Почему это все не правда?

1. Ну, во‑первых потому, что во всех русских летописях есть выдержки из «Повести временных лет».

Вовсе не только в Ипатьевской и Лаврентьевской летописях. «Повесть временных лет» вовсе не стала известна в результате некоего внезапного открытия. Она была известна всему образованному русскому обществу со Средневековья. Я уже обращал внимание читателя на то, что все русские летописи во всех землях и городах начинаются или с сотворения мира (и тогда включают в себя «Повесть временных лет»), или прямо начинаются с «Повести…».

Если считать все славянские летописи подделками, созданными по заданию Романовых, то у меня возникает одно лишь смиренное замечание: это надо же, какой масштаб должна иметь работа по подтасовке летописей! И в кабинет польского чиновника Быховца, и в скромную украинскую Диканьку, и в городские архивы Витебска и Смоленска прокрались коварные агенты Романовых. Если учесть, что украинские летописи писались и в XVIII веке, я позволю себе восхититься еще одним: как же долго действовала программа замены правильных летописей на не правильные, подтасованные! И через сто лет после воцарения династии действует программа: как написали новую летопись, сразу же ее подменить! Куда там жидомасонскому мировому правительству!..»

Если же исходить из подлинности летописей, то приходится признать; «Повесть временных лет» прекрасно знали и считали подлинной во всех концах необъятного славянского мира. И использовали везде, где считали свое княжество, свою землю частью Руси. И это заставляет принимать Нестора‑летописца всерьез.

Кстати, таким же образом получается и с Русской Правдой. Почему‑то и в летописных сводах, и в юридических документах (вплоть до Литовских статутов, о которых речь еще пойдет впереди) есть отсылки к Русской Правде, причем четко различается Правда Ярослава и Правда Ярославичей. Если следовать логике моих не очень грамотных оппонентов, то и Русская Правда, Правда Ярослава, должна быть составлена то ли Калитой, то ли его близкими родственниками в XIV веке.

Но ведь на в Западной Руси ни Иван Калита, ни его братья не были, выражаясь мягко, очень популярными людьми. Об этом, впрочем, как раз подробно пишут и Фоменко с Носовским, и особенно подробно — А. Бушков. Неужели юридический кодекс, придуманный в Восточной Руси, мог бы лечь в основу юриспруденции Западной?! Не говоря уже о примитивности этого кодекса. В XIV веке Русская Правда могла стать основой для дальнейшей разработки права, но вот заимствовать такой кодекс из другого государства не было никакой необходимости.

2. Во‑вторых, все летописные сведения проверяются по другим летописям. Источники разных племен и народов свидетельствуют об одном и том же и указывают на один и тот же возраст событий.

Упоминания славян и славянских городов Куявии, Артании и Славии известны из арабских летописей, из сочинений путешественников VIII—IX веков. Ну ладно, агенты Романовых и туда, в арабский мир, пробрались, уничтожили правильные летописи и коварно подбросили не правильные.

Но о событиях в Киевской Руси пишут и польские, и венгерские, и скандинавские летописи IX, X, XI веков.

В «Песне о Нибелунгах» упоминается «киевская земля», Land zu Kiewen. Слово «Русь» неоднократно появляется во французских романах и поэмах XII—XIII веков.

Аахенские анналы писались в VIII—IX веках, в эпоху Карла Великого, и велись на отменном верхненемецком языке. В этих анналах есть запись под 800 годом о том, что в Аахене появились какие‑то незнакомые люди, называющие себя «славянами» и «русью». Эти рослые, сильные люди, заросшие бородами, охотно рассказик, что живут они в городе Киеве, принадлежат к племени полян, платят дань хазарам, а их владыка называется каган.

Фоменко с Носовским запамятовали рассказать, как агенты Романовых подменяли документы в польских и венгерских архивах. Образованные они были, эти агенты, столь блестяще владевшие и труднейшим венгерским языком!

А главное, все написанное — везде, от Скандинавии до Багдада — очень уж дополняет друг друга, очень уж ложится в некую единую концепцию.

Не хочу создавать у читателя впечатления, что так уж все совершенно понятно в этих древних сообщениях и так уж все однозначно. Попадаются и совершенно фантастические, просто малопонятные сведения. Например, ибн Фадлан, арабский путешественник VIII века, весьма подробно описывает «огромного, грузного зверя», живущего в южнорусских степях. По описанию этот зверь очень похож на шерстистого носорога. О существовании в историческое время этого зверя ледниковой эпохи нет никаких других сведений, кроме подробного, очень точного описания ибн Фадлана. Но что делать с самим описанием, к какой категории исторических сведений его отнести — не знаю…

Или вот все те же арабские путешественники так же подробно, очень точно описывают дивов — огромных обезьян, живущих в стране русов на деревьях. Подробно описывается, как русы находят дивов по издаваемому ими пронзительному свисту (Соловей‑разбойник?), ловят сетями и приручают. Во время сражений с половцами, по данным арабов, русы использовали таких дивов: дивы дрались огромными дубинками, и некоторые были так страшны, что приходилось держать их на цепи.

Оставляю это сообщение без комментариев, просто как пример — не все нам так уж понятно, так уж ложится в официальные версии.

3. Источники по истории Киевской Руси находят и много позже воцарения Романовых. Например, «Слово о полку Игореве» найдено только в 1792 году. Есть много свидетельств того, что «Слово» хорошо знали на Руси в XIV—XVI веках. В 1307 году писец Пантелеймонова монастыря переписывал «Апостол» и выразил возмущение междуусобицами князей цитатой из «Слова».

По некоторым данным, в XV веке списки «Слова» имелись в Москве, Пскове и в Белозерском монастыре.

Князь А. М. Курбский тоже знал текст «Слова» и размышлял о местоположении речки Каялы.

Но тот список «Слова», который А. М. Мусин‑Пушкин нашел в Ярославле и опубликовал в 1800 году, список XVI века, найден только в 1792 году. Как же его просмотрели агенты Романовых?!

С берестяными грамотами Новгорода получилось еще интереснее: об их существовании мир узнал только в 1950 году. С тех пор каждый археологический сезон в Новгороде приносил новые и новые открытия берестяных грамот.

По этому поводу можно сделать три предположения, два из них в духе Фоменко: а) Агенты Романовых нашпиговали культурный слой Новгорода берестяными грамотами.

Правда, при этом не очень понятно, как археологи XIX — XX веков ухитрились просмотреть перекоп — следы того, что в культурном слое кто‑то копался. Различать перекоп от стерильного, не тронутого веками слоя, археологов учат еще после первого курса, во время археологической практики.

Как видно, с археологами тоже здесь что‑то нечисто, и потому приходится плавно перейти ко второму предположению: б) Все археологи, филологи, лингвисты, историки, которые занимались этими грамотами, — агенты Романовых, и это они специально делали письмена на бересте. Так сказать, утверждали право на престол уже не существующей династии.

Правда, в этих сильных, глубоко продуманных и достоверных версиях отсутствует один небольшой, но очень интересный штришок: и сам факт находок берестяных грамот, и их содержание «работает» только против убогой идейки Носовского и Фоменко. Что же они маху‑то дали, агенты?

Или, может, кто‑то их перекупил?

Ах, да! Есть еще третья версия: в) Перестать заниматься чепухой и изучать исторические источники, в том числе и берестяные грамоты, профессионально, то есть с учетом обстоятельств находки и характера документа. И признавать подлинными, если документ этого заслуживает.

4. В‑четвертых, существуют ведь данные не только исторических источников. Есть, например, археологические данные о том, что в VII—Х веках на Руси существовало двенадцать общностей… не знаю, как назвать их точнее. Ведь археологические данные не позволяют говорить, что это именно племена. Но общности есть, их именно двенадцать, и занимают они именно те места, о которых говорил Нестор.

С одним из племен, тиверцами, получилось вообще интересно. Нестор писал о них, что тиверцы «сидяху по Днестре».

Долгое время Нестора понимали весьма буквально: «на Днестре» — значит, непосредственно на берегах реки. Несколько поколений археологов пытались искать тиверцев на берегах Днестра. Не найдя племени, ученые начали вообще сомневаться в существовании тиверцев и склоняться к мнению, что Нестор, всегда вроде бы точный, все придумал. Возникли даже не лишенные остроумия догадки: почему, для чего Нестор мог придумать тиверцев? Может быть, вопреки претензиям Византии на эту землю? Или чтобы племен оказалось ровно 12, священное число? Или перепутал славян с людьми совсем другой культуры?

Только в конце 40‑х годов XX века молодой московский ученый Г. Б. Федоров сделал вполне безумное предположение: а что, если Нестор имел в виду, что тиверцы «сидяху» не по самому берегу Днестра, а на его притоках? Берега Днестра везде высокие, слой почвы не толстый, много выходов камня‑известняка. Редкие села лежат на высоких берегах, далеко от воды. Неудобно и брать воду, и для земледельческого хозяйства. А на притоках было удобно жить для земледельцев.

Преодолев огромное сопротивление почтенных мэтров («разве Вы не знаете, что тиверцев найти нельзя?!» «многие их искали…» «бесперспективное занятие; займитесь чем‑нибудь другим»), Георгий Борисович получил, наконец, право произвести археологическую разведку. Не сумей он получить результат за этот месяц, вся научная карьера Г. Б. Федорова могла бы пойти прахом. Но все дело‑то в том, что тиверцев он как раз нашел…

Получается, что сообщаемые Нестором сведения подтверждаются, и подтверждаются так, что лучшего нельзя и ожидать. Вероятно, и в остальных случаях на Нестора имеет смысл полагаться, не выясняя, почему он придумал то или иное?

Отмечу еще огромное количество находок IX—XIII веков, происходящих из Западной Европы: это и мечи, и украшения, и монеты‑динарии. Монеты, кстати, очень хорошо датируются.

5. В‑пятых, раскопки во многих русских городах выявили слой монгольского нашествия. Конечно, сам по себе «след набега, след пожара» доказывает только то, что город брали штурмом, и не более того. Да только вот в некоторых городах места, где шел самый отчаянный бой, где «лежал живой на мертвом и мертвый на живом», не были расчищены и убраны.

Например, древняя Рязань находилась в 12 километрах от современной. Называя вещи своими именами, после нашествия русские люди просто отстроили город в другом месте и дали ему прежнее название.

В Киеве и в Любече город отстраивали поверх слоя погрома и пожара: просто разровняли все, что можно, и стали строить город поверху.

Что тут поделаешь! «След набега, след пожара» открывает не очень приятное зрелища. То есть, может быть, Бушкову с его культом империй, войны, физической силы и прочими пережитками младшего подросткового возраста это зрелище и понравилось бы. Мне же оно категорически неприятно. Слой заполняют обугленные обломки бревен, костяки множества порубленных саблями, проткнутых копьями и стрелами людей. По положению скелетов видно, что многие пытались выбраться из завала еще живых и уже мертвых, когда рухнули горящие дома, погребая под собой людей.

Так вот, часть погибших — рослые европеоиды, вооруженные прямыми мечами, типично русскими щитами, в столь же типичных панцирях и кольчугах. А другая часть — смесь европеоидов, людей с легкой монголоидностью, и даже выраженных монголоидов. И эти люди вооружены кривыми саблями, щиты у них маленькие, круглые, типичные для всадников, а панцири типичны для Центральной Азии.

Есть и страшноватенькая находка в Киеве. Часть слоя гибели города — полуземлянка гончара, в одной половине которой располагалась мастерская, в другой, отделенной печкой, — жилая часть.

У входа в землянку лежат двое: среднего роста человек с легкой монголоидностью, в типичном для степняков шлеме, с кривой саблей. И рослый, без панциря, с топором. На полу мастерской — скелет молодой женщины, в позе распятой; в руки скелета вогнаны два кинжала, лезвия которых уходят глубоко в земляной пол. А на печке, в другой «комнате» — скелетики детей четырех и пяти лет.

Если Фоменко, Носовский и Бушков не в состоянии объяснить находку, я, кажется, берусь это сделать. Монголы (те самые, несуществующие) ворвались в жилище гончара, убили хозяина. Пока вымышленные монголы убивали их отца и насиловали мать, дети забрались на печку. А когда рухнула горящая кровля дома, монголы выбежали из дома так поспешно, что не успели его ограбить, и не успели унести своего убитого.

Комментировать нужно?

6. В‑шестых, прекрасным аргументом против Морозова‑Фоменко‑Носовского‑Бушкова стали раскопки Древнего Новгорода. Раскопки в Новгороде, помимо всего прочего, позволили создать два новых и очень точных метода датирования. Один — по слоям уличной замостки. Каждые сорок лет положенные на коровьи челюсти дубовые плахи зарастали грязью — и приходилось укладывать новые слои.

Между слоями замостки находят и монеты, и яркие, датирующие вещи, и берестяные грамоты с датировками.

Кроме того, известен слой, который можно датировать едва ли не до года. До завоевания Новгорода Иваном III здесь строили из местного белого камня. После завоевания города московитами строительство из белого камня запретили, и строить стали строго по‑московски, из красного кирпича. Еще в конце 30‑х годов XX века была найдена эта граница вольности новгородской.

Так что точнейшее датирование слоев городской застройки в Новгороде — дело совершенно обычное. Дошло до того, что один мой знакомый, научный сотрудник Эрмитажа, стал датировать время написания фрески, исходя из формы изображенных на этой фреске замков. На фреске изображен Христос, крушащий запоры ада. И эти запоры, естественно, художник изобразил такими, какие видел и знал: замки его времени. А замки, найденные в Новгороде при раскопках, имеют точнейшие даты благодаря слоям уличной замостки. Возраст находок каждого слоя можно определить с точностью до 10 — 20 лет.

Так вот, самые ранние слои замостки в Новгороде датируются Х веком. И признать фальсификацией приходится не традиционную хронологию, а как раз выдумки фоменок и носовских — ведь каждый слой перекрывается всей толщей позднейших…

Впрочем, тут тоже вопрос к оппонентам. Они что, никогда не слыхали не только про Ярославово дворище, но и про раскопки на Неревском конце Новгорода? Как говорит один мой нерадивый ученик: «У всех бывает, но не у всех проходит».

Второй созданный в Новгороде метод датирования — дендрохронологический. Дело в том, что сочетание холодных и теплых годов совершенно уникально. Никогда не бывает повторения оттепелей, заморозков, сроков наступления холодов, сочетаний холодного и теплого периодов.

Рисунок годовых колец любого дерева, когда каждое кольцо шире на 30% или вдвое уже предшествующего, совершенно уникален, как, прошу прощения за банальность, отпечатки пальцев человека.

Значит, можно построить шкалу изменения толщины этих срезов по годам; шкалу настолько древнюю, для какой только хватит материала. И можно определить, в какой из годов этой шкалы было срублено конкретное дерево, найденное при раскопках.

Вторая проблема в том, чтобы точно знать, на какой год приходится хотя бы одно кольцо — и тогда можно определить точную дату рубки дерева. Первые образцы точного датирования были получены на деревьях, срубленных в 20‑е годы XX века, и теперь можно получить точные даты рубки дерева для любой эпохи, лишь бы в культурных слоях находили деревянные настилы мостовых, срубы домов.

Дендрохронологический метод родился в Новгороде, и именно в нем время постройки всех мостовых определено с точностью до года. Первая мостовая Великой улицы на Софийской стороне была построена в 953 году, а первая мостовая Михайловской улицы на Торговой стороне сооружена в 974 году [34].

Сейчас этот метод широко применяют в Северной Европе, и ученые действуют не железной линейкой и подсчетами на клочке бумаги, как в 50‑е годы XX века, а компьютерными программами, которые сами обрабатывают данные.

В Англии дендрохронологическая шкала доведена до Римской эпохи. Известны римские крепости, камни которых положены на бревна, срубленные в 156 году по Рождеству Христову. А в этой крепости найдены и монеты, и датирующие металлические изделия…

Не исключаю, что по своей неслыханной наглости Фоменко с Носовским и по этому поводу заявят что‑нибудь в духе: агенты Романовых подкинули эту римскую крепость со всеми находками.

Но если быть хоть немного серьезным, увы Фоменке!

Его «хронология» не выдерживает никакой, даже самой поверхностной критики…

Вот все сказанное выше и позволяет мне утверждать: принятая хронология Руси — вполне правильная хронология. По крайней мере, в основных частях она верна и полагаться на нее вполне можно.

Должен разочаровать сторонников Бушкова и Фоменко, но Киевская Русь все же была. Иван Калита — вовсе не то же самое, что и Рюрик, а его отдаленный потомок. И монгольское нашествие тоже было, жестокое и страшное. И династия русских князей не тождественна татарским ханам…

А коли так, пора начинать наш рассказ, уже не отвлекаясь на бредни, может быть, и почтенного, но не очень образованного народовольца, «гроссмейстера» Коли, не умеющего ходить конем, бравых математиков, Е. Блаватской с пачкой писем от слуг‑«махаришь» и прочей несерьезной публики.

Дата добавления: 2015-08-03