Наше время. Санкт‑Петербург. Лето

— Рэй!.. Хадзимэ!!![2]

Топот босых ног, хриплое дыхание, щелчки ударов. Множественное быстрое передвижение. Высокий пронзительный крик, чей‑то всхлип. Пропущен удар!

Киай[3]подстегивает зал. Сражайся!

Солнечный свет янтарным вихрем врывается в раскрытые окна. В его лучах испуганно мечутся пылинки. Удар! Удар! Запах пота, кровь на губе. Куми‑тэ[4]! Сегодня кумитэ!

Когда на ограниченном пространстве сорок человек мутузят друг друга руками и ногами, возникает невообразимая мешанина из пяток, кулаков, локтей и коленей. Причем все это вращается, летит, целит.

Знай уворачивайся! Тем более что плюху можно получить вовсе не от того, с кем работаешь… Однако со временем у человека вырабатывается великолепное чувство спины, развивается боковое зрение. Но это со временем. А поначалу…

Поначалу мне не очень нравилось кумитэ. Вот ки‑хон — базовая техника — это да. А кумитэ… Трудно любить что‑то, если оно никак не получается. Но это было давно. Теперь мне нравятся спарринги, хотя думается, что у меня по‑прежнему получается не все. Зато есть куда расти!

Уклониться от удара в голову, пробить встречный. Мягкий блок, сопровождение, расслабляющий удар… Бросок!

Противник с грохотом сверзился на пол. “Черт тебя дери! Ты что, не умеешь группироваться?” Парень вскочил на ноги. Его уши пылали от досады, и он яростно бросился в бой. Сразу видно — новичок. Малек‑энтузиаст. Опытный боец никогда не пытается сразу “отомстить” за пропущенный удар. Потому как именно этого от него и ждут…

Ух ты! “Вертушка”[5]! “Бабочка”! Да парень просто монстр! Фильмов насмотрелся? В бою эти приемы реально могут применить лишь мастера… Я, например, — нет.

Конечно, ничего такого я вслух не говорю. А то у парня совсем крыша съедет. Ушибется еще… Уклоняюсь от его “летающих бревен”, выжидаю. С новичками надо поосторожнее. Иногда они такие “коряги” выдают, что не враз и блокируешь!

С новичками надо “работать”, как говорит Сенсэй, указывать им на ошибки, не понимают — тыкать носом. Но не побеждать их. Какой смысл побеждать слабейшего?

Поэтому я некоторое время “танцую” вокруг партнера. Он запыхался, но продолжает старательно изображать вентилятор. Вот пролетает мимо очередное маваси. Пауза в долю секунды… Я врываюсь в нее. Толчок!

Парнишка снова сверзился на пол.

— Ты так устанешь, — говорю я, — побереги дыхание!

Какое там! Мой коричневый пояс для него, как красная тряпка для быка. А может, дело в том, что ростом я своему партнеру едва по плечо… Крупный нынче малек пошел, ядреный. Как говорится, “слоны не пробегали?”

Парень опять бросился в атаку. Ага! Сменил тактику… теперь лупит прямые… В принципе — неплохо, но проваливается вперед, и руки “провисают”… Шлеп! — ладонью в лоб. Хлоп! — по перегруженной передней ноге… На пол!

— Держи центр! — говорю, пока резвый малек поднимается. — И не пытайся меня достать каждым ударом.

Парень кивнул. Похоже, начинает что‑то понимать…

Перерыв пять минут.

— Восстановить дыхание! — Сенсэй, улыбаясь, смотрит на нас от окна. Но мне почему‑то кажется, что он недоволен. Кто‑то опять напортачил?

Вдох. Короткая пауза. Медленный выдох. Длинная пауза…

Дыхательные упражнения — целое искусство. Все должно происходить естественно. Воздух свободно втекать и вытекать. Плавно. Вез напряжения. Внимание — погружено в хара[6]. Вдох… Выдох… Японцы не зря говорят: “Нинден бандзи хара до!” Что означает: “Каждый берет свое начало из хара”.

Мудрые люди, эти японцы. Вдох… Спасибо им… Выдох… Левую руку настойчиво тянет в сторону. Я отпустил ее на свободу, с интересом наблюдая: что будет делать? Рука сама собой повернулась ладонью вправо. Пальцы направлены вниз. Плавно опускается… Ощущение такое, будто она погружается в теплую воду… Погрузилась. Пальцы согнулись. Рука снова поднимается, будто, подцепив нечто, вытягивает его на поверхность… Сглаживает, отодвигает и опять погружается…

Сенсэй подошел, как всегда, незаметно. Я почувствовал его приближение в самый последний момент, но не стал отвлекаться. Надо будет — остановит. Не остановил, ждет, пока закончу… Так… Все в норме. Ага. Вот здесь еще пару “пассов”. Ну, вроде все. Еще несколько секунд прислушиваюсь к себе, “прозванивая цепи”… Порядок.

— Неплохо! — Сенсэй одобрительно кивнул. — Игорь, что у тебя сегодня со временем? Мне нужен ассистент для работы с оружием.

— Не вопрос, Валентин Юрьевич! — улыбка у меня наверняка до ушей. Оружие я обожаю. Особенно парное.

Сенсэй, он же Шеф, он же — в общении между учениками — Юрич, как‑то оценивающе меня разглядывает. А я в который раз задаю себе вопрос: сколько же ему лет? Нет, конечно, я знаю, когда у него день рождения. Но… Иногда мне кажется, что он гораздо старше и одновременно моложе своих сорока восьми…

— Это не все. Видишь вон тот зеленый пояс? Знаком?

Я проследил его взгляд.

— Да. Это Володька из третьей группы. Реактивный парень…

— В том‑то и дело. — Шеф нахмурился. — Не реактивный он, а отмороженный. Спортсмен. Никак не поймет, чем отличается от спорта воинское искусство…

— Ну, мне кажется, что почти все зеленые пояса страдают драчливостью… Вы же сами говорили, — это такой этап. Я помню, мне тоже хотелось побеждать тогда…

— У него по‑другому… Он сегодня сломал нос новичку. Еще у одного — легкое сотрясение. Блокирует излишне жестко. И это притом, что контролировать свои движения вполне способен… Нужно слегка остудить его. Возьмешься?

Знакомая тема. Часть стратегии обучения. Сенсэй не читает нотаций. Он создает ситуации, с которыми ученик либо справляется, либо нет. Обычно — нет. Это называется “посадить на задницу”. Бесполезно что‑либо втолковывать человеку, если он прихворнул звездной болезнью. Его можно лишь ткнуть носом в ошибку и этим вернуть к реальности. Как говаривали на флоте, “не доходит через уши — дойдет через ноги”. А вот потом уже можно и побеседовать…

Я еще раз взглянул на Володьку. Тот, задрав правую ногу на подоконник, громогласно рассказывал окружающим, как он “одному козлу пяткой прямо в нюх…” “Зевс, — подумал я. — Как там писали классики? Громовержец! П‑победитель козлов! Наш, отечественный Ван Как Дам… Ну, надо — значит, надо…”

— Вот и хорошо. — Сенсэй, похоже, забавлялся чтением мыслей. — Сядь, понаблюдай пару боев. Потом пристроишься…

Зал опять взорвался движением. Каратэги, которые мы все по привычке называем кимоно, в ярком солнечном свете казались ослепительно белыми. Хлоп! Кто‑то пропустил йоко[7]в живот и вылетел из схватки, приземлившись на плечи. Я было дернулся помочь, но врач, который в такие дни всегда присутствует в зале, успел раньше… Нет, Слава Богу, все в порядке. Вообще считается, что, если ты пропустил удар, значит, сам виноват. Но это только, если уровни у вас с партнером совпадают хотя бы примерно…

Я внимательно наблюдал. Да, похоже, Сенсэй, как всегда, прав. Володька, что называется, пер буром, изображая из себя носорога. Но при всем этом явных ошибок не совершал. Хорошая техника. Многие из ребят, что с ним работали, техникой владели ничуть не хуже. На соревнованиях, когда бой идет в полный контакт, “реактивного Вовочку” раскатали бы под орех! Но ведь Сенсэй сказал в начале: “Работаем аккуратно. В корпус — до нокдауна, в голову — легкий контакт. Главное — тактические действия…” Вот ребята и работают аккуратно… Володька, похоже, слов Сенсэя не слышал. А может, ему было плевать. Ответные удары он намеренно принимал на локти и колени. Мол, набивайте ударные поверхности, мальцы! Тогда и бо‑бо не будет!

“Отморозок!” — Я почувствовал, что невольно морщусь. Приходилось уже сталкиваться с подобными типами. Они, правда, в Школе долго не задерживаются. Шеф знает, как их мягко “сливать”.

Да так, чтобы они думали, что сами уходят. Мастер! Но он учениками не кидается. И если есть надежда — работает с ними до конца. Вот и Володьку он не гонит, а хочет разбудить, чтобы тот понял ошибку… А скальпелем в этой операции быть мне. Так что прочь эмоции…

В этот миг Володька хитро качнул корпусом, извернулся и влепил своему партнеру маваси прямо в ухо. Как видно, использовал свою “коронку”. Противник “поплыл”. Даже отсюда было видно, что он на миг выпал из реальности. Нокдаун! Но “реактивному” наплевать. Он подскочил ближе и пробил сокрушительную серию руками в корпус. Парень, и так еле стоявший на ногах,, кулем свалился на пол. Ну как тут без эмоций! Ведь видел же, садюга! Видел, что партнер уже ничего не соображает! Зачем же добивать? Он что, этот Володька, в “Мортал Комбат” переиграл?

И было еще что‑то, что я заметил, но не успел осознать увиденное. Однако это “что‑то” пробудило во мне смутное беспокойство…

— Ямэ![8]— подал команду Сенсэй и как бы случайно глянул на меня. — Перешли!

Ребята снова построились в две шеренги лицом друг к другу и переместились вправо, через одного человека, поменявшись партнерами. “Пора!” — понял я и, размяв шею, стал в строй. Так чтобы следующим противником после перехода у меня оказался “реактивный”. Что ж, поработаем!

Партнер мне попался замечательный. Гибкий, пластичный, какой‑то даже текучий. Черный пояс. Я знал, что его зовут Андреем и что у него уже есть своя “новичковая” группа. Сэмпай — старший ученик. Работать с ним было одно удовольствие, и мы с наслаждением намяли друг другу бока. Конечно, я проиграл. Ничего удивительного. Если б не следующий бой с Володькой, от этой тренировки у меня могли остаться только хорошие воспоминания.

Андрюха двигался мягко, как тигр. И пару раз подловил‑таки меня… Я наблюдал свои ошибки, мотал на ус. Почему Сенсэй не попросил именно Андрея поработать с Володькой? Наверное, слишком большой разрыв в технике. “Реактивный”, видимо, не поймет, почему проиграл. Решит, что все дело в Андрюхином черном поясе…

У меня перед глазами на долю секунды встала другая картина: крашенная оранжево‑красным суриком палуба боевого корабля, ветер с канала, и по гавани бегут мелкие волны. Мускулистый, жилистый парень в одних штанах от матросской робы, выполняет на баке ката[9]. Его загорелый торс уже блестит от пота. Блок! Удар! Разворот! Все движения наполняет абсолютная решимость. Удар! Удар! Разворот! Я смотрю на то, как парень выполняет ката, и мне тоже хочется быть таким. Увлеченным и неистовым…

Его тоже звали Андреем. Именно он одним из первых “заразил” меня духом воинских искусств. Правда, тогда я еще не понимал, зачем мне это все нужно… Спасибо тебе, Андрюха Шубин! Я помню… И благодарен…

— Ямэ! Рэй!.. Перешли!.. Рэй!.. Хадзимэ!!!

* * *

Взглянув на противника, Вовка мрачно усмехнулся. Коричневый пояс, знакомая физиономия.

Технарь, аккуратист, всегда работает корректно. Помнится, на показательных выступлениях размахивал железкой, изображая самурая. Ну‑ну! “Коричневый” поклонился. Вовка небрежно ответил, подумав: “Небось, на улице‑то в жизни не дрался!”

Сам Вовка на улице вырос. Знал все подляны и примочки тамошних безбашенных бойцов. А потому считал себя на голову выше любого здешнего “каратиста”. Да и заниматься пришел с единственной целью — изучить новую для себя манеру боя. Однако втянулся. Оказалось, заниматься по готовой системе интересно. Тем более что с его опытом нетрудно было продвигаться вперед. И побеждать! А Вовка хотел побеждать. Когда‑то давно он по глупости забрел в чужой район в одиночку. И был жестоко бит компанией парней на год, а то и полтора старше себя. Он помнил, как прижался к стене, чувствуя во рту металлический привкус крови. Правый глаз заплыл, дыхание сбилось. Они были старше, но Вовка дрался отчаянно, разбив в кровь свои кулаки и попутно расквасив пару носов. Но слишком неравны силы. Наглая белобрысая физиономия маячит перед глазами. Главарь!

— Борзый шкет, а?! — это он своим. — На колени, щегол! — Это уже Вовке. — Иначе п…дец тебе! Урою!!!

Вовка остался стоять, и тогда белобрысый страшно ударил его ногой в живот. Дыхание прервалось. Отлетев назад, Вовка ударился головой о стену. И сквозь кровавый туман увидел ненавистную рожу главаря. Его мерзкую усмешку и плевок, летящий прямо в лицо. И тогда внутри что‑то взорвалось. Это была даже не ярость. Нечто неизмеримо большее хлынуло из глубин Вовкиной души. И он ударил. Не рукой — потому что не было сил. Ударил всей ненавистью и отчаянием, всей болью и страхом!

Кровь отхлынула от лица белобрысого, как будто он увидел покойника. Ноги подкосились, и главарь упал навзничь, забившись как припадочный. Тогда Вовка молча перешагнул его и пошел прочь. Оставшиеся враги поспешно уступали ему дорогу. С тех пор он не боялся никого. Потому что у него была тайна…

* * *

Володька, судя по всему, решил изобразить из себя неустрашимого Брюса Ли. Еще не отзвучала последняя команда, как он разъяренным быком ринулся на меня, видимо надеясь, что я задергаюсь и ему удастся прижать меня к соседней паре. И лишить маневра. На коричневый пояс “реактивному” было начихать. И правильно. Дело ведь не в цветной тряпке…

Я уклонился, постаравшись, чтобы все выглядело так, будто мне просто повезло. Уклонился и скорчил “взволнованную” мину. Пусть думает, что я готов завопить: “Так нечестно!” Володька купился, как малек. И продолжил свой бычий наскок. Бил жестко, быстро и, надо сказать, пару раз действительно едва не достал меня.

Уклон, уклон, нырок. Двигаться и еще раз двигаться! Я применил знаменитый “101‑й прием каратэ”: изматывание противника длительным бегом. И мне действительно удалось вывести парня из себя. Казалось, он сейчас заорет: “Стой, трус!”

Как же, разбежался! Стану я останавливаться! Разве что позволю немножко загнать себя в угол. Самую малость… Вот оно! Мой “реактивный” партнер увидел, что мне почти некуда отступать, и, не заморачиваясь финтами, провел классическую серию: маваси в бедро, левой — прямой в корпус, правой — боковой в голову. Точнее, Володька эту серию начал, но закончить не смог…

Потому что упал. Но тут же вскочил и впился взглядом в мою недоуменную физиономию. Он еще не видел, как я умею “включать дурачка”.

“А я что? Я ничего! Мы тут просто плюшками балуемся! Ах как вы неудачно! Что ж ногу‑то на пол не поставили… Я подцепил?! Простите, это досадная случайность!”

Кровь бросилась Вовке в голову. Стыд пополам с яростью. “Реактивный” решил, что действительно сам поскользнулся. Чтобы загладить позор, он ринулся в бой… И упал снова.

Шутки закончились. Володька поднялся на одно колено и посмотрел мне в глаза. В глубине его зрачков полыхала такая ненависть, что мне стало не по себе. Парень, похоже, совсем уронил планку, когда понял, что его всю дорогу водили за нос. В его взгляде я прочел, что простой травмой не отделаюсь. Минимум — сотрясение мозга. Это, конечно, если позволю…

“Реактивный” атаковал прямо из положения стоя на колене. Это было настолько неожиданно, что его пятка едва не угодила мне в ухо. Я нырнул, блокировал удар коленом в лицо, получил по ребрам. Вскользь! Жестким блоком скомкал его атакующую серию и воткнул парню мае‑гери точно в солнечное сплетение. Вовка хрюкнул, споткнувшись. Лицо его исказила злобная усмешка, глаза остекленели. Теперь он смотрел сквозь меня, так чтобы видеть любое мое движение. Он больше не торопился…

Наша “прелюдия” заняла не больше тридцати секунд. Значит, еще полторы минуты чистого времени. То есть вагон и маленькая тележка.

Я внимательно наблюдал, как Володька подкрадывается ко мне, “вычисляет” мои ошибки, играет дистанцией. И мало‑помалу во мне стало крепнуть убеждение, что мне не просто надо переиграть “реактивного” по очкам. Такого он не поймет, и толку не будет. Придется ломать его силой. Жестко. Черт! Как же не хочется…

Какой же я все‑таки лох! Пока мои мысли были заняты моральными проблемами, Вовка “купил” меня, как младенца. Некое неуловимое движение. Я дернулся, пытаясь избежать его. Вовка взлетел в воздух. Классический Йоко‑тоби[10]! И — не успеть… А потом почему‑то стало темно.

Валентин Юрьевич одним движением соскочил с подоконника, на котором сидел, наблюдая за залом. Он понял, ЧТО сейчас случится за миг до того, как это произошло.

— МАТЭ[11]!!! — взревел он, но было уже поздно.

Весь зал замер. Головы, как по команде, повернулись к единственной паре, которая продолжала работу. Словно в замедленной киносъемке Наставник увидел, как “зеленый пояс” “метнул” в своего партнера ослепительно яркий энергетический жгут. Игорь дернулся, стараясь уклониться, но жгут ударил его прямо в живот. Володька взлетел в воздух, намереваясь добить “подцепленного” противника и…

Низкий вибрирующий рык разорвал воздух. В зале потемнело, будто туча закрыла солнце. Тело Игоря сделало длинный выпад вперед. Руки выстрелили навстречу летящему противнику. Кисти рук изогнулись, формируя “тигриные лапы”. И в тот же миг за правым плечом Игоря возникло маслянисто‑черное трехметровое яйцеобразное нечто…

Володька “споткнулся”, если только это можно сделать в полете. Лицо его исказилось ужасом, и парень с грохотом упал навзничь. Черное “яйцо” нависло над ним. Игорь замер в позиции атакующего тигра, будто превратился в статую. Глаза закатились, зубы оскалены, рык сотрясает воздух. Боевой транс!

Поверженный противник, подвывая от страха, попытался отползти, но из вершины нависшего над ним черного “яйца” вдруг выплеснулись и заходили вперед‑назад зловещие глянцевито отблескивающие конусы…

Гул в ушах… Низкий почти на пределе слышимости… М‑М‑М‑А‑А!!! Словно коту размером с футбольное поле некто, еще более огромный, решил отдавить хвост.

М‑М‑А‑А‑А! Что за хрень? Мысли, как дохлые мухи… Почему ничего не вижу? Неужто “реактивный” так меня уработал?

М‑М‑А‑А‑А‑Т‑Э‑Э!!!

Матэ? В чем дело? Я же в отрубе! Или Вовочка, отморозок чертов, пытается меня добить? Я рванулся, пытаясь принять вертикальное положение, и с удивлением понял, что стою на ногах. Чернота перед глазами поплыла красными разводами, сквозь которые начали проглядывать детали окружающей обстановки… Твою мать!!! Оказывается, Сенсэй орет вовсе не на “реактивного”, потому что тот валяется на полу и как‑то странно сучит ногами, будто надеется уползти на спине. А “Стоять!” относится ко мне… Так ведь я стою… И все ребята стоят. И смотрят так, будто я у них на глазах прогулялся по потолку. Проклятье!

Только теперь я почувствовал, что со мной что‑то не так. Мышцы лица задеревенели, пальцы скрючены, а в груди, затихая, клокочет рычание. Откуда‑то из глубины вынырнула мысль: “Выдохни! Выдохни, вдохни и расслабься…” Она оказалась здравой. После второго выдоха мне даже удалось опустить руки. Через силу. Пальцы не желали расслабляться. Что со мной такое? Каждая жилка тряслась и вибрировала, мышцы из камня превратились в кисель. Тело пронизала невероятная слабость. Ноги подгибались. Мне показалось, что я вот‑вот воткнусь носом в пол. Наверное, так бы и случилось, но жесткая ладонь легла мне на плечо.

— Все в порядке, Игорь, — сказал Сенсэй. — Иди‑ка в кафе, выпей чайку…

Я тупо кивнул, не в силах отвести взгляд от Вовки. Он был бледным, как покойник. А в глазах его стыл страх.

Черт! Что же я… И вдруг я понял. Это случилось только что… Всего несколько секунд назад нечто, живущее во мне, собиралось убить человека… И убило бы, если б не Сенсэй…

Значит, прошлое все же настигло меня.

Дата добавления: 2015-08-05