Глава 8. В мире обезьян

В Чикагском университете шел коллоквиум, посвя-
щенный поведению приматов. Здесь присутствовал и
Фриш, автор известных работ по биологии обезьян, ко
торый к тому же владеет — чрезвычайная редкость для
биолога — японским языком. На одной из полок би-
блиотеки внимание Фриша привлекли несколько япон-
ских книг и журнал, уже покрытые слоем пыли, —
видно, никто никогда не брал их в руки. И вот он уже
перелистывает нетронутые страницы. Удивление его
безгранично: перед ним раскрывается картина порази-
тельно глубоких и лучше, чем где бы то ни было, по-
ставленных наблюдений. Большая группа японских
ученых на протяжении ряда лет вела наблюдения,
а о них никто даже не слыхал! И тема — именно пове-
дение обезьян.

Фриш спешит оповестить о своей находке участни-
ков коллоквиума, в том числе и самого заведующего
кафедрой, который даже не подозревал о том, какое
сокровище таит его библиотека. Сенсация, как вы мо-
жете себе представить, огромнейшая и притом вполне
обоснованная, в чем легко убедиться, ознакомившись
с работами японских ученых в изложении Фриша.

Вскоре после окончания войны два биолога, Миия-
ди и Иманиси (Киото), совместно с группой других уче-
ных, которых обезьяны интересовали с точки зрения
медицины, решили совместно заняться изучением био-
логии обезьян. Имелись в виду главным образом ма-
каки {Macaco, fuscata), довольно часто встречающиеся
на южных островах, южнее острова Хонсю, а также на
северо-восточном побережье острова Кюсю. Первая
группа обезьян жила на невысокой горе Такасакияма,

отрезанной от мира с трех сторон морем, а с четвер-
той — горными хребтами, достигающими большой вы-
соты. Здесь, на ограниченном пространстве, с незапа-
мятных времен обитали макаки, никогда, по-видимому,
не выходя за его пределы. Исследователи расположи-
лись неподалеку от небольшого буддийского храма;

вблизи находилось поле сладких бататов, привлекав-
ших обезьян. Отсюда было удобно вести наблюдение.
Японцы придерживались методов, разработанных Кар-
иентером. Практически это те же методы, какие при-
менял Конрад Лоренц в своей работе с гусями и ут-
ками. Суть заключается в том, чтобы знать «в лицо»
каждое животное; как только это становится возмож-
ным, всем животным даются имена; обезьян опозна-
вать нетрудно благодаря разнообразию оттенков их
шерсти, В остальном наблюдатели поступали так: рас-
пределяли между собой день, разделив его на опреде-
ленные периоды; во время наблюдения все происходя-
щее записывали в журнал или на ленту портативного
магнитофона.

Особенность данной работы заключается в том/что
она продолжалась более восьми лет, Так что количество
накопленных документальных данных огромно. Ее
можно сравнить разве только с результатами двена-
дцатилетних наблюдений Лоренца над одним видом
серых гусей. Понятно, я могу дать здесь лишь весьма
сжатое описание работ японских ученых, целиком ос-
новываясь на сообщении Фриша.

Прежде всего, у макак существует некая социаль-
ная структура, нашедшая свое отражение в концен-
трическом размещении популяции на территории.
Центр занят почти исключительно самками и молод-
няком обоего пола, здесь же иногда находится не-
сколько крупных самцов. На Такасакияме таких сам-
цов было шестнадцать, но только шестеро из них —
самые крупные и наиболее сильные — имели право на
пребывание в центре. Остальные самцы, в том числе
те, которые еще не достигли половой зрелости, находи-
лись только на периферии — на скалах или на деревь-
ях. Но и здесь их расселение не было произвольным:

не вполне зрелые самцы были оттеснены ближе к

границам участка, а взрослые селились поближе к цен-
тру. Зато совсем молодые обезьяны могли сколько
угодно носиться повсюду, и они широко использовали
эту возможность. Совершенно то же самое наблюдая
Тинберген у лаек в Гренландии.

Такое размещение не меняется в течение всего дня;

животные кормятся на месте. С наступлением вечера
группа отправляется на ночлег, и при этом возникает
настоящая церемония. В процессии, всегда в одном и
том Hie порядке, шествуют сначала самцы-главари, при
них — несколько самок с детенышами; только вслед за
этим, окончательно убедившись, что все «главари» уже
проследовали, в «священный центр» группы прони-
кают взрослые самцы низшего, непосредственно подчи-
ненного главарям ранга. Они уводят за собой остав-
шихся самок и молодых обезьян, разыгрывая ту же
роль, какую только что исполняли их вожаки: бди-
тельно охраняют группу от возможного нападеяия
врагов, поддерживают дисциплину, в частности разни-
мают дерущихся, а затем подают сигнал к отправле-
нию. Вскоре центр пустеет, здесь остается разве кое-
кто из запоздавших, и тогда сюда осмеливаются в свою
очередь проникнуть полувзрослые, не достигшие зре-
лости самцы; последние замешкавшиеся взрослые сам-
цы пропускают их, позволяя им помочь в сборе отстав-
ших самок. Еще некоторое время могут порезвиться
здесь полувзрослые самцы и молодняк, но в конце кон-
цов и они уходят. Тогда появляются самцы-отшель-
ники (на Такасакияме их было трое); они вступают
на территорию, к которой не приближались в течение
дня, и собирают валяющиеся здесь объедки.

На следующий день на заре шествие возвращается
в том же порядке и снова занимает свои места, сохра-
няя концентрическое расположение.

В тех случаях, когда переход совершается не для
ночлега, а для поисков пищи, процессия движется не-
сколько по-другому: в первой трети идут животные
среднего размера, во второй — крупные самцы и самки,
некоторые с детенышами на руках, при них уже на-
учившиеся ходить малыши; в третьей — только молод-

няк; замыкает шествие арьергард из взрослых самцов
среднего размера. Иманиси замечает, что здесь перед
нами все то же расположение, но только развернутое
линейно.

В стаде поддерживается строгий порядок. Крупные
самцы в центре приглядывают за самками и детены-
шами и не допускают в эту зону самцов низшего
ранга. Однако подчиненные самцы могут помогать до-
минирующим животным в поддержании дисциплины,
преследуя и кусая нарушителей; иногда они объеди-
няются и с не достигшими половой зрелости самцами,
но только для борьбы с врагами, вторгающимися извне.
Вообще такие неполовозрелые самцы несут охрану, но
не слишком себя утруждают; большую часть времени
они проводят в играх, а игры у них жестокие, и, воз-
можно, здесь-то и определяется будущий ранг моло-
дого самца.

Различие в рангах проявляется и в том, как отно-
сятся обезьяны к непривычной пище. Наблюдатели,
конечно, не могли полностью оградить Такасакияму от
посторонних, не могли и запретить им бросать обезья-
нам конфеты. Но в отличие от обезьян зоопарков, пре-
красно знающих, что такое конфеты и как их разво-
рачивать, обезьяны с Такасакиямы никогда не виды-
вали конфет. А непривычная пища считается здесь
недостойной главарей, и подбирают ее только дете-
ныши. Позже ее отведают их матери, еще позже —
взрослые самцы (в тот период, когда самки готовятся
произвести на свет новых детенышей, а самцы присма-
тривают за годовалыми малышами). 'Наконец, в по-
следнюю очередь с конфетами знакомятся самцы, не
достигшие зрелости, они живут вдали от других и не
общаются с центром. Весь процесс привыкания ока-
зывается сильно растянутым: потребовалось почти три
года, чтобы младшие самцы привыкли к конфетам!

Конечно, прежде всего следует установить, являют
ли собой обезьяны с Такасакиямы образец, по кото-
рому можно судить о виде в целом. Ведут ли себя
обезьяны в других популяциях таким же образом?
Оказывается, нет. Здесь мы имеем дело как бы с раз-
ной «культурой», с разными «традициями». Вот при-

мер: нравы в популяции с Такасакиямы крайне
суровы по сравнению с двадцатью другими популяция-
ми обезьян, изученными в разных районах страны
японскими учеными. Здесь обезьяны пользуются наи-
меньшей свободой в отличие, например, от обезьян в
группе из Миноотани, где младшие самцы могут объе-
диняться в настоящие банды и совершать вылазки,
пропадая по нескольку дней, а когда этим обезьянам
бросают еду, они устремляются к ней с веселыми кри-
ками все вместе, не соблюдая никаких рангов.

Это еще не все. Суровые «спартанцы» с Такасакия-
мы самым жестоким образом наказывают своих прови-
нившихся самок; нередко те бывают сплошь покрыты
шрамами от укусов; у «афинян» же с Миноотани нра-
вы куда мягче — здесь редко когда увидишь самку со
следами расправы. Обезьяна высшего ранга в группе
из Миноотани для поддержания своего достоинства
ограничивается притворным нападением на подчинен-
ное животное; зато в Такасакияме нападение отнюдь
нельзя считать символическим, дело здесь доходит до
самых настоящих укусов. По-разному протекает и при-
выкание к конфетам: животные с Миноотани затрачи-
вают на него не более двух месяцев, а обезьянам с Та-
касакиямы, как мы могли убедиться, требуется для
этого больше трех лет. Самки и в той и в другой группе
достаточно легкомысленны, но вожак с Миноотани бла-
годушно смотрет на свою самку, резвящуюся с самцом
низшего ранга; если же что-либо подобное вздумает
проделать самка с Такасакиямы, ее ждет жестокая
взбучка. Что же касается провинившегося вместе с ней
сородича, то вожак только посмотрит ему прямо в глаза,
и тот бросится наутек, не дожидаясь продолжения.

Поведение обезьян из разных популяций различно
во всем, например в способах передвижения при по-
исках пищи. Популяция из Такасакиямы двигается по
радиусам, расходящимся от центра; в Арасияме груп
па меняет»расположение в соответствии с временем
года, а группа из Содосимы движется по зигзагообраз-
ной линии. Само собой напрашивается предположение:

не передается ли манера поиска из поколения в поко-
ление? Наблюдаются различия и в пище· в одних груп-

пах обезьяны не едят яиц, в других поглощают их
С удовольствием. Известны и такие популяции, в кото-
рых яйца едят только взрослые животные, старше
двадцати лет.

По-видимому, существуют также определенные, не-
большие, но многочисленные различия в звуковых сиг-
налах у обезьян из разных популяций; они выра-
жаются в некотором видоизменении сигналов, общих
для вида в целом. Впрочем, эта область пока мало
исследована. Во всяком случае, вполне вероятно, что и
здесь, как и у других животных (например, у птиц,
о чем говорилось выше), различия возникают и разви-
ваются вследствие того, что группы редко встречаются
и даже избегают встреч.

Происходят ли в группах с течением времени ка-
кие-либо изменения? И на этот вопрос ответ стано-
вится возможным благодаря многолетней работе япон-
ских исследователей, по крайней мере в отношении
популяции с Такасакиямы. В 1952 году популяция
насчитывала 160 обезьян, в 1958—около шестисот.
При этом число самцов-вожаков снизилось с шести до
четырех, и все они были старше двадцати лет; в сле-
дующем, низшем, ранге число самцов, подвластных
главарям, не изменилось — их было по-прежнему де-
сять. Менее значительной стала роль не достигших
зрелости самцов в службе охраны—уж очень их стало
много. Некоторые из них покинули группу. Наблюда-
лись и попытки подчиненных самцов перейти в касту
вожаков, но все они остались безуспешными.

Дата добавления: 2015-07-20