ГЛАВА 4

НИТИ

Март 2034 года. Где-то во Франции.

Виктор Вайс, он же V.

С того дня, когда я в последний раз увидел Жюли, прошло трое суток.

А на моей душе ощущался воистину тяжелый груз. На сердце не легче. Вся эта встреча оказалась слишком тяжелой для меня. Слишком нереальной, что создавалось ощущение перед самым сном, перед тем как отправиться в Царство Морфея, что этого вообще никогда не было и вот, спустя несколько месяцев, я вновь освобожусь от работы и навещу ее.

Кажется, только и оставалось, что обманывать себя. Желать, чтобы я лучше оставался в неведении.

Но это событие дало начальную точку в моем с Малым приключении.

Фигурка пса была при мне, и ей нужно было воспользоваться. Но как именно? Из всех разговоров с Малым я ясно понял, что он не имеет и малейшего понятия о том, куда нам следует отправиться и, что самое главное, что именно нам следует искать. Тупик.

И все эти три дня, я рассказывал Малому обо всем, что только знал сам, а он мне о том, через что пришлось пройти ему.

Мы пытались из этих двух личных историй связать одну цельную, – найти подсказки на пути к дальнейшей цели, – историю, по которой нам и следовало двигаться дальше.

Из моего рассказа он понял мало чего его интересующего. Да и мне, собственно говоря, нечего было ему рассказывать. Мой разговор с Малым-из-будущего? Рассказал. О моей работе на Консорциум? Тоже рассказал. О моей настоящей первостепенной цели? Ясное дело, умолчал. Ему не следовало знать об Элизабет.

Зато он поделился со мной очень интересным рассказом. Оказывалось, что он встречал меня в Англии середины двадцатого века, где он со своим отрядом охотился за фигуркой лягушки. Из этого следовало, что и я тоже охотился за ней. Но для чего? Это оставалось не ясно.

Фигурку лягушки, в конечном счете, я оставил охотникам, и она оказала им посильную помощь в сокровищнице в Японии, где они опять же преследовали меня.

А там-то, что я забыл? Но сколько бы вопросов не появлялось в моей голове, Малой не мог на них ответить. И я лишь продолжал слушать его рассказ о дальнейших похождениях меня самого из будущего.

Оказывается, в Японии я смог обхитрить их и заманил в линзу, которая отправила их в тайгу аж начала двадцать пятого века, где и сыграл последнюю партию: охоту на Броненосца.

Фигурку, которая могла наводить морок и показывать видения из будущего или прошлого различных путей развития событий, как реально происходящих, так и тех, что могли бы произойти.

Я-из-будущего воспользовался фигуркой орла, похищенной из сокровищницы, и воспользовался ей против одного из товарищей Малого, отдав приказ, чтобы он достал для меня фигурку броненосца ценой собственной жизни.

Но все пошло не так, как хотелось бы. Стас не справился со своей задачей, и Броненосец достался Консорциуму. А я-из-будущего бесследно пропал, но возник вновь уже на самой базе Консорциума, где как раз разгорелась война между Охотниками и Ренегатами.

По словам, Малого, я-из-будущего воспользовался моментом в разгар этой локальной войны и проник в Хранилище, где что-то искал, а в последнем счете и передал Малому фигурку сурка.

От одной только этой истории голова шла кругом. Как много обстоятельств и событий, в которых мне только предстояло побывать. Но это ведь был достаточно большой и сложный план, который я смог провернуть. И я смог провернуть его в одиночку. Но что именно я искал? Какой была моя цель? Точнее каковой она будет.

Это было слишком сложно даже для меня. А в самой истории было слишком много сомнительных моментов.

Например, я никак не мог понять, каким именно образом я смог открыть нестабильную линзу в подземельях под Хэйаном. О самой сокровищнице я, конечно же, слышал, когда еще входил в состав Колоды, но сам никогда там не бывал.

Лишь слышал, как Король рассказывал о том, какие там испытания нужно было пройти, чтобы добраться до самой Сокровищницы, в которой, по словам остальных членов Колоды, скрывались три фигурки животных: Крот, Орёл и Феникс.

По крайней мере, мне было ясно, откуда именно я взял фигурку орла, но история с линзой все еще казалась мне сомнительной.

Для того чтобы открыть линзу нужны достаточно продвинутые технологии, например те, которые есть на базе Консорциума, но такой агрегат размером в пять метров в высоту и весом в пару тонн, был явно не приспособлен для того, чтобы я мог носить его с собой да ещё и находясь при этом глубоко под землей.

– Там был я, – произнес Малой.

И я сначала не понял, что именно он имел в виду. Да, все это время, мы высказывали свои мысли вслух, чтобы можно было собрать этот пазл единым разумом.

– Это я помогал тебе, – произнес он, и на его лице была явная смесь из удивления и радости что ли. – Это я открыл линзу! И для тебя и для охотников.

Тогда и мне стало все ясно. В будущем я буду действовать не один. У меня был сообщник. Малой. Мы вместе должны были провернуть весь этот план.

– Но для чего все это? – истинная цель этой затеи все так же укрывалась от нашего взора. – Мы же не можем идти и делать все то, что уже произошло для тебя, только из-за того, что это было, а для кого-то только будет. Я не понимаю.

Малой тоже ничего не понимал. Это было странное чувство, когда перед тобой проигрывается какое-то кино, и ты знаешь, что это должно произойти на самом деле, но не прямо сейчас, а позднее.

И что все то, что ты уже увидел в кино, придется совершить именно тебе. А ты продолжаешь сидеть, жевать попкорн и кивать головой, как китайский болванчик. Понимаешь, что должен это сделать. Даже, можно сказать, обязан. Но для чего именно ты все это делаешь – не ясно!

Кажется, только для того чтобы узнать чем все это закончится, ты и берешься за это дело. Лишь для того, чтобы удовлетворить своё любопытство. Эгоистично, но именно так.

Но помимо невыясненной цели, да нестыковок в самой истории, существовала еще одна проблема: у нас не было оборудования, на котором, собственно говоря, и держалась вся эта история.

Если мы действовали вместе, значит, у нас точно были Исины, да еще и перенастроенные на выделенный канал, только для нас двоих.

Затем экзоскелеты и не только для нас двоих, чтобы провести экспансию в обледенелую тайгу, но и для всех охотников, которых нам только предстояло туда заманить.

И в довершение всего – устройство, для открытия линз или их перенаправления.

И места, где бы мы могли все это достать, у меня не было даже в предположениях.

Ясное дело, что достать всё это можно было либо на базе Консорциума, что крайне опасно, либо в далеком будущем, что крайне неопределенно.

Значит, осталось лишь сделать правильный выбор. Но каков он, этот правильный выбор?

– И что будем делать? – Малой валялся на кровати в нашем номере гостиницы, которая, кажется, называлась «la Patrie»[16]. – У нас есть хоть какой-нибудь вариант дальнейших действий?

Я лишь отрицательно покачал головой и прикусил губу, пребывая в размышлениях. Вся эта история казалась мне нереальной.

Здесь были не только временные петли, но и другие временные коллизии. И от этого становилось не по себе. Прошлое так тесно переплелось с будущим, что становилось даже тошно. А все эти размышления о неизменности судьбы и вовсе нагоняли тоску. А так ли это?

Или я могу отказаться подчиняться тому, что должно случиться? Могу ли я противиться судьбе? И если да, что произойдет? Все кардинально изменится и произойдет какого-то рода коллапс? Голова начинала кипеть от всех этих мыслей. Но во мне пребывало настойчивое чувство, что нужно испытать судьбу. Просто взять и сказать: «Я не буду тебе подчиняться!»

Но перед глазами тут же появлялось ее лицо. Она звала меня и говорила, что я должен ее спасти. Говорила, что мы должны воссоединиться и если бы не она, я давно отказался от этой затеи и затерялся в какой-нибудь деревне, где и постарался зажить новой жизнью. Но, как видно, это мне не суждено.

Я должен найти способ достать оборудование, чтобы пройти через весь этот тернистый путь вместе с Малым и только для того, чтобы в конце получить обещанный шанс спасти Элизабет.

И все вновь сводилось к тупику. Требовалось оборудование.

– Нападем на Консорциум?

Голос Малого был сильно неуверенным, да и вопрос этот был с заметной интонацией, намекающей на то, что то предложение, которое он высказал, ему выполнять совершенно не хочется.

– И получим по пуле на подходе, – возможно, мой ответ был груб, но правдив.

Мы не сможем пробраться на базу Консорциума незамеченными, а после случившегося там, я готов был поспорить, что систему безопасности там улучшили и были готовы к любому вторжению из вне.

Нам было бы просто не проникнуть, не дав о себе знать. А значит, этот вариант отпадал. И оставался последний: отправляться в далекое будущее. Но куда именно?

И на этот поприще меня и Малого ждал крах.

Нужно было проветрить мозги. Я накинул на себя ветровку и оставил Малого одного в номере. Вышел из гостиницы и направился вдоль по улочке, которая, кажется, была единственной во всем этом городке. А по обе стороны от нее тянулись магазины, гостиницы и другие заведения, на вторых и третьих этажах которых и находились жилые квартирки.

На улице стояло ранее утро. Людей видно не было. Да и не до них мне было.

Улочка вывела меня к небольшому парку с негустой рощицей и фонтаном прямо в центре самого парка. Около бьющих вверх струй воды плескались воробьи, а на одной из четырех лавок, расставленных вокруг фонтана, сидел старичок с клюкой в руках и читал вполне обычную бумажную газету.

А ведь в век цифровой информации, это выглядело немного дико, хотя всегда находились любители бумаги, ради которых и трудились некоторые издательства. Остальные же, уже давно перешли на цифровые чернила, – это было значительно дешевле и приносило лишь большую выгоду.

И не знаю, что мной двигало, но я выбрал не одну из свободных скамеек, а именно ту, на которой и сидел старичок. Выбрал местечко рядом с ним и облокотился о подлокотник. Глаза сами стрельнули в сторону газеты, но так и не смогли выловить хоть какую-то информацию. Газета оказалась даже не на французском языке, и я этот язык, к сожалению, не знал.

– А не подскажите, что это за язык? – спросил я старичка и он неохотно повернулся ко мне.

Он некоторое время смотрел мне прямо в глаза и только потом я понял, что его заинтересовало. Я уже так долго живу со своей фигуркой черепашки, что даже стал забывать о своей отличительной черте – глазах.

– Финский, – нарочито медленно ответил старик. И продолжал смотреть мне в глаза. – Вы один из них, да?

– Из кого? – вопрос старика и вправду меня удивил, что я явно и выразил своим голосом. А вопрос вылетел так быстро, что я даже не успел подумать, но прошло пару секунд, и ответ пришел сам собой.

– Из предметников, – озвучил старик уже пришедший мне на ум ответ. – Одиночка или на кого-то работаешь?

– Сам по себе.

Старик отложил газету в сторону. Провел ладонью по гладкому древку клюки и как-то грустно улыбнулся.

– Это хорошо. Работать на кого-то – дело для самоубийц. Скажешь, кто достался тебе?

Я почему-то сразу же проникся доверием к этому старику. Вот же случайность. Подсел к старику и тут же встретил того, кто знаком с Предметами. Или это уже привычка какая-то? А может сама судьба надо мной так и пытается посмеяться? Хотя, ведь вроде и не первое апреля, да и до него еще не близко, но что-то здесь все-таки не так.

Но чем бы это не закончилось, я хотел продолжить разговор со стариком и хотел хотя бы на время забыть о своих проблемах и погрузиться в чью-то историю с головой.

– Пес, – ответил я. Мне почему-то хотелось оставить в тени тот Предмет, что был мне родным и передавался по наследству. Да и к Псу я не так привык, чем к черепахе. И каково было мое удивление, когда своим ответом я еще и попал в яблочко.

– Гончий, – засмеялся старик. – Я был знаком с одним. Мы вместе работали на Джака Уштара в конце двадцатого века. Если меня не подводит память, то его звали Петер. Вот он-то умел обращаться с псом. Настоящий Гончий!

Я смог выманить своего нового собеседника на разговор и мне казалось, что он просто обязан рассказать мне что-то особо важное.

Я должен был натолкнуть старика на требуемую мне информацию, но сделать это нужно было аккуратно, не спугнув.

– И чем же ваш Петер был так хорош?

– Молодой человек, а вы вообще умеете обращаться с Псом или просто взяли поиграться? – старик вновь засмеялся и смех его походил на смех демона, такой же скрежещущий и противный. – Да и не лукавьте, я же вижу, что вам интересно. А раз так, слушайте. Хотя мне не особо много могу тебе рассказать. Может быть, я помогу тебе разобраться в силе Пса, а может быть, и нет, – старик вновь рассмеялся, но я был готов терпеть этот гвоздь, скользящий по школьной доске.

Я молчал и с нетерпением ждал. Фигурка пса сама завозилась у меня в руке, словно щенок, пытающийся поймать собственный же хвост. И это был хороший знак.

А старик улыбался и понимал, что нашел себе развлечение на этот день, – хоть что-то интересное за последние несколько лет, вправду интересное и столь забавное.

– Раз пользоваться им умеешь, то уже знаешь, как бродить по нитям и выискивать нужную, но знаешь ли ты некоторые секреты?

– Какие именно? – я уже не скрывал своего интереса и жадно впитывал каждое слово, букву и звук.

– Первое: Пёс умеет ошибаться. Если предмет, по следу которого ты идешь, побывал во многих руках, Пёс может ошибаться в воспоминаниях и показывать тебе не правду, а смесь из всего, что только было. Он может показать совершенно другого человека в совершенно другом месте, где он никогда не бывал, но это даже не ошибка, – старик покручивал в своих руках клюку и даже не смотрел на меня. Его взгляд был устремлен к фонтану, вокруг которого все так и кружили воробьи. – Как бы это сказать-то? Пес не врет тебе, но ошибается. Просто он может спутать человека.

Предмет, по которому ты находишь следы, его могли трогать многие люди. Держать при себе. Кто-то всего одно мгновение, а кто-то часами и этих следов, отпечатков, остается очень много и, если отпечатки слабые, они могут запутаться. Надеюсь, понял меня.

И я вправду понял это, так как уже встречался с подобным, но посчитал, что сам Пес не хочет мне прислуживать. А ответ оказался проще. И было в этом что-то необычное.

– А есть что-то такое, что очень сильно отличает Пса от других Предметов? Что-то совершенно особенное?

Старик откашлялся в кулак и подмигнул мне, но получилось это мимолетно, как будто я задал верный вопрос и он дал знать об этом.

– А ты не такой дурак, как показался мне в начале, – произнес он, а я даже не знал, обижаться мне или нет. – Пес и вправду умеет кое-что еще, что может оказаться очень полезно. Я узнал это от Петера и когда он мне это рассказывал, был изрядно пьян. Но если бы не он, я никогда не узнал о подобной способности Пса. Хотя мне и незачем было это знать, так как я никогда в жизни не держал в руках этих волшебных фигурок, но, как говорится, любопытство во мне оказалось сильней.

– И что же вам рассказал Петер?

– Гончий нашел секрет. Он узнал, как с помощью пса можно предвидеть будущее. Наверное, это его и сгубило, но таких подробностей я не знаю. Подожди секундочку, – старик достал из-за спины небольшую сумку и достал из нее бутылочку воды и пару разноцветных пилюль.

Закинул пилюли в рот, а после открутил крышечку и приложил губы к горлышку, смачивая их, а затем делая пару глотков. – Просто попробуй использовать Пса на любую другую фигурку, и ты увидишь больше, чем когда-либо.

Это было последнее, что рассказал старик. В то утро он больше ничего не говорил, даже не попрощался со мной. А вечером по телевизору я увидел последние новости: старик умер.

Я сначала просто проигнорировал эту новость и обратил на нее внимание лишь тогда, когда увидел его фотографию. Умер от яда. Тело нашли в местном парке, сидящим на скамейке, ровно на том месте, где я его и оставил.

И мне стало не по себе. Что же могло с ним произойти? Кому понадобилось его травить? И самое главное, почему он погиб сегодня, после моего с ним разговора? Совпадение ли это или нет? Волосы на голове словно зашевелились, а я почувствовал, что произошло что-то плохое. Почувствовал, что это не совпадение. Кто-то знает. Кто-то следует за мной.

Кажется, у меня началась паранойя.

А Малому я, ясное дело, ни о чем не рассказал…

Я долгое время рассуждал о том, что произошло. После выпуска новостей, увиденного мной по телевизору, я не мог уснуть. Меня не отпускало чувство, что что-то идет не так. Ощущал, как кто-то незримый наступает мне на пятки.

Во сколько именно я заснул, не знаю. Но сам сон не принес мне успокоения. Я от кого-то убегал, а оборачиваясь, видел лишь большую тень, настойчиво меня преследовавшую.

Разбудил меня Малой, трясущий меня за плечи. Он был испуган. Сказал, что я кричал во сне.

И после этого я не смог заснуть вновь.

* * *

Пару дней спустя.

Гостиница «la Patrie» навевала лишь скверные воспоминания, и именно поэтому я настоял на том, чтобы мы как можно скорее перебрались в другое место. Малой не возражал.

Мы перебрались в другой городишко, наверное, чуть больше прошлого и заселились в недавно отстроенный отель.

Деньги подходили к концу, а значит, нужно было либо быстро искать их, либо наконец-то следовать дальше через линзы по направлению к нашей цели.

На новом месте страх исчез сам собой. Волнение прошло. А сон вновь стал крепким.

Но это не умоляло того, что я каждую свободную минутку размышлял о том, что рассказал мне старик.

«Используй Пса на другую фигурку».

Вроде вот он ответ, но как бы я не старался использовать его на свою Черепашку, – толку ноль. Пес молчал, свернувшись клубком.

Малой, кажется, отметил, что со мной что-то происходило и первым начал этот сложный разговор. И мне пришлось рассказать обо всем, что приключилось, а так же о моей встрече со стариком.

А ведь я совсем не желал об этом распространяться, но сам сдался, когда понял, что рано или поздно мне придется это рассказать. И лучше рано, а иначе может стать совсем поздно.

Малой слушал внимательно и в конце, протягивая мне руку с фигуркой сурка на ладони, произнес:

– Попробуй на нем.

Третий предмет. Я понимал, что Сурок мог просто не принять меня, а то и того хуже, вывести из строя. И это сказалось бы ни тем, что он как-то воздействовал бы на меня, а просто ударил по здоровью. Три предмета в одних руках – уже много.

Но, тем не менее, я взял его и почувствовал знакомый холод металла.

Сурок в одной руке. А Пёс в другой. Ничего не происходило, как бы я ни желал узнать о том, о чем говорил старик. Я, если признаться, даже отчаялся предпринимать попытки и готов был отдать Сурка Малому.

Тогда все и произошло.

В глазах потемнело. Я перестал ощущать свое тело. Я словно стал бестелесным. Неосязаемым. Несуществующим. А вокруг меня лишь непроглядная мгла.

Но что-то происходило, и я это чувствовал. Совсем рядом со мной возилось два ярких источника света, которые я не мог разобрать, – слишком уж яркими они были. Но фокус постепенно наводился и я понял, что передо мной находятся два зверька. Пес, с языком, свешенным набок, похожий на дворнягу и машущий хвостом. И сурок, вставший на задние лапы. Они оба смотрели на меня, если вообще можно было так сказать, так как меня в какой-то степени не существовало в этой мгле.

Но этот зрительный контакт продолжался недолго. Первым с места сдвинулся пес. Она начал кружить вокруг сурка, тщательно обнюхивая пространство рядом с ним. Он боялся приблизиться вплотную, но испытывал сильное любопытство.

Мне же оставалось лишь наблюдать.

Все изменилось так же резко, как и в первый раз. Пес с сурком словно распались на частички света и стали образовывать из себя длинные и яркие нити, по которым текли воспоминания. И все это переплетение нитей больше походило на хромосому ДНК, кружащую вокруг меня.

Я ухватился за одну из нитей и у меня перед глазами возник Малой и я сам. Это был как раз тот момент, когда он передавал мне фигурку сурка. Отпустил нить. И вернулся во мглу с переплетениями нитей.

Я следовал за этой нитью, за которую недавно ухватился и пошел по ней вперед. Спустя шагов тридцать, – хотя я не могу говорить наверняка, но по ощущениям это были именно тридцать шагов, а не пятьдесят, – и ухватился за нее вновь.

Я увидел себя с Малым. А рядом с нами был еще какой-то парень. На нем была военная форма цвета хаки. Мы о чем-то разговаривали. Была ночь, а диск луны находился в зените. И это было то воспоминание, которого я даже не помнил. Значит, его просто не было. Но будет!

Эта мысль осенила меня тут же. Так вот, какой был талант у Пса, если использовать его на другие фигурки. Он мог показывать путь к искомому не только в прошлом, но и в будущем. Уникальный дар и нам, возможно, он бы как раз пригодился.

Отпустил нить и направился дальше. Через шагов сто, я ухватился вновь и попал ровно в цель. Мы с Малым находились на какой-то базе. Все стены обшиты металлом, а из окна, – вернее было сказать, через стекло визора, – я увидел открытый космос со звездами и другими планетами.

Но самое главное заключалось в том, что мы находились не в открытом космосе на каком-нибудь шаттле, а вполне на планете, так как я видел ее поверхность.

Мы находились в каком-то грузовом отсеке и искали среди кучи техники то, что могло нам понадобиться. Экзоскелеты, другое полезное оборудование и самое главное, я видел собственными глазами, то устройство, которое способно перенаправлять линзы. Вот она наша цель. Я нашел ее!

Осталось только понять, куда следовать. Мне нужны были детали и, пройдя по нити, чуть дальше, я их нашел.

Это была тайная база Консорциума, на которой находилось требуемое оборудование. И эта база была на Плутоне. Год тут же всплыл в моей памяти, так как я слышал рассказы о ней из разговоров Колоды.

2493 год.

Я был так рад этой новости, что совсем забыл, где именно нахожусь и, конечно же, потерял концентрацию. Весь этот мир из мглы и нитей рассыпался в мгновение ока, и я оказался на полу нашего номера с улыбкой во всю ширь лица. Малой навис надо мной и, как раз, на его лице был испуг.

Я сжимал фигурки зверей и радовался как ребенок.

– 2493 год. Плутон, – произнес я, продолжая сиять, как лампочка. И даже, как-то не задумываясь, вложил фигурку сурка в руку Малому. Она мне больше не была нужна. – Вперед, мой друг!

Дата добавления: 2015-08-05