Глава III. Я не болею тобой 2 страница

Конечно, они увиделись снова. Каждый вечер Женька с маньякальной настойчивостью приезжала в клуб. Садилась за столик, заказывала что-то и… смотрела.
Она так и не решилась больше подойти к Марине, заговорить с ней. Много раз пыталась – но что-то внутри как будто говорило: «Стой. Не время. Ты пожалеешь об этом». И приходилось останавливаться на полпути.
Иногда Марина танцевала. Танцевала так, что от одного только созерцания Женю бросало в дрожь.
-Как странно, - задумывалась, - Почему я так на неё реагирую? По большому счету, в ней нет ничего особенного. Она обычно говорит, сдержанно двигается и очень просто танцует.
Но именно эта сдержанность и простота доводила Женю до такого нервного напряжения, что сигарета начинала подрагивать в руке.
Естественно, девушка старалась не обращать на себя внимание. Она выбирала столики подальше от танцплощадки, просила официанток принести какой-нибудь букет. И уже под цветочным прикрытием – наблюдала.
Воспаленный мозг фиксировал все мелочи, связанные с Мариной: ее настроение, ее передвижения по клубу, ее степень опьянения.
Марина появлялась в клубе часто – практически каждую ночь. Иногда с друзьями, иногда с мужчиной. С одним, другим, третьим… Женька сбивалась с толку, пытаясь понять, что из этих людей Маринкин парень.
Через пару недель поняла. Это был веселый жизнерадостный мужчина, который весь светился от счастья, когда смотрел на Марину.
-Странно… Почему он позволяет ей проводить время с другими? Я бы не позволила, - мелькала мысль и тут же на смену ей приходила другая: «Впрочем, её нельзя посадить в клетку. Сбежит…»
Тогда Женька даже не догадывалась, насколько была неправа.
-Ты слишком много куришь. – Даже не обернувшись, Женька поняла, чей это голос. Застыла, наблюдая, как Марина забирает у неё сигарету и присаживается рядом.
-Боже, что со мной происходит? - девушка закрыла глаза, мысли носились по растрепанной голове вхолостую, - Прекрати немедленно! Она всего лишь докуривает твою сигарету, присев рядом с тобой и для нее в этом нет ничего особенного. Это ты, а не она, считаешь миллиметры между вами
-Проснись и пой, проснись и пой, - мелодично пропела Марина, - Ты почему не подошла поздороваться?
-Привет… Я не хотела тебе мешать.
-Глупости какие! Олег выпил лишнего и за руль не сядет. Отвезешь меня домой?
-Конечно! - Женька подскочила, сбивая на пол бокал и бутылку. Глаза заметались в поисках сумки и ключей от машины, - Идем… Я сейчас.
-Не нервничай так! - Марина посмотрела с улыбкой и взяла девушку под руку. От этого прикосновения, казалось, мигом сгорел рукав Жениной рубашки, - Пойдем.
Когда они вышли на стоянку, Женька вся покрылась холодным потом. Любимая старенькая машина показалась ей в этот момент дряхлой уродиной. Но Марина, не обратила на это никакого внимания. Расправив стрелки на брюках, она элегантно села на переднее сиденье. Женя с шумом втиснулась за руль.
-Куда едем?
-Выезжай на Большую Морскую, а там я скажу, когда поворачивать.
-Хорошо.
Они ехали долго. Петляли по маленьким улочкам, лучи света от фар вырывали из картин уличной жизни какие-то кусочки. И было очень тревожно молчать, потому что вроде бы, и не сказано еще ничего, и в то же время сказать нечего…
Однажды, года два или три назад, Женька решила для себя, что всегда хотела быть такой, как Лёка: смелой, сильной, независимой, чуточку жесткой и, главное, уверенной. Всегда и во всем. Сейчас она как никогда жалела, что так и не стала такой.
-Тормози. Вот этот дом, - Марина указала на новую десятиэтажку, спрятавшуюся глубоко в дворах.
-Хорошо.
-Пойдем, я угощу тебя чем-нибудь вкусным.
Женя задохнулась от счастья. Выползла из машины, рванулась открыть вторую дверь и не успела – Марина уже спокойно прошествовала к подъезду.
-Красиво тут, - Женька удивилась, насколько чисто и приятно было внутри. Синего цвета стены, новый лифт, в котором они стояли так близко друг от друга, что девушка боялась упасть на пол и уже не встать. И вот, наконец, - квартира.
-Ты одна живешь? - вырвалось неожиданно.
-Одна. Не бойся, разъяренный муж не прервет командировку и тебе не придется прятаться на балконе, - Марина смеялась, доставая тапочки и увлекая Женьку за собой в кухню.
-Я ничего не боюсь.
-Неужели? - как по мановению волшебной палочки на столе возникли чашки, тарелка с пирожными и горячий чайник, - Совсем ничего?
-Совсем. Я разучилась бояться с тех пор, как приехала в Питер.
-Не может такого быть. Каждый человек чего-нибудь боится. Тебе чай или кофе?
-Чай. Нет, ты не права. Человек боится только того, с чем не может справиться. А я теперь могу справиться с чем угодно.
-О, как самоуверенно! - Марина устроилась на стуле и достала сигареты, - Прямо дух захватывает!
-Это не самоуверенность, и не бахвальство. У тебя ведь тоже наверняка бывали такие чёрные дни, после которых думаешь, что уже ничего не страшно.
-Бывали, конечно. Но это ощущение быстро уходило – потому что в мире всегда есть чего бояться.
-Ну а я не боюсь ничего. Потому что когда в определенный момент боли становится слишком много, человек просто перестает её ощущать. Так случилось со мной.
-А ты, оказывается, максималистка… Надо же. Сколько тебе лет, Жень?
-Двадцать семь, - Женька улыбнулась жалко и потянулась за сигаретой, - И я не максималистка.
-Ну хорошо, пусть будешь максималисточкой, - Марина смеялась, - Маленькой такой…
-Почему маленькой?
-Потому что я старше тебя на три года, глупенькая! Так что теперь буду обращаться с тобой как с ребенком.
-Я не ребенок!
-Ну да, ну да… Конечно! - женщина неожиданно протянула руку и погладила Женю по голове. От этого невинного прикосновения кровь в венах забурлила и, кажется, даже закипела.
Марина застыла, наблюдая, какой эффект произвел её жест. А потом коснулась кончиками пальцев Женькиных щек, провела по подбородку. Девушка закрыла глаза от наслаждения. И всё кончилось: Марина убрала руку и налила себе еще кофе.
-Жень, а когда ты поняла, что любишь женщин?
Вопрос прозвучал как гром в тишине, наполненной чувственностью и негой. Женька помотала головой, прикурила очередную сигарету и с трудом взяла себя в руки:
-А я этого никогда не понимала.
-В смысле? Мне показалось, что ты… Ну…
-Лесбиянка? - девушка усмехнулась мрачно, - Нет, ты не угадала. В моей жизни были мужчины. Двоих я любила.
-А как же Лёка?
-Ленка была моей феей. Моим личным ангелом-хранителем. Знаешь, если бы она была чуточку другой, я бы, наверное, уже не смогла её любить.
-Почему?
-Не знаю... Она была кем-то очень особенным. Необычным. Ярким. Я не знаю, Мариш. Она не была принцессой или чем-то в этом роде. По большому счету, я точно знаю, что принцев и принцесс ждать никогда не стоит: у них и так всё есть. А у меня была Ленка. Чудесная. Замечательная. Моя. Я знала все её недостатки, а их было немало, но любила её. И люблю до сих пор где-то, наверное. И я знаю, что когда буду умирать – подумаю в первую очередь о ней. Именно о ней.
-Вот как? А что же тогда ты чувствуешь ко мне? - в глазах Марины мягко скользнула насмешка. Скользнула – и спряталась в темных зрачках.
-А тебя я… люблю, - с трудом выговорила Женька, - Понимаешь, у меня всегда была мечта. Запретная, преступная. Я хотела найти человека, такого, чтобы всё – с первого взгляда, чтобы сразу – любовь, чтобы дрожь в коленках и заплетающийся язык. И я нашла. Ты появилась неожиданно, из ниоткуда и безраздельно заняла моё сердце. Как ангел. Тихий светлый ангел. Я знаю, ты сейчас скажешь, что я не знаю тебя, но это не так. Сейчас я чувствую только тепло в душе. Потому что ты рядом. Близко. Значит – всё правильно. Значит – всё хорошо. Я искала тебя, Маришка. Я искала тебя всю свою сознательную жизнь. В силуэтах прохожих, в окнах домов. Я искала тебя во всех, кого встречала на своем пути – и не находила. А теперь нашла. И я не отпущу тебя больше никуда. Я сделаю всё ради того, чтобы ты была счастлива.
-Жень… Ты очень красиво говоришь, конечно, но…
-Подожди! Ты не любишь меня – это естественно. Скорее всего ты никогда меня не полюбишь – я это понимаю. Но, умоляю, позволь мне просто быть рядом с тобой. Как друг, как приятель, как кто угодно. Я хочу быть рядом. Я больше никогда не заговорю о своих чувствах, никогда не сделаю ничего такого, что будет тебе неприятно – клянусь! - Женька сползла со стула на пол и опустилась на колени, глядя снизу вверх на расширившиеся глаза Марины, - Только не прогоняй меня. Я сейчас как пьяная, знаешь… И я хочу перестать говорить, но не могу. Я как на ладони перед тобой, ангел мой. И я умоляю тебя – не прогоняй меня из своей жизни.
Марина протянула руку и осторожно вытерла слезы, катившиеся по Жениным щекам. Помолчала немного. А потом улыбнулась мягко и немного растерянно:
-Вставай с пола, котенок. Никто никуда тебя не прогоняет.
-Ты… Я смогу тебя видеть… Хоть иногда?
-Господи, ну конечно! - женщина схватила Женьку за руки, помогла подняться и обняла крепко-крепко, - Глупый ты ребенок, всё это так… Так странно. Откуда ты появилась… такая?
-Не знаю, - Женя всхлипывала, тщетно пытаясь отстраниться, уйти от этих объятий. Но руки не слушались, они словно отделились от хозяйки и сами по себе вжимались в ласковое тепло.
Наконец, Марина оторвалась от Женьки и села обратно за стол. Потом подумала и достала из шкафчика бутылку коньяка и бокалы. Налила.
-Ну, давай. За чистые и светлые отношения, - и залпом выпила.
Женька последовала её примеру. Сразу стало легче: появился румянец на бледных щеках, перестали трястись руки. Марина задумчиво оперлась подбородком о ладони и прошептала:
-Господи, что же мне теперь с тобой делать?
-Ничего! - поспешно ответила Женя, - Ты просто будь… Такой, какая ты есть. И всё. Я ничего от тебя не требую, мне ничего от тебя не нужно. Я не создам тебе проблем, обещаю.
-Ты уже создала…, - улыбнулась Марина и, увидев ужас на лице Женьки, добавила: - И создала именно тем, что тебе ничего от меня не нужно…

Снова закружился хоровод времени. Да так, что оглянуться не успели – а уже август на пороге, и новое яркое солнце и новое счастье, и новые надежды. Женя очень изменилась за эти месяцы. Улыбалась, шутила, смеялась – была совершенно и полностью счастлива. Очень редко выпадала возможность побыть с Мариной наедине, но девушка никогда ни на чём не настаивала. Появлялась только тогда, когда была нужна. Медленно, постепенно они привыкали друг к другу. Не смущало даже то, что Марина никогда ничего о себе не рассказывала. Женя знала, что она работает в рекламном агентстве, что её родители живут в Израиле, что её друга зовут Олег, и он славный, хоть и ревнивый, парень. Больше - ничего. Но Женьке и не нужно было много знать. Она светилась, когда её хвалили за что-то, радовалась каждой улыбке, каждому случайному прикосновению.
На работе Женька теперь появлялась редко: только когда это было необходимо. Канули в лету частые посиделки с Максом, Лесей и Сергеем за бокалом вина. Девушка отдалилась от всех, заперлась в своем маленьком мире и категорически отказывалась оттуда появляться.
-Жень, давай сегодня сходим куда-нибудь все вместе, - предлагал Макс, заглядывая в рабочее время в Женькин кабинет.
-Нет, не могу… У меня сегодня встреча.
-С кем?
-С одним человеком.
-Джен, мы уже помаленьку начинаем ненавидеть этого твоего «одного человека».
-За что это, интересно?
-За то, что он тебя у нас украл и возвращать не собирается, - Максим смеялся и закрывал за собой дверь.
Совсем иначе реагировала на происходящее Олеся. Она замкнулась в себе, редко улыбалась и почти перестала звонить Жене домой. Сергей говорил, что у неё какие-то проблемы, но Женька особо не вникала. Она теперь вообще ни во что не вникала, кроме Марины.
Но однажды, после возмущенного звонка Максима, Жене вдруг стало стыдно. И, отложив все дела, она поехала к Олесе.
-Привет, - Леся открыла дверь и стояла на пороге, холодно глядя на подругу, - Тебе чего?
-Привет, - Женька улыбнулась, пытаясь сгладить прозвучавшую грубость, - Мне бы поговорить с тобой.
-Ну, заходи, - девушка посторонилась и Женя следом за ней вошла в квартиру. Вошла и ахнула от изумления.
В квартире был полный разгром. Какие-то вещи валялись прямо на полу, всюду – на столе, холодильнике, подоконнике – стояли наполненные застарелыми окурками пепельницы. Под столом обалдевшая Женька разглядела какие-то стеклянные банки, наваленные некрасивой кучей. Да и сама Олеся выглядела не лучшим образом – круги под глазами, грязный халат, шерстяные носки и безразличное выражение лица – всё это окончательно напугало Женю.
-Собирайся, - скомандовала она, доставая мобильный телефон.
-Размечталась, - процедила Леся, - Говори что хотела и иди отсюда.
-Я сказала – собирайся, - повторила, - Иначе увезу прямо в халате.
-Я никуда не поеду. Ясно?
-Хорошо. Тогда я останусь.
Женя быстро переобулась в тапочки и отправилась в ванную комнату за ведром. Через полчаса в квартире закипела бурная деятельность: Женька выбросила окурки и весь прочий мусор, запихнула грязное белье в стиральную машинку и начала методично убираться и отмывать грязные полы.
Олеся никак не реагировала на всё происходящее. Покорно разрешила вытряхнуть себя из халата, так же покорно сходила в душ, потом, уже чистая, присела в кресло и с чашкой чая в руках принялась наблюдать за Женей.
А наблюдать было за чем: сильные руки уверенно сжимали черенок швабры, на спине, обтянутой белой майкой, переливались напряженные мышцы, мокрая челка падала на лоб, и ясные глаза блестели от труда и внутреннего напряжения.
Уборку Женька закончила только через несколько часов. Олеся к тому времени уже немного пришла в себя и даже попыталась помочь, но была отстранена сильной уверенной рукой.
Поразмыслив, Леся решила не настаивать и отправилась на кухню готовить ужин и варить кофе. Женя появилась неожиданно – выплыла из ванной комнаты, на ходу вытирая мокрые волосы.
-Пахнет здорово, - улыбнулась, аккуратно развешивая полотенце на спинку стула, - Кофе есть?
-А как же, - Олеся улыбнулась в ответ, - Садись. Всё практически готово.
Ели молча, старательно пряча друг от друга глаза и опасаясь заговорить о главном. Первой не выдержала Леся:
-Прости меня.
-Хорошо, - улыбнулась Женька, - Прощаю.
-Почему люди бросают друг друга? – помолчав, спросила вдруг Олеся.
-Не знаю. По большому счету, все мы – чьи-то бывшие. Отвратительное слово, правда? Так тяжело ощущать себя… бывшей.
-Да, - прошептала Олеся, - Тяжело. Бывшей, брошенной, оставленной. Растерзанной, раздавленной. Так глупо, Жень. Тебя бросают и ты вдруг остаешься одна. И это так странно – разве можно бросать живого человека? Выкинуть из жизни? Ведь человек всё равно живой, ему нужно работать, есть, пить, спать, разговаривать, - то есть делать всё то, что он делал до этого. Но вот только сил жить нет. Нет и всё. И ты вдруг понимаешь, что была совсем не готова к тому, что тебя бросят.
-Лесь, - улыбнулась грустно, - Как бы это ни сложилось, нельзя быть готовым к тому, что тебя бросят. Ты можешь догадываться, если чувствуешь, что от отношений повеяло холодом, можешь думать об этом, даже с друзьями советоваться и удивляться: «почему?». Но когда звучит фраза «Я ухожу» или другая – еще более идиотская – «Давай будем друзьями», ты понимаешь, что всё равно была не готова к этому.
-И что делать тогда? Как это пережить?
-Не нужно переживать. Нужно просто жить. Сохранить в душе только светлые воспоминания и жить дальше. Как бы по-идиотски это не звучало, время – лучший лекарь. Всё пройдет. Всё забудется.
-Правда? – всхлипнула Олеся. – Значит, ты… Забыла Лёку?
-Я… - Женя растерялась. Она ожидала какого угодно вопроса, но только не этого. – Нет. Я её не забыла.
-Выходит, тебя время не вылечило?
-Лесь… Я вспоминаю о ней без боли. Да, я по-прежнему люблю её. Но эта любовь не причиняет мне страданий. Она просто есть и это самое главное.
-Но как же так?
-Знаешь… - Женя долго молчала прежде чем ответить. – Когда она ушла, мир перевернулся с ног на голову. Я не могла понять: как же так? Ведь еще вчера мы были вместе, еще вчера она была рядом, мы разговаривали, смеялись, занимались любовью. А потом вдруг ничего не стало. И это было так дико и непонятно. А потом я поняла, что моя любовь к ней никуда не делась, она осталась со мной, во мне. И это было самое главное.
-А тебе не хотелось отомстить? – в Олесиных глазах мелькнул огонек.
-Нет, - улыбнулась, - Месть разрушает.
-А вернуть её? Сейчас ты бы хотела её вернуть?
-Олеська… Ты задаешь вопросы, на которые я сама не до конца знаю ответы. Главное то, что любое расставание – это опыт. Это возможность оглянуться назад и подумать: а может, именно я чего-то недодала любимому человеку? Может, я редко говорила слова любви? Может, я плохо слушала или где-то не смогла поддержать? Единственное – не стоит слишком глубоко копать. Нужно просто понять, осознать случившееся и жить дальше.
-Мне хочется кричать, Жень, - пробормотала сквозь слёзы.
-Я понимаю, - Женька усадила подругу к себе на колени и обняла крепко, - Хочется кричать: «вернись, всё будет иначе, я люблю тебя, всё будет по-другому теперь». Я понимаю, маленькая моя. Но кричать не надо. Всё пройдет, слышишь? Всё проходит в жизни, и это пройдет. Всё будет хорошо. Веришь?
-Верю, - прорыдала Олеся в Женину шею, - Тебе верю. Только тебе. И никому больше. Я люблю тебя.
-И я тебя люблю, малыш. Не плачь. Мы справимся. Вместе – справимся.
Пусть достаточно условно, но они действительно справились. День за днем Женя вытаскивала Олесю из глубокой депрессии: иногда ласковым словом, иногда молчаливой поддержкой, иногда жесткой встряской.
И к зиме Леся ожила. Она изменилась за этот месяц – повзрослела, стала серьезнее, начала совсем по-другому смотреть на жизнь и людей вокруг себя. Но всё же это была прежняя Олеся. Живая.
Так и жили. Марина постепенно становилась Женьке всё ближе и ближе, их характеры притирались друг к другу и всё сложнее было оставаться друг без друга даже на день-другой. После того, как Леся пришла в себя, Женя снова отдалилась от друзей: все её мысли и душу целиком занимала Марина.
Незаметно пронеслось еще несколько месяцев и наступила весна. Время оживления всего вокруг, время начала и конца одновременно.
В свой день рождения Женя решила заехать в офис на полчаса, принять необходимые поздравления, выпить дежурный бокал шампанского и убежать. Но вышло всё иначе. Зайдя в свой кабинет она к собственному удивлению не увидела ни плаката с надписью «С днем рождения», ни толпы улыбающихся людей. Только Сергей сидел на столе и толкал туда-сюда офисное кресло.
-Серега, ты что здесь делаешь? - от удивления девушка забыла даже поздороваться. Но ответ мужчины поверг её в еще большее изумление:
-А Вы, собственно, кто, девушка?
-Ого… Серег, ты с ума сошел? Или издеваешься? - Женя кинула куртку на стул и остановилась перед Сергеем.
-Я не понял, кто Вы и что здесь делаете? - парень был совершенно серьёзен и Женька непроизвольно потрогала собственный лоб.
-Завязывай прикалываться, - пробормотала и ошарашено уставилась на вылезающего из-под стола Макса.
-Серый, тут её тоже нет, - хмыкнул парень и начал рыться в шкафу, - И тут нет.
-Так. Это что, случай коллективного умопомешательства? Ребят, вы что это, а?
-Нашли? - Леся появилась из смежной с кабинетом душевой и озабочено глянула на парней.
-Не-а, нету нигде, - мрачно констатировал Сергей и отпихнул кресло подальше, - Пропала.
-Да что вы ищете, блин? - почти закричала Женька. Ей вдруг стало страшно.
-Да есть тут одна девушка… Евгения зовут. Пропала куда-то, вот найти не можем.
Как гора упала с плеч. Женя обреченно плюхнулась в кресло и улыбнулась:
-Блин, ну вы меня напугали… Бесстыжие…
-О, ты посмотри! На нас внимание обратили! - куражилась Леся, - Какая честь…
-Ребят, ну в чём дело? В чём я провинилась?
-Да ни в чём, - засмеялся Максим, - Просто мы таким способом решили тебе напомнить, что мы твои друзья и не потерпим, если ты окончательно от нас отдалишься.
-…, - коротко, но очень ёмко высказалась Женька и кинулась обнимать ухмыляющихся ребят, - Придумали, тоже… Я чуть инфаркт не заработала.
-Ладно, шутки в сторону, - распорядился Сергей, получив свою долю дружеских объятий и легкий подзатыльник, - Сегодня у нас великий день. Двадцать восемь лет назад в этот день родилась Ковалева Евгения Васильевна. С чем мы её и будем поздравлять… Вот.
-Высказался! Долго речь готовил? - Лесин смех мигом разрядил обстановку. Откуда-то появилась бутылка водки, поднос с бутербродами и разными вкусностями.
-Ага, всю ночь репетировал. Ну что, Джен, давай за тебя. Чтоб росла большая и умная, да батьку слухала…
-О, ты посмотри, какой батька нашелся… Сам недалеко по возрасту от пацана ушел, - Леся смеялась, наполняя рюмки.
-Ребята, как я вас люблю! Вы себе представить не можете! - Женька пыталась вставить слово, но всех как будто пробило. Фразы сыпались совершенно бессвязно, каждый торопился что-то высказать:
-Макс, надо было вообще лучше сегодня не появляться! Вот тогда она бы поняла, как сильно нас обидела.
-Ты еще вспомни, как предлагал ей стол чернилами залить, умник.
-Вы просто сволочи, ребят. Надо ж было так перепугать бедную девочку…
-Столько пережили вместе – и вот теперь на тебе. «Один человек» у неё, видите ли, появился!
-Да брось, Серый, каждый имеет право на личную жизнь…
Вечеринка закончилась только поздно вечером. Клятвенно заверив друзей в любви и верности, Женька распрощалась и почти бегом кинулась на стоянку машин. Еще осенью она купила себе новый «Фольцваген», но наедине с собой признавалась, что старенький «Опель» нравился ей гораздо больше. Однако новая жизнь предполагала новое оформление. Неожиданно для себя девушка начала одеваться в престижных магазинах, сделала в квартире долгожданный ремонт и закурила дорогие сигареты.
-Привет, котенок.
-Привет, солнышко. Прости, что я поздно – на работе с ребятами отмечали, - Женя проскользнула в дверь и застыла в оцепенении. Марина встретила её в полупрозрачной футболке, едва доходящей до середины бедер и в тапочках. Волосы мягкими волнами струились по плечам, придавая женщине вид доступной и готовой на всё девчонки.
Женька сразу же почувствовала себя неловко. В своих обычных джинсах и рубашке она ощутила себя бездарным гипсовым слепком рядом с потрясающей скульптурой.
-Заходи, коть, не стой на пороге – Марина явно была довольна произведенным эффектом. Она медленно поцеловала Женю в щеку и прошептала: - С днем рождения…
-С…Спасибо, - пробормотала, - Мы… Я думала, мы поедем куда-нибудь отметить…
-Давай отметим дома? Что-то не хочется никуда ехать.
-Хорошо.
Они расположились в гостиной. Сидели в креслах друг напротив друга и медленно потягивали вино из высоких бокалов.
-Смешно, - пронеслась мысль, - Почему-то все важные события моей жизни ознаменовываются непременно красным вином.
-Чему ты улыбаешься? - Марина заметила тень улыбки на лице Жени.
-Тому, что ты рядом со мной. Это так чудесно – в такой день быть вместе. То есть, не так чтобы вместе, а… Ну, ты понимаешь.
-Женька, ты напилась, чтоли, на своей работе? Куда подевалось обычное красноречие?
-Красноречие приказало долго жить… И я не напилась, мы совсем мало выпили. У нас не принято много пить – всё-таки спортсмены, сама понимаешь.
-Ах, да, действительно. Я и забыла. Кстати, как твоя работа?
-А ты из вежливости спрашиваешь или тебе действительно интересно?
-Конечно, интересно, глупенькая, - Марина искренне смеялась, - Я никогда не спрашиваю о том, что мне неинтересно.
-Понятно. Да нормально всё на работе. На той неделе едем в Домбай, будем очередной ролик делать.
-А для рекламы ты снимаешься?
-Конечно. А как твоя работа?
-Да никак. Скучно и однообразно.
Они разговаривали ни о чём, просто для того, чтобы не молчать. Чтобы не смотреть на Марину Женька скользила взглядом по интерьеру гостиной, ощупывала глазами каждый предмет мебели. Ей нравилось здесь. Каждая вещь была на своем месте, каждая деталь была тщательно продумана. Неожиданно появилась мысль: «Когда-нибудь у меня будет точно такая же гостиная, с таким же коричневым диваном, светлыми обоями и толстым ковром на полу. Даже шкаф куплю такой же».
-Мариш, а как ты вообще попала в рекламный бизнес? Ни за что не поверю, что ты всю жизнь мечтала о такой работе.
-Нет, не мечтала. И у меня была другая работа – мы делали стрип-шоу в клубе «Атлантида». Я была хореографом и по совместительству – ведущей.
-Вот как? - Женька была поражена, - А почему ты ушла с этой работы?
-Потому что мне надоели масляные похотливые взгляды и предложения, - Марина заметно помрачнела и поджала под себя ноги, очень красиво поджала, как будто демонстрируя гладкие бедра и ягодицы, обтянутые белыми трусиками.
-Извини, я не хотела, чтобы ты расстроилась, - судорожно сглотнула Женя, отводя взгляд и крепко сжимая колени, - Мне не стоило спрашивать.
-Жень, ты как будто из семнадцатого века выплыла, честное слово! - от плохого настроения женщины не осталось и следа, - Ты всегда вот так – в омут с головой? Плавать хоть любишь?
-Люблю, - удивленно пробормотала, - И вовсе не из семнадцатого века. Это я только с тобой какая-то дурная становлюсь… Я вообще не такая…
-А какая?
-Ну, не знаю… Обычная. Говорить могу, не запинаясь. И вообще.
-Что вообще? - Марина вдруг встала и устроилась на подлокотнике Женькиного кресла. Так близко устроилась, что дух захватило.
-Ну… Просто… Не знаю…, - Женька снова начала заикаться, - А ты… плаваешь?
-Иногда – да, - женщина говорила очень тихо, слышно было как бьется её сердце. Обнаженное бедро слегка касалось Жениной руки и это пугало, сводило с ума и заставляло всё тело покрываться дрожью, - Иногда – нет.
Женя повернула голову и посмотрела на Марину:
-А как… Как далеко… ты можешь заплыть?
-Не знаю. Может быть, поплескаться у берега. А, может быть, гораздо дальше. А ты?
Они смотрели в глаза друг другу. Тепло и возбуждение... Волнующее, и почти осязаемое, скользило между ними.
-Когда я с тобой, я сразу иду ко дну..., - обреченно прошептала Женька и вдруг, вскочив с кресла, подлетела к окну. Уткнулась горячим лбом в стекло и попыталась привести в порядок собственные чувства. Она не оглядывалась, она боялась оглянуться. Потому что знала: еще чуть-чуть – и она не выдержит. И тогда – всё. Конец. Марина точно выкинет её из своей жизни и больше никогда не пустит.
«Господи, помоги мне», - прошептала девушка и почувствовала на плечах горячие ладони. Зубы стиснулись так сильно, что, казалось, еще чуть-чуть – и они раскрошатся в пыль. На ладонях появились отметины – так сильно вонзились в них ногти. А ласковые руки на плечах двинулись, погладили шею и вдруг Женька ощутила запах Маринкиных волос, почувствовала её грудь, прижавшуюся к спине.
-Я хочу сделать тебе подарок… Ко дню рождения, - шептала Марина, проводя губами по Жениной щеке, - Я долго думала, что тебе подарить. И я хочу подарить тебе сегодня себя…
Закружилась голова. Подкосились ноги. Разворачиваясь, Женька боялась, что упадет и уже никогда не поднимется. В этот момент она забыла обо всем: о том, что можно и чего нельзя делать, о том, что это безумие, о том, что она обещала себе никогда не прикасаться к женщине. Все её мысли сосредоточились на той, что с такой доверчивостью отдавала ей себя.
Теплота обволокла и захватила их. Аромат... Удивительно – но у любви свой аромат. Женя чувствовала его, прижимая к себе Марину и лаская губами её губы.
Этот аромат исходил от всего – от волос, от глаз, от дрожащего под жадными прикосновениями тела. Женька кончиком языка провела по губам Марины в безмолвной просьбе пустить её, и женщина со стоном разомкнула губы. Язык Жени скользнул в горячую влажную плоть и всё вокруг пропало, растворилось в небытие.
-Возьми меня на руки.., - прошептала Марина, - Я хочу почувствовать твои бедра.
Горячая волна подхватила их и понесла. Женя подняла девушку на руки и та обхватила ногами её бедра. Куда-то поплыли стены. Закружились в сказочном хороводе. Но это не имело значения. Ничего в этом мире больше не имело значения. Женя жадными ладонями сжимала попку Марины, прижимая её всё крепче и крепче. Наслаждалась ее теплом. Чувствовала требовательные губы и жадный язык. Сделав несколько шагов она опустила ее на диван. И через несколько мгновений всё во вселенной перестало существовать.
В эту ночь глаза открывались редко, но сквозь невообразимое возбуждение всё-таки ловили вспышки образов.
Женины губы на возбужденных, красных Маринкиных сосках. Сплетенные в тесном объятии ладони. Белое кружево трусиков, улетающее на пол. Резкие толчки, воспаленные губы, втягивающие в себя всё, до чего могли дотянуться. Темные локоны, разметавшиеся по подушке и рот, скривленный в крике оргазма.
А потом – вдруг – сжатые бедра, ритмичные движения, и стоны, помогающие подстроиться и двигаться одновременно. И сказочное ощущение, разливающееся по сердцу, словно его на секунду сжали в кулачок, а потом вдруг отпустили и оно растет, растет, разрываясь в безумной вспышке блаженства.
Позже, много позже, когда образы успокоились и женщины лежали, тесно прижавшись друг к другу, Женька вдруг подумала, что, наверное, теперь она не боится даже смерти. Ради того, что она испытала в эту ночь вполне можно было бы умереть.

Ничего не изменилось. Совсем ничего. Утром обе сделали вид, что ночью ничего не произошло. Словно и не было ласковых объятий, стонов и огромной, всепоглощающей страсти.
И снова покатился паровоз времени. Полетел, не оглядываясь, не задумываясь.
Они встречались часто: теперь после работы Женька каждый день приезжала в клуб. Она почти перестала спать, литрами поглощала кофе и была совершенно счастлива. Дни проходили в глубокой тоске, а вечера – в бесконечных разговорах с Мариной или в безмолвном созерцании.
Как-то так получилось, что Женя ничего не знала о Маринкиных друзьях. И потому для неё было шоком предложение с ними познакомиться.
-Ты хочешь ввести меня в свою компанию? - удивилась девушка, когда впервые об этом услышала, - Зачем?
-Потому что мне, конечно, приятно, что ты наблюдаешь за мной издалека, это льстит мне, но, Жень, так же нельзя! Ты моя подруга, и я не понимаю, почему я должна тебя ото всех прятать?
-Ну, да… Хорошо. Я согласна.
Близких друзей у Марины было немного: взрослый мужчина с характером мальчишки Василий Трохин, у которого в миру было неоригинальное прозвище Троха; красивая девушка Лиана, подруга детства; Яна - женщина неопределенного возраста; Алексей, в жизни которого имели значение три вещи: компьютеры, развлечения и девушки; и добродушная толстушка по имени Татьяна, играющая в компании роль всеобщей подруги. Иногда появлялась Оля, скандальная молодая женщина, обожающая Таню и заодно ненавидящая всех остальных.
Замыкал список, конечно, Олег. Симпатичный парень, целеустремленный и по уши влюбленный в Маринку.
Все они далеко не сразу приняли Женьку в свою «стаю». Поначалу ей было очень тяжело даже здороваться с ними: помня первое эффектное появление девушки в жизни Марины, её принципиально не замечали.
Всё изменил однажды разгоревшийся скандал.
Женя знала, что Яна замужем за каким-то богатым бизнесменом и что у её семилетней дочки бронхиальная астма. Также всем было известно, что женщина тайком от мужа встречается с Тимуром, армянином, довольно успешно покорившим Москву и теперь начавшим покорять Санкт-Петербург. Это был очень красивый, уверенный в себе мужчина, с замашками мартовского кота: ни одна девушка не проходила мимо него незамеченной. В Питере он появлялся редко, поэтому казалось, что никто из компании его толком не знает.
Буря разразилась субботним вечером. В клубе было непривычно тихо, мало людей и пустой танцпол. Маринка лениво пила что-то из широкого бокала, одним ухом слушая Олега, другим – Лёшу. Женя, как обычно, забилась в угол и мрачно курила, изредка прикладываясь к стакану с минеральной водой.
-Лианка, а Яна с Таней сегодня не придут, что ли? - Вася Трохин оторвался от разглядывания симпатичной девчонки за стойкой бара и под столом схватил Лиану за коленку.
-А я откуда знаю? Вроде, Тимур приехал, так что Янка вряд ли придёт, - девушка незамедлительно стукнула Василия по руке, - А ну не трогать! Стас придёт – и секир башка тебе настанет.
-Ну, детка, зачем так сурово? Стас еще может не прийти, а ты лишаешь меня последнего шанса, - засмеялся и пересел поближе.
-А если придёт – что будем делать?
-Отрицать всё! Нас не догонят…
-Очень смешно… Олег, ты куда?
-Закажу еще бутылку вина, - парень с видимым сожалением отпустил руку Марины, - Народ, кто еще что будет?
-Принеси мне пепси, а то от вашего спиртного уже голова на месте не держится.
-Ладно.
Как только Олег отправился в сторону бара, Маринка поманила пальцем Женю:
-Ты почему такая грустная сегодня?
-Не знаю. Тоскливо как-то.
-Что-то все сегодня не в своей тарелке, - начала Марина и вдруг замолчала, уставившись куда-то сторону. Проследив за её взглядом, Женька увидела входящую в клуб Татьяну. Сегодня она была непривычно взволнованная и растрепанная какая-то. Но, главное, под руку её держал никто иной, как Тимур. И Яны рядом не наблюдалось.
-Привет, ребята, - сияя, поздоровался мужчина.
-Здорово…, - протянул Трохин, - А Янка где?
-Не знаю. Таня, присаживайся.
За столиком воцарилась тишина. Женька ухмыльнулась про себя, увидев вытянувшиеся физиономии Маринкиных друзей.
-Тимур, я не понял, Яна не придёт сегодня, чтоли? - спросил Леша.
-Сказал же – не знаю. Меня это мало волнует. Ну что вы все как на похоронах сидите?
-Да нет, нормально всё…
Не клеился сегодня разговор, совсем не клеился. Все как будто ждали чего-то. И – дождались.
Яна влетела в клуб стремительно, подбежала к столику, сверху вниз пристально посмотрела на Тимура, потом на Таню и заговорила срывающимся голосом:
-Здравствуй, Танечка. Тебя искать по Питеру я не собираюсь, на звонки ты не отвечаешь… Но я знала, что тебя здесь найду. Значит, сейчас и решим всё. Я с тобой была всегда откровенна, доверяла тебе. Насколько я помню, ты говорила, что я нужна тебе. Я всегда понимала тебя и поддерживала. Жила твоими проблемами, и огорчалась, когда тебе было плохо. Ну пересеклись наши дорожки на нем, зачем же ты так поступила со мной?
-Как я с тобой поступила? - Таня вцепилась мертвой хваткой в руку Тимура.
-Ладно, брось. Я всё знаю. Ты дала ему почитать мои письма. Письма, которые были написаны ТЕБЕ и только тебе. Ты знаешь мою жизнь. Я открывала тебе свою душу, а ты воспользовалась моим откровением. Зачем же так подло, Таня?
Женька помотала головой. «Что за чушь?», - пронеслась мысль.
-Вини себя! - проворчал Тимур, - Все это сделала ты сама. Не нужно было одновременно нескольких держать. И хватит врать. Ты была со мной, и одновременно с Пашей, с Кириллом – еще перечислить?
-Перестань! - Яна с трудом сдерживалась, чтобы не закричать, - «Держал нескольких» - это и к тебе относится! Одно то, что она показала тебе письма не делает ей чести. А друзей и знакомых иметь, пусть даже бывших поклонников, этого никто не запрещает. Я говорю не о тебе, и обращалась я к ней…, - Яна перевела взгляд на женщину, - Только уподобляться тебе я не собираюсь. По себе знаю, как это больно, когда тебя предают. Ты знала, что после того, как он прочтет эти письма – мы расстанемся. Бля, Тань, я так тебе верила… Вот не думала, что ты так можешь поступить. Да, доверие – дорогое удовольствие.
-А нафиг ты вообще эти письма писала? - поинтересовался Трохин, - Это такое новшество, чтоли – эротические похождения на бумаге описывать и подругам рассылать?
-А это не твоё дело! Как будто ты не знаешь, что у меня дома тотальный контроль. И встретиться наедине с подругой редко удается. Только и остаётся – вечерами в клуб, а днем письма.
-Это смешно, - улыбнулась Лиана. Её, по-видимому, очень забавляла сложившаяся ситуация, - Никто не имеет право судить и вешать ярлыки на других людей. Не суди других и судим не будешь.
-Ли, в последний раз когда ты вмешалась, никто от этого не выиграл, - Тимур обнял Таню за плечи и усмехнулся, - Не лезь, не надо!
-Котик, не затыкай мне рот, пожалуйста…
-Твой моральный облик всем известен, - перебил Тимур и перевел взгляд на Яну, всё сильнее раздражаясь, - Не путай никого, не о друзьях и поклонниках идет речь, а о твоих партнерах по сексу - не зли меня! Уймись и молчи.
-А ты вообще кто есть? Судья? - в голосе Яны зазвенели слёзы, - Я говорю о том, что подло чужие письма кому-то показывать. Ты играешь чувствами других, и не твое дело с кем и что у меня было.
Они бросали всё это друг другу в лицо, словно забыв о том, где находятся и кто еще их слушает. Но Женю поразило не это. Она с удивлением наблюдала, как и Трохин, и Марина, и Алексей заворожено смотрят то на Яну, то на Тимура – почти с приоткрытыми от интереса ртами. Одна Лиана равнодушно улыбалась, рассматривая свой стакан с кока-колой, да Олег спокойно гладил под столом Маринкину руку.
-Яночка, ты хочешь чтоб все увидели эти письма? - до сих пор молчащая Оля с видимым удовольствием вступила в дискуссию, - Не блядовала бы, и все... Сколько раз ты его умоляла вернуться, шалава? Забыла? Заткнись и не поливай грязью Таню - я тебя предупреждаю! Да и кому ты нужна с такой-то внешностью? Страхолюдина.
-Иди к чёрту, - Не выдержала Яна, повысила голос, но тут же придушила крик и задышала тяжело, - На такую чмошницу, как ты я обращать внимание не собираюсь. Не думала, что овчарню уже открыли так рано. Только намордник одеть забыли тебе, дорогая. Видно, что ты злая, неудовлетворенная женщина. Теперь бесись сколько влезет. Я тебя в упор не вижу, но вспомни, когда тебе было хреново, разговаривала ты со мной, и заметь… Твое грязное белье я не вытаскиваю. Хотя могла бы.
-Гав-гав, - Оля истерически захохотала, облокотившись на стол и тут же осеклась, поймав пораженный взгляд Марины, - Ладно, ладно, Мариш, больше не буду. Ты права – нечего проблядушек всяких трогать.
-Ээ, погоди! - засмеялся Лёха, - Что-то здесь не то творится! Я понимаю, что осень, обострение у многих, но… Так. Всё. Мои выводы. Первое. От неудовлетворенности не злятся - я ж не ору и не лезу на стенки! И второе - ругаться матом - последнее дело, а уж когда ругается женщина – это вообще лажа. Тань, вся эта фигня ж для тебя затеяна – скажи что-нибудь, что ли.
-Скажу, - среди всеобщего возбуждения одна Татьяна, казалось, была абсолютно спокойна, - Я, вообще, считаю ниже собственного достоинства что-либо объяснять в данной ситуации, ибо оправдываться мне не в чем. Те, кто знают меня близко никогда не допустят мысли о моей непорядочности.
-Да, Тань, это очень порядочно, - Яна кивнула. Она по-прежнему стояла и смотрела на всех сверху вниз, - Очень порядочно показать чужие письма. Тебе и говорить то нечего, еще скажи, что ты ничего не показывала.
Женя сидела молча. Слушала. Как-то по-новому открылись ей в эти минуты все присутствующие. И еще подумалось, что будь здесь Макс, Сергей или… Лёка, они бы уже давно или просто вышли из клуба, или твердой рукой прекратили скандал.
На секунду все замолчали. Яна тяжело дышала, обводя взглядом то Татьяну, то ухмыляющегося Тимура, то остальных. Лиана независимо выстукивала пальцами на столе какую-то мелодию, в такт той, что лилась из динамиков.
-Ну что, все высказались? - спросил вдруг Трохин, - Полегчало?
Вспыхнули глаза, расширились зрачки, утопающие в белых огнях светомузыки и то ли от ехидства Васи, то ли оттого, что эмоции забили всю душу, Яна взорвалась.
-Твою мать, ну какое тебе-то дело? - закричала и с силой толкнула рукой стол в сторону Тани, - Вы не понимаете? Не въезжаете, да? Эта сука предала меня, а теперь сидит здесь с наглой улыбкой на поганой морде! Сидит с МОИМ мужиком и МОИМИ друзьями! Я не целка, но и она не святая! Хотите правду о ней знать? Я могу много интересного рассказать! И про неприятности с милицией, откуда её родные пьяную вытаскивали, и про поездки за границу с богатыми хахалями и еще много чего!
-Заткнись! - вскочил Тимур, - Сначала за собой последи, а потом на других кидайся! Блядью ты была, ей и осталась!
-Я тебе уже всё сказала! - Яна с трудом сдержала новый крик, отошла на шаг назад и пронзила взглядом Татьяну, - А вот тебе скажу еще. Я, конечно, понимаю, - у тебя сейчас чувства. Ты ничего не видишь и не слышишь. Но поймешь. Потом. А главное, что ты так и не поняла - не все средства хороши для достижения цели. Предательство - не есть оружие в любви. Придет время и кто-то с тобой поступит так же...
Тимур не дал ей договорить. Схватил за руку и пихнул к столику, сбивая с него на пол какие-то бокалы и фужеры.
-Если ты не заткнешься – я тебе в морду дам, поняла? Зае..ла уже всех! Проститутка ты и больше ничего. Нормальная мать может каждый вечер время проводить в клубе или с мужиками при больном ребенке?
Яна замолчала ошеломленно и… кинулась на Тимура, стремясь ногтями задеть лицо и истошно крича:
-Ублюдок! Сволочь! Я тебе такой же промблемки желаю! У тебя, сучара, денег не хватит! Понял, скот! И это будет трагедия твоей поганой жизни! А свою дочуру я вылечу! Бронхиальная астма лечится, понял, козел? Скотина!
Тимур пытался схватить беснующуюся женщину за руку, но не получалось. Тогда он размахнулся, и… отлетел куда-то в сторону, хватаясь за ушибленное плечо. В другую сторону дернулась Яна и тут же застыла, обхваченная сильными руками. Она рыдала навзрыд, зарываясь носом в Женькину рубашку, а все вокруг молча смотрели.
-Да, народ... Молодцы, - процедила Женя, - Много грязного белья на свет Божий выволокли. Ну что, горячий кавказский мачо? Влез в чужой разговор, начал угрожать, на женщину руку поднял… По-мужски. Да. И подруга тут же голос подала, да, Оля? Всегда рады пнуть уже упавшего?
-Слушай, культурно выражаясь, надень бинокль, - раздраженно бросил Тимур и сел рядом с Таней, - Я в чужой разговор не лез! И мягко говоря, ты кто такая? Кто из нас лезет не в свое дело?
-Подождите! - Татьяна заволновалась, - Женя, а Вы не задумывались о том, что стоять за себя нужно только тем, кто чувствует себя виноватым? У меня чувство вины отсутствует напрочь, простите. Те, кто в курсе этой истории, в ИСТИННОМ её курсе, а не в той дурацкой интерпретации, в которой она преподнесена большинству присутствующих, не осудят меня никогда. А на остальных - повторюсь - МНЕ НАПЛЕВАТЬ. Все сняли маски, теперь все знают, кто чего стоит, кто реальный друг, а кто – скотина просто. И отвяжитесь от Тимура и Оли. Из-за дешёвой твари не стоит спускать собак на хороших людей. Видит Бог - я тоже долгое время находилась под действием её обаяния, я тоже долгое время верила в то, что Тимур - злой, противный, и прочее. У меня хватило ума во всём разобраться. Может быть, и у вас хватит. А Оля - это отдельный разговор. Бывают моменты, когда я осуждаю её излишнюю горячность, вспыльчивость, падающую планку - но она честна и открыта. Побольше бы таких Олей на земле - мир был бы чище.
-Я никого и ни в чем не обвиняю, - пожала плечами Женя, - И уж тем более не сужу. Просто противно. Тимур. Ты вот тут ребенка Янкиного упомянул. Ублюдок ты последний после этого. Всё. Остальным – моё почтение. Вы проявили себя сегодня… с лучшей стороны. Не дали в обиду подругу. Обеих подруг. Счастливо.
С этими словами Женька уверенно нашла ладонью Янину руку и повела её за собой к выходу.
-Подожди! - закричал вдруг Тимур и, бросившись следом, схватил Женю за плечо, - Ты меня ублюдком назвала? Ты за это ответишь!
Он даже не успел заметить, как двинулась Женькина нога, почувствовал только острую боль под коленом и с криком осел на пол.
-Дерьмо, - хмыкнула Женя и закрыла за собой дверь клуба.
Таня метнулась к Тимуру. Помогла подняться и потянула к столику. Но он не пошел. Выругался громко, замахал руками и, прихрамывая, зашагал к выходу. Через секунду за ними бросилась и Оля.
Стало тихо. Если, конечно, не считать продолжающей играть музыки. Но если раньше она почти не мешала, то теперь каждый физически ощущал давление и какую-то неловкость.
Всё понимали, что надо как-то разрядить обстановку, сказать что-то, но… молчали. Первым осмелился заговорить Олег:
-Маришка, может, и мы пойдем уже?
Марина в ответ посмотрела на него со злостью и перевела взгляд на Лёху и Василия:
-Чёрт знает что. Янку при вас чуть не избили, а вы… У меня ощущение, будто на голову ведро помоев вывалили. Олег, не провожай меня, я сама доеду.
С этими словами Марина взяла сумочку и ушла, красиво покачивая бедрами. Олег сделал шаг, намереваясь догнать, остановить и… сел на место. Пожал плечами и усмехнулся чему-то.
-Я тоже пойду, наверно, - поднялся Трохин, - Невесело у нас вышло. Вообще как-то странно: пару месяцев назад все друг друга облизывали, а теперь убить готовы.
-Зверинец клуба «Эгос» приглашает новых гостей, - продекламировала Лиана и пустила самолетик в Лёху, - Незачем было вообще всю эту байду слушать. Жалею, что не ушла сразу. Ухожу теперь. Не прощаюсь. Увидимся завтра. Или послезавтра. Ваша Зая-Ли.
-Я тебя довезу, - предложил Вася и пожал руку Олегу, - Не вешай нос, Олежа, всё это забудется сегодня же. Максимум завтра.
-Я знаю, - неожиданно жестко процедил Олег, - Мы-то забудем. Я просто подумал… А каково сейчас Янке?

Дата добавления: 2015-07-20