Строители

Несмотря ни на что, ничего не могу с собой поде-
лать - я нахожу муравьев чертовски симпатичными.
Всегда я был скорее мирмекологом ¹, чем апидологом².
Недаром, видно, проведены долгие часы в лесной чаще
за разглядыванием какой-нибудь семьи рыжих му-
равьев... Жарко. Не слышно людских голосов, только
пронзительно гудят пчелы, собирая нектар на верхуш-
ках деревьев, да у самой земли настороженное ухо ло-
вит тихий-тихий звук, как будто «мох шуршит под кап-
лями дождя», — то поют крошечные лесные сверчки
Nem.obius; вот они тысячами носятся по опавшим ли-
стьям; да еще раздается чуть слышный размеренный
шорох... уж не проходит ли, шагая в ногу, колонна
гномов? Нет, это рыжие муравьи движутся по одной из
своих троп; они, наверное, побывали на той высокой
ели и вдоволь набрали сладких выделений тлей. На
меня — никакого внимания, разве что я стану в не-
скольких сантиметрах от их дороги. Тогда часть ко-
лонны останавливается, муравьи-рабочие поднимаются
на четыре задние лапки, грудь колесом, усики подра-
гивают. Стоит мне шевельнуться — брюшко изогнется,
и в меня полетит струйка муравьиной кислоты. Если
она попадает в глаза, чувство при этом такое, будто в
зрачок воткнули раскаленную иглу. Не будем же нару-
шать их покой, для этого достаточно держаться на
определенном расстоянии. Как деятельны они и как
это удивительно! А я... что делаю я здесь, среди при-
роды, не подозревающей о моем существовании?..

В десяти метрах высится громада муравейника.
Множество троп сбегается к нему. Я нанес их на кар-
ту. Общая протяженность троп превышает семьсот

' Мирмеколог — ученый, изучающий муравьев. — Прим.
ред.

² Апидолог — ученый, изучающий пчел. — Прим. ред.

S

метров. Шуршание бесчисленных лапок и характерный
запах муравьев доносятся издалека, за несколько мет-
ров. И мнится мне, будто я оказался перед липом ци-
вилизации, но цивилизации, далекой от нас, как бы
упавшей с другой планеты, и нам никак не установить
общения с нею.

Ни разу не бывало, чтобы человек, не посвященный
в таинства науки о природе и приглашенный понаблю-
дать за муравьями, не спросил: «Так кто же за кем
наблюдает: вы за ними или они за вами?» И я всегда
отвечал: «Им все-таки не хватает одного из основных
признаков ума — способности к прогрессу. Ведь му-
равьи за все то очень долгое время, что они суще-
ствуют (т, е. более сорока миллионов лет, если наука
не ошибается), ни на волос не продвинулись вперед;

судя по редким находкам, ископаемые муравьи и следы
их деятельности мало отличаются от того, что мы ви-
дим сейчас». Обычно такой ответ заставляет собесед-
ника прекратить расспросы. Как раз, впрочем, в ту ми-
нуту, когда сам я начинаю сомневаться в безупречной
честности и полноте своего ответа. Ибо, во-первых, о
нравах ископаемых муравьев трудно сказать что-либо
определенное; во-вторых, они по меньшей мере в со-
рок раз старше человека, так как наш род насчиты-
вает не более миллиона лет, а вид Homo sapiens в
узком смысле слова и того моложе, ему всего каких-
нибудь сто пятьдесят тысячелетий. Следовательно,
эволюция муравья, если она есть, идет гораздо медлен-
нее. Это, кстати, справедливо, по-видимому, и для про-
чих насекомых, так как таракан, найденный в пермско-
каменноугольных породах (350 миллионов лет до на-
шего времени), судя по отпечаткам, действительно
очень близок к современному таракану. А если эволю-
ция муравьев протекает со скоростью, хотя бы в 40 раз
меньшей, то их жизнь и нравы могут изменяться и со-
вершенствоваться совершенно незаметно для пас. И лет
этак миллионов через сто какой-нибудь шестиногий
длинноусый эрудит напишет, что, судя по весьма древ-
ним источникам, некая обезьяна совершенно внезапно
превратилась в другое существо и это новое существо

настроило невесть чего, каких-то гор из камня, а за-
тем молниеносно исчезло...

Но от того, что мы будем задавать себе подобные
неразрешимые вопросы, наука, право же, ничего не
приобретет.

Будем, однако, снисходительнее к себе! Ведь не
грех и пофантазировать. Попробуем, например, рас-
смотреть поликализм. Этим ученым словечком обозна-
чается явление, наблюдаемое у многих видов муравьев,
но особенно ярко выраженное у лесных муравьев; речь
идет о союзе нескольких колоний. У многоматочных
видов на расстоянии около метра друг от друга появ-
ляются дочерние колонии, причем в каждой по не-
скольку маток. Такие колонии процветают, подобно
побегам большой ветви. Однако особенно выразитель-
но выглядит это явление у рыжих лесных муравьев,
строящих itynona своих гнезд из мелких веточек. Ренье
описал колонии, охватывавшие сотни гнезд, простирав-
шиеся на 10 гектаров и соединенные целой сетью по-
стоянных дорог, настолько постоянных, что составлена
их карта. Гнезда «знакомы» между собой. Иными сло-
вами, муравьи, проявляющие полнейшую нетерпимость
и даже беспощадность по отношению к проникшему в
гнездо чужому, хотя бы и одного с ними вида, охотно
принимают любого коллегу по поликалической коло-
нии. Иногда в каком-нибудь участке колонии некото-
рые гнезда оказываются заброшенными, зато чуть по-
одаль возникает десяток новых муравейников, словно
ведется методическая разработка всех возможностей
участка. Вы скажете: что же здесь такого особенного
по сравнению с поликализмом, при котором гнезда, как
только что говорилось, строятся на расстоянии всего
нескольких сантиметров одно от другого? Согласен!
Дело здесь, конечно, не в расстоянии между муравей-
никами и не в протяженности участка, занимаемого
колонией. Просто у рыжих лесных муравьев явление
это предстает более выпукло, как бы под лупой, оно
производит более внушительное впечатление. Именно
поэтому я привел этот пример. Думаю также — я это
уже высказывал, говоря о пчелах, — что когда между
отдельными насекомыми с их крошечным мозгом

возникает взаимосвязь, то мы, несомненно, присут-
ствуем при возникновении чего-то совершенно нового,
того, что является обществом насекомых, и есть немало
серьезных оснований рассматривать такое общество
как надорганизм. А что происходит, когда складывает-
ся федерация из этих уже укрупненных единств? Ста-
нут ли возражать мне инженеры, если я скажу, что
«способности» вычислительной машины пропорцио-
нальны ее размерам или по крайней мере числу состав-
ляющих ее элементов?

Я люблю такие раздумья; они не столь уж фанта-
стичны, как может показаться. Они питают науку, по-
тому что самая живая часть ее неотделима от роман-
тики. Питают, потому что воодушевляют на новые
эксперименты, а в этом, по-моему, состоит главная и,
быть может, единственная заслуга теории. Являются
ли, например, связи между отдельными единицами по-
ликалического общества изотропными, т. е. одинако-
выми во всех своих частях и по всем направлениям?
Или существует иерархия и одна колония так пли
иначе главенствует над другой?

Это, пожалуй, можно установить, выяснив, суще-
ствует ли обмен между колониями, и если да, то как
он происходит на всех этих тропах, составляющих бук-
вально кровеносную систему колонии. Поможет нам в
этом метод меченых атомов, которым теперь обязатель-
но заправляют любой соус не только физики — им это
положено, — но и биологи. Изотопы вводят животным
и даже человеку; затем при помощи счетчика Гейгера
прослеживают их дальнейший путь в организме. Изо-
топы добавляют в корм насекомым, например мухам
и комарам, чтобы выяснить, куда они направляются
от мест выплода и насколько широко они расселяются.
В растворе, содержащем радиоактивный изотоп фосфо-
ра, смачивают личинок насекомых, а затем скармли-
вают их хищным подземным муравьям; таким путем
удается выявить расположение галерей у этих му-
равьев.

У нас не было, к сожалению, поликалических коло-
ний. Но все-таки мы решили изучить таким методом
связи, существующие внутри одного муравейника, что-

бы в известном смысле набить руку. И вот в один пре-
красный день мы с Леконтом и несколько физиков, во-
оруженных весьма внушительной аппаратурой, прибы-
ли в тот лес под Эперноном, в котором я уже в течение
нескольких лет не давал покоя муравьям. Я выбрал
превосходный муравейник Formica polyctena, располо-
женный на склоне холма и со всех сторон окружен-
ный множеством муравейников Formica rufa, вида,
очень близкого к F. polyctena, но одноматочного (F. po-
lyctena — многоматочный вид; у них бывает по две
тысячи и больше маток в колонии). Я вам только что
рассказывал об этом большом муравейнике, в активно-
сти которого есть что-то пугающее. Здесь перед нами
открывалась возможность провести очень интересные
наблюдения. Одного из них мы с Леконтом ждали с
озорной радостью: мы готовились посмотреть, как бу-
дут вести себя два молодых физика, когда им в брюки
заползет масса коварных муравьев. Биологу в этих
условиях еще кое-как удается сохранить некоторое по-
добие хладнокровия. Не то было с повелителями цик-
лотронов... Но вот, после того как они помянули всех
чертей, обругав нас заодно с муравьями, опыт начался.
В тарелку налит сахарный сироп, в который добавлен
радиоактивный фосфор в дозе, вполне достаточной для
того, чтобы убить трех-четырех человек, но муравьям
все нипочем: насекомые вообще хорошо переносят
радиоактивные излучения.

Пока все идет очень обыкновенно. Измерения, сде-
ланные вдоль муравьиных троп, как и следовало ожи-
дать, показали, что радиоактивность líaK бы расплыва-
лась, подобно масляному пятну, с большей или мень-
шей быстротой, в зависимости от интенсивности дви-
жения, далеко не одинаково оживленного на разных
тропах. Не знаю, кому из нас пришло в голову изме-
рить для контроля величину радиоактивности соседних
гнезд Formica rufa. Никаких отклонений от нормы:

счетчик отмечал только «фоновый шум», тот невиди-
мый душ из космических лучей, под которым мы все
живем, или «эманацию», исходящую от почвы в ответ
на него. Переходим к гнезду F. rufa, расположенному
метрах в сорока от муравейника F. polyctena. Стрелка

счетчика вдруг начинает вести себя самым необычным
образом. Отходим на некоторое расстояние — счетчик
снова отмечает лишь фоновый шум. Возвращаемся —
опять значительное отклонение. Места для сомнений
не оставалось. F. polyctena передали изотопы F. rufa.
Но как? Не знаем. Припоминаем только, что Гесвальд
из Вюрцбурга (ФРГ) обнаружил нечто подобное у
разводимых им муравьев, именно у F. polyctena и
F. rufa. Ему, однако, возражали, что речь идет, по-ви-
димому, о какой-то аномалии поведения, вызванной
содержанием в неволе в лабораторных условиях; к нам
такая критика неприложима. Следовательно, между
муравьями различных видов существуют, вероятно, ка-
кие-то иные контакты, помимо тех, о которых было из-
вестно до спх пор (т. е. кроме войн и захвата в раб-
ство, о чем речь пойдет ниже).

Дата добавления: 2015-07-20