Жабы и лягушки

Эти животные также обладают голосом — да еще
каким! Жаб и лягушек сейчас все чаще используют
в лабораториях, где их легко разводить, и голосовой
аппарат их подробно исследован. Аппарат этот совер-
шенно иной, чем у насекомых: отличительная особен-
ность звукового аппарата — воздушные мешки,
достигающие иногда огромного развития. Эти мешка

раздуваются, когда животное подает голос, и служат,
по крайней мере отчасти, резонаторами.

Вопрос о слухе у земноводных вызвал немало спо-
ров. Кое-кто даже утверждал, что они глухи и не
способны слышать звуки, которые сами же производят.
Однако последними исследованиями по нейрофизиологии
доказано, что они слышат, хотя и гораздо хуже,
чем рыбы или наземные млекопитающие. Возможно,
часть звуковых колебаний передается не прямо в на-
ружное ухо, а доходит до внутреннего уха кружным
путем, через все тело. С другой стороны, некоторые
жабы лучше реагируют на звук, когда их тимпаналь-
ные органы наполовину погружены в воду, причем
прерывистые звуки воспринимаются лучше. Впрочем,
разные виды земноводных слышат по-разному, так что
следует избегать слишком поспешных обобщений на
этот счет. Наконец, за исключением периодов размно-
жения, иногда очень кратких, самцы могут держать
себя так, словно их совсем перестали «интересовать»
ввуки.

При всем том структура звукового сигнала у земно-
водных гораздо сложнее, чем у поющих насекомых:

может изменяться не только частота, но и тембр (за-
висящий от пропорции обертонов), а также длитель-
ность индивидуальных позывных и количество повторе-
ний. Наиболее четкие реакции вызываются обычно
последним свойством, а не частотой колебаний и не
тембром сигнала.

Призывный клич самцов несет целый ряд функций
(по Богерту). Призыв самца (самки и самцы собираются
вместе во время размножения) помогает самкам узнать
своего сородича — ведь в одном пруду живут обычно
многие виды земноводных; некоторые самки отклика-
ются на зов самца своей песней. Существовало мнение,
что сигнал самца помогает найти пруд, в котором
происходит размножение («инстинкт дома»). Не исклю-
чено также, что голосовые упражнения самца служат
для охраны и защиты его личной территории. Чаще
всего самец издает призывный крик, обращенный к
самке, который вливается в общий хор, подобный хорам

у насекомых. Разнообразный по тональности и по дли-
тельности у каждого вида, он слышен отовсюду; не-
которые древесные лягушки квакают в кустах или
взобравшись на деревья на высоту одного метра и выше;

есть жабы, которые поют прямо на земле или в глубине
своей норы; существуют и такие виды, которые обитают
преимущественно в воде и издают звуки, сидя под
водой.

Территория у жаб. Призывный крик обращен исклю-
чительно к самкам, но у некоторых видов жаб, как и
у птиц, он предупреждает самцов о том, что участок
занят и что законный владелец не расположен при-
нимать непрошеных гостей. С этой точки зрения
трудно представить себе что-либо более поразительное,
чем поведение техасской лягушки Syrrhophus marnocki,
изученной Джеймсоном. Эти земноводные никогда но
приближаются друг к другу менее чем на два-три метра;

обычно плотность популяции не превышает 8—9 особей
на 4000 квадратных метров. Джеймсон обнаружил, что
незанятую территорию очень быстро занимают самцы,
явившиеся с периферии. За 30 дней с площади
32000 квадратных метров он снял 87 самцов, пометив
предварительно, насколько это было возможно, владель-
цев периферийных участков; оказалось, что в центре
опустошенного Джеймсоном пространства было 46%'
захватчиков, явившихся с периферии и проделавших
путешествие более 100 метров, что значительно прево-
сходит нормальную длину их переходов... Затем он, на-
оборот, выпустил 25 самцов в центр уже заселенной
зоны: они не смогли остаться там, и были им найдены
только на периферии, в 150 метрах. Заметим к тому же,
что призыв Syrrhophus легко услышать более чем за
100 метров. Переселенцы, занявшие пустое простран-
ство, уже владели другой территорией. Так что же
заставило их сняться со своего места для того,
чтобы занять пустующий участок своего соседа? За-
гадка!

Крик, оповещающий о бедствии. Земноводное, схва-
ченное врагом, подает сигнал бедствия, издаваемый
с открытым ртом (обычно кваканье производится

с закрытым ртом). Этот сигнал, видимо, доходит до со-
родичей; во всяком случае, когда они его слышат, ритм
их дыхания изменяется. Подойдите к краю болота — ля-
гушки сразу же прыгают в воду; нередко они при этом
квакают особым образом; впрочем, достаточно всплеска,
который производит лягушка при погружении, чтобы
заставить обитателей пруда насторожиться: после этого
стоит сделать шаг — и все сразу прячутся в воду. При
первом же приближении наблюдателя, которого выдает
колебание почвы под ногами, хор сразу смолкает. То же
бывает и у насекомых. Сколько раз я ловил Ephippigere^!
Эти крупные прямокрылые в августе буквально навод-
няют высохшие луга и отчаянно стрекочут в ракитнике.
Как ни стараешься передвигаться совершенно бесшумно,
стоит приблизиться на метр — и все смолкает; при-
ходится стоять несколько минут в полной неподвиж-
ности, чтобы дождаться возобновления пения. Обычно
при этом оказывается, что певец находится у тебя под
самым носом (его окраска делает его совершенно не-
отличимым от окружающей растительности). В отличие
от Ephippigeres с его хорошим зрением, лягушки не
пугаются, сколько бы вы ни размахивали руками, лишь
бы вы стояли на месте. С Ephippigeres же приходится
избегать малейшего движения.

У земноводных также существуют хоры, к сожале-
нию, даже слишком громкие. Это известно всем, кто
живет вблизи пруда. У немцев существует поверье,
будто в каждом пруду есть свой «хормейстер» —старая,
умудренная опытом лягушка, которая задает тон всей
капелле. Некоторые натуралисты придерживались того
же мнения. Согласно данным современных исследова-
ний, лягушка или жаба, наделенная самым сильным
голосом (в этом отношении существуют значительные
индивидуальные различия), не является вожаком и но
играет главенствующей роли, тем более что у земновод-
ных нет выраженной иерархии. Зато они часто распе-
вают трио или дуэтом. Это наблюдал Гуэн у маленьких
лягушек-древесниц Hyla crucifer и Блер — у различ-
ных видов земноводных. Вот как описывает Гуан пение
Byla: «Древесница издает первый крик, звучащий на
одной ноте определенное число раз. Помолчав немного

и не получив ответа, она издает нечто вроде трели,
которая явно оказывает стимулирующее действие, по-
тому что другой партнер отзывается на нее уже па
другой ноте. Теперь оба некоторое время поют вместе,
причем каждый из них поочередно издает свою ноту.
Если третий не откликается, они прерывают пение и
первый повторяет свою трель. Случается, что в ансамбль
вступает третий — тоже на другой ноте. Дальше они
поют уже втроем, сохраняя строгую очередность, и
каждый издает свою, отличную от других ноту».

Загадка некоторых земноводных. Почему для мета-
ния икры эти земноводные отправляются всегда в одно
и то же болото, совершая при этом иной раз длинней-
шие переходы? Если их бросить в другой пруд, вполне
подходящий на вид, оии сейчас же покидают его и воз-
вращаются к себе. Высказывалось мнение, что первые
самцы, прибывшие в избранную зону, своим пением
привлекают остальных, но дело не в этом. Существуют
виды, которые появляются в месте размножения, пе
производя никаких звуков.

Так в чем же дело? Можно предположить, что раз-
гадка лежит в каких-то особенностях местности. Ан-
дерсон описал такой случай: множество маленьких
лягушек-древесниц Microphyla собиралось в пруду диа-
метром метров двадцать. Весной окрестные поля раз-
ровняли, пруд засыпали и весь участок очистили от
кустарника. И что же? В июне, после сильного дождя,
автор обнаружил десятка три древесниц, распевающих
среди борозд на том самом месте, где был пруд, а ведь
никаких признаков, по которым можно было бы найти
это место, не осталось. Стоит добавить, что жабы так-
же безошибочно приходят к бывшему пруду, даже если
он осушен.

Этого факта достаточно, чтобы исключить воз-
можность влияния гидротропизма. К тому же Саваж
подчеркивает, что переходы земноводных совершаются
обычно после сильных дождей, когда почва пропитана
влагой; здесь не может быть и речи о гидротропизме.
Не выдерживает критики и теория, согласно коюрой
жабы и лягушки будто бы просто спускаются под уклон
и, таким образом, неизбежно попадают в низину к свое-

му пруду. Выпуская жаб на равном расстоянии от двух
прудов, Буланже убедился, что они избирают только
один, а именно тот, где всегда происходят их ежегодные
сборища. Чтобы попасть туда, они преодолевают все-
возможные препятствия, в том числе довольно крутые
подъемы и спуски. Как после этого говорить всерьез
о теории преимущественного движения под уклон?

Саваж высказал еще одно предположение: нет ни-
чего невозможного в том, что каждый пруд имеет свои
особый запах, который земноводные узнают на расстоя-
нии; он создается благодаря жизнедеятельности тех
разнообразных видов водорослей, которые обитают в
пруду и той растительности, которая его окружает.
Это, по-видимому, действительно подтверждается па
примере травяных лягушек Rana temporaria, которых
как раз и изучал Саваж. Но не так легко согласиться
с этой теорией, когда подумаешь о древесницах, на-
ходящих свой пруд даже через несколько месяцев
после того, как его засыпали.

Дата добавления: 2015-07-20