ЧАСТЬ III. Гений и прохиндейство - вещи несовместные

Но есть еще критика, которую читают. С ненавистью или любовью, возмущением или восторгом, как "прозу мысли" (И. Ростовцева) или пафос личности, как фельетон или откровение.

У нас остался один такой невероятный критик, способный вызывать столь разнообразные эмоции, Белинский и Курицын в одном лице. Это Владимир Сергеевич Бушин. Казалось бы, уж он-то, при его бешеном темпераменте и неистовости, патриотизме и публицистичности, первый кандидат на звание Белинского нашего времени. Но давайте посмотрим, что же он делает с героями своих ультра (квази?) критических статей. Сказать, что превращает их в свои жертвы, мало. Тут читаешь и просто глазам своим не веришь. Вот почти всеми любимый Валентин Распутин, а вот еще более любимые, иногда до ненависти, литературные гиганты М. Шолохов и А. Солженицын. Но они ли это? Новичок, с творчеством В. Бушина не знакомый, может и напугаться, когда в книге "Гении и прохиндеи" (М., 2003) вместо привычных портретов он вдруг увидит фантомы, созданные этим заплечных дел критиком. И ведь не придерешься, настолько схожи они с оригиналами, наряженными, кто исключительно в черное, а кто в ослепительно белое - у В. Бушина других цветов не бывает.

Конечно, А. Солженицын далеко не ангел: и жену-то на ночь заставлял экзаменовать себя по истории, и толком не знал, где воюет, и вообще "образованец" и прохиндей - антисоветчик и разрушитель СССР, завистник и гонитель Шолохова, эпигон Даля, косящий под "литературного мужика" (статья "Сараскина контора приглашает"). Но вот мастерство, с каким В. Бушин лепит из всех этих фактов и фактиков, слухов и слушков, цитат и цитаток портреты гениев прохиндейства, завораживает, вызывая смешанные чувства. С одной стороны, кричишь "Браво!", так им и надо, метившим в коммунизм, а попавшим в Россию (А. Зиновьев). Но потом начинаешь стесняться своего злорадства: да разве можно так, Владимир Сергеевич, побойтесь Бога, в которого вы не верите, но которого уж хотя бы уважаете. Разве это по-русски, по-православному - разжигать в толпе мстительные чувства, крича: ату его, "литературного власовца" (А. Солженицын) или старую "образину" (М. Ростропович)? Это ведь еще любимый вами Пушкин говорил, что гений мелок не так, как все, а по-другому. Может, А. Солженицын и не такой уж стопроцентный гений, как Байрон, о котором идет речь у почти однофамильца Бушина. Но для русской литературы он останется ярким в своем роде литератором эпохи близорукого диссидентства. И это подтвердят даже патриоты-писатели В. Кожинов, Б. Можаев, В. Распутин, В. Бондаренко и другие.

Впрочем, вести речь о критическом творчестве В. Бушина, азартном для автора и дразнящем для читателя, любящего острые ощущения, нужно в каких-то иных категориях и понятиях. Иначе рискуешь стать посмешищем и для В. Бушина (как это произошло с В. Бондаренко) и для самого себя. Ибо у него, падкого на художественные преувеличения, как Салтыков-Щедрин на сказки "для детей изряднаго возраста", все измеряется только этикой, только политической несгибаемостью по отношению к раз навсегда усвоенным и затверженным истинам. В этом смысле В. Бушин - максималист, заставляющий вспомнить Н.Чернышевского и его "ригористов", спавших на гвоздях. Кстати, затасканная строчка из баллады Н. Тихонова о людях, гвозди из которых делать бы, у меня не вызывает ни капли иронии. Больше того, такие, как старый, заслуженный, честный писатель-фронтовик, выпускник Литературного института, может вызывать только уважение. Но нужно же и на себя и на свое творчество наконец "оборотиться". Ведь это же не критические статьи, это сплошные "гвозди", из которых куются гвоздики, шпильки, иголки строчек для статей. А когда очередная такая статья-бомба взрывается, то задевает-ранит едва ли не с десяток известных писателей. Как это случилось, например, в статье о В.Распутине "Как на масленой неделе мы гостей ждали", где упомянуты отнюдь не в дружественном контексте П. Проскурин, В. Ганичев, В. Кожинов, М. Алексеев, Ст. Куняев. Л. Бородин.

Все это напоминает историю о разгневанном Аркадии Аверченко, всадившем когда-то "дюжину ножей в спину революции". В ответ на реплику воображаемого читателя: "какой бессердечный, жестоковыйный молодой человек", он, Аверченко, то есть сам "всаживатель" ножей, не раздумывая, отвечает: "Да есть ли у нас сейчас революция?.. Разве та гниль, глупость, дрянь, копоть и мрак, что происходит сейчас, - революция?" А поскольку вместо "божественно красивого лица, озаренного гневом Рока, ослепительно яркой ракеты, взлетающей радугой среди сырого мрака" "встречается лохматый парень с лицом убийцы", то ему, как Ивану Карамазову, теперь "позволено все". И гвоздит он всех подряд, да вот, по странной логике ненависти, чаще попадается свой же брат интеллигент, сунувшийся во власть - Керенский да Милюков с "Гоцлиберданом" в придачу. И сквозь всю эту "ножевую" книгу красной нитью проходит ноющая (от боли и слез) ностальгия по "богатой, изобильной, роскошной стране" по имени "царская Россия". И по не менее странному закону зеркала, В. Бушин - этот воскресший Аверченко-эмигрант, точно так же пригвоздивший всех, кроме С. Кара-Мурзы, своих соратников, ностальгирует по России советской, не менее "богатой и изобильной" стране. И здесь-то уж эта ностальгия проходит действительно красной нитью через все статьи критика.

А что же революция, которая от дюжины острых, как бритва, ножей должна была бы мигом загнуться? А она, недобитая, печатает злобного эмигранта в своей Совдепии, да еще устами В. Ленина приговаривает: "Талантливая книжка" (статья Ленина в "Правде" о книге Аверченко). Растерянный и частично дискредитированный (Ленин похвалил!), Аверченко публикует другую книгу с тем же числовым индексом: "Двенадцать портретов знаменитых людей в России", где, по слову Л. Спиридоновой (Евстигнеевой) "превращает портрет в пасквиль, написанный одной черной краской" ("Русская сатирическая литература начала ХХ века. М., 1977). "Характерными чертами "фотографических портретов" Аверченко являются грубость и отсутствие чувства меры", - продолжает исследователь. Шедевром такого жанра сатирического "черного портрета" можно признать статью "Филемон и Бавкида" из той же книги "Гении и прохиндеи". Здесь знаменитый музыкант Мстислав Ростропович и его супруга-певица Галина Вишневская предстают один "всемирным барахольщиком", а другая - вздорной, недалекой женщиной, падкой на флирт с высокопоставленными лицами. Этот "барахольщик" у В. Бушина вез из своих гастрольных поездок все подряд, от "крыши для дачи" из Голландии до "колбасы и кастрюль" из Германии. Но критику этого мало и он задорно подхватывает "вещную" тему: "Может быть, забыта водосточная труба из Люксембурга или толчок из Норвегии?" И, почти повторяя Аверченко, рисующего кухонные сцены совместной семейной жизни Ленина и Троцкого, В. Бушин живописует типичный вечер четы Ростроповича и Вишневской: "Бессонница. Гомер. Тугие паруса. Я список барахла прочел до половины", - читает Мандельштама бушинский Ростропович-Филемон своей Бавкиде. "Так и написано? - возможно переспросила бы радостно супруга. - Ах, я увлекся, - ответил бы Ростропович. - "Список кораблей". Не менее разоблачительно (в прямом и переносном смыслах) написана сцена ревности, когда "утонченный интеллигент" Ростропович "почти голый, в одних трусах, лезет на подоконник: "Я сейчас брошусь вниз!" - "Стой, куда ты!…Я беременна!" - кричит испуганная Вишневская-Бавкида.

И только отсмеявшись, узнав истинный облик этих идейных "барахольщиков", мы узнаем, что эта статья является, по сути, рецензией на мемуарную книгу Г. Вишневской "Галина", в очередной раз изданной в Москве. Но рецензией непростой, а превращенной в "дюжину ножей в спину либерально-криминальной революции". Только вместо Ленина - объекта издевательств памфлетиста Аверченко, у В. Бушина - Ростропович и его "демократические" друзья. И так же, как в ноябре 1921 года Ленин похвалил Аверченко, рекомендуя издать эту "Талантливую книжку", так и мы летом 2003 года увидели на одном прилавке с В. Ерофеевым и В. Сорокиным "Гениев и прохиндеев". Кстати, в том же издательстве "Алгоритм", где трудится известный нам по дискуссии-семинару Павел Ульяшов. Если Ленин высоко оценил Аверченко за его высокохудожественную ненависть "озлобленного до умопомрачения белогвардейца", превратившуюся в "яркие, до поразительности рассказы", то "Алгоритм" вместе с П. Ульяшовым оценили другую ненависть - к антирусскому прохиндейству. В то же время даже симпатизирующие В. Бушину издатели оказались в растерянности, не зная, как представить автора - "лучшим критиком современности" (В. Крупин) или "дремучим невеждой" (Б. Можаев). И было принято "соломоново решение": собрать в предисловии восторженные высказывания в его адрес, а в послесловии - ругань в тот же адрес. Что ж, таков уж удел нынешнего, склонного к литературному самоубийству критика: с одной стороны, его напутствуют на разгром идейного врага, а с другой - (часто те же самые доброжелатели) за то же и "убивают" (П. Ульяшов).

Итак, каким же предстал собирательный портрет современного критика в ходе дискуссии в "Литературной газете"? Двойным, как В. Бушин: идеальный и в то же время неидеальный. Идеальный это тот, кто похож на Белинского, то есть осознал (вспомнил) необходимость борьбы с расплывчатой или сервильной критикой, кто горяч, зол и при этом "художественно пишет", а еще лучше, был бы выходцем из поэтов. Неидеальный похож на Виктора Ерофеева - и этим все сказано. Да, критике сегодня нелегко. Тем более, когда надо слезать с теплой печки филологической критики или литературоведения и идти в жизнь, как М. Горький и его "босяки". Только это поможет, не "забыть" о своем "основном инстинкте", и хоть не так "круто", как В. Бушин, но все-таки повоевать с тем (и теми), что (и кто) разрушает литературу и Россию. Но как, правда, после некоторого размышления, сказал А. Столяров: "За литературу не убивают. Впрочем, если бы убивали, то, может быть, наконец, появилась бы и литература".

Да, в идеале писать надо так, чтобы за это можно было бы убить: не зря В. Бушину многократно угрожали. И разве не о критике писал тот же О. Мандельштам в том же памятном 1921 году:

Век мой, зверь мой, кто сумеет
Заглянуть в твои зрачки
И своею кровью склеит
Двух столетий позвонки?

Ответ очевиден: конечно, критик.

http://www.rl-critic.ru/new/podbelsk.html

Дата добавления: 2015-08-03