Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Литературный энциклопедический словарь 39 страница

Читайте также:
  1. Castle of Indolence. 1 страница
  2. Castle of Indolence. 2 страница
  3. Castle of Indolence. 3 страница
  4. Castle of Indolence. 4 страница
  5. Castle of Indolence. 5 страница
  6. Castle of Indolence. 6 страница
  7. Castle of Indolence. 7 страница

 

^анневизант лит-ры, М., 1977 (см. указатель); Бернштейн Б.М., оадиция и к^анон в кн.: Сов. искусствознание, 1980, в, 2, М., 1981. К. Л. Кедров.

 

КАНОНИЧЕСКИЙ ТЕКСТ, стабильный, установленный для издания текст лит. (или другого) произведения. Формирование К. т.— осн. задача текстологии.

 

Текстологич. работа, результатом к-рой является К. т., сводится гл. обр. к выяснению “воли автора”, понимаемой, однако, не только в биогр или юридич. смысле, но и как творческое волеизъ явление писателя Пассивность автора, отсутствие реакции на посторонние изменения текста, запрещение печатать пли даже попытка

 

уничтожить произв., равно как прямые авторские декларации я “завещания” относительно своих текстов, принимаются во внимание, но не избавляют от необходимости текстологич. исследования. Проблема “авторской воли” усложняется цензурным (автоцензурным) вмешательством и неавторизованным редактированием, к-рые в принципе признаются порчей авторского текста. Однако восстановление первонач. редакций часто оказывается невозможным вследствие того, что автор подверг их новым творч. переработкам. Понятие и термин “К. т.” не признаются рядом текстологов, т. к. заключают в себе указание на жесткость раз навсегда установленного “канона”, к-рый во многих случаях практически недостижим; они неприменимы к ср.-век., фольклорным текстам. В любом случае стабильность текста не декретируется, а возникает в результате признания его рядом авторитетных исследователей путем дискуссий и науч. рецензирования. Установившийся таким образом текст может быть уточнен при обнаружении новых или более глубоком изучении ранее известных источников.

 

• См. при ст. Текстология. Л. Л. Гришунин.

 

КАНСЬОНЕРО, кансьонейру (исп. cancionero, португ. cancioneiro — песенник), сб-ки любовной и сатирич. поэзии Испании и Португалии.

 

В 12 в. составлялись на галисийском наречии португ. яз. К.— Ажудский (“Cancioneiro da Ajuda”, кон. 13 в.), Ватиканский (“Cancioneiro da Vaticana”) и наиболее полный Колоччи-Бранкути (“Cancioneiro da Biblioteca Nacional Colocci-Brancuti”, копии 16 в. с оригиналов 14 в.) — содержат соч. прибл. 200 поэтов, в к-рых традиции нар. португ. поэзии сочетаются с влиянием проваис. рыцарской лирики. С 15 в. составляются К. на исп. яз.: “Кансьонеро Баэны” (изд. 1851), собранный ок. 1445 X. А. Баэной; “Кансьонеро Стуньиги” (изд. 1872); “Всеобщий Кансьонеро”, собранный в 1511 Э. дель Кастильо. В 1516 португ. поэт-гуманист Г. ди Резенди опубл. под назв. “Общий Кансьонеро” антологию произв. с сер. 15 в. до нач. 16 в. на португ. и исп. языках.

 

С сер. 16 в. К. сменились аналогичными сб-ками романсеро. з. И. Плавскин. КАНТ (от лат. cantus — пение, песня), вид словесномуз. непрофессионального иск-ва в России 18 в., объединявший панегирич., любовные, застольные, сатирич. и др. книжные (не народные) песни, а также духовные песни или псалмы. Возник как изначальное единство текста и напева. В кон. 18 в. бытовал преим. в провинции, особенно в духовных семинариях и у старообрядцев.

 

КАНТАТА (итал. cantata, от лат. canto — пою), 1) крупное стихотв. произв., рассчитанное на муз. сопровождение, обычно в форме чередования арий, речитативов и хоров, написанных разными размерами; по содержанию — обычно праздничные стихи на случай, высокого аллегорич. стиля, близкие к пиндарич. оде. Различались К. более релит, и эпич. содержания (о? а т о? и и) и более светского и лирического (собственно К.). Разрабатывалась в иск-ве барокко и классицизма 17—18 вв.: Ж. Б. Руссо, К. В. Рамлер, Г. Р. Державин (“Любителю художеств”, -“Персей и Андромеда”) и др. м.л. Гаспаров.

 

2) Крупное вокально-инструмент. произведение торжеств. или лиро-эпич. характера, состоящее из сольных (арии, речитативы), ансамблевых и хоровых частей. Рус. композиторы 2-й пол. 19 — 20 вв. сочиняли К. на поэтич. тексты, специально для этого не предназначавшиеся (“Москва” П. И. Чайковского на стихи А. Н. Майкова, “На поле Куликовом” Ю. А. Шапорина на стихи А. А. Блока).

 

КАНТИЛЕНА (от лат. cantilena — пение, напев), короткая лиро-эпич. песня с муз. аккомпанементом в романском фольклоре раннего средневековья (сохра нилась лишь в латинских лит. обработках); дружинные К. предположительно были одним из источников -(Песни о Роланде”· и других chansons de geste

 

(СМ. Жесты). М. Л. Гаспаров.

 

КАНЦЕЛЯРИЗМЫ, слова, устойчивые словосочетания, грамматич. формы и конструкции офиц.-делового стиля. Напр., “входящие — исходящие”, “оказывать содействие”; многокомпонентные именные конструк ции с род. п.— “взыскание с работника имущественного ущерба” и т.п. К. в худож. лит-ре использу ются для характеристики персонажа, для создания сатирич. эффекта; в др. случаях их употребление рас сматривается как нарушение стилистич. норм, как< порча” лит языка.

 

KАHO — КАНЦ

 

==149

 

КАНЦОНА (от итал. canzone — песня), полутвердая форма итал. поэзии (см. Твердые формы): строфа классич. К. (песенного происхождения, ср. Виреле) состоит из восходящей части (два члена с тождеств. расположением коротких и длинных стихов) и нисходящей части (один член, кода); целое стихотворение состоит из 5—7 строф и еще одной коды. В других лит-рах употребительна в стилизациях.

 

Пример строфы К. (Вяч. И. Иванов, по схеме ф. Петрарки: АЬС + АЬС + cDdEE, где большие буквы — длинные, а малые — короткие стихи): Великий Колокол на богомолье

 

Тебя позвал... Тоской Затрепетала вдруг нетерпеливой И вырвалась душа в свое приволье

 

(На подвиг иль покой?) Из ласковых оков любви ревнивой...

 

И вновь над тонкой нивой Тебя я вижу сирою Церерой: С печалию и верой Зовешь ты дождь я солнце на поля, Где пленный сев таит еще земля.

 

М. Л. Гаспаров.

 

КАРАКАЛПАКСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, лит-ра каракалпаков на каракалп. яз. Фольклор представлен многочисл. видами лирич. и обрядово-бытовых песен; древнейшие — песни-заговоры (“бадик”). К эпич. жанрам относятся сказки, легенды, песни о богатырях и дастаны. Популярен героич. эпос, сложившиеся варианты к-рого датируются примерно 16 в. Стихотв. эпос -”Сорок девушек” художественно переосмысливает историч. события 17—18 вв., вобрав в себя и архаич. элементы. Основоположник К. л. поэт 18 в. Жиен Жырау в стихах и в историч. поэме “Разоренный народ” изобразил жизнь каракалпаков в период, когда, теснимые иноплеменными набегами, они вынуждены были переселиться к Жанадарье. Поэты 19 в. Ажинияз, Бердах следовали традициям фольклора и вост. классич. лит-ры; сюжеты их поэм основаны на реальных историч. событиях 19 в. Поэма Бердаха “Царь-самодур”, близкая своей фабулой нар. сказке, злободневно социальна. Сарыбай — первый каракалп. баснописец. Демократично творчество Кунходжы и поэтов кон. 19—нач. 20 вв. Отеша и Омара.

 

Зачинателями сов. К. л. были А. Мусаев, А. Дабылов, С. Нурымбетов. После Окт. революции возникли драматургия и худож. проза. Отражая характерные черты современности, писатели ищут пути слияния нар. поэзии с опытом каракалп. и многонац. сов. лит-ры: рассказы и пьесы Н. Давкараева, повести и романы Ж. Аймурзаева, Т. Каипбергенова, поэтич. произв. И. Юсупова и др. Совр. письм. поэзия и устная нар. поэзия развиваются во взаимодействии.

 

Издается журн. •“Амударъя”·.

 

Изд.: Антология каракалп. поэзии, Таш., 1968; Степные струны. Стихи каракалп. поэтов, М., 1973; Поэты Каракалпакии, вступ. ст. 3. С. Кедриной, Л., 1980.

 

% Давкараев Н., Очерки по истории дореволюц. каракалп. лит-ры, Таш., 1959; Нурмухамедов М., Краткий очерк истории каракалп. сов. лит-ры, Таш., 1959; его же, Каракалп. сов. проза, Таш., 1968; его же, Каракалп. поэзия, Таш., 1977; Насурлаева 3. А., Герой совр. каракалп. прозы, Нукус, 1976; Очерки по истории каракалп. фольклора, Таш., 1977; История каракалп. сов. лит-ры, Таш., 1981. М. Нурмухамедов.

 

КАРАЧАЕВСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, лит-ра карачаевцев на карачаево-балкар. яз. К. л. возникла в годы Сов. власти — после создания письменности в 20-х гг. До Окт. революции худож. мышление народа выражалось в формах устного творчества, наиболее популярен Нартский (Мартовский) эпос. К. л. опиралась на богатое фольклорное наследие, на опыт рус. классич. и сов. лит-ры. Переход от фольклора к проф. лит-ре отразился в особом развитии драматургии, гл. темами к-рой были Гражд. война, коллективизация, борьба с бесправием женщины, с невежеством, религ. предрассудками. Прошлое народа, его вступление на путь новой жизни — темы первых стихов, очерков, рассказов (А. Уртенов, И. Каракетов, Д. Байкулов). Новый этап в развитии К. л. означен появлением в 1935—36

 

К оглавлению

 

==150 КАНЦ—KAPH

 

ром. “Черный сундук” X. Аппаева. Совр. К. л. обращена к актуальным проблемам сегодняшнего дня и истории народа, к-рые она стремится осмыслить в эпич. жанре повести и романа (X. Байрамукова, О. Хубиев, М. Батчаев) и в поэтич. жанрах.

 

• Караева А. И., Очерк истории карачаев. лит-ры, М.,,1966; ее же, О воен. прозе в совр. карачаев. лит-ре, Черкесск, 1971; Борлаков Б. К., Карачаево-балкар. довоенная драматургия, Черкесск, 1975; Акачиева С.М., Карачаев. роман. Становление и развитие жанра, Черкесск, 1980. А. И. Караева.

 

КАРЕЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, письм. лит-ра в Ка релии. Зародилась после Окт. революции, развивается на двух языках: финском и русском. Специфика К. л. обусловлена традиц. взаимодействием трех нац. культур — карельской, русской и финской — и представляет органич. единство творчества писателей разных национальностей, утвердившееся в процессе лит. развития в условиях социализма. Важное значение в ее становлении имели традиции рус. классич. и сов. лит-ры. Наряду с этим творчество карел, писателей, пишущих па фин. яз., впитало—в разной степени— опыт фин. лит-ры. К. л. опиралась на богатый карелофин. (эпос -“Калевала^) и рус. фольклор. В создании К. л. участвовали не только рус. и карел., но и фин. пролетарские писатели, эмигрировавшие из Финляндии и США. Образовалась Карел, ассоциация пролет. писателей с тремя секциями: русской (1926), финской (1927) и карельской (1927). Один из основоположников сов. К. л. — поэт Я. Виртанен. В 20—30-х гг. в К. л. складывается концепция нового героя, активного борца, преобразователя мира, формируется метод социалистич. реализма, укрепляется идейнохудож. единство К. л. со всей многонац. сов. лит-рой. Наибольшего успеха К. л. достигла в худож. освоении историч. прошлого рус. и карел, народов, темы революции и Гражд. войны, в показе нар. подвига в Великую Отечеств, войну (прозаики У. Викстрем, Н. Яккола, А. Тимонен, Д. Гусаров, А. Линевский, поэты Я. Ругоев, Н. Лайне, Т. Сумманен). Для совр. лит. процесса характерны внимание к социально-нравств. вопросам, стремление к психол. углублению характера героя-современника. Среди прозаич. жанров преобладает роман; развиваются повесть, рассказ. Издаются журналы “Пуналиппу”, -“Север*.

 

ф Иванов А. А.,Титов А. И., Писатели Карелии. Справочник, 3 изд., Петрозаводск, 1980; Летопись лит. жизни Карелии, в. 1]-1917-1961 гг., [в. 2]-1967—1971 гг., [в. 3] - 19721976 гг., Петрозаводск, 1963—78. И. П. Воронина.

 

КАРНАВАЛИЗАЦИЯ, термин историч. поэтики, применяемый также в эстетике и философии культуры. Введен в совр. лит-ведение М. М. Бахтиным для обозначения традиций карнавального фольклора в истории европ. лит-ры (прежде всего средневековья и Ренессанса).

 

Источником К. в лит-ре является сам карнавал — синкретич. обрядово-зрелищная форма (“зрелище без рампы”) с определ. системой символич. действ, пронизанных стихийной “диалектикой в образной форме” — нар. правдой о мире, о бытии и времени. Карнавал (в смысле совокупности празднеств карнавального типа, на антич. этапе — сатурналий) — это “мир наоборот”: люди, в обычных (некарнавальных) условиях изолированные друг от друга сословно-иерархич. и житейско-бытовыми барьерами, вступают “на площади” (карнавальном празднестве) в область вольного, чистого — без дистанции — отношения человека к человеку и к миру.

 

С фамильяризацией мироотношения связаны др. категории карнавала: эксцентричность, профанация, мезальянс. Карнавальные категории носят мировоззренч. характер, но как таковые они не мыслятся в отвлеченных понятиях участниками карнавала, а конкретно переживаются ими в “полуреальной-полуфантастической” атмосфере нар. праздника.

 

Ведущее карнавальное действо, представляющее идею карнавала в целом,— “увенчание-развенчанием. Его глубинный смысл — в жизнерадостном (<смеховом”) неприятии народом всякой обособившейся от него и застывшей офиц. правды, всего отвердевшего, “готового” в бытии. Смеющийся на площади народ, по мысли Бахтина, всегда как бы на касательной к узаконенному и серьезному миропорядку. Карнавальный смех — амбивалентный смех, охватывающий оба противоположных полюса явления, когда хвала оборачивается бранью, поношением, <верх> переходит в “низ” и наоборот, и разрушающий иерархич. представления о мире (см. Гротеск). Смех, т. о., противостоит односторонней “устрашающей” серьезности как целое — части

 

и как становление—ставшему: смех—выпадение из реального и “лазейка” в историч. “большое время”, освобождение для нового, для будущего. Отсюда особое отношение карнавала ко времени: время “увенчивает” живые творч. возможности человека, класса, общества, но оно же “развенчивает” инертную, тупую исчерпанность? конечность этих возможностей.

 

Картина “перевоплощения” карнавала в лит-ру, представленная Бахтиным в его монографиях о Ф. Рабле (“Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса”, 1965) и о?. Μ. Δостоевском (“Проблемы поэтики Достоевского”, 4 изд., 1979, гл. 4), а также в ряде статей (“Эпос и роман”, “Слово в романе” и др.), являет в целом своего рода феноменологию духа нар. праздничности в истории европ. лит-ры и культуры.

 

Логика карнавального “мира наоборот” определила ядро карнавализованных лит. жанров, впервые возникших в эпоху кризиса антич. классики. В отличие от высоких жанров (эпоса, трагедии), к-рым свойственна благоговейная дистанция по отношению к изображаемому предмету, освященному традицией, покоящемуся в отрешенном от реального времени “абсолютном прошлом”, возникающие карнавализованные жанры строят образ в незавершенном настоящем (в “зоне фамильярного контакта”) автора, читателей или зрителей, в плане смеховой переакцентуации (пародирования) традиционных, догматически серьезных жанров. Все это знаменует начало “романизации” лит-ры.

 

Роман фамильярно приближает предмет изображения, приземляет, высмеивает и оспаривает “наивную эпическую бесспорность”, диалогизует эпич. мировоззрение, обнажая его “объектность”— ограниченность и конечность. К., т. о.,— ключ к пониманию “формообразующей идеи” романа, в особенности его диалогич. (не эпопейной и не риторич.) линии, в общих чертах определившейся уже в антич. карнавалпзованных жанрах — сократич. диалоге и ^Менипповой сатире*. Мениппея, сочетающая филос. универсализм со злобой дня и “трущобный натурализм” с экспериментирующей фантастикой, является, по Бахтину, наиболее жизнестойким проводником К. в лит-ре нового времени, представителем нар, смеховой культуры в условиях увядания ее “тела” — карнавала. (Ср. такие явления “смехового” мира Др. Руси, как скоморохи, юродивые.)

 

Вершиной К. и “карнавальной правды” в лит-ре Бахтин считает роман Рабле, а в новое время — полифонич. романы Достоевского (см. Полифония). Традиции карнавального мировосприятия прослеживаются и в лит-ре 20 в., чаще всего в тех произв., для к-рых характерна тенденция к моделированию историч. процессов (“большого времени”) в их диалогич. обращенности к прошлому и к будущему (“романмиф”, фантастика, антиутопия). Карнавальные обертоны существенны для понимания худож. целого столь различных по своим идейным и творч. установкам писателей, как А. Белый (“Петербург”), Т. Манн (“Иосиф и его братья”), Г. Хессе (“Степной волк”), Дж. Джойс (“Улисс”), Э. Хемингуэй (“Фиеста”), Г. Гарсия Маркес (“Сто лет одиночества”), произв. М. А. Астуриаса, М. А. Булгакова (“Мастер и Маргарита”) и мн. др. Однако слишком прямое перенесение категорий карнавала на лит-ру нового времени нередко становится предметом полемич. обсуждения.

 

Концепция К. не могла не “задеть” многих укоренившихся в лит-ведении воззрений и принципов. Это относится и к введенному Бахтиным понятию “память жанра”: постоянно обновляющаяся жизнь жанра и одновременно устойчивость его архетипич. констант в истории лит-ры, подчас даже в обход “субъективной памяти” автора (ср. архетипы). Четче и резче других несогласие с Бахтиным выразил В. Б. Шкловский:.“Достоевского незачем разъяснять неведомыми источниками” (Тетива. О несходстве сходного, М., 1970, с. 296). Подвергается сомнению и роль карнавального смеха в ср.-век. лит-ре: “сакральное не ставится смехом под сомнение, оно упрочивается смеховым началом, которое является его двойником и спутником, его постоянно звучащим эхом” (А. Я. Гуревич, К истории гротеска. “Верх” и “низ” в ср.-век. лат. лит-ре, “Изв. АН СССР. Серия лит-ры и языка”, т. 34, 1975, № 4, с. 327). За этим и др. упреками (в т. ч. оценка роли К. в культуре

 

=20 в.) стоят нерешенные пока вопросы о совместимости концепции К. с этич. позицией совр. человека в мире, а также о совместимости индивидуальных форм мышления нового времени с явленным в карнавале целостным народным мировосприятием.

 

Концепция К. имела свои истоки и в рус. культуре (ср. статьи В. И. Иванова о дионисийстве). Связанная со всемирно-историч. ситуацией “порога” первых десятилетий 20 в., она явилась преодолением формально-эстетич. и метафизич. воззрений — в плане социальной истории, филос. антропологии и историч. поэтики. Теорию К. можно рассматривать как мост между культурой прошлого и настоящего.

 

φ Αахтин М., Вопросы лит-ры и эстетики, М., 1975; Пинский Л., Рабле в новом освещении, <ВЛ>, 1966, №6; БаткинЛ., Смех Панурга и философия культуры, “Вопросы философии”, 1967, № 12; Иванов В., Из заметок о строении и функциях карнавального образа, в кн.: Проблемы поэтики и истории лит-ры, Саранск, 1973; Лихачев Д., Панченко А., “Смеховой мир” Древней Руси, Л., 1976; Фрейденберг О. М., Поэтика сюжета и жанра, Л., 1936; В о Uno w О. F., Zur Anthropologie des Festes, в его кн.: Neue Geborgenheit. Das Problem einer Uberwindung des Existantialisnius, Stuttg.—Kцln, 1955; Le Clesio M., La rйvolution carnavalesque, “Quinzaine littйraire”, 1971, 1—15, № 111, fйvrier; Hayman D., Au-delа de Bakhtine, “Poйtique”, 1973, t. 4, № 13. В. Л. Махлин.

 

“КАРОГС” (“Знамя”), лит.-худож. и обществ. политич. ежемес. журнал, орган СП Латв. ССР. Изд. с 1940 в Риге на латыш, яз. KACA (песенные строфы), жанр ср.-век. кор. поэзии; поэмы. К. возникли в кон. 15 в., расцвет— 16—18 вв. Имели много общего с сиджо: муз.-речевая основа, размер строки, характер заключит, строки; но в отличие от сиджо в К. могли соединяться неск. тысяч строк, их не пели, а декламировали нараспев. Разрастаясь до больших эпич. поэм, К. напоминают ритмически организов. прозу. Разновидности К.—“женские”, историч., описание путешествий и др. К. оказали влияние на развитие жанра сосоль; явились основой для перехода к свободному стиху 20 в. Наиболее известные авторы К.— Чон Чхоль, Пак Инно. См. также Корейская литература, л. Р. Канцевич. КАСЙДА (араб.), жанр лирич. поэзии в лит-рах Бл. и Ср. Востока, Ср. и Юго-Вост. Азии; чаще всего панегирическое, но также элегич., сатирич. или религ.-назидат. стихотворение более или менее значит. объема (от 15 до 200 бейтов). Монорим по схеме аа ba ca da... К. имеет чисто лирич. вступление — насиб (при любовной окраске вступление наз. ташбиб или тагаззул). В панегирич. К. за насибом следует восхваление воспеваемой особы. Жанр возник в араб. лит-ре еще в доисламский период, позднее распространился гл. обр. в придворной поэзии на Ср. и Бл. Востоке, в Юго-Вост. Азии. Начальный бейт К. наз. матла, в нем должна содержаться изящно высказанная законч. мысль, являющаяся ключом ко всему стихотворению; конечный бейт именуется макта, в нем нередко высказывались пожелания долголетия восхваляемому лицу либо просьба о милостях и пожалованиях.

 

К 11—12 вв. развивается филос. К-, прекрасные образцы к-рой представляет уже творчество поэта 10 в. Рудаки. К 15 в., когда в поэзии усилилось стремление к поэтич. изощренности, получает развитие т. н. искусственная К., построенная так, что, извлекая из нее особо отмеченные слова, можно было получить одно или неск. лирич. стихотворений др. жанров и размеров.

 

φ Αертельс Е. Э., История перс.-тадж. лит-ры, М., 1960; История перс. и тадж. лит-ры, под ред. Я. Ринки, пер. с чеш., М., 1970, с. 100 и след.

 

КАТАЛАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, см. Испании литература.

 

КАТАЛЕКТИКА (от греч. katalektikos — конечный, усеченный), подраздел стиховедения — учение о клаузулах (окончаниях) стиха, особенно о случаях несовпадения конца стиха и конца стопы. Так, акаталектическими (полномерными) считаются мужские окончания в ямбах и анапестах, женские в хореях

 

ΚΑΡΟ—ΚΑΤΑ

 

==151

 

и амфибрахиях, дактилические в дактилях; каталектическими (усеченными) — мужские в хореях, амфибрахиях, дактилях, женские в дактилях; гиперкаталектическими (наращенными) — женские в ямбах и анапестах, дактилические в ямбах, анапестах, хореях и амфибрахиях. В рус. стиховедении эта терминология малоупотребительна, м. л. Гаспаров. КАТАРСИС (греч. katharsis — очищение), понятие, употреблявшееся в антич. философии, медицине, эстетике и в силу своей полифункциональности получившее (от Возрождения до нового времени) многочисл. и противоречивые толкования: рационалистическое (очищение души от страстей под влиянием интеллекта), этическое (воспитание способности к состраданию), медицинское (достижение психотерапич. разрядки) и др.

 

Известное положение Аристотеля, применившего понятие К. к трагедии как лит. жанру: “Трагедия есть подражание действию важному и законченному... совершающее путем сострадания и страха очищение подобных аффектов” (<Поэтика”, гл. VI, 1449 b), слишком кратко и грамматически двусмысленно; оригинал, допускающий другой перевод (<·..очищение от подобных аффектов”), оставляет открытыми мн. вопросы: в чем сущность этого очищения, кто ему подвергается (герой трагедии или сопереживающие ему зрители) и т. п.

 

Позднейшая эстетика придала понятию К. расширительную трактовку, связав с характеристикой трагического в искусстве вообще. В совр. филологии К. понимается как особая, нередко высшая форма тра. гизма, когда воплощение трагич. конфликта (и сопутствующее ему потрясение) не подавляет своей безысходностью, а производит (на читателя, зрителя) просветляющее, “разрешающее” действие.

 

φ Λосев А. Ф., Шестаков В. П., История эстетич. категорий, М., 1965, с. 85—99; Лосев А. Ф., История антич. эстетики Аристотель и поздняя классика, М., 1975 (библ. с. 751—52).

 

В.?. Ярд-о.

 

КАТАСТРОФА (от греч. katastrophe — поворот, переворот), момент или период в жизни героев трагедии или драмы (как жанра), характеризующийся остро кризисным положением (поражение войска в “Персах” Эсхила; разоблачение короля “мышеловкой” в “Гамлете” У. Шекспира, измена Катерины в “Грозе” А. Н. Островского). В пьесах с динамичным внеш. действием К. является разновидностью перипетии и нередко совпадает с развязкой (Ромео и Джульетта в склепе). Термин “К.” бытует в античности, а также в нек-рых теориях драмы 19—20 вв.; в наше время малоупотребителен.

 

КАТАХРЕЗА (от греч. katachrиsis — злоупотребление, неправильное употребление слова), метафора, не ощущаемая как стилистич. прием, т. е. или слишком привычная (“ножка стола”, “красные чернила”·), или, чаще, слишком непривычная, ощущаемая как недостаток (обычно при многоступенчатой метафоре: “сквозь щу пальцы мирового империализма красной нитью проходит волна...” — пародич. К. у В. В. Маяковского). М. Л. Гаспаров. КАТРЕН (франц. quatrain, от quatre — четыре), четверостишие, строфа из четырех строк. Система рифмовки в К.: abab (перекрестная рифма), aabb (парная), abba (опоясывающая). В перс. поэзии (рубай) и в подражаниях ей употребляется форма aaba, реже аааа. К. наз. также четырехстрочные строфы сонета. К. как самостоят, стихотворение используется для надписей, эпитафий, эпиграмм, изречений. Пример: Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется, — И нам сочувствие дается, Как нам дается благодать. Ф. И. Тютчев.

 

М. Л. Гаспаров.

 

КАТХА (санскр.— рассказ, повествование), термин инд. поэтики, к-рый охватывает все богатство повествоват. произв., характеризуемых наличием завершенного сюжета, вымышленного или реального, и четкой композицией независимо от того, в прозе они или в стихах. К области К. относятся небольшие рассказы (катханака), к-рые могут бытовать самостоятельно или входить как составной элемент обрамленной повести.

 

==152 ΚΑΤΑ — ΚЕРО

 

Ср.-век. инд. поэтика тонко дифференцирует разные аспекты лит-ры К.: упакатха — соч., сюжетно продолжающее или развивающее к.-л. известное произв.; кхандакатха — произв., герой к-рого вызывает сочувствие; уллапакатха — произв. трагич. содержания; варакатха—произв. героич. содержания; парихасакатха—произв., имеющее целью осмеяние; парикатха — цикл рассказов, объединенных единым героем; махакатха — крупномасштабное многоплановое произв., построенное по принципу обрамления (<Катхасаритсагара> — <0кеан сказаний” Сомадевы).

 

Взаимодействие жанров, объединявшихся под назв. катха, с повествоват. жанрами древних инд. лит-р — персидской и арабской — подготовило почву для восприятия инд. лит-рами различных повествоват. жанров европ. лит-р.

 

φ Ρеребряков И. Д., Повествоват. жанры др.-инд. лит-ры, в кн.: Генезис романа в лит-рах Азии и Африки, М., 1980, с. 45—67 И. Д. Серебряков.

 

КАШМИРСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, см. в ст. Индийская новая литература.

 

КВАЛИТАТИВНОЕ (КАЧЕСТВЕННОЕ) СТИХО СЛОЖЕНИЕ (от лат. qualitas — качество), тип стихосложения, в к-ром основой соизмеримости строк служит количество слогов определ. силы (ударных и безударных); объединяет тоническое стихосложение и силлабо-тоническое стихосложение.

 

КВАНТИТАТИВНОЕ (КОЛИЧЕСТВЕННОЕ) СТИ ХОСЛОЖЕНИЕ (от лат. quantitas — количество), тип стихосложения, в к-ром основой соизмеримости строк служит количество слогов определ. долготы; то же, что и метрическое стихосложение. КЕНИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, лит-ра народов Кении. Развивается на англ. и местных языках на основе фольклора. У народов кикуйю, балухья, акамба, масаи и др. сохранились эпич. сказания, любовные, свадебные, хвалебные и др. песни, пословицы, поговорки, а также сказки, опубл. в сб-ках “Рассказы акамба” (1966, сост. Дж. Мбити) и “Сказки кикуйю” (1966, сост. Нгумбу Нжурури). В 17 в. в Кении зародилась письм. лит-ра на суахили, в к-рой значит, место занимают поэмы-деяния (“утенди”) — героические, религиозные и др. В 19 в. выступили поэты Муяка бин Хаджи аль-Гассани и К. Мване. В 20 в. преобладает поэзия; поэзия на суахили сохранила традиц. нар. формы. В стадии формирования находится проза. В 40-х гг. возникло Вост.-афр. лит. бюро, занимающееся вапросами развития лит-ры на местных языках. В 1958 М. Гикару опубл. на англ. яз. повестьпамфлет “Страна солнца”, в к-рой показана колонизация страны англичанами, борьба демократич. сил за освобождение. С 1963 лит-ра развивается в условиях независимого гос-ва. В лит-ре сер. 60—70-х гг. видное место занимает реалистич. творчество прозаика и драматурга Нгуги Ва Тхионго. Его романы, поев. совр. проблемам нац. жизни, сыграли значит. роль в становлении крупных жанров в лит-ре Кении и всей вост.-афр. лит-ры. В романах Грейс Огот, М. Рухени, М. Мванги, поэзии Дж. Ангары предстает историч. прошлое африканцев, их стремление к свободе и борьба за независимость, участие в перестройке общества.

 

Изд.: И пошел дождь..., [Сб. новелл], М., 1980. • Вознесенская Ю. А., Писатели Кении, 1960—1980. Биобиблиографич. справочник, М., 1982.

 

С. П. Картузов, Е. Я. Суровцев.

 

“КЁР-ОГЛЙ”, “Кёроглу”, фольклорно-эпич. памятник. распространенный на Ел. Востоке и в Ср. Азии. Сложился не ранее 17 в. Версии “К.-о.” условно можно разделить на две группы: западную (арм., груз., курд., адж., тур. версии, восходящие к азерб. эпосу “К.-о.”) и восточную (туркм. “Гёроглы”, узб. и казах. “Гороглы”, тадж. “Гуругли”, или “Гургули”).

 

Во всех зап. версиях герой — нар. мститель и поэт-импровизатор, цель жизни к-рого — отплатить тирану, ослепившему его отца (отсюда имя героя Кёр-оглы — Сын слепого). Зап. версии состоят из отд. прозаич. рассказов о подвигах Кёр-оглы в сочетании с эпич. и лирич. песнями, авторство к-рых приписывается самому герою. Эпос носит полулегендарный характер, очевидно, сохраняя следы деятельности реального историч. лица, каким представляют Кёр-оглы дошедшие до нас документы 16—17 вв. Восточные (ср.-азиат.) версии объединены общими признаками, во многом отличными от западных. Герой родился от мертвой матери в могиле (отсюда его имя Гёроглы — Сын могилы). В этих версиях он — апич. богатырь, справедливый монарх -знатного происхождения. Ср.-азиат, версии впитали много сказочно-фантастич. элементов. Узб., туркм. и казах, версии в значит. части, а тадж. версия целиком написаны стихами.


Дата добавления: 2015-07-26; просмотров: 73 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 28 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 29 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 30 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 31 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 32 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 33 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 34 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 35 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 36 страница | ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 37 страница |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 38 страница| ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 40 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.03 сек.)