Тайны обитателей Валхаллы

Саманта уже давно так не волновалась, как в последние дни. Казалось, ничто не предвещало перемен в их отлаженной и красивой жизни, как вдруг… Хотя, в общем-то, все началось гораздо раньше, чем это исчезновение Джона. Намного раньше. Сколько раз она замечала, что их отношения с мужем стали иными, не такими, как в то время, когда дети были маленькими? Сначала она думала, что Баал завел себе кого-нибудь еще, кроме нее, но потом бросила эту мысль. Хоть выбор у гуаулда, признаться честно, был широкий в этом смысле. Но все же он не изменял ей: причина кажущейся холодности крылась в физическом состоянии клонированного тела, которое ухудшалось год от года. Нет, он не говорил ей ничего и уж тем более не жаловался, но она, воспользовавшись тем, что с некоторых пор муж стал спать долго и не столь чутко, проникла в его лабораторию и просмотрела результаты обследований, проведенных Моленой. Как ни странно, гуаулд в последнее время доверял только ашенке, избегая медицинских услуг ноксов.

Из увиденного самым важным была констатация того, что старение клона носителя происходит в несколько раз быстрее, чем обычного человеческого тела. Здесь удивляться не приходилось – ведь клонирование проводилось по асгардовской технологии, а недолговечность их собственных копий как раз и привела к деградации. Однако странно, что в данном случае Баал отказывался ложиться в саркофаг, так же, как и проходить Ритуал жизни нокс. После той памятной партизанской вылазки Сэм сразу же отправилась к Лайе. Та лишь выслушала, печально кивая, но помогать отказалась – в их представлении нельзя насильно заставить разумное существо лечиться, особенно, если с его психикой все в порядке. А в этом смысле с мужем действительно было все в порядке. Что ж, это означало, что он твердо решил расстаться с этим телом и создать себе новое. Ничего страшного, он уже это делал один раз. Ведь главное – это разум и чувства, личность, а не тело, так рассуждала Сэм.

И вот, когда она выяснила все это для себя и почти успокоилась, разразилась новая гроза: пропал Джон. Хотя, пропал – это мягко сказано, скорее, его похитили. Сэм, не раздумывая, бросилась бы в погоню за похитителями и хорошенько раскатала их по поверхности первой попавшей планеты, но… если бы не то, кем они оказались. В голове не укладывалось – как они могли так поступить с ним? Те, с кем она прошла огонь и воду, ее друзья, боевые товарищи, за которых она была готова отдать жизнь, но которых считала потерянными для себя навсегда. В тот безумный день Джон впервые не пришел на семейный обед. Так уж в их семье повелось. Раз в семь дней – дань земному времяисчислению неделями, они собирались вчетвером и рассказывали друг другу новости, делились впечатлениями, советовались. Иногда приглашали на обед близких друзей – Молену с Хлоттеном и Ринемом, Лайю с Вайюсом и Маивой, Нефрайю. В тот день они планировали посидеть в узком кругу, но в итоге оказалось, что собрался расширенный состав компании. Они ждали Джона или известий от него больше часа, и только потом Баал вспомнил о передатчике, которым он снабдил сына, на крайний случай. Баала долго не было, потом он вышел к ним. Молча. И они тоже молчали. Наконец, гуаулд сказал:

- Вам надо послушать это самим. – И включил запись.

Пожалуй, до того момента, как они начали называть свои имена, никто, кроме Сэм, не понял, в чем тут дело. А она сразу узнала. Уж ЕГО голос она никогда в жизни ни с чьим не перепутала бы. Джек мог представиться кем угодно, она все равно бы догадалась. Да и голоса других узнала. Единственный голос, который она не смогла узнать – женщины, подло подстрелившей Джона. Очевидно, подкравшись сзади, пока он был занят разговором с остальными. А уж эти ее циничные слова: «Если его мама живет с Баалом, у нее крепкие нервы, и она переживет прогул обеда сыном». Уже только за одно это Сэм была готова убить данную особу! Правда, Молена предположила, что у той просто никогда не было детей, и она не понимает, что может чувствовать мать, да и они все, услышав имя заклятого врага, ожидаемо насторожились. Вот почему Джон представился именно так? Он мог и не говорить о родителях, не называть имен. И почему не назвал ее имя сразу – тогда бы не пришлось говорить о Баале!

Тогда, за их обеденным столом, была бурная дискуссия: сначала на тему «Земля все-таки выжила!», потом - «что же делать?». Сэм предлагала выйти на связь с Землей и сразу же предъявить ультиматум. Ринем рвался опробовать свой новый звездолет и лететь выручать друга. И только Арон, проявив свойственную ему мудрость, лениво махнув рукой, рассмеялся:

- Вы, что, не знаете Джонни? Он и без нас не только выпутается из лапок землян, но и Уничтожителей по дороге умудрится победить.

Все недоуменно замолчали на несколько мгновений, после такого-то заявления, но потом Лайя рассмеялась:

- Да, Арон прав. Нечего переживать – мы все знаем Джона и на что он способен. Не думаешь ли ты, Сэм, что он просто хотел узнать их настоящих? Ведь ваши рассказы и реальность, наверняка, отличаются? А представься он твоим сыном…

- Они бы просто ему не поверили, - усмехнулся Баал. – Эх, жаль, слишком много времени прошло – скорее всего, моих информаторов на Земле больше нет…

- А что, были? – вернула усмешку Сэм, - надо же, какие тайны открываются! – Она тоже начала успокаиваться, трезво рассуждая, Джон вполне мог выкрутиться и сам. Нокс все же не зря занимались его обучением: в частности, развили его ментальные способности. Потрясающая интуиция, мощный интеллект, непревзойденный оптимизм и не иссякающий юмор – да, она, черт возьми, всегда идеализировала своих сыновей, как и любая мать! И гордилась ими!

Событие все же сочли радостным – в большинстве друзья были уверены, что земляне сами отпустят Джона, ведь он не сможет предоставить им нужную информацию по причине того, что не владеет ею. Максимум – парню придется проявить всю силу своего обаяния, чтобы добиться свободы. Так что решили не торопиться и подождать, когда он сам выйдет на связь. В тот день, когда все разошлись, Баал посчитал, что настало время для важного разговора с женой. Перед тем, как лечь спать, он задал, вроде бы, нейтральный вопрос:

- Ну, и что ты сама обо всем этом думаешь?

- Так сразу и не сообразишь, - честно призналась она, - столько всего! Представить себе не могу, в голове не укладывается – все это время с моей родной планетой все было в порядке! И если бы мы продолжали попытки связаться…

- Не думаю, что они сняли Щит давно – может, пару-тройку лет назад. Мы ничего не знали и не могли знать.

- Но то, что они сделали – ужасно. Они поступили, как… люшианцы! Мне бы очень не хотелось, чтобы мы с землянами враждовали. Я только надеюсь, что Джон найдет в себе силы их простить.

- Как думаешь, почему они так поступили?

- На самом деле, некоторые отряды и в прошлом поступали так же. Агентство информации поощряло политику «технологии любой ценой», только вот мой отряд всегда был против нее. Видимо, эти ценности были утрачены командой. Возможно, Джек и смог бы договорится с Джоном, потому что он ведь… - Сэм осеклась, испуганно взглянув на Баала. Впервые после стольких лет обмана – нет, не обмана, а скорее, недоговоренности, она чуть не спалилась! Но он лишь покачал головой, усмехнувшись:

- Ну, продолжай, ты хотела сказать, потому что он – его настоящий отец?

Во рту у Сэм пересохло, она в ужасе смотрела на мужа, ожидая наступления скандала. Но он лишь покачал головой, протянул руку и ласково погладил ее по щеке, сказав:

- Я уже давно это знаю. Если честно – мне сказал Джолинар, тогда не зная о моем отношении к О’Ниллу.

- Но почему ты не сказал мне, что знаешь? – упавшим голосом произнесла она, удерживая его руку своими ладонями.

- Сама посуди, признайся я тогда – ты бы оценивала каждый мой шаг в воспитании сына. Искала бы скрытый смысл в моих наставлениях, может, даже видела бы угрозу для Джона во мне. А так… разве сейчас ты можешь высказать мне подобную претензию?

- Никогда не могла, - улыбнулась она, обнимая его, - порой мне даже казалось, что ты уделяешь Джону больше времени, чем Арону.

- Арон больше похож на меня – я всегда знаю, чего он хочет. Легче понять его – в нем знания и способ мышления многих поколений моей расы. Хочешь – верь, хочешь – нет, но я одинаково люблю обоих твоих сыновей, таури.

- Я знаю, даже не сомневаюсь в этом. И это все-таки наши сыновья.

- Да, именно так, - серьезно кивнул Баал, целуя жену в лоб, - Джон, как и Арон – мой сын по духу и воспитанию. И ни он, ни я не хотим этого менять.

- Ну, тогда, наверное, к лучшему, что Джон представился твоим сыном, не упомянув меня. Они никогда не догадаются сами, если он им не скажет. А мне почему-то кажется, что не скажет.

- Это не важно, догадаются они или нет, - Баал улегся на постель, потянув жену за собой, - но ты должна знать – Джону я все рассказал, еще пять лет назад.

- Что ты говоришь?! – встрепенулась Сэм и даже попыталась вскочить, но Баал со смехом удержал ее.

- Ну, что ты так разволновалась? Все в порядке, ни он, ни я не изменились от этого знания. Зато Джон, наконец, понял, откуда у него ген Древних. Если помнишь – я не сказал ни одного плохого слова о Джеке.

- Потому что считал его мертвым?

- В основном, да. И, потом, я не испытываю вражды к нему: ведь он подарил мне тебя, а значит, и всю эту прекрасную жизнь, что мы прожили вместе. Думаю, я даже скажу ему за это при встрече «спасибо». – Баал рассмеялся, и его глаза сверкнули. Саманта тоже хихикнула:

- Эй, ты скажешь ему это, только чтобы позлить!

- Не без того, любимая, не без того, - довольно ухмыльнулся гуаулд. – Должен же я как-то отомстить давнему врагу за поражение во многих битвах прошлого!? Лучшая месть – видеть его реакцию на то, как Джон называет меня отцом.

- Жестокий гуаулд, - пробормотала Сэм и поцеловала мужа. К ее огромному облегчению и радости, на этот раз он страстно ответил на поцелуй. И даже более того – казалось, в эту ночь они вернулись в прошлое, когда, сдав детей на прогулку ашенам, спешили насладиться друг другом в тишине и спокойствии.

А через два дня на связь вышел старый информатор Баала с Земли. Он сообщил шокирующие новости: Джона считают на родине матери, чуть ли не преступником, на том основании, что он отказался называть адрес своей родной планеты и свою фамилию, а также рассказывать об Уничтожителях. Более того, чтобы выведать интересующую информацию, они привели рейфа! Это было просто ужасно, даже Баал не ожидал от землян такого. В то же время, порадовала новость, что Джон в порядке и ничего не открыл даже Тодду. Полковник Джеймс Каннингэм заверял Баала, что, если не представится другой возможности освободить Джона, он пожертвует своим положением офицера ЦРУ и предоставит ему возможность уйти. Следующий сеанс связи с полковником порадовал еще больше: Джону удалось захватить хаттак люшианцев, прибывший на Землю для переговоров, и он собирается немного на нем попутешествовать, а потом прибудет домой.

А затем с ними связался уже сам Джон – сын, как всегда, был бодр и весел, сообщал, что хаттак, к сожалению, не удалось сохранить, однако он нашел корабль асгарда Хеймдалля, а также много новых друзей, вместе с которыми и направляется на Валхаллу. Некоторая нервозность долго не покидала Сэм, когда она узнала, что рейф – это один из новых друзей Джона, но, если честно, как раз подобной выходки от него и можно было ожидать. Еще одним другом оказалась сестра Джона, дочка Джека. Что ж, а почему бы и нет? Сэм было интересно посмотреть на эту Мелинду, которая, если верить Джону, спасла им всем жизни. Также с ними были представители Атропоса, среди которых оказалась дочь старых знакомых Саманты – толланца Нарима и Клэр Тобиас. Просто удивительные вещи, оказывается, творились в Галактике Млечный путь, а Саманта и не знала! Правда, Баал очень возмутился, когда узнал, что с ними прибудут трое риту, но Джон заверил его, что они - мирные существа и обещали не нападать. На Валхалле царила эйфория – сразу столько хороших событий произошло! Еще один сеанс связи с Каннингэмом показал, что необходимо связаться также и с Землей – там намечались бурные события после отбытия Джона, об обстоятельствах которого он собирался рассказать позже. Полковник дал еще такой совет: попытаться связаться с Вратами на Атлантиде, а не в Шайеннском комплексе. Оказалось, что нокс могли так сделать – выбрать, какой из порталов на Земле открыть.

В сеансе связи Саманта отказалась принимать участие – просто побоялась, что не справится с эмоциями в разговоре со старыми друзьями. А выслушать рассказ Лайи – совсем другое дело. Вообще все происходящее в последнее время иногда казалось ей сном – хорошим сном, после которого просыпаешься счастливым и удовлетворенным, но все же просыпаешься. Сэм каким-то образом отгородила себя от приятия реального мира, предпочитая смотреть на него из окошка своего уютного домика. Однажды она поймала себя на мысли, что ни при упоминании имени Джека, ни даже слыша его голос она не испытывает тех чувств, что были раньше. Лишь память о прошедшей любви, но именно прошедшей. Сейчас она искренне любила своего мужа, с ним ей было хорошо и спокойно. Ей, черт возьми, нравилась ее жизнь! И все стало еще лучше, когда пришли известия о том, что Земля выжила. Больше всего на свете, кроме возвращения Джона, конечно, она хотела, чтобы в ее жизни ничего не менялось. Чтобы они по-прежнему жили своей семьей на Валхалле, к тому же, тут было много работы, исследования по МНТ и технологиям предков асгардов. Она не желала все это оставлять и очень боялась, что земляне решат вернуть ее назад. Впрочем, она была уверена, что сможет отстоять свою точку зрения, ведь у нее есть поддержка мужа и друзей. Теперь оставалось только дождаться Джона и компании.

***

- Что рассказывать? Я был ужасным подростком, знаешь ли, - начал свой рассказ Джон, - нет, малышом, говорят, я был чудным и послушным, мог часами спокойно сидеть в лаборатории отца, когда тот занимался исследованиями, не мешая и выполняя все его указания, но вот позже, когда мне исполнилось четырнадцать, я стал ужасно себя вести. Разумеется, причина была в том, что мне казалось: меня недооценивают. Я могу больше –помочь родителям и друзьям в исследованиях, хотел доказать свою значимость. Ну, и попросту ревновал – к младшему брату. Не знаю, откуда это во мне взялось, потом, уже рассуждая здраво, я понял, что отец и мать уделяли мне даже больше внимания, чем Арону, но тогда… в общем, желая всем доказать, чего я стою, я забрался не куда-нибудь, а на склад артефактов, устроенный нокс в нижних этажах подземного города асгардов. Там, конечно, были опасные вещи, но я знал, какие именно могут быть опасны, и не трогал их. Мое внимание привлекла платформа овальной формы, рядом с которой находилась панель на возвышении. К тому времени я мог свободно разговаривать и понимать гуаулдовский язык, а также частично – язык Древних, и я обнаружил, что символы как раз относятся к их языку. Это согласовалось с моей теорией о том, что создавший ашенов гуаулд Тевтат позаимствовал, то есть стащил у Древних ряд устройств, позволивших изменить ДНК этого народа. Однако я знал со слов нокс, что некоторые приборы Древних, прибывшие вместе с кораблем, не в рабочем состоянии. Я всего-то собирался, как следует поработать над переводом символов, чтобы потом починить это устройство, если оно покажется важным. А дальше все оказалось до безобразия просто: я встал на платформу, чтобы облегчить доступ к панели и…

- Сработал твой ген Древних? – усмехнулся Тодд. – Устройство включилось, обнаружив его?

- Именно так, увы, - вздохнул Картер.

- И что было дальше?

- Дальше в меня ударила какая-то золотая молния, вокруг закружились золотые пылинки, и я потерял сознание. Очнулся там же, лежал на платформе, а панель была словно выжжена и даже еще дымилась. Но тогда я еще не понял, что случилось, хотя мама уже рассказывала мне и про Ниирти с ее экспериментами, и про Анубиса, и про то, как Родни МакКей чуть не вознесся, побывав в такой же переделке. Я чувствовал себя вполне здоровым и надеялся, что никто и не заметит, что я сломал устройство. Я просто покинул помещение склада и вернулся домой. Через некоторое время я стал очень хорошо слышать на расстоянии, потом стал слышать мысли. Да, это было интересно… какое-то время, но потом до меня дошло, что со мной происходит то же самое, что и с МакКеем когда-то. Особенно, когда появился телекинез. И тут я здорово испугался. И даже не за себя, а за маму: что с ней станет, когда она узнает? Ведь, с учетом того, что машина сломалась – это был действительно билет в один конец. Я также боялся и реакции отца – незадолго до того у нас произошел серьезный разговор, мы пришли к определенному взаимопониманию, и мне не хотелось снова проблем. В конечном итоге я пришел к выводу, что лучше мне действительно вознестись – у родителей ведь есть еще один сын, они не сильно расстроятся… - Джон усмехнулся, вспоминая собственную глупость.

И тут появился отец. Он ничего не сказал, просто внимательно посмотрел на меня. А я стоял перед ним, сгорая от стыда, и старался – честно, старался, не смотреть в его сознание. Потом он просто взял меня за плечо и активировал портал к ноксам. Те колдовали надо мной весь остаток вечера, но так ничего и не смогли сделать. Отец отправился к той машине, что я сломал, пытался ее починить – но это было невозможно, часть уникальных деталей были просто уничтожена. Ноксы долго совещались, пока не позвали нас с отцом. Я до сих пор прекрасно помню их слова…

«- Итак, Джон, - начал Лайя, подруга матери, - ты уже понял, что с тобой произошло. Как и то, что мы ничего не сможем изменить.

- Я умру? – я старался говорить спокойно, и мне это, как ни странно, удавалось, возможно, благодаря растущему потенциалу мозга, я был способен держать эмоции под контролем.

- Это неизбежно, - кивнула другая нокс.

Я уже усмехнулся, собираясь сказать что-нибудь язвительное, типа «не так уж вы и круты, если не можете с этим справиться», но не успел. Брат Лайи – Нефрайю, вступил в разговор. Он всегда опекал меня, сколько я себя помню, вот и тогда не хотел, чтобы я навредил сам себе необдуманными словами.

- Всегда есть выход, ты же знаешь. Твоей вины в том, что произошло, не так уж много.

- Да, - подхватила Лайя, это – наша, точнее, моя вина. Если бы я думала, что устройство еще способно работать, я бы уничтожила его. А так… планировала на досуге изучить. Многие из нас пытались его включить, даже меняли источник питания, но все впустую. Мы подумали, что Тевтат потому и прекратил свои исследования, так как машина перестала работать. И мы до сих пор не знаем, отчего она все же включилась, да еще на полную мощность.

Я оглянулся на отца, который тоже присутствовал. Он кивнул, сказав:

- Да, ты правильно догадался, мальчик, всему виной твой ген Древних.

- Прошу прощения? – удивилась Лайя. – Откуда?

- Его биологический отец обладал им, - пояснил папа.

- Нужно было сообщить нам об этом раньше, Баал, - расстроенно произнесла нокс, - тогда был бы шанс…

- Не было бы шанса, Лайя, - строго сказал Неф, - и ты сейчас пытаешься думать о том, что уже не играет роли. Ты же знаешь, что нужно делать сейчас, не тяни время – его и так не много осталось.

Тут мне стало очень страшно – когда он сказал про время. На какой-то миг я вновь почувствовал себя беспомощным подростком. А потом меня разобрала злость: ну и что, ну и пусть я умру. Зато перед смертью повеселюсь, с новыми-то способностями!

И опять меня остановили – на этот раз снова Лайя.

- Поскольку мы признаем свою вину в случившемся с тобой, Джон, мы постараемся помочь… по-другому. Но для этого ты должен предстать перед предками.

- Вы имеете в виду ваших Вознесшихся? – задал отец риторический вопрос.

Я собрался было спросить, а где их искать, этих предков, и как они мне собираются помочь, как вдруг все, кого я только что видел, пропали из поля зрения. Вокруг меня струился белый туман, и я совершенно ничего не видел сквозь него. Не будь я к тому времени настолько… усовершенствованным, я бы испугался. А тогда быстро нашел возможную причину такой ситуации: человеческое восприятие существ, находящихся на ступени Просветления, сугубо индивидуально. Наших органов чувств просто не хватает, чтобы создать полную картину того, чему мы являемся свидетелями. Поэтому белый туман – это признак того, что мозг пока не в состоянии нарисовать приемлемый образ собеседника для общения.

«Верно рассуждаешь, малыш», - раздался голос в моей голове.

«Жить захочешь – начнешь рассуждать», - скептически ответил я.

«После смерти тела жизнь не заканчивается, ты же знаешь».

«Все равно, хотелось бы потянуть подольше, знаете ли».

«Это возможно, но есть условия. Без них никак, есть определенные правила, если мы их не будем соблюдать, на этом уровне бытия вскоре начнется хаос, который негативно повлияет и на ваш мир».

«Правила, правила… Знаю, слышал… кое-что об этом».

«Действительно, кое-что, - съязвил и невидимый собеседник. – Но я расскажу чуть больше, а уж ты решай, что выбрать. Для начала, прими как данность, что твоя жизнь в этом смертном теле подходит к концу. Это не обсуждается – кто встал на этот путь и зашел так далеко, назад не поворачивает. Нет смысла. Путь будет притягивать, пока не доведешь дело до логического конца. Лучше сейчас, а не позже. Самое главное – мы поможем тебе вознестись – без нашей помощи твое тело просто умрет, не сможет трансформироваться. А вот потом ты должен будешь выбрать. Оставить попытки вмешиваться в судьбы близких и друзей и познать все тайны Вселенной, как Высший. Или слиться с нами, заботясь о тех из общины, кто предпочтет идти нашим путём. Ты не получишь доступ к тайнам мироздания, сможешь пользоваться только тем, чего достигнешь сам, своими усилиями. Что скажешь? Выбор непростой…»

Помню, как я тогда удивился: отчего же непростой? Наоборот… Где подвох? Но на невысказанный вопрос ответа они не давали, и я ответил:

«А что тут выбирать-то? Не нужны мне тайны мироздания, меньше знаешь – крепче спишь! Хочу помогать своим близким!»

«Ты меня удивляешь… Ты можешь найти ответы на те вопросы, над которыми живые существа бьются тысячелетиями…» [Да, главное, если этими знаниями не можешь поделиться, обсудить и использовать, то и смысла в них, только как в «общей ерундиции»]

«Ну, если бьются – им это нравится, - философски возразил я, - меня это не интересует. Только один вопрос: вы сказали, я смогу учиться, сам, не использовать накопленные другими Вознесшимися знания, а искать ответы самому. Как это будет возможно, если я превращусь всего лишь в сгусток энергии?»

«Ты хочешь сказать, это – все, что тебя беспокоит? Твое тело умрет, ты это понимаешь?»

«Это я как раз понял почти сразу».

«Тогда о какой помощи для тебя просили члены общины?»

«Помощи в Вознесении, наверное, и ты подтвердил, что окажешь мне ее».

«Есть что-то еще, - настаивал Вознесшийся, - что-то, чего хотел бы ты лично для себя…»

«Вы же сказали, что пути назад, в тело нет. Я подумал, если вы говорите, я смогу учиться, может быть, для этого мне потребуется, ну, принимать человеческий облик? Если так, то, может быть, мама не узнает о том, что произошло и не расстроится…И все остальные - тоже».

«Даже на пороге смерти тебя заботят твои близкие, а не твое состояние, - в голосе слышался упрек. – Ты все равно никогда не сможешь быть, как они. Твое обычное состояние перейдет на другой уровень, и какое-то время потребуется, чтобы адаптироваться. Могут пройти десятки дней…»

«Десятки дней – это звучит лучше, чем никогда», - заметил я.

«Значит, ты решил? Необычный выбор для человека, не принадлежащего к нокс. Так ты готов?»

«А что, уже пора?»

«Не обязательно, время еще есть», - словно нехотя, ответил голос.

«Тогда у меня еще есть дела, пока я человек».

«Твои способности растут с каждой минутой, к чему ты стремишься?»

«Узнать как можно больше о Вознесении и ваших возможностях до того, как я стану одним из вас», - совершенно искренне ответил я.

«Что ж, твое право, хотя это кажется мне излишним. Ты сможешь узнать об интересующих тебя вещах сразу, как только Вознесешься».

Спорить о необходимости моих исследований Вознесшийся не стал, просто туман исчез, и передо мной появились знакомые лица.

- Джон, сынок, что с тобой? – я четко услышал голос отца, хотя мои глаза не видели, чтобы он открывал рот задать вопрос.

- Я в порядке, - улыбнулся я всем, - мне нужно кое-что сделать перед тем, как они помогут мне вознестись.

- Вознестись? – на этот раз вопрос отца все же прозвучал не только в моей голове, но и на самом деле.

- Они говорят, процесс зашел слишком далеко. Но вы не волнуйтесь, я придумаю, как сделать так, чтобы я по-прежнему был с вами, но оставался Вознесшимся.

- Ты принял такое решение? Уточнила Лайя. - Ты хочешь остаться с общиной?

- Я хочу защищать своих близких и друзей и помогать им. Но я смогу учиться, а для этого я должен жить рядом с вами, верно? Папа, обещай, что мама ничего не узнает! И вы все, пожалуйста!

- Конечно, мы обещаем, - кивнула нокс и улыбнулась, - я и не сомневалась, что ты захочешь остаться.

«Нет, ты сомневалась», - улыбнулся я, потому что временно получил доступ и к ее мыслям. Но говорить ей этого я не стал по понятным причинам.

В ту ночь я совсем не спал – не сказать, что мне был нужен сон. Я метался по подземному городу, перемещаясь от прибора к прибору, благодаря своим новым способностям я быстро разбирался в том, как они работают и как сделаны. Лайя нашла и принесла мне табличку из ашенского груза, где было написано о Вознесении. Как раз то, что было надо. Они вознесли меня утром. А уже к вечеру у меня получилось создать временное органическое тело с моей внешностью. Мама успокоилась, а я отмазался тем, что намерен интенсивно учиться у нокс и в основном теперь буду пропадать там, в подземном городе, хотя они сами там не жили, а только работали и занимались исследованиями. Короче говоря, скоро я научился создавать настоящую копию своего тела. Она нужна для маскировки, и лишь благодаря этой оболочке я могу жить среди смертных. Я могу свободно трансформироваться в энергию, как тогда, для защиты хаттака, или спасения человека с гибнущего корабля. Но все, что я делаю – я делаю для своих близких и друзей. Таково условие. До сих пор я его не нарушал.

Дата добавления: 2015-07-15