Осторожно, двери открываются!

Кто там? — тихо спросила я. — Кто это там? Тишина. — Кто там звал моего брата? Тишина.

— Я сейчас спущусь вниз! — пригрозила я. Тишина.

Я прислушивалась еще несколько секунд. Потом с грохотом захлопнула дверь подвала, прислонилась к

ней спиной и замерла, стараясь отдышаться.

— В подвале никого нет, — внушала я самой

себе. — Тебе просто померещилось. Ты ничего не слы­шала.

Все старые дома тем и отличаются, что они напол­нены самыми разными звуками и шумами — и стона­ми, и вздохами, и треском, да мало ли чем. В них может

померещиться все, что угодно. В том числе и шепот.

Это общеизвестная истина. Даже маленькие дети про это знают.

Я убеждала себя, что меня просто пугает переезд во­обще в другое жилье, и уж тем более в такой огромный и жутковатый дом. И от этой боязни мне даже мере­щится то, чего нет на самом деле, — какой-то нелепый шепот.

Но все-таки лучше прояснить этот вопрос раз и на­всегда, чтобы не оставалось никаких сомнений и осно­ваний для страха. Поэтому я тяжело вздохнула, оттолк­нулась от двери, повернулась и потянула на себя двер­ную ручку.

— Эй! — крикнула я от неожиданности, когда дверь не поддалась. — Эй!

Может, она закрылась на язычок? Для верности я еще тщательней повернула круглую дверную ручку и резко дернула. Никакого результата. Я повернула ручку в другую сторону. То же самое. Тогда я набрала в грудь воздуха и дернула ручку обеими руками. При этом из моей груди вырвался громкий стон.

Дверь не открылась. Она даже не шелохнулась.

— Даниэлла. — Голос мамы застал меня врасплох, и я даже вздрогнула. Она проковыляла мимо, сгибаясь под тяжестью большой картонной коробки. — Что, Эдди уже ушла?

— Хм... нет, — ответила я и уже раскрыла было рот, чтобы рассказать маме про шепот, прозвучавший в подвале, но передумала. Я заранее знала, что она мне ответит — посоветует сделать десять глубоких вдохов и выдохов и успокоиться. — Эдди ждет меня наверху. Мы еще не начали осмотр дома.

И я поспешила на верхний этаж, перескакивая через ступеньки.

Свою подружку я нашла в верхнем коридоре возле комнаты родителей. Скрестив руки, она разглядывала висевшую на стене фотографию в рамке.

— Можешь себе представить? Это первая вещь, ко­торую родители повесили на стену в новом доме, — со­общила я, с трудом переводя дыхание после бега по лестнице.

Эдди прищурилась и еще раз взглянула на снимок.

— Что это такое?

— Это Тедди, старый плюшевый мишка Питера, — ответила я.

— Но... почему именно он? — изумилась Эдди.

— Да все потому же. Они умиляются на все принад­лежащие моему брату вещи. И вообще, что бы он ни делал и ни говорил, все это мило и прелестно. — Я про­вела пальцем по стеклу фотографии. — Питер стал но­сить очки совсем крошечным. У него обнаружился какой-то дефект глазной мышцы, вот ему их и пропи­сали. Все стали называть его Маленький Профессор. Прелестно, не правда ли?

— Прелестно, — эхом отозвалась моя подруга.

— Ну, и однажды маленький Питер притопал в ро­дительскую комнату. Там он надел свои очки на игру­шечного медведя, поднял его и позвал родителей: «Посмотлите! Теперь Тедди увидит, какой я умный!» Ну, разумеется, вслед за этим последовал всеобщий и пол­ный восторг родителей от того, какой у них остроум­ный мальчик!

Эдди рассмеялась.

— Что ж, пожалуй, это действительно забавно, — пробурчала я. — Но ведь мои родители пошли вразнос от восхищения, аж прослезились.

— Да? — недоверчиво протянула подруга.

— Не веришь? Они сочли эту шутку самой остроум­ной на свете. И папа тут же схватил свой фотоаппарат и сделал этот снимок — плюшевый мишка в маленьких детских очках, — чтобы навсегда запечатлеть сей бла­женный миг.

Эдди рассматривала снимок еще несколько секунд, а потом повернулась ко мне. На ее лице играла добрая улыбка.

— По-моему, Даниэлла, это очень милая история. От раздражения я даже поперхнулась.

— Вероятней всего, ты просто ревнуешь, — сказала подруга.

— Кто, я ревную? — взорвалась я от ее спокойных слов. — Ревную к этому клопу? Ну, ты не могла ничего придумать глупей этого?

В знак капитуляции моя подруга подняла руки вверх.

— Ну, ладно, ладно. Что ты, типа шуток не понима­ешь? Лучше покажи свою комнату.

Мне стало неловко. Еще не хватало ссориться с луч­шей подругой. К тому же Эдди никогда и ни с кем не спорит и не дерется. Она скорее пойдет на попятную и извинится, чем станет вступать в какую-то словесную перепалку.

Я провела ее в свою комнату. До появления в ней Эдди я и не понимала, до чего она некрасивая и скуч­ная: серые стены и темно-серый ковер.

Солнце скрылось за темными тучами, и от этого моя спальня, разумеется, не стала веселей. Единствен­ным цветовым пятном в ней оказалась сама подруга в ее крутом прикиде.

— Я... я собираюсь добавить сюда немного цвета, — пробормотала я. — Знаешь, повещу всякие там яркие плакаты и все такое.

По лицу подруги я видела, что она пытается выжать из себя какую-нибудь веселую фразу.

— Классный бы здесь получился спиритический сеанс, — сказала она наконец.

Я засмеялась.

— Но ведь ты не веришь во всякую чушь про обще­ние с духами, правда?

Она смерила меня загадочным взглядом, но не ус­пела ничего ответить, потому что на улице раздались голоса. Голоса мальчишек.

Я подбежала к окну и посмотрела на площадку перед домом. Стекло было таким грязным, что я с тру­дом узнала мальчиков из нашего класса. По нашей до­рожке трусили Зак Уилинг и Моджо Дайсон.

— Эй! Да я просто глазам своим не верю! — вос­кликнула Эдди, подошедшая к окну следом за мной. В то же мгновение она уже стояла перед зеркалом и прихорашивалась.

Дело в том, что мы с ней были очень неравнодушны к этим мальчикам.

— Что же они тут делают? — удивленно подняла брови моя подруга. — Ты их пригласила к себе, Дани­элла, да?

— Нет, я им ни слова не говорила, — ответила я, на­клоняясь к зеркалу и стирая со щеки пыль.

Когда мы с Эдди спустились вниз, Питер уже от­крыл входную дверь и радостно приветствовал моих одноклассников.

— Ты Моджо? Это твое настоящее имя?

Еще со ступенек лестницы я видела, как покраснел Моджо. Он всегда так. Когда с ним говоришь, он сму­щается и у него кровь приливает к щекам. Я встречала и других людей с такой реакцией. Вероятно, у них очень чувствительная кожа или что-то в этом роде.

— Нет. Не настоящее, — ответил он моему брату.

— А как тебя зовут по-настоящему? — не унимался наш избалованный ребенок.

Моджо покраснел еще гуще.

— Не скажу.

Питер не унимался. Он ведь не отстанет, пока не добьется своего.

— Почему не скажешь? У тебя, наверное, какое-ни­будь ужасно тупое имя? Вроде Арчибальда?

Моджо и Зак расхохотались.

— Как ему удалось так быстро отгадать твое имя, Арчибальд? — воскликнул Зак.

— Привет, Арчибальд! — крикнула Эдди. Мальчики подняли головы и только теперь замети­ли нас.

— Эй, привет! — ответил Зак и быстро отсалютовал нам двумя пальцами. Он всегда так здоровается. — Как дела?

— А что вы тут делаете? — спросила я неожиданно для себя и тут же спохватилась, что мой вопрос полу­чился не слишком вежливый и что мальчики могут меня неправильно понять.

— Мы принесли тебе подарки на новоселье, — объ­явил Моджо.

— Только один из них мы съели по дороге, — ус­мехнувшись, добавил Зак. — Вообще-то, у нас были два сникерса.

— Но мы проголодались, — добавил Моджо.

— Очень мило, — со вздохом произнесла я, закаты­вая глаза. — Итак, вот это он и есть. — Я сделала широ­кий жест рукой. — Наш новый дворец. Он и в са­мом... — Тут мой взгляд случайно упал на дверь, веду­щую в подвал, и у меня перехватило дыхание.

Ведь совсем недавно я не могла ее открыть, даже когда дергала за ручку двумя руками.

Теперь же она оказалась широко распахнутой. Я повернулась к Питеру.

— Как тебе удалось открыть подвальную дверь?

— Я не открывал, — удивленно возразил он. — Я да­же не прикасался к ней.

Я покосилась на дверь.

— Очень странно.

— Ребята, вы пойдете в следующую пятницу на игру? — спрашивала Эдди. — Может, прогуляемся пос­ле ее окончания или посидим где-нибудь, расслабимся?

Не успели наши одноклассники ответить, как в раз­говор встрял Питер.

— Мне подарили на день рождения новый компью­тер. Мощный, прямо ого! Круче не бывает! Вы играете в «Гонки с мертвецами»? У меня теперь есть новая вер­сия. И угадайте, что у меня есть еще? Футбол НФЛ на будущий год!

Зак даже слегка присвистнул.

— У тебя новая версия? Вот это полный улет! Питер кивнул.

— Угу. Отпадная графика. Не оторвешься. Моджо обнял моего брата за плечи.

— Ты мой кумир! Где твой компьютер? Пошли! По­кажешь, как он работает!

— Э-гей! Мы можем сыграть в три пары рук, — го­ворил Зак, торопливо шагая за ними. — Питер и я про­тив тебя, Арчибальд!

Они едва не оттолкнули нас с Эдди и торопливо на­правились наверх, в комнату брата. Через несколько секунд дверь за ними захлопнулась.

Мыс Эдди так и застыли внизу, возле входа. Мы были в шоке.

— Что же случилось? — наконец спросила Эдди. — Может, мы что-то не так сказали?

— Нет, просто Питер в своем репертуаре, — вздох­нула я, пожимая плечами. — Нет, все-таки мне хоте­лось бы оказаться единственным ребенком в семье. Можно ли это как-нибудь устроить?..

Не прошло и двух дней, как я пожалела о том, что произнесла эти слова. И почувствовала себя ужасно скверно.

Через два дня мой кошмар начался со стука во вход­ную дверь.

Дата добавления: 2015-07-20