Глава 26. Рождественские подарки: мяу и гав

Снег выпал в этом году поздно — в средине декабря. Мы впятером: я, Сириус, Джеймс, Лили и Ремус прогуляли в этот день все уроки. Правда, не обошлось без возмущений со стороны Лили и меня, но когда парни узнали, что мы не разу, за все семь лет, намеренно не прогуливали уроки, то просто потащили нас на улицу, не слушая никаких возражений. В честь первого снега мы решили устроить снежный бой: мы с Лили и Ремусом против Сириуса и Джеймса.

Кстати, забыла вам сказать, что мы с Лили очень быстро постегаем азы анимагии и первое превращение запланировано на 25 декабря — Святочный Бал и Рождество. Я буду превращаться в рысь, а Лили будет ланью. Мы долго смеялись и подкалывали их с Джеймсом. В конце концов, мы решили, что она будет Миссис Олень, а коротко — Миссис. Меня решили назвать Хищницей, хоть имя мне и не очень понравилось, но я согласилась.

Узнав, что буду превращаться в рысь, я проверила своего Патронуса, и он тоже оказался серебристой рысью. Наверное, это так меня новая жизнь изменила… Что ж, рысь намного лучше выдры, так, что я осталась довольна.

Пока я рассуждала про уроки анимагии сидя за нашим снежным укреплением и лепя снежки, Ремус уже развалил укрепление противников и, с помощью Лили, бомбардировал парней. Распрямившись, я запустила снежок в уклоняющегося от «пули» Рема, Сириуса. Он неверяще на меня уставился и бросился ко мне. Я заливисто захохотала, убегая от него. Он все же бегает быстрее и легко меня поймал. Потеряв равновесие, мы упали на скользкий снег и покатились по склону к Черному озеру.

— Гермиона, это ты виновата! — заявил запыхавшийся Бродяга, когда мы прекратили катиться.

— Вообще-то, это ты меня повалили, Блэк!

— А ты первая в меня снежок кинула! — показал мне язык Сириус и по-собачьи отряхнулся.

— А ты потащил меня в них играть, так что сам виноват! — уворачиваясь от холодных капель растаявшего снега, с широкой улыбкой заявила я.

— А ты теперь мокрая и раскрасневшаяся! И волосы у тебя запутанные!

— А ты меня и такую любишь! — обнимая его за плечи, заявила я.

— Разве?

— Блэк!

Я оттолкнула смеющегося Сириуса и обиженно отвернулась, предварительно стукнув его по руке. Он схватил меня на руки и начал кружить, внезапно он меня высоко подбросил, что я даже закричала, и я шлепнулась в большой сугроб снега. Вся в снегу и промокшая до нитки, я зло уставилась на бегущего и смеющегося парня и, сорвавшись с места, побежала за ним.

— Сириус Орион Блэк! Твоя смерть уже близко и, поверь мне, Беллатриса будет здесь не при чем! — крикнула я, на ходу лепя снежок.

* * *

Как прекрасно иногда бывает просыпаться по утрам! Солнышко светит, лучики запутались в черных волосах лежащего рядом парня и пытаются пробраться к его глазам и разбудить его. Но он морщится и, накрывая голову подушкой, прогоняет их. Я весело засмеялась, наблюдая за этой сценой, а из-под подушки высунулось улыбающееся заспанное лицо Сириуса.

— С Рождеством, маленькая моя, — зевнул он.

— С Рождеством, любимый, — чмокнув его в нос, сказала я.

— Что тебе подарили?

Я перевела взгляд на две горки подарков у подножья кровати и, откинувшись на подушки, звонко засмеялась.

— Что там у тебя? — вытаскивая голову из-под подушки, спросил он.

— Смотри! — я указала на подарки. — Наверное, домовые эльфы уже переселили тебя ко мне.

Сириус тоже захохотал и с криком: «Рождество же!» столкнул меня с кровати, а сам упал сверху.

— Если Рудольфус Лестрейндж согласится надеть красный нос и рога, то я переоденусь в святого Николаса! — целуя мою шею, заявил он.

Я засмеялась:

— А Белла против рогов не будет?

— А она-то тут при чем?

— Ты что, забыл? Я же тебе говорила, что она за него замуж выйдет! — обхватывая его талию ногами, сказала я.

— Белка его терпеть не может! — оторвавшись от моей шеи, сказал он.

Надо же, — Белка! Никогда бы не подумала, что кто-то может называть эту шизанутую убийцу простым детским прозвищем.

— Она вообще всех терпеть не может! — и снова припал к моей шее.

Я засмеялась и замурлыкала от прикосновения его губ.

— Все, пошли подарки смотреть, а то я за себя не отвечаю, — он поднялся с пола и протянул мне руку.

Я лишь кивнула и села рядом с ним, возле горки подарков. Подарок для Сириуса я спрятала в шкафу, так, что он его не найдет. А вот мне интересно, что же он мне подарит?

От Джеймса — всякие хлопушки и штучки из «Зонко», от Рема — книга «Древние Руны: Египет», он точно знает, что мне нравится в Рунах — это наш общий любимый предмет. От Лили — набор для душа с малиновым вкусом и запахом, от Алисы и Фрэнка — двигающаяся статуэтка девушки с цветами, от Сева — корзинка с травами. От родителей (бабушки и дедушки) — серебряная цепочка с кулончиком в виде ангела, от Джона и Джейн (мамы и папы) — пластинка «Биттлз». Я хмыкнула и стала искать подарок от Сириуса. Так. Это от Питера — бросила через плечо, это от девушек седьмого курса нашего факультета — коробка конфет. Наверняка, отравленные. Где же подарок от него? Перебрав еще парочку подарков, я поняла, что его подарка здесь нет.

— Эй, где мой подарок? — воскликнула я, поворачиваясь к нему.

— А мой где? — прищурился он.

Я фыркнула и, достав из шкафа коробку, спрятала ее за спину.

Опустившись рядом с ним, я сказала:

— Я долго думала, что тебе подарить и в одном магазине наткнулась на него. Думаю, тебе понравиться.

Он вопросительно приподнял одну бровь, — наверное, Драко Малфой наследовал эту чету от Блэков.

Я протянула ему коробку, а он начал ее разворачивать.

— М..? — вопросительно протянул он. — Хм-м-м…

— Сири, давай что-нибудь кроме нечленораздельных звуков! — подпрыгнула на месте я.

Он взял маленький комок в руки и… расхохотался. Смеялся он долго, только я не могла понять почему.

— Гермиона, ты знаешь, — смеясь, сказал он, — у семейных пар, которые долго прожили вместе, мысли иногда совпадают, но я не думал, что когда-нибудь попаду в эту категорию, — он нежно погладил щенка по голове и положил на стащенную с кровати подушку.

Я нахмурилась:

— Тебе что, не понравился спаниель?

Он усмехнулся и, сказав, что сейчас вернется, вышел из комнаты. Когда он вернулся, в его руках была похожая коробка, а сверху нее еще одна, совсем маленькая. Он отложил маленькую коробку и открыл крышку большой. Оттуда на меня с интересом взирали два зеленых глаза на беленькой мордочке.

— Котенок? — ахнула я и засмеялась, поняв, что он имел в виду.

Я высунула его из коробки и положила рядом со щенком Сириуса. Котенок покрутился и, положив голову на спину щенка, уснул. Глядя на них, я улыбнулась.

— Говорят, что если щенок и котенок с самого детства рядом, то они любят друг друга, — задумчиво протянул Сириус.

— Может, это их судьба? — подколола его я.

Он лишь ухмыльнулся.

— Котенок — девочка? — Сириус кивнул. — А, щенок — мальчик. Давай назовем их Бродягой и Хищницей, — предложила я, прижимаясь к нему спиной.

— Замечательные имена. Они так же, как и мы, всегда будут вместе, — целуя меня в висок, согласился он.

Я угукнула и положила голову ему на колени, наблюдая за нашим маленьким зверинцем.

— Гермиона, Хищница — это мой первый подарок. А, насчет, «вместе» я не шутил, — он потянулся за маленькой коробочкой, а я выпрямилась, посмотреть, что там.

Он открыл коробочку и моему взору престали кольцо-печатка и браслет. Кольцо было серебряным, явно мужским, с какими-то рунами на обороте. Браслет тоже был серебряный, но это был резной узорчатый браслет и лишь с одной руной на внутренней стороне. Я прищурилась, читая руны. Когда до меня дошел смысл написанного, я охнула и бросилась целовать Сириуса.

— Вместе всегда…

— …и навсегда! — закончила я, пытаясь скрыть слезы счастья.

— Котенок, не вздумай плакать, — нарочито строго сказал он, надевая кольцо-печатку на мизинец правой руки.

— А я и не плачу, — гордо вскинула подбородок я, смотря, как он застегивает замочек браслета у меня на правой руке. — Я люблю тебя, Сириус.

— Я тоже люблю тебя, Гермиона. И всегда буду, — он обнял меня за плечи, — что бы не случилось!

13.09.2010

Дата добавления: 2015-08-05