Глава 28. День Первый.

Всю поездку на метро я пытался вспомнить, кем я был до Николь. Глаза вниз, тихий, почти всегда молчаливый… соглашался со всем, что говорила Алекс. Даже в моих глазах не было сопротивления. Не важно, что происходит, подчиняйся… принимай. Слушайся. Улыбайся. Не показывай пренебрежения. Не показывай злости или страха, если тебе не приказали.

Я ненавидел то, что мне снова нужно быть таким. Казалось, что это самая ужасная измена Николь, или, точнее, Доктору Николь. Я постоянно говорил себе, что это только на несколько дней… это игра. Но самое грустное, что я был этим рабом 14 дней назад. В моем подсознании мне казалось, что… хоть я и выучил пару новых трюков, глубоко внутри я всё еще был этим слабовольным человеком.

Нет. Я не такой. И не буду таким. Поприкидывайся несколько дней, достань то, что тебе нужно и убирайся оттуда к чертям собачьим. Ты не станешь снова игрушкой Алекс. Внутренняя борьба продолжалась, когда я добрался до аллеи, которая вела к клубу.

Здесь я впервые встретил Майкла. Я осмотрелся кругом, всё еще было темно. Было бы лучше, если бы я умер здесь? Было бы всем легче от того, что я пропал бы, как тот мальчик?

Я вытащил ключ и выдохнул, отомкнул замок, слегка дёрнув ключом, как всегда, и открыл дверь.

Когда я зашел внутрь, мурашки побежали по моей коже, и я сразу же понял, я изменюсь, находясь здесь. Не было ощущения нормальности от того, что я нахожусь здесь, как это всегда было. В раздевалке было темно, все лампы выключены. Я слегка приподнял язык во рту, прикасаясь к маленькому квадратику. Будь осторожен. Не надкусывай.

Темница всегда закрыта, и только у Алекс есть ключ. В другом случае, я мог бы просто проскользнуть сюда, зайти в темницу, достать улику и убежать. Но в жизни ничего не бывает так просто.

Я тихо прошел мимо раздевалки и еще раз переступил красную линию. Она практически шипела на меня, зная, несмотря на то, что Алекс не знала, что в этот раз я не такой, я не оставил свою душу и сердце позади, когда переступил её. Теперь я переступил через тебя будучи собой, ёбаная линия.

Теперь в клубе отец Кэти… здесь любовник Николь… я больше не тень шлюхи. Я кто- то…. Я что- то значу. Я особенный. Я любимый.

Я еще не видел Алекс. Я даже не мог уловить запах её парфюма. Может я пришел раньше неё. Может она проспала. Ага, конечно.

Я представил, как Дилан колесит по окрестностям, ищет хорошее место для парковки, где его не будет видно из клуба или рядом, с наушником на месте, в ожидании услышать самые позорные звуки. Я всё еще ненавидел, что ему, или кому- либо вообще, придется слушать это. Но я был унижен и раньше.

В клубе было пусто и темно, клетка вампира свисала с потолка, чуть ли не улыбаясь мне, словно она скучала по мне. Я проигнорировал её и повернул направо, в коридор с приватными комнатами. Мне не нужен свет, чтобы ориентироваться здесь. Я знаю этот коридор наизусть… и темнота всегда была моим другом… до недавнего времени… пока ангел не показал мне магию света.

Пожалуйста, Николь, прости меня. Мне было больно думать о ней, мои ноги были словно каменные. Пожалуйста, подожди. Я тоже умру за тебя. Я истеку кровью, буду кричать, умолять, голодать и гореть за тебя. Не теряй веры в меня. Подожди.

Спускаясь вниз по лестнице, я наконец достиг подвальных помещений клуба.

Здесь происходят самые главные события клуба. Здесь можно достать наркотики, в основном в двух комнатах справа от меня. Я прошел вниз по коридору, мимо двери в темницу, она была заперта на простой замок и на висячий. Дверь, в конце этого темного коридора со стенами из серых кирпичей, ведет в комнату, которую она называла моей. Она не заперта. Здесь нет ничего особенного, в основном только я.

Открыв дверь, я включил свет, и лампа над моей головой зажглась резким ярким светом, причиняя боль моим глазам.

Самая простая комната. Серые кирпичные стены, простая кровать с металлическими наручниками, две пары в изголовье и две пары в ногах. Я не всегда сплю прикованным, но бывает. Наручники всегда должны быть здесь, это одно из правил Алекс. Постель была аккуратно застелена черным пледом, и я не был уверен, я ли сделал это, или кто- то постирал бельё и заправил её, пока меня не было. Я решил, что это неважно и поставил сумку на кровать, зная, что пока что можно не раскладываться.

У меня были проблемы, и я ничего не сделаю, пока не получу своё наказание. Я снял майку, сложил её и положил на кровать. Разулся, снял носки, положил их в кеды и запихнул их голыми ступнями под кровать. Я прокашлялся и расстегнул джинсы, спустил их, обнажая моё белое нижнее белье, поднял одну ногу, чтобы снять штаны, потом другую. Сложил их и положил рядом с майкой.

Теперь бельё, шлюха, - прошипел на меня мой внутренний раб. Я приказал себе начать играть свою роль и сделать это.

Я выдохнул и, нахмурившись, стянул вниз бельё, чувствуя холод на заднице. Так же сложив их, я положил трусы на джинсы.

А теперь самое интересное. Пожалуйста, прости меня, Николь.

Казалось, мне потребовалась вечность, чтобы сделать это… но я опустился на колени на бетонной пол, наклонил голову вниз, уже чувствуя стыд, и сложил руки за спиной, убедившись, что моя поза правильна. Не сутулиться, не горбиться.

Я хотел плакать. Я чуть не заплакал. Но я продолжал орать на себя, что я должен быть сильным, быть таким, каким я был, даже если это только игра. Я старался. И старался. И снова.

Мои колени начали немного ныть, но я привык к этому. Я уже давно не стоял на коленях. Было приятно… чувствовать свободу.

Я услышал стук её каблуков на лестнице и напрягся. Я всегда напрягался при первых признаках скорого появления Алекс. Смотри вниз. Соглашайся со всем, что она говорит. Не показывай ей свои новые глаза, те, которые тебе дала Доктор Николь. Те, которые полны радости, и гордости, и силы… глаза окрашенные в цвета свободы. Прячь их, как и все остальные ценные приобретения. Она скорее выцарапает их, чем позволит тебе иметь что- то настолько драгоценное.

Она почти здесь. Она не торопится, всегда делает из своего прихода фарс.

Теперь я чувствовал аромат её духов. Мне не хватает запаха клубники и фрезий. Мне не хватает света. Мне не хватает тёплых одеял и мягких подушек… и тишины. Мне не хватает бормотания Николь во сне. Я уже хочу домой. Я в такой жопе.

Я непроизвольно вздрогнул, когда она неожиданно заговорила, отрывая меня от моих теплых, уютных воспоминаний.

- Доброе утро, Дастин, - сказала она довольно. Я всё еще не видел её, только пол и часть её туфель. Только она могла носить десятисантиметровые красные каблуки в 6 утра.

- Отвечай, - сказала она также сладко.

- Доброе утро, Алекс, - я изо всех сил старался говорить соблазнительно и спокойно. Я снова почувствовал квадратик под языком, надеясь, что я скоро смогу вытащить его изо рта и спрятать в темнице.

Она подошла ближе и погладила меня по волосам, я был уверен, она осматривает меня. Это прикосновение не было нежным, оно было словно прикосновение уверенной, твёрдой руки к лошади, руки, проверяющей её состояние перед забегом.

Я заставил себя закрыть глаза и слегка простонать. Ей нравилось, когда я жаждал её, нуждался в ней, хотел чувствовать касание её рук. Я приказал своему члену встать… и он наполовину подчинился. Казалось, он вздохнул и задрожал, когда я почувствовал ногти Алекс, массажирующие мой скальп.

Прости, Николь. Я не хочу использовать тебя для чего- то такого… но… мне нужно представить тебя, как ты ходишь вокруг меня, прикасаясь ко мне, как к собственности… возвращенному ДВД.

- Хороший мальчик. Я тоже по тебе скучала, - она продолжала играть с моими волосами, и я немного притих, - Тишина.

Слава Богу. Молчать иногда так легко. Иногда нет. Неожиданно я вспомнил, как мои губы были сжаты металлической проволокой, и я попытался оттолкнуть эти воспоминания, держа глаза закрытыми.

- Только посмотри, что с тобой сделала Рэйвен, - непринужденно сказала она, водя рукой по моей шее, её пальцы двигались по моим шрамам.

Теперь её руки были на моей заднице, она стояла сзади меня, её ноги по бокам от моих, и она начала массажировать меня. Я зажмурился сильнее и сжал зубы, но тренер- раб внутри меня потребовал, чтобы я расслабился. Ты под прикрытием, сказал он мне, играй свою роль, черт побери.

Я заставил себя расслабиться, и Алекс толкнула меня в спину и приказала, - Вниз, мальчик.

Теперь я стоял на четвереньках и смотрел на пол, а она раздвинула мои ягодицы и начала исследовать своего зверька на предмет ущерба.

- Она тоже насиловала тебя, - казалось, она уже знала об этом, и я начал думать, что может быть она уже разговаривала с Рэйвен… и моя паранойя усилилась.

- Кровь была? - она грубо осматривала меня, - Отвечай.

- Нет, Алекс, - ответил я, пытаясь сдержать себя и не закричать.

Через несколько минут, она прекратила и схватила меня за волосы на затылке, поднимая меня на колени, - Вставай, мальчик.

Мои руки вернулись на место, за спину, а она обошла меня и встала слева.

Она громко цокнула языком, и сказала, уже не так радостно, - Ты потолстел, блядь. [- блядь- как сущ- ое].

Она ущипнула меня за бедро и повернула запястье, держа мою кожу между указательным и большим пальцами. Я вздрогнул, но не осмелился заорать, или даже выдохнуть.

Я смотрел вниз, вспоминая вкусняшки у Николь… я не достаточно тренировался в эти две недели. Вот дерьмо.

Она резко ударила меня по лицу, и я ахнул. Блядь! Я чуть не выронил жучок. Я сильнее прижал его языком и закрыл рот.

Смотри вниз, говорил я себе, и подчинялся.

- У тебя не было времени на тренировки? - спросила она, ударив меня по другой щеке так же сильно.

Мне не было разрешено говорить. Я должен молча терпеть это.

Она схватила в кулак мои волосы, и тогда я почувствовал её злость. Раньше я гордился тем, что делал свою работу и никогда не жаловался, никогда не доставлял проблем Алекс. И думая об этом теперь, меня тошнило. Интересно, что Николь увидела во мне, когда я впервые подошел к ней, заговорил с ней… слабость во мне должна была вызвать у неё отвращение.

- Ёбаная ленивая шлюха, - проворчала она, отпихивая мою голову, и я снова опустил её, как было нужно, - Ты жрёшь, как будто это твоя последняя пища. Будешь сидеть без еды два дня.

- Ты не заслужил мой ошейник, - строго сказала она, стоя передо мной, её руки на моих плечах.

Это первые правдивые слова от неё.

- Ползи в темницу, бесполезная потаскуха, - выплюнула она. Я снова опустился на четвереньки, вышел из комнаты и пошел вниз по коридору. Я слышал, как она шла за мной, не произнося ни слова. Я шел не торопясь, так, как ей нравилось.

Я дошел до двери и остановился. Она обошла меня и, отомкнув замки, толкнула дверь и сказала, - Внутрь.

Я зашел внутрь и ждал, стоя на четвереньках. Зажглась очередная яркая лампа. В этой комнате было несколько разных ламп. Красный свет – для наказаний, которые почти что приносят удовольствие… тусклый оранжевый свет – для отдыха между сессиями… и резкий белый свет, который только добавляет напряжения и не оставляет темных углов, он для особенно тяжелых сессий.

Сейчас включен белый свет. Свет, при котором я видел, как Алекс убивает

Мне не нужно было поднимать глаза, чтобы увидеть, что здесь находится. Это комната так же знакома мне, как и клуб. Большая, просторная комната, без окон, снова серые кирпичные стены, со множеством различных полок и крючков, на которых были все возможные игрушки Алекс, которые она собирала годами.

В дальнем углу был крест в форме ‘Х’, обычно он был укрыт простыней, огромный крест, обитый черной кожей с петлями на каждом конце, с ремнем на застежке посередине, чтобы держать талию прижатой.

На паре стен были металлические квадраты, к ним были прикреплены петли, которые держали цепи. Еще здесь был позорный столб из вишневого дерева, который так любила Алекс, и который я должен был каждый день протирать маслом и заботиться о нем.

Еще клетка, большая, круглая, она свисала с потолка. И еще одна поменьше стояла в левом углу, в ней я мог только лежать или сидеть в позе зародыша.

Здесь были постоянные вещи, но также много нового материала, который появлялся и исчезал, в зависимости от настроений Алекс. У меня было чувство, что сегодня здесь должно быть что- то новое.

Интересно, с чего она начнет, и насколько она вообще зла на меня. Время покажет. Я уже давно не вызывал у неё проблем, почти всё время, что я проводил здесь, мне причиняли боль, но она играла со мной, не была сердита для меня. Это что- то новое.

Она закрыла дверь за нами, но не заперла её, как делала обычно.

- Поднимайся, - она снова дёрнула меня за волосы, и я поднялся на колени, сложив руки за спиной.

- Ты сильно расстроил меня, Дастин, - она стояла у стены, в паре метров от меня, осматривая свои приспособления, - Я так хорошо натренировала тебя. Ты был идеален. И эта маленькая пиздёнка испортила тебя.

Я нахмурился, прищурив глаза в ярости. Она говорит о Николь. Ты ёбаная сука! Я чуть не поднял на неё глаза, но потом раб внутри меня, который хотел, чтобы я играл свою роль, схватил меня за горло, напоминая мне, зачем я здесь.

- Мне придется начать сначала, - вздохнула Алекс, и я услышал звон цепей, когда она подошла ко мне сзади.

Я почувствовал холодный металл на запястьях и услышал щелчок, когда наручники замкнулись. Снова звон, когда металл прикоснулся к моей шее,и щелкнул еще один замок. Цепь от ошейника натянулась так, чтобы я смотрел на потолок, и щелкнул ещё один замок, соединяющий цепь ошейника с наручниками, заставляя меня выгнуть спину вперед.

- Я не хочу делать это с тобой, Дастин, - она провела пальцем от моего подбородка вниз по шее.

Потом она обошла меня и начала одевать такие же наручники на мои лодыжки, цепь от них также присоединялась к наручникам на запястьях.

- Ты вспомнишь, как идеальна я была для тебя, - сказала она, двигая ногтями по моей заднице, - Ты будешь умолять, когда снова увидишь меня. Ты вспомнишь, как хорошо тебе было со мной.

Сомневаюсь. Я был довольно- таки уверен, что она не сможет сделать ничего, что заставит меня чувствовать всё это. Никакая боль не доведёт меня до такого.

И потом она позвала, - Заходите, Сэр Кэвин.

Дверь в темницу открылась и внутрь зашел высокий, мускулистый мужчина. У него были длинные чёрные, слегка вьющиеся волосы, чёткие черты лица, как у модели, идеальные грудные мышцы, плоский, накачанный живот. На нём не было майки, но были надеты черные кожаные штаны, с его правого бедра свисала серебряная цепочка. Его ботинки зловеще цокали об пол. Он посмотрел на меня, улыбка играла на его розовых губах, обнажая идеальные белые зубы. Его загорелая кожа ярко контрастировала с серой стеной за его спиной.

Он остановился в паре шагов от меня и скрестил руки на груди, наклонив голову на бок, он осмотрел меня, даже не стесняясь надолго остановить взгляд внизу.

Вся эрекция, что у меня была, умерла, я чувствовал это, зная, что буду наказан за это сегодня.

Алекс схватила меня за волосы сзади, словно держа меня на месте.

- Сэр Кэвин, это Дастин, - представила она меня сладким голосом.

- Здравствуй, Дастин, - сказал он, у него был глубокий, мужественный голос, и он искренне улыбался.

Я только выдохнул, молясь, что это не то, о чем я думаю. Алекс бы не поступила так со мной. Она знает, я ненавижу это. Больше, чем что-либо. Я сказал ей с самого начала… никаких мужчин. Вот блядь!!

- Подойдите, Сэр Кэвин, - предложила Алекс, - Можете потрогать.

БЛЯДЬ!! Нет, Алекс, НЕ ДЕЛАЙ этого со мной! Я не был настолько ужасен!! Нет, она не сделает этого. Она пытается напугать меня.

Он не торопясь подошел ближе, осторожно передвигаясь, словно я дикое животное, или что- то в этом роде.

- Шшш… всё в порядке…- - говорил он, приближаясь, - Я не сделаю больно, ангел.

Я еще раз шумно выдохнул, и мой страх было слышно, и Алекс дернула меня за волосы, напоминая мне о моем поведении.

Он стоял передо мной и неуверенно начал поднимать руку. Теперь я слышал своё дыхание, и это не хорошо. Они оба знали, что я начал сильно паниковать. Я старался держать себя под контролем… собраться.

- Расслабься, малыш…- - он старался утешить меня, встав немного сбоку, чтобы не возвышаться надо мной, как доминант. Казалось, он на самом деле говорит искренне и заботливо, но может он думал, что я прикидываюсь для игры. Может он не знал, что это огромное, громадное наказание для меня, наказание, которое я не хотел никогда испытывать.

- Мне нравится твои волосы, - сказал он, медленно гладя меня по нечесаным волосам, пока еще не дергая и не оттягивая, - Такие мягкие. Очень красивые.

Я закрыл глаза и почувствовал, как подступают слёзы, пока Алекс говорила с Сэром Кэвином.

- Он очень красивый, - согласилась она, - Вообще- то он очень хороший мальчик, но, как видите, недавно он заслужил немного плётки.

- Бедный малыш, - ответил он, сочувствующе, его пальцы мягко прикоснулись к паре шрамов на моей спине.

Я зажмурился, чувствуя, как слёзы вытекают из- под моих век, и моё тело неистово задрожало.

- У него раньше никогда не было мужчины, - сказала Алекс, - Только игрушки. Если он доставит тебе неприятности, можешь применить немного боли. Он раб боли [pain slave], так что он привыкший к этому. Только не оставляй следов, которые могут долго заживать. Я хочу, чтобы он работал наверху на следующей неделе. И, как всегда, пользуйся презервативом.

Мой язык ожил, и я услышал свой крик, - Алекс, пожалуйста!

Она сильнее отдернула мою голову назад и сильно ударила меня по губам. Я вздрогнул, чувствуя пульсирующую боль здесь.

- Ему не позволено говорить! - она снова дернула меня, и, кажется, я почувствовал вкус крови. Я прижал язык к нижнему нёбу, чтобы не потерять и не проглотить жучок.

- Но если захочешь, можешь разрешить, - сказала она Сэру Кевину, - Не думаю, что он доставит тебе неприятностей. Как только он привыкнет, всё будет нормально.

- Ты знаешь меня, Алекс, - сказал он, - Я не жестокий хозяин. Я очень добр со своими рабами.

- Я знаю, - казалось, она улыбается, - Поэтому я выбрала тебя, чтобы ты был первым для Дастина. Он мой малыш, и я люблю его. Я ненавижу, когда ему больно… но я решила, что ему это нужно. Он готов.

ПЕРВЫМ?!! Как будто будет кто- то еще??!! Единственное, что было еще противней, это слышать, как она говорит, что любит меня.

- Он очень милый, - она говорила так, словно меня здесь не было! Или хуже, словно я какой- то пони, который даже не может понять, о чем они говорят.

- Он напуган, - пояснила она, они смотрели вниз на моё лицо, которое, я уверен, было мокрым от слёз.

- Да всё нормально, - выдохнул Кевин, проведя пальцами по моей щеке, - Я буду хорошим с ним, Алекс. Обещаю.

- Я знаю, - сказала она, и я закрыл глаза, испустив звук сдавленной боли.

Сэр Коллин прикоснулся к моим губам большим пальцем руки, и я начал задыхаться.

- Позволь мне попрощаться с ним, и он твой, - попросила Алекс, и Сэр Коллин ушел в дальний угол, оставив нас наедине.

Если у меня был шанс умолять, как собака, то сейчас самое время.

- Алекс, пожалуйста, пожалуйста…- - выдохнул я, сотрясаясь словно лист на ветру, - Не делай этого, ПОЖАЛУЙСТА! Я сделаю всё, что ты захочешь, клянусь!

Она проигнорировала мои стоны и заткнула меня поцелуем, её язык пробрался ко мне в рот, а я пытался удержать жучок под своим.

- Сэр Коллин очень милый, - сказала она после, - Будь хорошим мальчиком, и мы увидимся ночью, обещаю.

Я чувствовал себя, как ребенок, которого первый раз оставляют в детском саду!

- Пожалуйста, не надо, - умолял я, позабыв о чувстве собственного достоинства, слёзы затуманивали мой взгляд, - Прости! Я люблю тебя, Алекс, пожалуйста… пожалуйста? Я хочу тебя… я люблю тебя… Я так сильно люблю тебя.

Николь, пожалуйста, пожалуйста, не слушай, не ненавидь меня. Это неправда, я должен сказать это! Я скажу всё что угодно, чтобы избежать этого!!

Я пытался снова поцеловать её, пытался дотянуться, но она выпрямилась, и посмотрела на меня вниз, улыбаясь, а я превратился в ноющего щенка.

- Я тоже люблю тебя, Дастин, - она прикоснулась к ямочке на моем подбородке, - Именно поэтому я должна наказать тебя за плохое поведение. Это полезно для тебя. Помни, что ты… и кому ты принадлежишь. Когда я вернусь, мы поговорим.

- Нет, пожалуйста, не бросай меня, Алекс. Не бросай меня здесь! - я моргнул, высвобождая еще больше слёз, цепи на мне зазвенели, когда я начал сражаться с ними, теперь я по- настоящему поверил в это… она оставит меня с этим парнем на целый день!

- Ты должен поблагодарить меня за то, что я оставляю тебя с добрым мастером [хозяином], - она провела руками по моей шее и остановила их на моих плечах, - Я могла отдать тебя нехорошему. Неприятному. Не умоляй. Ты расстроишь Сэра Кевина. Сделай так, чтобы я гордилась тобой. Будь хорошим мальчиком.

Она отступила назад и посмотрела мне в глаза. В её глазах было желание. Опять, она выглядела такой возбужденной, меня тошнило от этого. Ей нравится видеть страх, она любит, когда я плачу, как ребенок, и я уверен, она обожает то, когда я говорю, что люблю её. И она назвала Николь пиздёнкой.

- Поблагодари меня, Дастин, - приказала она ангельским голосом.

Я содрогнулся, больше всего мне хотелось выпить её кровь и танцевать вокруг её умирающего, бьющегося в конвульсиях тела. Но я знал, если не подчинюсь, она может привести сюда еще одного мужчину для меня завтра.

Я попытался скрыть свою ненависть к ней, не знаю, насколько хорошо я это сделал, но всё же выдохнул, - Спасибо, Алекс.

Она улыбнулась мне, потом подняла глаза на Сэра Коллинаи просияла.

- Видишь? - спросила она, - Он на самом деле милашка.

Я почувствовал его ногти, мягко двигающиеся вокруг моих лопаток, когда он ответил ей также сладко, - Всё будет в порядке. Я не буду торопиться.

UGH!! Я был уверен, что этого никогда со мной не случится. Единственный кошмар, которого я мог избежать… до недавнего времени. Я старался разбудить свою храбрость и вспомнить то, что я сказал Николь. Если это то, что мне нужно сделать, чтобы освободиться, для тебя, для Кэти, я сделаю это.

Боже, пожалуйста, убей меня… или отключи, или что-нибудь! Что угодно!!

Алекс снова посмотрела на меня и повторила, - Я люблю тебя, Дастин.

И потом она ушла, закрыв и заперев дверь за собой. Я почувствовал лёгкое любопытство, не против ли Сэр Коллин сидеть здесь весь день. Или может она дала ему ключ. Я бы хотел спросить, но я не мог рисковать. К тому же, у меня на уме были более страшные вещи.

После минуты тишины, я услышал Сэра Коллиназа своей спиной, он стоял далеко, дав мне время и пространство, чтобы успокоиться.

- Можешь расслабиться, твоя Госпожа ушла, - он попытался успокоить меня. Он и понятия не имел, что я боюсь не её.

Я не ответил, зная, что никакие мольбы не помогут мне с НИМ. Мне пиздец, и я знаю это. Сэр Коллин отошел на другую сторону комнаты, приготавливая что- то, на что я не хотел смотреть, и что- то внутри меня сказало, что сейчас подходящее время, чтобы оставить жучок где-нибудь, Алекс нет, и никто не наблюдает за мной.

Но потом я подумал, как Дилан будет целый день слушать, как меня насилует мужчина, как он будет учить меня, как он хочет, чтобы я сосал его член, и еще много часов извращенной хуйни, которую мне придётся пережить.

Я не могу. Я не могу позволить кому- либо слышать это. Прости, Дилан.

Я достал квадратик из- под языка и поместил его на один из моих задних зубов. Прости, Николь. Не бойся. Я выйду, когда у меня будет доказательство. Нам не нужен жучок.

И я резко и с силой надкусил его, он треснул под моими зубами и раскололся, когда я снова сжал его между зубов и проглотил крошечные осколки.

Неожиданно его голос прозвучал прямо за мной, и я слегка подскочил.

- Не нужно бояться меня, Дастин, - сказал он мягко и встал передо мной, его глаза танцевали по моему лицу.

Он медленно провел пальцами по моим губам, и я тяжело выдохнул.

- Ты такой красивый, - довольно искренне сказал он, - Твои глаза… твоя кожа… твой нос…-

Он игриво провел пальцем по моему носу и легко стукнул по кончику, и я дернулся назад, но не особо преуспел в этом с моими наручниками и цепями.

Этот парень не был похож на какого-то злого, больного насильника. Но всё равно, он знает, что я не хочу этого, и он всё еще здесь. Он просто хочет смягчить свою атаку приятными словами и нежными пальцами. Это только всё ухудшало. Лучше бы он ударил меня до крови. Во всяком случае, это честно. А он ведёт себя так, словно мы суждены друг для друга или что- то в этом роде.

- Твои губы…- он снова прикоснулся к моим губам большим пальцем и добавил, - Такие мягкие. Должно быть их приятно целовать…-

Он наклонился и открыл рот, уже готовый прикоснуться ко мне, но я отдернул голову назад, вздрогнув от боли, когда цепи и наручники потянулись и впились в мою кожу.

- Нет, нет, Дастин…- нежно сказал он, массажируя кожу под моим ошейником, - Не причиняй себе боль. Мы можем пока не целоваться, если ты не хочешь. Я понимаю.

- Я тоже был рабом, Дастин, - признался он, гладя меня, и я задрожал сильнее, - Я знаю каково это – страдать. Я не хочу причинять тебе боль, ангел. Я хочу угодить тебе… и получить удовольствие от тебя, если ты хочешь доставить мне его. Я терпеливый. Я нежный. И я хочу тебя. Ты такой красивый, Дастин. Ты знаешь это?

Я снова моргнул, и мои глаза не могли смотреть на него с испепеляющей ненавистью. Снова слёзы.

Жаль, что этот парень не противный и не отвратительный, который мог бы просто взять меня и покончить с этим.

Уверен, Алекс хотела именно этого. Медленный, тянущийся день чистой хуйни, нежный любовник, который просто швырял мне это в лицо, говоря, что он заботится и считает меня красивым. Это её версия больной шутки. И я её участник.

- Пожалуйста, не плачь, - сказал он, взяв моё лицо в свои руки, целуя мои слёзы, - Я обещаю, что не причиню тебе боли. Не плачь.

Я зажмурился, облокотившись лбом на прутья своей клетки, и тяжелые слёзы катились вниз по моему лицу, мягкий оранжевый свет составлял мне компанию, пока я пытался забыть свой день.

И потом я вспомнил лицо мальчика… он плакал… и кричал, и истекал кровью. Я заставил себя сконцентрироваться на том, зачем я здесь, почему я делаю это. Какое право я имею сидеть в этой клетке, плакать и испытывать жалость к себе, когда он заплатил максимальную цену в этой самой комнате? Я должен исправить это. Наташа… Мне так жаль за то, как я обращался с тобой. Я знаю, ты старалась изо всех сил. Пожалуйста, помоги Николь, не смотри на то, что происходит со мной сейчас.

Утешь Николь. Помоги ей сосредоточиться на её учёбе и работе. Держи её в безопасности. Держи её подальше отсюда.

Сэр Кэвин оставил меня около часа назад. Он сказал, что уже вечер, и что он попытается принести мне что-нибудь поесть. С тех пор я его не видел. Я снова грубо потер свои губы, пытаясь избавиться от его вкуса, запах его одеколона преследовал меня, его спокойный, заботливый голос всё еще издевался надо мной в моих мыслях.

Я впился руками в свои волосы и шмыгнул носом, заметив, что мои ноги всё еще дрожат.

- Хватит, - сказал я им вслух, положив руку на бедро.

Я услышал щелчок замков снаружи, и вытер глаза кулаками, я не хотел, чтобы она дразнила меня, что я сижу здесь и плачу после моего свидания вслепую с Сэром Кэвином.

Вспыхнул белый свет, и я зажмурился, ослепленный.

Алекс зашла внутрь и закрыла дверь за собой, в её руках была булочка и бутылка с водой, она улыбалась так, словно принесла мне 4ёх- звездный ужин.

Я опустил глаза, и молился кому- то, кому угодно, что бы он помог мне держаться моего плана. Теперь я должен быть хорошим. Я должен быть влюблен в этот мировой образец Королевы Сук.

- Как дела, шлюшка? - спросила она, изображая беспокойство. [вообще, тут слово doodlebug… насколько я понял, doodle – член, bug - проститутка]

Шлюшка? Иди нахуй!

- Хорошо, - солгал я, глядя на ноги. Она подошла к правой стороне клетки.

- Поешь, сладенький, - она протянула мне булочку, и я взял её, не поднимая глаз. Я не мог. Если я посмотрю на неё, я вырву ей горло и буду заперт тут чёрт знает сколько.

- Спасибо, Алекс, - я сделал усилие, чтобы заставить свой голос звучать благодарным, и она дала мне бутылку. Я жевал, стараясь откусывать маленькие кусочки, после её комментария о том, что я ем как свинья, и что я такой жирный урод. Я просто выглядел здоровым, не костлявым, и это сводило её с ума.

На булочке не было масла. Боже, я ненавижу тебя, Алекс. Надеюсь, я увижу, как ты ешь хлеб с водой в своей оранжевой тюремной форме.

- Что-нибудь болит? - теперь ей было жаль меня? Боже, мне так сильно хотелось послать её на хуй.

- Нет, - соврал я.

- Кому ты принадлежишь, Дастин? - она скрестила руки на груди и приподняла бровь.

- Тебе, Алекс, - я смотрел на хлеб, не особо окрашивая голос эмоциями.

- Скажи, что любишь меня, - улыбнулась она.

- Я люблю тебя, Алекс, - я наполовину поднял свои глаза к её… и потом быстро опустил их.

Она подошла ко мне ближе и сказала, - Посмотри на меня, Дастин.

Я поднял глаза, и она смотрел на меня с такой симпатией.

- Я знаю тебе больно… и плохо… и ты в шоке, - сказала она, - И я не виню тебя. Я не хочу наказывать тебя таким образом когда- либо еще. Но ты заслужил это. Я не такая глупая, как ты думаешь, Дастин. Ешь свой ужин… Я вернусь позже. Мне нужно пойти наверх, клуб скоро откроется. Поспи немного, когда поешь.

Я выпил всю воду после того, как доел булочку, и сразу же отругал себя за это. Мне захочется в туалет, и, я уверен, это тоже будет использовано против меня, как наказание. Что если в этой воде что- то было? Что- то, что усыпит меня, и когда я проснусь, я окажусь в подвале у Рэйвен? О, Боже, нет. Не спать! Не засыпать! А что если вода обычная, и я мучаю себя без причины?

Интересно, Майкл наверху? Надеюсь, Николь не звонила ему после того, как мой жучок сломался. Он не сможет попасть сюда, у него нет ключей. Надеюсь, он не будет пытаться приблизиться к темнице. У него будут неприятности.

Я начал выдумывать разные способы убийства Алекс, и не успев осознать этого, я уже свернулся на полу, жалея, что у меня нет одеяла, улыбаясь про себя, когда я облил связанную Алекс керосином, слушая, как она умоляет меня сохранить ей жизнь, а я ждал, играя со своей зажигалкой, заставляя её подумать об этом до того, как я зажгу огонь.

Я даже засыпал несколько раз, но свет был слишком ярким. Жаль не включен красный свет, или лучше бы была полная темнота, которая позволила бы мне насладиться черной пустотой. В этом мире быть слепым – благословение.

Казалось, прошла вечность, когда я услышал, как замки открываются. Я поднялся и сел, потирая глаза, вздрагивая от боли в затекших мышцах. Они привыкли к мягкой постели по ночам, к теплу, а не к позе зародыша, в которой я спал. Николь Салливан избаловала меня.

Николь Салливан… она была так далека от меня… как Венера.

- Просыпайся, просыпайся, соня, - прозвучал голос Алекс поблизости, я слегка поднял взгляд. Она открыла клетку, отошла в другой конец помещения и приказала, - Выходи, стань на колени в центре.

Время выступить для моего владельца.

Я выполз из клетки и прошел на четвереньках до центра комнаты, поднялся на колени и сложил руки за спиной. Глаза вниз.

Я хотел подскочить и схватить её сзади, сжать рукой её горло, потребовать образец своей крови и потом запереть её в клетке. Но она бы умерла сначала. Она умная, но еще и тронутая. Она бы не слушала меня и не посмотрела бы на своё затруднительное положение. Она бы наслаждалась сражением. Она бы выиграла, и Николь заплатила бы. Кэти бы заплатила. Просто подожди, сказал я себе. Всему своё время. Будь терпелив.

- Тебе понравился Сэр Кэвин, Дастин? - спросила она и подошла ближе.

- Да, Алекс, - ответил я, стараясь, чтобы моей голос не был таким мертвым, я хотел, чтобы она просто позволила мне попытаться забыть это, чтобы она перестала играть со мной на эту тему.

- Он был очень доволен тобой, - она гладила меня по волосам, а я делал вид, что мне это нравится. Я закрыл глаза, немного наклонил голову к её руке и тихо промычал.

- Он предложил мне продать тебя ему, - усмехнулась она, - Что об этом думаешь, малыш?

- Пожалуйста… нет…- - выдохнул я, - Я хочу быть твоим. Я не хочу принадлежать кому- то еще. Я люблю тебя, Алекс… моя Госпожа…-

Пожалуйста, пусть она поверит в это, не знаю, насколько удачно я произнес это, но я почувствовал её пальцы на своей щеке и осмелился покрыть её руку поцелуями.

Она держала руку передо мной, и я начал прикасаться языком к её тонким пальцам, целуя теплые, влажные фаланги.

- Что на счет твоей подружки?, - ревниво прорычала она, а я целовал другую сторону её руки.

- У меня нет подружки, я твой раб. Твой раб навсегда, - выдавил я, надеясь, что не переборщил.

- Не знаю, Дастин, - неуверенно сказала она, - Ты выглядел чертовски счастливым с этой девчонкой на прошлой неделе… и ты защищал её от меня. Думаю, она тебе очень нравится.

- Нет, - мой голос понизился и углубился, когда я начал нагло врать, - Я работал. Мне плевать на неё. Она даже не могла трахаться, как следует, мне пришлось всему её учить. Я устал после двух недель с ней. Она ноющая маленькая тупица. Худая ботаничка. Я не мог дождаться, когда смогу вернуться домой. Я так по тебе скучал, Алекс. Пожалуйста…-

Она отступила назад, прерывая мои поцелуи.

Надеюсь, она поверила в мою болтовню о Николь. Я не хотел, чтобы Николь когда- либо почувствовала на себе гнев Алекс.

- Почему ты заступился за неё той ночью? - она сняла что- то со стены и вернулась ко мне.

- Её отец- шеф полиции, - ответил я тихо, - Я не хотел рисковать и потерять тебя. Я боялся, что тебя найдут и арестуют.

Звучит логично, правильно? Но нужно добавить.

- Еще она сказала, что её отец раньше ранил подозреваемых, - добавил я, - Он делает, что хочет с людьми, которые выводят его. Он прострелил парню руку во время допроса. Я защищал тебя, Алекс.

- Хмм, - только и сказала она, и опустилась, чтобы ущипнуть меня за сосок, она прикоснулась к нему языком и укусила, и я зашипел.

Потом она разомкнула зажим для сосков с зубами аллигатора и закрыла его на моем потвердевшем соске. Я низко простонал, закрыв глаза, я был привык к такой боли и мог выдержать её.

Я не сопротивлялся и не издавал никаких звуков, когда она повторила то же самое с моим левым соском, кусая его беспощадно, пока он не возбудился, готовый к своему зажиму. Я почувствовал, как металлические зубы сомкнулись на нем и резко вдохнул.

- Так лучше, - сказала она, осмотрев меня, и я почувствовал легкий удар электричеством. Не сильный… достаточный для того, чтобы я вздрогнул от неожиданности.

Она засмеялась и поцеловала мой лоб, словно бы ей извиняясь за невинную шутку.

- Поцелуй меня, - она посмотрела вниз, и её губы оказались прямо над моими.

Я набросился на неё, приподнявшись на коленях насколько возможно, мой язык активно массажировал её. Я закрыл глаза и представил грудь Николь… её маленькую упругую задницу. Мой член начал твердеть, подчиняясь мыслям о ней, и я почувствовал облегчение. Я должен убедить Алекс в своей верности. Я должен заставить её почувствовать, что я люблю её. Я должен вернуть её доверие.

Я осмелился заговорить, надеясь, что она не накажет меня за это слишком сильно.

- Только ты, Алекс, - прошептал я и застонал, целуя её, - Мне больно думать о том, что я расстроил тебя. Я не хочу никого, кроме тебя. Только тебя. Причини мне боль… изнасилуй меня… измори голодом… делай всё, что хочешь. Только не отдавай меня…. Пожалуйста… оставь меня. Я умру без тебя.

Нужно быть осторожней, по- моему я переборщил. Но потом она застонала, и я понял, что ей нравится это.

Я снова почувствовал удар током и простонал, прикасаясь языком к её нижней губе, затем слегка закусил её между своих губ и пососал.

- Ты будешь стараться изо всех сил, чтобы я простила тебя, да? - она потёрлась своим носом о мой.

- Да, Алекс… Боже, да! - молил я.

- Ты лучший зверёк из всех, что у меня были, - она поцеловала меня и запустила руки в мои волосы, - Я люблю тебя, Дастин.

- Я люблю тебя, Алекс, - прошептал я, целуя её в ответ.

- Мне жаль, что мне пришлось отдать тебя Сэру Кэвину сегодня, - сказала она мне в ухо.

- Я заслужил это, - быстро сказал я, - Я не хочу забывать то, как мне повезло. Быть твоим – моя жизнь. Спасибо, что заботишься обо мне настолько, чтобы я мог видеть это.

Я с трудом мог произнести слова, без чувства тошноты, но думаю, я справился. Алекс протянула руку вниз и нашла мой огромный член.

- Мой конь, - улыбнулась она, обернув пальцы вокруг него и двигая запястьем вверх и вниз

Я простонал, слегка вздрогнув, когда опустил глаза на него, чувствуя еще один легкий удар током. Это только усиливало мою эрекцию.

- Я не разрешаю тебе кончать, - предупредила она, - Я еще не выпустила тебя из будки, мальчик.

- Да, Алекс, - я закрыл глаза, думая о монахинях и пальцах Сэра Кэвина у меня во рту.

Сегодня, должно быть, худший день в моей жизни. А у меня были хуёвые дни и раньше.

После пары с половиной часов рыданий, Рейчел и Мелисса оторвали мою задницу от пола и заставили меня принять душ. И потом, стоя обнаженной под горячей водой, я рыдала еще полчаса и пыталась помыться. Я всё представляла перед собой мокрого Дастина, как он ласкал моё тело губкой и целовал мои колени.

Тобой пренебрегали, Николь… Но теперь я здесь.

- Николь, не делай так, чтобы мне пришлось заходить к тебе, - предупредила Мелисса из- за двери.

Что с ним происходит сейчас? Он кричит? Ранен? Испуган? Каким хером я могу пойти в колледж, или даже принять душ, и хоть на секунду забыть, что ему причиняют боль прямо сейчас?!! Как он вообще мог подумать, что я смогу функционировать в эти несколько дней?!! Наверное, он думает, что я железная или что- то в этом роде.

Я хотела позвонить Майклу, но Дастин заставил меня пообещать не делать этого, пока нет крайней необходимости. Алекс контролирует Майкла, так же как и Дастина прямо сейчас. Я хотела позвонить папе и спросить, что происходит. Но в то же время мне было страшно узнавать. Но мне нужно знать, сказала я себе. В конце концов, я его доктор. Я должна быть смелой и встретиться с обстоятельствами лицом к лицу. И потом я снова начала плакать.

Я даже не помню, как мы шли в колледж. Кажется, Рейчел просто тянула меня за руку всю дорогу, а я шла за ней, как глупая овечка.

Я сидела на занятиях словно в коме. Я не слышала ни слова от своих профессоров. Я чувствовала себя мёртвой. Только хуже. У мертвых есть покой. У меня его не было.

Рейчел и Мелисса остались у меня дома после занятий и заказали пиццу. Я избегала свою спальню, пару раз молча надкусила пиццу, уставившись в пространство, представляя, что могло происходить с ним сейчас. Уверена, моим друзьям было скучно со мной, но я даже не могла заставить себя переживать за это.

После ужина Мелисса сказала, что они переночуют со мной, в моей кровати.

Она хотела, чтобы это прозвучало, как забавная идея, словно мы снова были подростками. Но я быстро забраковала эту идею, сказав, что мне на самом деле хочется побыть одной. Не знаю, обиделись они или нет, но после того, как, казалось, прошли годы, они обнимали меня и говорили, - Увидимся завтра, Беллс.

Они ждали за дверью, пока не услышали, что я заперлась на все замки и даже на цепочку. Как будто это могло остановить кого- то, кто хотел бы добраться до меня. Мне почти что хотелось, чтобы она прислала кого- то за мной. Лучше уж испытывать боль рядом с Дастином, чем оставаться здесь, в темноте без него, сходить с ума от беспокойства.

Я должна сделать это. Ладно, Николь. Глубоко вдохни. Иди в свою комнату.

Я зашла в темную спальню и, включив маленький ночник, заметила несколько вещей на своей кровати, заправленной в розово- голубое одеяло, в которое так любил кутаться Дастин.

Я села на кровать, заправив волосы за ухо, глядя на эти вещи. Кольцо дружбы, которое я подарила ему. Кожаный шнурок с медвежьим когтем. Маленький клочок бумаги со словами - Любовь – лучшее лекарство для разбитого сердца. И еще тут был лист, вырванный из моего блокнота.

Я развернула его и прочла:

Николь,

Пожалуйста, береги мои подарки. И, пожалуйста, присмотри за моим сердцем. Я оставил его здесь, с тобой.

Я люблю тебя.

Дастин.

Отлично, как раз тогда, когда я думала, что больше на буду плакать. Ну вот, опять.

Дрожащими руками, я надела кольцо на средний палец. Надела шнурок с когтём, надеясь, что он даст мне храбрости и медвежьей силы. Я прочла его короткую записку еще раз и улыбнулась, влюбляясь в него еще сильнее. Я перевернула лист, и увидела свой почерк.

Я обожаю тебя, было написано здесь.

Я вспомнила, как писала это в день, когда услышала, как он поёт в душе. Музыка Ночи.

Под моими словами снова был почерк Дастина.

Взаимно, Доктор Николь.
Я заснула в слезах, сжимая в руках его записку, глядя на его предсказание, легко прикасаясь к нему пальцами снова и снова. Надеюсь оно правдиво. Теперь у меня разбитое сердце. И только Дастин мог дать мне моё лекарство. Я постараюсь быть смелой и ждать. Он ждал годы, пока я не нашла его.

Я пару раз звонила Дилану и оставила ему сообщения. Он не отвечал мне, и я ненавидела это. Он знал, что я схожу с ума от беспокойства. Он мог позвонить мне!! Я кипела от злости несколько часов, и только в два часа ночи пришло сообщение от него.

Всё хорошо, не переживай. Позвоню завтра. Папа.

И всё?! Всё хорошо?! Козёл!! Должно быть, он наслаждается, слушая страдания Дастина.

Нет, это не так. Я знаю, он не такой. Он просто пытается успокоить меня. Мне бы хотелось, чтобы он просто сказал мне правду.

Я закрыла глаза, зная, что Дастин не услышит меня, или мои мысли. Но я всё равно сказала.

Дастин. Я так по тебе скучаю. Я люблю тебя. Надеюсь, тебе не больно. Надеюсь, ты спишь. Надеюсь, тебе тепло. Надеюсь, тебе удобно. Надеюсь, тебе не страшно. Надеюсь, ты знаешь, что ты не один. Ты был прав. Мы вместе, всегда. Я с тобой, я страдаю вместе с тобой. Ты больше никогда и ни в чем не будешь одинок. Я с тобой. Даже в аду… Я с тобой. Я никогда не брошу тебя.

Спокойной ночи, Освобожденный Орёл. Спи, моя единственная любовь.
__________________________________________________________________
EPOV

Я зарычал, пока она безжалостно скакала на нём, не волнуясь о моей челюсти или лице, опускаясь резче и сильнее, чтобы снова подпрыгнуть.

Я лежал на обитом кожей столе, мои запястья в наручниках по бокам от моего тела, и мои лодыжки, связанные на конце стола, широко раздвинуты. На моих сосках всё еще были металлические зажимы, но к ним присоединился один зажим, впившийся в мои яйца, и парочка на внутренней стороне бедёр.

Время от времени, я получал удар током, одновременно через все зажимы. И теперь, когда Алекс развлекалась, я не мог предугадать, когда будет следующий. Думаю, она просто жмёт на кнопку случайно каждый раз, когда её пальцы прикасаются к ней. Иногда это был лёгкий удар колючим теплом… иногда это был чистый жар, вспышки жестокого огня, курсирующие через моё тело.

Я держал во рту включенный черный вибратор, направленный точно вверх, а она двигалась на нём вверх и вниз над моим лицом, держась за мягкую ручку, свисающую с потолка, трахая его, в то время, как моему члену не было позволено испытывать такого удовольствия, я всё еще был наказан. Это был её способ бросить это мне в лицо – я всё еще мог трахать её, но не получать никакого удовольствия от этого.

Честно говоря, это самое легкое за весь день. Помимо боли в скулах, я не возражал. Мне не нужно было трахаться с ней, и это было идеально для меня. А ток… это приятное угощение после целого дня с Сэром Кевином.

Я рычал и стонал, стараясь удержать вибратор на месте, мои зубы устали от его жужжания.

Она кричала и билась в судорогах, полностью опустившись вниз на пластмассовый член, её влажные губы прямо над моим ртом, я закрыл глаза и ждал, когда она отойдет от своего оргазма.

Через пару минут она поднялась с гладкого, блестящего члена и счастливо вздохнула, глядя на меня. Я всё еще держал его в зубах, не двигаясь, пока мне не прикажут. Я смотрел на неё, пытаясь изобразить желание.

- Ух ты, - выдохнула она, сев на мою грудь. Кончиками пальцев, она взялась за вибратор и сказала, - Отпусти.

Я подчинился, и она достала его и держала в своей руке, - Дай посмотреть на зубы.

Я чувствовал себя как животное, когда сжал зубы и позволил ей осмотреть их. Она осторожно прикоснулась к ним и сказала, - Открой рот, и еще пару минут осматривала мои задние зубы.

- Хорошо. Твои зубы стоили мне кругленькую сумму.

Я поцеловал её, пытаясь делать это жадно, и через минуту она разорвала поцелуй.

- Открой рот, - снова сказала она, и когда я подчинился, она перевернула вибратор и сказала, - Соси.

Я простонал, когда он прикоснулся к корню моего языка, её рука грубо двигала его внутрь. Вкус Алекс заполнил мой рот, когда я начал лизать вибратор, пока она двигала его глубоко вниз и потом почти до конца вверх, и я жадно сосал его.

- Да…- - она улыбнулась мне, я издавал сдавленные звуки удовольствия, слегка подавившись, когда она засунула его сильно глубоко и потом еще немного глубже, экспериментируя.

- Ты сосал у Сэра Коллинавот так?- язвительно спросила она, и я почувствовал, как во мне снова просыпается ярость.

Одно дело, когда она оставила меня на растерзание мужчине на целый день, но теперь она еще начала насмехаться и дразнить меня.

- Ммммм, - сказал я в ответ.

Я снова дёрнулся, почувствовав огонь, пронзивший мои вены, и она начала двигать вибратор быстрее.

- Оооо, так красиво, - прокомментировала она, глядя на моё лицо, - Жаль у меня нет члена, который ты бы мог сосать.

У тебя его нет?

С чавкающим звуком, она резко вырвала его из моих губ и заменила его своей киской, чуть ли не закрывая мне нос. Я слегка простонал от неудобства, запустив язык в её влажную плоть, надеясь, что она позволит мне дышать, если я удовлетворю её. Она только что кончила, так что это не должно занять много времени.

Она поднялась, повернулась, снова села на моё лицо, глядя теперь на мою грудь, и жестоко дёрнула зажим на моем соске, её задница закрывала мне нос и глаза, но время от времени у меня появлялось свободное пространство над ртом.

- Мммммм, да, малыш, - задыхалась она, снимая с моего соска зажим, и я закричал в её губы, когда неожиданное освобождение привело к резкому потоку крови и дикой боли вместе с ней.

Я пытался сдержать крики, и она гладила мой пульсирующий сосок, облизывала пальцы, и гладила жестче, помогая слегка облегчить боль.

- Вот так, сладенький, - утешала она, а я вернулся к своей работе, услышав, как она резко ахнула и двинула бёдрами к моим губам.

Мне нужен был воздух, так что я начал покусывать губами любые мягкие места, до которых мог достать.

Она переместила руки к моему второму соску, и я захныкал, предчувствуя боль, которая придёт, когда она сорвёт с меня зажим.

- Я знаю, знаю….- - ворковала она, - Будь смелее.

Она разомкнула зажим, и я взревел, сильно сжав кулаки по бокам, цепи звякнули когда я дёрнулся всем телом.

Я рычал и орал, а она целовала мой торс всё ниже и ниже, и я почувствовал её губы на моём члене, её язык облизывал головку.

- Я не должна, - сказала она, - Но я безвольна перед тобой.

И она начала сосать мой твёрдый член, стараясь облегчить боль в сосках… и потом она дернула зажим на моих яйцах.

- МММММ!!! - застонал я, умоляя её жалкими звуками, - ММММММ!!!!

Она опускалась ниже на мой член, двигаясь быстрее вверх и вниз, и раскрыла зажим, и я резко выгнул спину вперед, приподнимая её с собой, и завыл, чувствуя, как моя задница опустилась на кожаную поверхность и потом снова дёрнулась вверх.

Я почувствовал влагу в газах, проглотил огромное количество воздуха, и потом сразу же продолжил работу языком…

Алекс массажировала мои яйца одной рукой, и я начал понемногу успокаиваться, опуская язык ниже, в поисках клитора, любимого места Алекс.

Я хотел, чтобы она побыстрее слезла с меня, но я забыл, что была еще пара зажимов на моих бедрах.

Она прекратила сосать мой член, и я нахмурился, зная, что она не позволит мне кончить, раз уж я - был плохим.

- Потерпи, зверёк, - прошептала она, прикасаясь к зажиму, - Скоро всё закончится.

Твоими, ёбаными, устами, да Богу, блядь, в уши.

Я замер, и сразу же почувствовал волну боли. Я был рад, что она позволила мне кричать. Я заорал без слов, дёргая ногами, надеясь, что это облегчит сильнейшую боль.

Хватит… Боже, пожалуйста… хватит на сегодня. Но я знал, что будет еще. С Алекс всегда было еще. Это только День Первый.

Дата добавления: 2015-07-26