Он чуть улыбнулся, проводя подушечками пальцев по его скуле, и серьезно посмотрел на него.

Ты же поедешь со мной домой?

Билл кивнул.

Ты хочешь сегодня ехать?

- Можем остаться здесь, если хочешь…

Нет, я уже отдохнул, да и ты закончил работать, мне надо только собрать вещи… - его взгляд вдруг остановился, и он перевел его на Тома. – Том… а какая она?..

Кто?

Твоя картина.

Том улыбнулся. Гений оставался гением. Какие бы вопросы жизни и смерти не вставали, он не забывал о картинах.

Она великолепна. Лучшее, что я когда-либо писал, - он подумал немного и добавил. - Чем-то похожа на твое «Сегодня».

Мое «Сегодня»? - Билл посмотрел на него, закусывая губу, и улыбнулся, опустив глаза. – Она не провисела в галерее и полдня... Первая картина, которую я продал. Я рад, что она у тебя. Поехали, если ты говоришь, что это что-то похожее на нее, я хочу скорее это увидеть.

Глава 20

Если вообще существует наслаждение,

и им можно пользоваться, живя,

То жизнь - уже счастье.

(Джованни Джакомо Казанова «Мемуары Казановы»)

К обеду разыгрался шторм, покинуть гостиницу удалось только под вечер. Почти весь день они провели на небольшом диванчике у камина.

Для Билла фрау Марта, пожилая хозяйка отеля, всегда держала свободной особенную комнату, а если лучше присмотреться, две. Они не значились как номер, и никаким другим постояльцам никогда не сдавались. Во вторую комнату можно было попасть только из первой. Она была совсем небольшой, так что в ней едва помещалась полуторная кровать и шкаф. Первая же представляла собой подобие гостиной и была оформлена в английском стиле. На огромных окнах висели тяжелые шторы, темная кожаная мебель не давала особенно развернуться, но, если не закатывать танцы, а устроиться в кресле, на диване или на ковре перед камином с одной из книг, коих было огромное множество на полках по периметру, в этой комнате можно было очень уютно провести время.

Вглядываясь сейчас в свое слабое отражение на лобовом стекле, Том слушал мерное дыхание задремавшего Билла и вспоминал, как чуть больше часа назад лежал на том диванчике, и прижимал своего гения спиной к своей груди. Проведенные без него три недели казали далекими и забытыми, а события двухдневной давности - и вовсе страшным сном, трагическими сводками из новостей не о них.

Теперь же с возвращением в город реальность постепенно накатывала на Тома. Щетки, очищая зону для обзора, мелькали перед глазами, а в голове, как снег за окном, проносились мысли. За последние три дня его жизнь перевернулась не один раз, но подумать над этим он никак не решался, да и слишком много противоречивых эмоций и чувств боролись в нем между собой, чтобы появилась возможность ухватиться только за одну мысль и обдумать ее. Сейчас он прокручивал в голове почти каждую минуту знакомства с Биллом, пытаясь переосмыслить его поступки и слова и понять их, но все выводы, к которым он приходил, сводились к одному – что бы ни делал Билл, он всегда думал о нем, о Томе. Критиковал ли его работы, тыкая носом в ошибки, отказывался ли от отношений, держа Тома на расстоянии, хотя сам хотел быть рядом… уезжал ли, зная, что времени у него, может быть, уже нет, ради того, чтобы у Тома было будущее.

О последнем факте Том начал догадываться, увидев его записку на кухне, но окончательно убедился, как только узнал, где Билл. Не было ни одной веской причины уезжать, никакой необходимости, но, зная Билла, «эгоистичного», «самовлюбленного», упрямого и решающего за других, не оставалось сомнений в том, зачем он это сделал.

Том сжал зубы и свел брови, прикрывая глаза, как от сильной боли, пользуясь тем, что Билл не видит его лица. Будущее… Какое без Него может быть будущее?.. Он, не задумываясь, обменял бы свою жизнь на Его или разделил бы отведенные ему годы на двоих.

Хотя они и без того были поделены: их жизни уже связаны и будут длиться ровно столько, сколько длится Его жизнь. Они живут, пока живет Он, что будет потом - не имеет никакого значения, потому что «потом» уже не будет ни для одного из них. От этой мысли почему-то стало легче, и Том, как никогда раньше, почувствовал себя живым. Даже хорошо, что он не знает, как долго это будет длиться: неизвестно сколько – значит, почти бесконечно.

Дата добавления: 2015-07-17