Основные этапы дипломатии КНР

Народному Китаю была нужна новая дипломатия, способная закрепить и упрочить завоевания китайского народа, приведшие к образованию Китайской Народной Республики. Китайское руководство понимало, что без международной поддержки, которую в тех условиях могли оказать Китаю только Советский Союз и социалистические страны, невозможно было удержать завоевания китайской революции, удержать власть. Исходя из этого, был сделан вывод, что первейшей задачей новой китайской дипломатии является установление союзнических отношений с СССР, что традиционная политика «самоусиления» должна проводиться в рамках сотрудничества с Советским Союзом и другими социалистическими странами, что этот курс должен быть оформлен соответствующими дипломатическими актами.

Китайская Народная Республика была создана 1 октября 1949 г. Советский Союз сразу же признал ее, и уже 3 октября между СССР и КНР были установлены дипломатические отношения. Примеру СССР последовали и другие социалистические страны. В 1950 г. с Китаем обменялись посольствами Вьетнам, Индия, Швеция, Дания, Бирма, Индонезия, Швейцария и Финляндия.

Крупным шагом китайской дипломатии в первые годы существования народного Китая было подписание 14 февраля 1950 г. Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР, который, по признанию самих китайцев, сыграл важную роль в области внутреннего строительства Китая и совместном противодействии возможной агрессии.

Китайская дипломатия, как неотъемлемая часть внешней политики Китая, прошла через различные этапы, причем на некоторых из них определяющую роль в установлении задач китайской дипломатии играл Мао Цзэдун. В 50-е годы он пропагандировал взгляд о том, что Запад больше боится войны чем Восток, чем Китай. Объясняя это, он говорил: «Здесь у нас людей больше, а там у них, несколько меньше. Если будет сброшена атомная бомба, придется вновь вернуться в Яньань. Если атомная бомба разнесет нас в пух и прах, ну и что же, делать нечего, после войны мы начнем строить заново»*.

* Мясников B.C. Краткий очерк истории дипломатии КНР. С. 63.

При Мао Цзэдуне китайская дипломатия стремилась создать своеобразный культ напряженности, чтобы противопоставить ее как якобы закономерное явление основной тенденции международных отношений современности — разрядке.

Игра на противоречиях между другими государствами, «применение одного яда против другого», всегда были на вооружении традиционной китайской дипломатии. Одним из приемов борьбы на дипломатическом поприще было использование курса «и-чжан и-чи» — «то напряженность, то разрядка». Утверждение Китая в качестве державы глобального значения мыслилось Мао Цзэдуном на путях периодического создания таких международных ситуаций, при которых великие державы должны были считаться с Китаем, когда они оказались бы зависимыми от воли Китая.

Именно такая ситуация была создана обстрелом в сентябре 1958 г. двух островов вблизи побережья Китая в Тайваньском проливе, занятых гоминьдановцами. Соединенные Штаты, союзник Тайваня, были готовы прибегнуть к атомной бомбе, на что последовал соответствующий ответ Советского Союза. Другими словами, Китай как бы поставил две ядерные державы перед вопросом, что им делать применительно к ситуации, созданной Китаем. Получалось таким образом, что дело китайской стороны было создать конфликт, а выход из него пусть ищут другие.

С другой стороны, вопреки советско-китайскому Договору о дружбе и взаимопомощи, КНР предприняла эти действия без консультаций с Советским Союзом. Однако они были спланированы таким образом, чтобы создать видимость согласованности действий двух стран. Дело в том, что в конце июля — начале августа 1958 г., когда китайское руководство уже приняло решение об обстреле островов в Тайваньском проливе, в Пекине находился с визитом глава советского правительства Н.С.Хрущев. Советская сторона не была проинформирована о готовящейся акции, хотя по итогам визита было подписано совместное коммюнике, в котором было зафиксировано единство взглядов сторон относительно совместной борьбы за мирное разрешение международных проблем. Другими словами, дело было представлено таким образом, будто Советский Союз знал о планировавшейся акции и был единодушен в этом с Пекином.

Убедившись в провале своих планов столкнуть две державы, китайская сторона начала переводить тайваньский конфликт в плоскость дипломатических «серьезных предупреждений». Всего их было сделано 496.

Постепенно с конца 50-х годов советско-китайские отношения начали давать сбой. Даже сейчас трудно определить истоки того, что в конечном счете привело к драматическому и острейшему конфликту между двумя великими державами в форме вооруженного столкновения на советско-китайской границе в 1969 г. в районе острова Даманский.

Бывший посол СССР в КНР Олег Александрович Трояновский в своей интересной книге «Через годы и расстояния» высказывает мнение относительно глубинных причин происшедшего раскола: «Китай, который по праву считал себя великой державой, не мог в течение долгого времени оставаться на вторых ролях в каком-либо ансамбле. Между тем в союзе с СССР он был обречен именно на такую роль»*.

* Трояновский О.А. Через годы и расстояния. М., 1997. С. 347.

К концу 60-х — началу 70-х годов начинается постепенное движение Китая в сторону нормализации дипломатических отношений с Соединенными Штатами. Причем, и это характерно для китайской дипломатии, свои шаги Пекин заранее сбалансировал открытием в 1969 г. пограничных переговоров с СССР, которые давали ему возможность жестче торговаться с американцами.

В вопросе нормализации отношений с США китайская дипломатия пошла на неординарный ход. В условиях существовавшей тогда напряженности в китайско-американских отношениях пригласить кого-либо из руководящих деятелей США с визитом в Пекин было весьма затруднительно. Поэтому Китай пошел на дипломатию «малых шагов», которая получила название в дипломатических кругах почти всего мира как «пинпонговая дипломатия».

В своей книге «Сугубо доверительно» бывший посол СССР в США Анатолий Федорович Добрынин вспоминает, что в конце апреля 1970 г. в Китай была приглашена национальная сборная Соединенных Штатов по настольному теннису для проведения показательного матча в Пекине. Сборная была принята Чжоу Эньлаем. В мае 1971 г. была достигнута конфиденциальная договоренность, что государственный секретарь США Киссинджер совершит две поездки в Пекин, причем одну негласную, и что позже президент США Никсон поедет в Китай.

В июле неожиданно было объявлено, что Никсон посетит Китай с визитом в 1972 г. Визит не нормализовал полностью дипломатические отношения между США и Китаем (обмен миссиями связи произошел в 1973 г.), но в целом это был, конечно, прорыв китайской дипломатии в китайско-американских отношениях, имевший немалые международные последствия. Кстати, эта поездка явилась началом «трехсторонней дипломатии» (США, СССР, Китай), поскольку после него ускорились и американо-советские договоренности по ограничению стратегических вооружений. В этой связи Киссинджер шутливо заметил, что американцы «не прочь научиться есть русскую икру с помощью китайских палочек»*.

* Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.). М., 1996. С. 226.

В интересах внешней политики КНР китайская дипломатия, вопреки прежним установкам, пошла на нормализацию, а затем и установление дипломатических отношений с США, несмотря на то, что Вашингтон продолжал сохранять отношения с Тайванем в прежнем объеме, оказывать ему экономическую и военную помощь. В шанхайском коммюнике 1972 г. была использована формула, которая могла в равной мере устроить и Пекин, и Тайбэй: «Соединенные Штаты сознают, что все китайцы по обеим сторонам Тайваньского пролива считают, что существует только один Китай и Тайвань является частью Китая». И лишь в конце 1978 г. Соединенные Штаты обязались прекратить дипломатические отношения с Тайванем, денонсировать американо-тайваньский договор 1954 г. и с 1 января 1980 г. вывести свой военный персонал с острова.

Видимо, ободренная установлением отношений с Соединенными Штатами, китайская дипломатия стала проводить в жизнь новую доктрину Пекина о создании «объединенной международной структуры противодействия» Советскому Союзу. Ее, в частности, обнародовал Дэн Сяопин в ходе визита в США 29 января — 1 февраля 1979 г., когда в интервью журналу «Тайм» он прямо заявил, что США и Китай должны начать действовать объединенным фронтом против «гегемонизма», т.е. по китайской терминологии, — против СССР. В совместном итоговом коммюнике Картера и Дэн Сяопина эта мысль также нашла свое отражение. Пропагандируемая внешнеполитическими органами Китая «международная структура» Должна была состоять из НАТО, Соединенных Штатов, Японии и Китая.

Однако в начале 80-х годов китайская дипломатия исподволь стала проводить мысль о необходимости нормализации отношений с Советским Союзом. Причем в своих методах китайская дипломатия и здесь восприняла некоторые формы, предложенные Советским Союзом.

В 1980 г. Москва направила заведующего Первым Дальневосточным отделом МИД СССР М.С.Капицу в Пекин в качестве «гостя посла». В таком же качестве М.С.Капица посещал Пекин и в 1981, и в 1982 гг. В ходе встреч с китайскими представителями, а в 1982 г. его принял заместитель министра иностранных дел Китая, М.С.Капица излагал позицию Советского Союза по нормализации отношений с Китаем и вносил соответствующие предложения.

В августе 1982 г. в свою очередь, также в качестве «гостя китайского посла», Москву посетил заведующий отделом СССР и стран Восточной Европы МИД КНР Юй Хунлян. Он % привез с собой предложение начать политические консультат ции между СССР и КНР по вопросу о межгосударственных отношениях двух стран.

В 1985 г. китайское руководство сделало важное заявление о том, что Китай и СССР не должны быть ни союзниками, ни врагами, что Китай хочет быть «равным другом» Советского Союза. После этого китайская дипломатия осуществила целый ряд шагов, которые постепенно привели к полной нормализации советско-китайских отношений. Это произошло в мае 1989 года.

Встает вопрос, чем объясняется такой разительный поворот от враждебности в советско-китайских отношениях к полной нормализации взаимоотношений двух стран. Пожалуй, наиболее правильным ответом может служить выше упомянутое мнение посла О.Трояновского о причинах раскола в советско-китайских отношениях. Дело в том, что китайская дипломатия довольно быстро осознала, что в пропагандируемой «международной структуре противодействия» Советскому Союзу западные страны отводят Китаю не главенствующую роль, а второстепенное место. Это, конечно, не устраивало Китай. Поэтому не случайно, что XII съезд Компартии Китая, состоявшийся в начале 1982 г., высказался за «независимый и самостоятельный» курс Китая в международных отношениях. Этот курс понимается китайцами как подтверждение специфического места не столько Китая как страны, сколько китайской цивилизации в целом, которую необходимо сохранять и оберегать.

Благодаря усилиям китайской дипломатии, к концу 80-х годов Китай имел в целом сбалансированные отношения с основными центрами силы в мире — с Советским Союзом, с Соединенными Штатами, с Западной Европой и Японией. Такое международное положение Китая отвечало интересам КНР при проведении внутренней политики. Еще в декабре 1978 г. на III Пленуме ЦК КПК 11 созыва Дэн Сяопин выдвинул курс Китая во внутренней и внешней политике, выраженный восемью иероглифами: «Реформы во внутренней политике, открытость перед внешним миром». Кстати сказать, что свою формулу нормализации отношений Китая с Советским Союзом (нормализация произошла в 1989 г.) Дэн Сяопин также обозначил восемью иероглифами: «закрыть прошлое, открыть будущее». Упомянутый выше баланс между основными центрами сил мира позволял Китаю обеспечивать мирные условия для внутреннего строительства, а открытость перед внешним миром способствовала привлечению иностранных капиталов в китайскую экономику. К настоящему времени в китайскую экономику вложено и «работает» свыше 300 млрд долларов иностранных инвестиций.

Как уже говорилось, китайская дипломатия в основе своей имеет те постулаты, которые складывались тысячелетиями.

В то же время нельзя не сказать, что китайская дипломатия модернизирует свои приемы, и ее нынешнее понимание сегодняшней ситуации и особенно перспектив все меньше окутывается историческим флером. Однако несмотря на модернизацию своей дипломатии, Китай связан со своей историей, с дипломатическими приемами, бытовавшими в ней. Так, ведя в 1964 г. пограничные переговоры с Советским Союзом, китайская делегация прибегала к историческим экскурсам по проблеме территориального размежевания между Китаем и Россией, апеллировала к «агрессивной» позиции России, настаивала на признании Советским Союзом «неравноправности» пограничных договоров конца XIX — начала XX вв., забывая при этом о захватнической политике Цин-ской империи (1644—1911 гг.). И все это она сочетала с прагматическим, с современным подходом к вопросам пограничного урегулирования с Советским Союзом. Китайская делегация первой предложила обменяться картами с показом сторонами их понимания прохождения советско-китайской границы, много сделала для того, чтобы за короткое время в соответствии именно с нормами современного международного права согласовать практически всю границу, особенно по Рекам, а это около 3,5 тыс. км из общей протяженности границы в 4,2 тыс. км. К сожалению, из-за различий в позициях сторон по другим вопросам переговоры оказались безрезультатными.

В китайской дипломатии придается большое значение теории балансов — двусторонних, многосторонних — и конфликтным ситуациям, которые — самое главное — не ударили бы по национальным интересам Китая. Так в настоящее время Китай развивает экономические, торговые, научные связи с Соединенными Штатами, хотя в их взаимоотношениях немало политических неувязок, которые — чего успешно добивается китайская дипломатия — не приводят к такому нарушению баланса, который повредил бы Китаю.

Другой пример баланса в китайско-советских отношениях. Эти отношения в 1969 г. практически дошли до состояния войны, но теория баланса позволила китайской дипломатии откликнуться на предложение Советского Союза и о встрече в Пекинском аэропорту глав правительств СССР и Китая 11 сентября 1969 г., которая положила начало пограничным^ переговорам между Китаем и Советским Союзом. Тот же баланс соблюдался и на самих переговорах 1969—1978 гг., которые, к сожалению, также оказались безрезультатными. Китайская дипломатия, выступая с неприемлемой для СССР концепцией так называемых «спорных районов», не делала ничего для достижения реального пограничного урегулирования с Советским Союзом, но в то же время не делала ничего и для срыва переговоров. Более того она проявляла заинтересованность в продолжении диалога — несмотря на его бесплодность — с тем, чтобы не дать Советскому Союзу использовать сложившуюся на переговорах ситуацию во вред Китаю, особенно в военном отношении, поскольку в тот период СССР в военной области был намного сильнее Китая.

Советская сторона не пошла в 1964 г. на признание «неравноправности» пограничных договоров между Россией и,| Китаем конца XIX — начала XX в., ибо это не соответствовало действительному ходу событий, не приняла на переговорах 1969—1978 гг. концепцию «спорных районов», ибо на переговорах о границе должен сначала решаться вопрос о прохождении линии границы, а затем — лишь на этой основе — о территориальной принадлежности того или иного участка территории. Тем самым китайской дипломатии было четко и твердо дано понять, что продолжать выступать с такими требованиями к Советскому Союзу — значит загонять пограничное урегулирование в безвыходный тупик. К чести китайской дипломатии надо сказать, что, видимо, она учла подобный вывод и на пограничных переговорах 1987—1991 гг. не выдвигала упомянутые две концепции, что позволило сторонам заняться практической работой по конкретному рассмотрению прохождения линии границы и привело к успеху переговоров.

После развала Советского Союза китайская дипломатия в течение последнего десятилетия выстраивала баланс по всей сухопутной границе Китая, поскольку для Китая возникли сложности, особенно из-за действий США, Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а в последнее время — действий США в Афганистане. Если брать отношения Китая с Россией, то характерны такие ступени формирования баланса: решение пограничного вопроса подписанием 16 мая 1991 г. Соглашения о советско-китайской границе на ее Восточной части, создание двухсоткилометровой полосы доверия и сокращение вооруженных сил вдоль границы Китая с Россией, Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном, завершение демаркации границы с Россией, обозначение впервые за 300 лет на местности четкой и ясной границы и, наконец, заключение многопрофильного базового Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между Россией и Китаем от 16 июля 2001 г. И здесь надо подчеркнуть, что с инициативой заключения Договора выступила китайская дипломатия. Нельзя не сказать, что такого базового многопрофильного международно-правового документа у Китая нет ни с одной другой страной.

Дата добавления: 2015-08-05