Благодарность 4 страница

– Почему каждый наш разговор заканчивается вот так? – спросил Джордж Хасек. Хотя его голос оставался ровным, герцог не скрывал своего раздражения. – На этот мир готовится нападение, которое мы сможем отразить, только если повезёт, тысячи жителей, которых я должен защищать, погибнут, – а это всё, о чём ты можешь говорить?

Он глубоко вдохнул, стараясь погасить свой гнев.

– А о чём ещё я должна говорить? – спросила его мать. – Ты не прислушиваешься к здравому смыслу, так что мне остаётся только поднимать эту тему при каждом удобном случае. Думаешь, я не понимаю, как тебе тяжело? Если у тебя внезапно не случилось приступа амнезии, ты должен помнить, что я была на военной службе много лет, не говоря уже о десятилетиях рядом с Морганом.

Ким Соренсон-Хасек также сохраняла спокойствие в голосе, но была тверда как алмаз.

– Как я могу забыть, если ты постоянно гнёшь своё? Может, если бы ты оставила меня в покое хотя бы на сутки, я бы смог, – сказал Джордж, но тут же пожалел о своих словах. Он мысленно обозвал себя дураком. – Мама, прости. Это было непростительно.

Стоящая перед ним в тронной зале дворца династии Хасек его шестидесятилетняя мать была всё ещё красивой женщиной. Её русые волосы, которые он всю жизнь видел уложенными в строгий узел, и ярко-синие глаза делали её лицо почти ангельским. Джордж часто представлял, как легко, должно быть, его отец влюбился в неё во времена их молодости. Сейчас, впрочем, он видел другой взгляд её глаз, проникающий в глубину сердца. Он видел его до этого лишь однажды, когда они узнали об убийстве отца. И он не мог вынести того, что оказался источником подобной боли.

Слегка отвернувшись, он долго сохранял молчание. Он не мог, не хотел сделать больно своей матери таким образом. Он чувствовал себя опозоренным в глазах своего отца, которого он любил и уважал больше, чем кого-либо ещё. Но уступить в этом? Сейчас? Это выводило его из себя. Он тихо произнёс единственные слова, которые мог:

– Хорошо, мама, я согласен. Я начну просматривать твои предложения завтра.

Он ожидал, что она кивнёт с мудрым видом, позволяя ему понять, что это решение было принято к лучшему. Вместо этого, она уже уходила, её домашние туфли прошуршали по мозаичному полу зала для аудиенций. Кто-то другой мог бы подумать, что она отступала, но он слишком часто видел, как она вела дела с разными маркизами, графами и баронами, присягнувшими в вассальной верности герцогу Моргану Хасеку-Дэвиону, чтобы не узнать вид победительницы. Её царственная осанка была красноречивее любых слов, – она сделала своё дело. Всё ещё раздосадованный, что она опять так легко управилась с ним, он нехотя склонил голову, глядя ей вслед.

«Очко в твою пользу, мама», – подумал он.

Она пыталась женить его то на одной, то на другой благородной девице, даже после того, как началась гражданская война. Был ли это приём, на котором юные дарования сидели по обе стороны от него за банкетным столом, или обзор состояния планетарной обороны, когда он «случайно» встречал ту или иную воительницу благородного происхождения, планы его матери становились тем более изобретательными, чем он сильнее сопротивлялся.

«У тебя должен быть наследник, – говорила она. – Ты потомок Моргана Хасек-Дэвиона, одного из величайших героев Федеративных Солнц. А что если с тобой что-то случится во время этой ужасной войны? История полна династических войн, начинавшихся потому, что не оставалось прямого наследника».

Тот факт, что она заставила его признать необходимость потомка, расстраивал его ещё сильнее. Как бы часто он не приводил аргумент, что двое его родных братьев также были в очереди на трон Хасеков, это не успокаивало её. Он был наследником, и его сын должен занять его место. Не меньше.

Всё чаще она расставляла свои ловушки и поднимала вопрос о наследии, и уже скоро ни один день не проходил без того, чтобы она не находила способа напомнить об этом. Единственной передышкой за последние полтора года были те месяцы, которые он провёл в пути на конференцию Звёздной Лиги на Марике и обратно. Но сегодня была последняя капля. Воспользовавшись неожиданным визитом одного из старейших друзей его отца, она обрушилась на него в момент слабости.

Хотя он не любил признавать это, он поступал так, стремясь поддержать целостность владений семьи Хасек и силу марки Капеллы. И этому он научился сидя на коленях у матери. Хотя Морган Хасек-Дэвион был человеком, который без вопросов бы переплыл Стикс туда и обратно, мать Джорджа научила его, как заставить двигаться тех, кто по собственному желанию не шевельнётся.

Голос прервал его размышления. Вернувшись к реальности, он поднял глаза и увидел перед собой охранника в традиционной ливрее дворца династии Хасек.

– Что вы сказали? – переспросил он, смущённый тем, что не уловил слова мужчины.

– Милорд, ваш гость идёт, – повторил охранник, кивая в сторону расположенного в двадцати футах выхода из Залы Аудиенций. Джордж посмотрел сквозь открытые двери, у которых стояли двое охранников, и увидел высокого мужчину, идущего через Сад Роз с фигурно постриженными кустами, который занимал центральный двор дворца.

Ребёнком Джордж часто размышлял, почему Зала Аудиенций, место, где герцоги Хасек принимали дворян и почётных гостей, была расположена именно в этом месте. Почему люди вынуждены были проходить большую часть дворца, а потом и сад, для того, чтобы попасть в Зал? Мать говорила ему, что такова была задумка архитектора, возводившего этот дворец. Каждый посетитель должен был испытывать благоговение от могущества и величия герцогов Хасек, воплощённых во дворце их династии. Теперь, повзрослев, он осознал целесообразность этого. Даже в этом мать хорошо его вышколила.

– Благодарю, – сказал он охраннику, который занял своё место у трона, стоявшего на трёхступенчатом помосте за ними. Едва узнав о предстоящем визите, Джордж сразу решил, что именно этого гостя он будет принимать в Зале Аудиенций. Они не виделись несколько лет, но этот человек был хорошим другом его отца, и Джордж знал его в детстве. Этот человек был также прочно предан лагерю Виктора, что также связывало его с отцом Джорджа, лоялистом Дэвионов до мозга костей.

Несмотря на почтение к памяти отца, Джордж никому не принадлежал. Он помогал Виктору в начале гражданской войны, но сейчас он уже не был уверен, что его друг детства подходил для власти. Виктор изменился со времени возвращения из кампании на мирах кланов. Джордж боялся, что если даже тот выиграет гражданскую войну, это вызовет лишь новые попытки сменить власть. Джордж хотел, чтобы в марке Капеллы наступил мир и процветание, а века кровопролития и скорби остались в прошлом.

Лучшим способом показать гостю, что Джордж Хасек не был своим отцом, было принять его в помещении, построенном так, чтобы указывать посетителям их место. Джордж ещё раз окинул взглядом роскошь вокруг. Весь пол был покрыт плитами чёрного мрамора. Нарезанные на кусочки, вместе они составляли мозаику, изображавшую необъятные просторы марки Капеллы, с границами из малахита. Тут была представлена каждая звёздная система: большие белые мраморные круги для звёзд, и маленькие красные – для планет. Изображение было значительно меньше, чем та страна, которой правил сейчас Джордж, ведь дворец был построен несколько веков назад. В состав марки тогда входило меньше планет, большая часть была отвоевана у Капелланской Конфедерации.

У стен выстроились десять колонн с канелюрами, возвышавшихся более чем на двенадцать метров от пола. Вытесанные из белейшего мрамора, они создавали потрясающий контраст с поблёскивающим чёрным полом. Между каждыми двумя колоннами был расположен небольшой альков, с обитыми красным бархатом скамьями и белыми декоративными занавесями.

Потолок комнаты был единым, цельным куполом из титана, отполированным почти до зеркального блеска. Порой эффект был почти гипнотическим, словно человек, пересекающий Зал Аудиенций, на самом деле шагал сквозь межзвёздное пространство, покрывая каждым шагом многие световые годы. Для того, кто приближался к трону, это было напоминанием, что он стоит перед лицом хозяина сотен миров, простирающихся через огромные межзвёздные пространства. Для хозяина покоя эффект придавал силу, будто бы герцог был богом, стоящим над космосом. Джордж Хасек не думал о таком со времён своей молодости, когда его отец казался ему столь всемогущим. Но сейчас он осознавал, что это был ещё один фрагмент его наследия, подарок одного правящего поколения семьи Хасек следующему.

Решив, что он будет встречать посетителя, сидя на троне, он поднялся на три ступени и развернулся, чтобы сесть. Будет лучше, решил он, обозначить свою позицию с самого начала. Слишком много войн началось из-за недоразумений.

Его гость, наконец, дошёл до дверей и двое охранников, соблюдая церемонию, преградили ему путь. Джордж не мог слышать, что они спросили, но знал наизусть традиционный оклик. Затем, один из стражей повернулся и произнёс голосом, заполнившим Залу: «Милорд, маршал Ардан Сортек просит аудиенции».

Хороший подход, подумал Джордж. Сортек сам, вероятно, не избегал политических интриг. Давний друг Моргана Хасек-Дэвиона, как и Хэнса Дэвиона, Ардан также служил Виктору. Под его началом он стал членом консультативного совета командующего генерала сил Звёздной Лиги, но ходили слухи, что он ушёл с поста в ВСФС, чтобы присоединиться к Вооружённым Силам Федеративных Солнц под командованием Виктора. Сегодня он пришёл одетым в воинский комбинезон без опознавательных знаков, кроме того, он называл себя «маршал», этот ранг существовал в обеих системах военных рангов. Возможно, он надеялся получить некоторое преимущество, пытаясь заставить Джорджа угадывать.

– Разрешение войти получено, – сказал Ардан и начал преодолевать длинный путь к трону. Держа голову высоко поднятой, он не показывал ни единого признака того, что был впечатлён. Учитывая то, что он видел и делал на протяжении семидесяти лет своей жизни, это было неудивительно. Со своими густыми снежно-белыми волосами и всё ещё сравнительно молодыми лицом и телом, он выглядел гораздо моложе своих лет. Как призрак прошлого, его присутствие вызывало воспоминания о лучших временах. О временах, когда ФедСод не разрывалось на части, а отец Джорджа был жив и полон сил.

Джордж размышлял, если присутствие Ардана так повлияло на него, так как же тогда чувствовала себя его мать. Но потом он напомнил себе, что она была скалой, которую могла поколебать только смерть. Хотя он не любил думать, что мать когда-то может умереть, визит Ардана был признаком надвигающегося шторма. Нападения, которое начнёт Катерина на его любимый родной мир. Смерть не будет чем-то необычным, когда это случится.

– Герцог Хасек, рад снова вас видеть, – сказал Ардан, замерев, не дойдя несколько шагов до помоста, и изящно поклонился. Двое мужчин встретились взглядами, оценивая друг друга, стараясь не выдать свои мысли.

Джордж подумал, что Ардан тоже мог беспокоиться. Он знал, что его слова и поступки заставили многих людей сомневаться в его истинных намерениях и целях. Разумеется, этого он и добивался. Он специально держался этого курса, чтобы Катерина не могла угадать, что он будет или не будет делать. Но в этом был и минус, его друзья и возможные союзники также были в замешательстве.

Внезапно герцог встал и спустился с трона.

– Ардан, ты загляденье, – сказал он. Возможно, опасно было приветствовать Ардана так тепло, после всей этой задумки с троном, но, в конце концов, это могло не иметь значения. Даже если их взгляды разнятся, то поступок Джорджа посеет больше сомнения в Ардане, а ему это было выгодно.

Приблизившись, Джордж обнял Сортека, крепко похлопав его по спине. Затем он отступил на шаг и взял его за плечи.

– Вы не навещали Нью-Сиртис с начала вторжения кланов, если мне не изменяет память.

Ардан улыбнулся, морщинки собрались в уголках его глаз.

– Да, довольно давно. Я уже летел сюда в пятьдесят седьмом, но какой-то выскочка решил начать вторжение, и я был вынужден вернуться на Новый Авалон так быстро, как возможно.

Джордж невесело усмехнулся.

– Да, выскочка. А теперь глядите, что он успел сделать. Он практически вновь объединил своё государство, впервые в истории подписал два пакта взаимной защиты с двумя силами на Периферии, и теперь он довольно сидит и наблюдает, как два его ненавистных противника рвут друг друга на части, – не было нужды вслух произносить имя Сунь-Цзы Ляо.

– Да, но его время ещё придёт, – сказал Сортек. – Его Дом выглядит впечатляюще, но даже его знаменитое жонглирование не может продолжаться вечно. А тогда наступит ваша очередь сидеть и наблюдать с удовлетворением.

Не будучи ещё полностью уверенным в Ардане, Джордж увёл разговор от темы, которая могла слишком явно обнаружить его собственные взгляды.

– Да, может вы и правы. Нам следует выпить за это. Пойдёмте со мной.

Он первым пошёл в сторону Сада Роз.

Ардан слегка поклонился:

– Да, ваша светлость.

– Пожалуйста, – сказал Джордж, взмахнув рукой, как бы отметая формальности, – Не надо. Хоть мы не видели друг друга больше десяти лет, вы были частью жизни моей семьи гораздо дольше. Внутри этого дворца нет нужды в таких формальностях. Зовите меня просто Джордж.

Ардан улыбнулся и снова коротко поклонился, просто кивнув головой:

– Спасибо, Джордж.

Они продолжали идти к дальним дверям, их шаги отдавались нестройным эхом по залу.

– Итак, чему мы обязаны честью вашего визита? – спросил Джордж. – Сомневаюсь, что вы просто оказались по соседству.

Ардан фыркнул от абсурдности идеи «оказаться по соседству», когда речь шла об астрономических масштабах.

– Нет, я тут по делу.

– Ну… это дело ведь не касается женщины в белом, сидящей где-то на троне, так? И не связано с этим продолжающимся «инцидентом»?

– В действительности, дело именно в этом.

– В чём? В женщине в белом на троне где-то далеко или в продолжающемся инциденте?

– На самом деле и в том, и в другом, поскольку это одно и то же.

– Неужели?

– Да. Наверное, их нельзя больше разделять. Джордж, я понимаю, что вы пытаетесь прощупать меня, но я здесь не для того, чтобы притворяться. Это отнимет у вас много времени и бросит тень на наши долгие отношения с вашей семьёй.

Джордж сложил руки на груди, не останавливаясь.

– Я бы тоже не хотел пустой траты времени, Ардан. Между прочим, у меня о вас только хорошие воспоминания. Для меня будет разочарованием обнаружить, что у нас нет общих дел.

– Полагаю, это зависит от того, что вы считаете точками соприкосновения.

Пройдя сквозь большие двойные двери, сооружённые из лучшей древесины и флинтгласса[2], они медленно перешли в Сад Роз. До свадьбы Ким Соренсон и Джорджа Хасека это место было известно просто как Сад и могло похвастаться дюжинами разнообразных цветов со всей марки Капеллы. Однако его мать любила розы чуть ли не сильнее всех других цветов, и теперь больше половины сада было наполнено их роскошными бутонами и пленительным ароматом.

Продвигаясь по присыпанной гравием дорожке, Джордж остановился и наклонился, зачерпнув горсть недавно взрыхлённой земли. Он вдохнул её запах, сжал в пальцах и позволил ей просыпаться обратно.

– Вот что у нас общее, Ардан. Пусть эта земля находится в центре моего дворца, её можно найти где угодно на Нью-Сиртисе или любом мире марки Капеллы. Эта земля кормит моих людей, и их отцов, и отцов их отцов. Эта земля, как учил меня мой отец, почти святыня для нас. – Его голос немного дрогнул от переполнявших эмоций.

– Выше всех красивых слов и парадных мундиров. Выше всех баронов, графов и прочих сильных мира сего. Выше прыжковых и стыковочных кораблей, курсирующих между планетами. Выше всех армий мехов, марширующих по моей команде. Вот что важно. Вот чему я служу. Защищать мои миры, а значит, защищать людей, зовущих их домом. Это достаточно общее дело?

Ардан стоял и пристально смотрел на него, а затем поклонился значительно глубже, чем в Зале.

– Ваша светлость, ваш отец хорошо научил вас. Теперь я понимаю, почему люди, которые следовали за ним, следуют за вами с тем же рвением. Да, это дело я действительно считаю достаточно общим. И это отбирают у вас. Отбирает тот, кто не имеет на это права.

– Да? А кто имеет?

Ардан замешкался всего на секунду, прежде чем ответить.

– На этот вопрос нужен ответ прямо сейчас? Разве недостаточно знать, что её претензии не имеют силы? Что необходимо сделать всё, что в нашей власти, чтобы сместить её и остановить это безумие?

– Может быть. Но поможет ли это? Для многих людей – военных, простых людей и аристократов, мы – повстанцы, бросившие вызов короне. Если мы сместим её, кто может утверждать, что мы не посадим на трон кого-то, кто имеет так же мало прав?

Долгое молчание повисло между ними, и Ардан медленно посмотрел в сторону.

– Есть те, кто имеют право на трон, – сказал он тихо. – Те, кто доказывают снова и снова, что достойны этого.

Джордж тихо цокнул языком, словно упрекая нашалившего ребёнка.

– Ардан, ты обещал говорить ясно, а всё ходишь вокруг да около. Я спросил тебя, кто…

Он замолчал и усмехнулся. Разговор шёл примерно так, как он и предполагал. Никто не мог отрицать, что Ардан однозначно принадлежал к лагерю Виктора, и пришёл сюда, чтобы заманить туда Джорджа Хасека. Тем не менее, он видел, что Ардан всё ещё тот чистосердечный человек, которого он знал в детстве. Они могли не сходиться полностью во взглядах, но он почти предвкушал поединок разумов и слов, который, несомненно, будет продолжаться несколько следующих недель. Он был твёрд в своих убеждениях, но ему было интересно, какие аргументы выложит Ардан.

Он снова похлопал Ардана по спине:

– Не волнуйся. Я не заставляю отвечать на этот вопрос сейчас. Давай просто сойдёмся на том, что Катерина недостойна трона Федеративных Солнц. Впоследствии... впоследствии мы что-то с этим сделаем, и, я думаю, достаточно скоро. Пойдём. Найдём тот напиток, о котором я упоминал. Кто знает, может это просто предвещает падение Сунь-Цзы.

Мужчины засмеялись и возобновили своё продвижение к дворцу.

РЕПОРТЁР: Господин секретарь, вы можете подтвердить или опровергнуть слух, что ввод войск на Нью-Сиртис откладывается?

М-Р МЭДЖЕРС: А ещё мы все слышали сплетни, что план по захвату Люсьена выполняется полным ходом. Меня удивляет, что вы верите таким явным уткам, сэр.

РЕПОРТЁР: Не правда ли, что герцог Хасек конфронтировал с архонт-принцессой на совещании Звёздной Лиги на Марике, и заявил, что увидит её сброшенной с трона к концу года?

М-Р МЭДЖЕРС: Действительно, герцог Хасек посетил встречу на Марике. Архонт-принцесса виделась с ним и даже предложила ему присоединиться к её делегации, но он отклонил предложение, поскольку должен был вернуться к своим обязанностям. Однако какая возможная причина могла бы заставить такого правильного герцога – одного из её фельдмаршалов, я добавлю, – сделать такое заявление? И с какой стати архонт-принцесса двинет войска против своего собственного герцога?

РЕПОРТЁР: Я могу назвать множество причин, но вы всё ещё не ответили на мой вопрос, господин секретарь.

М-Р МЭДЖЕРС: Нет, ответил. Пожалуйста, вы, из федеральной службы новостей, ваш вопрос.

Пресс-секретарь Уильям Мэджерс, ежедневное заседание с прессой, дворец Дэвионов, Новый Авалон, Федеративные Солнца, 20 сентября 3065 года.

Авалон-сити, Новый Авалон

Марка Круцис

Федеративные Солнца

20 сентября 3065 г.

Одетая в белое, как она любила, Катрина Штайнер-Дэвион, архонт-принцесса Федеративного Содружества и архонтесса Лиранского Альянса, появилась в Логове Лиса, хоть и редко бывала тут. Из этого подземного зала во дворце на Новом Авалоне её генералы управляли военными силами марки Круцис, а также следили за войсками марок Капеллы и Дракона, как и всего Лиранского Альянса. Место было названо в честь её отца, в своё время известного как Лис, но оно представлялось ей скорее муравейником, наполненной рабочими муравьями, вечно занятыми своими делами во славу королевы.

Однако один муравей не служит своей королеве, как должен, подумала она, нахмурившись, но затем быстро стерев это выражение с лица. Если много хмуриться – могут появиться морщины. Учитывая множество генералов и маршалов, помогавших ей вести эту войну, она почти никогда не ступала на территорию Логова. Они делали своё дело, а она – своё. Она обычно оставляла их суетиться, выполняя её приказы и заботясь о её делах, насколько позволяли их маленькие умишки.

Сегодня, однако, она устала ждать маршала Саймона Галлахера, который должен был прийти к ней, и послала за ним одного из вездесущих техников по связи, которые, казалось, наполняли все помещения любой военной базы. Эти, думала она, безусловно, муравьи-самцы, отчаянно пытающиеся быть полезными, но обычно только попадающиеся под ноги. Тем не менее, чувствуя, что ход войны перестаёт удовлетворять её и подступает скука, она забавлялась идеей лишить Саймона его титула Защитника Принца, и объявить кого-то другого главнокомандующим регионального командования марки Круцис. Она быстро отмела эту мысль. Слишком долго Катерина искала подходящего бесхарактерного человека для занятия этой должности. Кого-то, кто будет просто выполнять её требования, без попыток отклониться от её планов из-за каких-то собственных неуместных идей. Бесконечно легче дать ему понять, что она недовольна, чем напрасно тратить силы на поиски другого трутня, который займёт его место.

– Ваше высочество, если вы пройдёте со мной, я покажу вам кабинет маршала, – услышала она чей-то голос. Оглядевшись, она заметила перед собой молодого офицера, склонившегося в поклоне. Ей стало ясно, что он стоит тут несколько минут, и она даже не заметила его. Хотя, с другой стороны, а почему она должна? Просто ещё один рабочий муравей.

Снисходительно кивнув, она подобрала своё платье и поплыла за ним, излучая уверенность в своей власти. Всё это принадлежало ей, и скоро не останется никого, оспаривающего её право собственности.

Направляясь от главного командного центра, молодой человек вёл Катерину по короткому коридору, ведущему к довольно большой двери. Он слегка постучал по металлу, и подождал, пока приглушённый голос разрешит войти. Изящно поклонившись Катерине, он открыл дверь и отступил на шаг в сторону.

Уже забыв о нём, она прошла мимо в кабинет Галлахера. Она уже бывала здесь, но её снова поразило, насколько странным было это место.

Тут не было голофото Галлахера, одного или с другими офицерами, или обычной глупой и омерзительной голографии своего первого меха. На стенах не было даже карт. Всё помещение сияло белизной, и её нарушали только впечатляющий письменный стол красного дерева и буковый шкафчик для хранения документов справа от него.

Всмотревшись в Галлахера, она не могла отделаться от мысли, что эта безликость комнаты была воплощением самого человека. Он был просто ещё одним муравьём, не приносящий никакой пользы, кроме того, что без вопросов подчинялся её приказам. Он был худощав, почти костляв, с лысиной, которую тщетно пытался скрыть, зачёсывая несколько сальных прядей своих волос наверх.

Галлахер быстро поднялся, обошёл вокруг стола и отвесил поклон, достойный самого умелого придворного:

– Ваше высочество, я прошу прощения за задержку, но это было неизбежно. Ваш визит – большая честь для меня. Что может ваш скромный слуга сделать для вас?

Его слова струились как шёлк, но были так же пусты, как его маленькие глаза, смотревшие на неё почти с голодом.

Катрина бесстрастно изучила его, ей казалось, что он похож на неуклюжую марионетку, только ожидающую того, когда она потянет за её нити. Под её твёрдым взглядом, рядом с его правым глазом началось лёгкое подёргивание, а на широком лбу появилась испарина. Он знал, что лучше больше ничего не говорить.

Она позволила тишине потянуться ещё немного, чтобы он помучался неизвестностью, и села. Хотя они оба знали, что Саймон всегда имел менее выгодное положение, её иногда развлекал процесс причинения ему неудобств, как и его тупость.

Наконец она прервала молчание.

– Где маршал Маккарти?

Галлахер попытался украдкой смахнуть пот со лба, и произнёс голосом чуть более нервным, чем обычно:

– Он будет тут очень скоро, хотя я не знаю, зачем он вам понадобился.

Катрина посмотрела на него ещё более строго, и он едва инстинктивно не попятился. Нервный тик демонстрировал, что он опять вышел за рамки допустимого этим вопросом. Слишком много вопросов – и она вышвырнет его. В конце концов, даже тряпки изнашиваются.

– Эта война близится к завершению, маршал. Мой брат отступил назад и был разбит, и я полагаю, настало время разобраться с насущными проблемами на нашей собственной территории.

Галлахер внезапно стал выглядеть, будто собирался проглотить какие-то очень опасный яд, но всё равно ответил:

– Ваше высочество, Виктор, может, и исчез из поля зрения, но я бы не сбрасывал его со счетов пока. Как ваше высочество неоднократно замечали, у него нет вашего политического таланта, но он военный человек. Пока мы не увидим его остывающее мёртвое тело у наших ног, я не думаю, что будет мудро считать, что мы больше никогда не увидим его.

Катрина приподняла одну бровь, и Галлахер шумно сглотнул. Ей было интересно, откуда у него взялась эта неожиданная отвага. Он никогда так с ней не разговаривал до этого.

– Я не сказала, что с войной покончено. Я сказала, что она близка к завершению, – она положила свои руки на ровную поверхность его стола. – Вы правы, что мой брат великолепный солдат. Возможно, лучший со времён Александра Керенского, но куда привело его солдатское поведение? – она сделала паузу для эффекта, глядя в глаза Галлахера. – Он по глупости попытался сунуться в мой мир, мир политики, и я показала ему ошибочность его путей. Показала способом, который, я полагаю, раздавил его полностью. Да, он хороший солдат, но он мало себя ограничивает, и это его слабость. Он не перенесёт этой неудачи, генерал. Я знаю своего брата слишком хорошо. Что до его остывающего тела, я буду более чем счастлива вогнать кол в его сердце, когда оно будет тут. Он возвращается из мёртвых слишком часто.

– Но я пришла сюда не разговаривать о нём, – продолжила она. – Я верю, что пришло время продемонстрировать одному моему дворянину, что я правитель Федеративных Солнц, а послушание и преданность от него не просто ожидаются, а требуются.

Галлахер понимающе кивнул:

– Вы говорите о Танкреде Сандовале?

Катрина насмешливо фыркнула, и мягко хлопнула по столешнице.

– Об этом выскочке? Ну, нет. Это битва между ним и его отцом, и я уверена, что она не перерастёт во что-то большее. Нет, я говорю о намного большем источнике неприятностей.

У Галлахера на лице медленно проявились мрачные мысли, и несколько ударов сердца в помещении висела тишина. Он, очевидно, имел что сказать, и Катерине было интересно, хватит ли у него характера высказаться. К её удивлению, он прокашлялся и заговорил голосом звучащим так, будто он старался поднять боевой мех голыми руками.

– Ваше высочество, действительно ли это мудро? До этого момента войны стычки между войсками, лояльными к вам и теми, что открыто лояльны к герцогу Хасеку, были спонтанными. Я согласен, что он демонстративно неповинуется и должен быть остановлен. Тем не менее, в глазах многих солдат, он ещё не перешёл черту, за которой он окажется открытым повстанцем. Прямое нападение на него может заставить некоторые подразделения, до сих пор поддерживающие вас, перейти на его сторону. Или, что хуже, на сторону вашего брата.

Глядя внимательно на Галлахера, Катрина решила, что его хребет неожиданно и внезапно стал слишком твёрдым. Почему-то за последние несколько месяцев он утратил свою полезность. У неё было довольно много других генералов, не последним из них был маршал армий Джексон Дэвион, они уберегали её от военных последствий её планов. Работой Саймона было подписывать её приказы и находить способы обойти стандартные командные цепи, проходящие через Джексона. У него не было другой работы, и теперь, когда он показал, что считает себя значимым, настало время найти новый коврик для ног. Возможно, это её занятость наряду с другими фактами позволила этому произойти. Покачав слегка головой, она заговорила тихо, но с железной решимостью:

– Маршал, если у нас есть подразделения, которые думают, что могут принять сторону, противоречащую моему праву применять законы, то мы должны вычистить их. Они недостаточно лояльны ко мне. Но вам не надо беспокоиться о Джордже Хасеке. Когда придёт время, у меня будут доказательства его измены. Всё, что мне от вас нужно, – отдать приказы соответствующим подразделениям.

– Да, ваше высочество, – сказал Галлахер. Его голос звучал устало, покорно её решению.

Даже не заглянув в ноутпьютер или досье, он начал перечислять все названия и списки подразделений, находившихся в зоне Нью-Сиртиса и не вовлечённых в бой в текущий момент. Его фотографическая память была ещё одним полезным свойством, которому ей будет сложно найти замену.

– Два подразделения первого эшелона будут готовы начать высадку на Нью-Сиртис менее чем через месяц. Одиннадцатая Авалонская гусарская ПБГ сейчас находится на Риджбруке, вместе с Риджбрукским ОМК, которое может также присоединиться к атаке. Четвёртая Донеголская гвардейская ПБГ расположена на Тайгете. Генерал-гауптманн Амелио твёрдо верит в единство Федеративного Содружества, и, безусловно, будет поддерживать вас. Важно также, что это подразделение ещё не принимало участия в боевых действиях. Одиннадцатая, с другой стороны, понесла тяжёлые потери во время отступления с Броквэя, сцепившись с лексингтонской боевой группой. Если мы нанесём удар сейчас, у защитников будет небольшое преимущество в числе, и это не самая лучшая мысль. Через два месяца в моём распоряжении будет ещё два подразделения…

Дата добавления: 2015-07-15