Учительница первая моя

вздрогнула от громкого автомобильного гудка. Я вовремя оглянулась и увидела, как на перекрес­ток выехал большой голубой фургон. Человек в черном отскочил назад. На секунду он скрылся за голу­бым пятном автомобиля.

Только этого мне и было надо. Я прижала к себе рюкзачок и помчалась вперед.

Через несколько секунд я догнала Эдди и Питера. Подруга заметила мое испуганное лицо и останови­лась.

— Даниэлла, что случилось?

Я повернулась назад и показала пальцем.

— Этт-от человек... — произнесла я, еще не успев отдышаться.

И раскрыла рот от удивления. Мужчина исчез. Рас­таял в воздухе.

— Ничего, — быстро поправилась я. Мне не хоте­лось расстраивать брата. Он и без того был в плохой форме.

Мы с Эдди отвели его к широким каменным ступе­ням начальной школы. Других детей там уже не было. Мы действительно опоздали.

Я остановилась у дверей и положила руку брату на плечо.

— Ты уверен, что все будет в порядке? Он кивнул.

Я все колебалась. Правильно ли я поступаю, остав­ляя его здесь? Нужно ли это делать?

— Все будет в порядке, — заявил он и взялся за ручку двери.

Я стиснула его плечо.

— Ну... — Я оглянулась на улицу, испытывая при­ступ страха, что снова увижу там черного человека, поджидающего меня. Но улица была пуста.

— Я встречу тебя тут сразу после школы, — сказала я брату. — Ты жди меня на этом же месте, хорошо?

Он кивнул. И вошел в школьное здание. Мы с Эдди смотрели ему вслед сквозь дверное стек­ло, пока он не скрылся за углом.

—Он еще не совсем пришел в себя, — сказала я, кусая нижнюю губу. — Когда вечером вернутся мама с папой...

— Они будут знать, что нужно сделать, — произне­сла Эдди.

— Но ведь они оставили меня за старшую, пойми! Они поручили мне заботиться о Питере, а я вот что на­творила.

Моя подруга выдавила из себя улыбку.

— Эй, Даниэлла, взгляни на все с другой, веселой стороны.

— Что? — Я уставилась на нее. Это так типично для Эдди: всегда быть веселой, несмотря ни на что. Всегда стараться изо всех сил, чтобы подбодрить остальных. — Разве тут можно разглядеть другую сторону? Тем более веселую?

Она на мгновение задумалась.

— Я не знаю, — ответила она наконец. — Пожалуй, ты просто постарайся не думать об этом. Ступай в класс и не волнуйся. С Питером все будет в порядке. Что еще тебе нужно? Что может еще случиться такого?

Позже, в столовой, я сидела у задней стенки, тупо уставившись на поднос, и удивлялась, зачем мне пона­добилось набирать столько еды? Мой желудок казался мне свинцовым. Я не могла проглотить ни крошки.

Рядом со мной заскрежетал по полу отодвигаемый стул. Я подняла голову и увидела Зака. Он раскрыл ко­ричневый бумажный пакет для завтраков и развернул сандвич.

— Хочешь поменяться? — Он ткнул мне сандвичем в лицо. — Это тунец.

— Нет, спасибо, — пробормотала я.

— Мать знает, что я его не переношу. И все равно дает мне с собой каждый день сандвич с тунцом.

— Бери мой завтрак, — сказала я, двигая к нему свой поднос. — Я не голодна.

— Что с тобой случилось на химии? — спросил он, хватая с подноса кусок пиццы. — Ты несла какую-то ерунду.

Я пожала плечами.

— Да. Пожалуй... Я просто... Я не могла вспомнить условия задачи. Я выучила урок, но почему-то все вы­летело из головы.

Правда же состояла в том, что я совсем не слышала, что мне говорили в то утро. Я все время думала о своем бедном брате. Как он там? И что я вечером скажу роди­телям, когда они вернутся?

Внезапно я поняла, что Зак что-то мне говорит. Он смотрел на меня и ждал ответа.

— Что ты сказал? — переспросила я. — Извини, я...

— После школы, — повторил он. — Я ведь ас по химии, ты знаешь это. Мы можем вместе пройтись по всем главам. Ведь скоро у нас будет контрольная.

— Угу... я бы с радостью, Зак. Но не могу. Мои ро­дители все еще в отъезде. Я должна присматривать за Питером.

Зак преувеличенно смешно выпятил губы.

— Питер может чем-нибудь заняться сам, пока мы будем повторять химию.

Мне стало не по себе. Зак такой приятный. Мне на­чинало казаться, что я и в самом деле ему нравлюсь. Но я не могла проводить с ним время, пока Питер не при­шел в себя.

И еще я не могла объяснить Заку, что я сделала со своим братом.

— Я... я не могу... Может быть, завтра...

— Да. Может быть, — проворчал Зак. Он запихнул в рот остатки пиццы. — А ты будешь есть те булочки?

* * *

Вторая половина школьного дня тянулась страшно медленно. Мне не удавалось ни на чем сосредоточить­ся. Я не могла ни о чем думать. Перед моими глазами все время был мой брат — как он сидит в своем классе в полном трансе и пытается что-то вспомнить, но это ему не удается.

Может, все и обошлось, убеждала я себя. Может, все как рукой сняло. И когда я встречу его после школы, он будет прежним.

Возможно ли это?

Я не могла дождаться конца занятий и сбежала с последнего урока. Это была всего лишь физкультура, так что ничего страшного. Выходя из школы, я махнула рукой Эдди, давая понять, что позвоню ей позже. И потом направилась в школу, где учился Питер. Она находилась в двух кварталах от моей.

Весь день шел сильный дождь. Вдоль тротуаров и на углах улиц скопились большие лужи. Порывы резкого ветра сбивали капли с деревьев. Темные тучи наконец-то поредели, и сквозь них проглядывали узкие солнеч­ные лучи.

Я бежала всю дорогу до начальной школы, разбрыз­гивая кроссовками воду. Прохладный и сырой воздух приятно остужал мои воспаленные щеки.

У школы я оказалась ровно в три часа, когда там раздался последний звонок. До меня донеслись весе­лые крики, грохот стульев, хлопанье дверей. Через не­сколько секунд из классных комнат выбежала детвора.

Я ждала своего брата у подножия школьного крыль­ца. Скрестив руки, я не отводила глаз от двойных ство­рок, с нетерпением ожидая появления Питера.

Створки с грохотом распахивались настежь, и одни стайки детей сменялись другими. Малыши кричали, толкали друг друга, весело хохотали, роились вокруг меня, сбегая по ступенькам на тротуар.

Может, сейчас Питер тоже хохочет и кричит где-нибудь, говорила я себе. Так же, как прежде.

Когда брат не появился среди первой партии малы­шей, я немного напряглась. Где же он?

Я знала, что класс миссис Андерсен был вторым от входа, и Питер всегда одним из первых вылетал из две­рей школы.

— Никакой паники, Даниэлла! — отругала я себя. — Ведь не прошло еще и десяти минут. Не нужно сходить с ума раньше времени.

Хлопали дверцы автомашин. Звенели цепи велоси­педов, когда ребята отстегивали их от велосипедных стоек. Мимо моей головы прожужжала яркая серебрис­тая модель самолета.

Школьные двери снова распахнулись, и из них вышли девочки в скаутской форме. За ними несколько малышей, которых вели за руку родители или няньки.

Я взглянула на часы. Три пятнадцать.

— Ладно, Питер, — пробормотала я. — Подожду еще.

Что он там делает? Вероятно, болтает с приятелями и совсем забыл про меня.

Смех и крики затихли. Большинство автомобилей и школьных автобусов разъехались в разные стороны, увозя детей. Из школы вышли еще несколько ребят. Два мальчика сбегали вниз по ступенькам, перебрасывая друг другу маленький пластиковый футбольный мяч.

— Эй! — крикнула я. Один из них был очень похож на Питера. Но это оказался не он.

Я тяжело вздохнула и снова взглянула на часы. Три часа двадцать три минуты.

— Давай, Питер. Выходи поскорее! — мысленно стонала я.

Я ничего не могла с собой поделать. Страх стиснул мое горло, а желудок снова налился свинцом.

Где же мой брат? Я ведь сказала ему, чтобы он ждал меня на этих ступеньках.

Все затихло. Двери были закрыты. Потом из них вышел последний школьник, уткнувшись в сборник игр. Он так погрузился в свою книгу, что споткнулся на ступеньках и едва не полетел с крыльца.

— Питер... Питер... — непрерывно повторяла я про себя.

Я не знала, пугаться мне или сердиться. И решила, что выбора у меня нет. Я не могу стоять здесь до вечера. Мне нужно пойти за ним в школу.

Мои колени дрожали, когда я поднималась по сту­пенькам.

— Спокойно, Даниэлла, — отругала я себя еще раз, когда открывала школьную дверь. — Он, наверное, болтает с друзьями. Или беседует с миссис Андерсен и, вероятно, при этом хвастается, стараясь произвести на нее впечатление.

Миссис Андерсен была любимой учительницей моего брата. Он мне про нее все уши прожужжал: «Миссис Андерсен сказала то, миссис Андерсен сказа­ла это...» Вероятно, мама испытывала легкую ревность оттого, что Питер был настолько без ума от своей учи­тельницы.

Длинный передний холл был совершенно пуст. Мои шаги гулко звучали в тишине, когда я направля­лась к классной комнате моего брата.

Всегда странно бывает возвращаться в свою преж­нюю школу. Когда я ходила сюда, помещение казалось мне огромным. А теперь классные комнаты съежились и сделались крошечными, столы и доски казались со­всем низенькими. А фонтанчик с водой был практи­чески на уровне моих коленок!

Я повернула за первый угол и увидела классную комнату миссис Андерсен. Я подошла к двери и с силь­но застучавшим сердцем заглянула внутрь.

— Питер?

Брата там не оказалось.

От разочарования я даже вздохнула.

Миссис Андерсен сидела за своим столом и, накло­нив голову, что-то быстро писала. Когда я вошла в комнату, она подняла на меня глаза, потом прищури­лась и спросила:

— Чем могу быть полезна?

Миссис Андерсен была молодая женщина с волнис­тыми светлыми волосами, голубыми глазами и прият­ной улыбкой. Поверх белой блузки на ней красовалась бледно-голубая жилетка. Подойдя ближе, я разглядела, почему учительница так нравилась моему брату. Своим обликом она действительно была похожа на ангелочка!

Не отрывая ручки от бумаги, она смотрела на меня, когда я подходила к ее столу.

— Я Даниэлла Уорнер.

Это имя ей ничего не говорило.

— Чем могу вам помочь, Даниэлла? — спросила она нежным голосом маленькой девочки. Да, голос был со­всем не учительский.

— Я надеялась тут найти своего брата Питера, — объяснила я ей свое появление.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Питера? Я кивнула.

— По-видимому, он уже ушел домой. Вы видели, как он уходил? Один или с кем-нибудь из друзей?

Миссис Андерсен положила ручку на стол и прищу­рилась.

— Как, вы сказали, зовут вашего брата? Питер?

— Да. Питер Уорнер. Он должен был встретиться со мной возле школы. Я ждала его с самого звонка, с трех часов, и...

— Ну, вероятно, вы ошиблись классной комнатой, — перебила она меня.

Я уставилась на нее.

— Простите? Вы миссис Андерсен, правильно?

— Да, это я, — мягко подтвердила она.

— Тогда я не ошиблась, — ответила я. — Вы люби­мая учительница Питера. Он постоянно твердит дома о вас.

Миссис Андерсен встала. Ее лицо сделалось строгим.

— Мне искренне жаль, Даниэлла. Но вы все-таки ошиблись. Я не знаю мальчика по имени Питер Уорнер. В моем классе нет такого ученика.

Дата добавления: 2015-07-20