди являются участниками языковой коммуника­ции;

3) все люди выражают непосредственный опыт в системе
значений;

4) все люди способны преобразовывать воспринятые струк­туры непосредственного опыта;

5) все люди объединяются в содружества, например в груп­пы или сообщества.


Психологическое исследование может включать в себя «фе­номенологическое исследование, герменевтическое истолко­вание значений, изучение жизненного пути и отдельных ис­торических случаев, а также многие другие исследования с использованием качественных данных и/или реконцептуали-аированных квазиэкспериментальных процедур» [дит. по Крипнер и де Карвало 1993, с. 124]. Как видим, в этом ряду герменевтика стоит практически в самом начале научного поиска. Поэтому на начальном этапе разработки данной про­блемной области мне такой подход и представляется наиболее корректным.

Привлекательной стороной герменевтики является ее эко-логичность. Заключается она, во-первых, в бережном отно­шении ко всем составляющим предмета изучения: ничто не может быть признано излишним, все признается необходи­мым и полезным, стоит лишь указать, для каких условий оно верно. Во-вторых, в понимании естественности такого положения, когда существует не единообразие, а многообра­зие — идей, мнений, образов, событий... В-третьих, в терпи­мости к поляризации противоположностей, противоречиям точек зрения, в стремлении к организации продуктивного диалога между ними.

Мне остается в кратком виде обозначить некоторые поло­жения герменевтики, которые будут выполнять роль исход­ных позиций и одновременно ориентиров данного исследова­ния. Для герменевтического подхода характерны:

1. Осознанная установка на истолкование, разъяснение, а
не на беспристрастное описание. Понять — означает привнес­ти свое понимание (заключенное в способах и средствах мыш­ления) в предмет изучения, а не стерильно зафиксировать
нечто в этом предмете. «Я называю герменевтикой всякую
дисциплину, которая берет начало в интерпретации, а слову
интерпретация я придаю его подлинный смысл: выявление
скрытого смысла в смысле очевидном» [Рикёр 1995-6, с. 408].

2. Стремление понять смысл человеческих действий, то
есть совокупность его связей с миром.

3. Фокусировка на языке как носителе сведений о чело­веке. «Интерпретативный подход обращается к конкретным
изменениям значений, к кругу значений, в котором мы себя
обнаруживаем и который не способны вполне преодолеть»
[Bochner 1985, с. 43].


4. Смысл схватывается через многосторонний анализ
средств выражения: речь, беседа, символические действия,
социальные артефакты. «Семантическим ядром всякой гер­меневтики [является]... определенная конструкция смысла,
которую молено было бы назвать дву-смысленной или много-
смысленной» [Рикёр 1995-6, с. 17]. Поэтому существующие
противоречия воспринимаются как источники смысла.

5. Допускается отсутствие явных различий между фактами
и оценкой, истиной и верой. Речь не о смешении Плеромы
и Креатуры (Бейтсон), то есть описываемого предмета и его
описания, а о последовательности в осознании того, что в
рамках языка мы всегда работаем только с разными видами
описаний (толкований), а не с самой реальностью. К последней
мы имеем доступ тоже только через язык.

6. Значение любого события или явления зависит от кон­текста — от всей совокупности его актуальных и потенци­альных связей: «Каждое частное явление погружено в стихию
первоначал бытия» [Бахтин 1979, с. 361].

7. Невозможность сформулировать точное теоретическое
описание. «Взамен дается «теплая идея». Ее «выживание»
не зависит от будущих исходов, но скорее от того, насколько
хорошо эта концептуальная рамка применяется к интерпре­тации новых случаев» [Bochner 1985, с. 45].


Дата добавления: 2015-08-05; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Парадмгмальные координаты| Исходные рубежи

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.012 сек.)