Читайте также:
|
|
Подобно тому, как какая-то планета, двигаясь по своей орбите, временами приближается к Земле и все астрономы вытаскивают свои телескопы, потому что настал благоприятный момент для ее изучения, точно так же впервые за четыре века елизаветинская эпоха со всеми ее ценностями приблизилась к нам сильнее, чем когда бы то ни было.
Сходным образом в галактике пьес одни приближаются к нам в определенный момент истории, другие отдаляются. Сейчас, когда я пишу эти строки, горечь и цинизм «Тимона Афинского» вытаскивают пьесу из забвения, а ревность Отелло течение проносит мимо нас.
Поэтому сегодня у нас есть полное основание отрешиться от всех влияний, которые еще доходят до нас из девятнадцатого века, ибо то было время, когда елизаветинская эпоха находилась в самой дальней точке от нас — практически в полном затмении.
Я пишу это во время поездки со спектаклем «Король Лир» по странам Европы, где традиции девятнадцатого века укоренились еще крепче, чем в Англии. Это произошло по двум причинам. Одна из них состоит в том, что во всех этих странах Шекспира знают по переводам, а золотой век переводов Шекспира падает как раз на последние сто лет. В Германии, например, ребенок впервые знакомится с Шекспиром через романтические переводы Шлегеля — Тика, которые относятся к началу девятнадцатого века. Представьте себе, что «Гамлет»
был бы известен только в переводе Байрона, «Лир» — в переводе Шелли, а «Ромео и Джульетта» — в переводе Китса. В результате мы кончили бы тем, что сочли Шекспира великим викторианским поэтом: у него, мол, все о замках, о скалах и о буре.
До войны было принято считать, что все в мире знают, как ставить и играть Шекспира, кроме англичан, чьи спектакли, за несколькими исключениями, не могут тягаться с роскошными европейскими постановками.
Мне кажется, мы нанесли удар по куче традиций. Наши зрители часто с настороженностью воспринимали некоторые нетрадиционные решения, но, к счастью, к концу спектакля они соглашались с нами. Их удивляло то, что Лир у нас не слабый, а сильный старик, что он не жалок и сентиментален, а тверд и упрям, властен и зачастую неправ. Они увидели, что Регана и Гонерилья не просто злодейки, а женщины, показанные во всей своей глубине, которые, не подлежа оправданию по мотивам своих действий, всегда находят очевидные и естественные основания для своих мелких поступков, перерастающих в конечном итоге в жестокость. Зрителей поражало наличие нескольких сюжетных линий в спектакле, потому что по традиции это была всегда история Лира; здесь же они видели историю Эдмунда, Эдгара, Глостера и так далее. У Корделии обнаружилась сила и значительность, как и у ее сестер, и стало очевидным их генетическое сходство. Все они — дочери Лира; доброта Корделии бескомпромиссна и тверда, это она унаследовала от Лира.
Сцены проявления откровенной жестокости вызвали споры. Некоторые считали, что в пьесе так не написано, другие же были вынуждены признать, что именно от пьесы жестокость и идет.
Чем глубже вы вникаете в суть происходящих в Европе процессов, тем с большей очевидностью обнаруживаете созвучность елизаветинской драматургии современной истории. В странах, где постоянно происходят революции и государственные перевороты, жестокость и насилие «Короля Лира» имеет самый актуальный смысл. На спектакле в Будапеште, когда король появляется в последней сцене (самой жестокой, потому что смерть Корделии, по сути, случайна и не обусловлена причинной логикой классической трагедии), неся мертвую Корделию, без единого слова, издавая лишь странный вопль, _я почувствовал, что публика взволнована чем-то более значитель-
ным, чем просто зрелищем рыдающего, сентиментального, несчастного отца. Лир в эту минуту олицетворял старую Европу, усталую и ощущающую, как это ощущает почти каждая европейская страна, что люди уже достаточно натерпелись за последние пятьдесят лет, что, может быть, настало время для передышки.
Последние слова «Короля Лира» необычны для Шекспира. Все его другие пьесы располагают к некоторому оптимизму: как бы ни были ужасны происшедшие события, всегда остается надежда, что они больше не повторятся. В последних словах «Лира» таится загадка. Эдгар говорит: «Нам, младшим, не придется, может быть, ни столько видеть, ни так долго жить»[60]. Объяснить простыми словами, что за смысл скрывается в этой реплике Эдгара, никому не удается. Необъяснимый смысл этой фразы нас тревожит. Он приковывает наше внимание к молодому человеку, чей взгляд, естественно, устремлен в будущее и который сам пережил ужасные времена.
Дата добавления: 2015-07-15; просмотров: 117 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Король Лир» — можно ли поставить эту пьесу? | | | Точки излучения |