И московская декларация 1998 года

Следующий этап российско-японских переговоров относится к периоду нахождения на посту премьер-министра Японии Кэйдзо Обута. 30 июля 1998 г. Обута, занимавший ранее пост министра иностранных дел, стал новым лидером Японии.

В ноябре 1998 г. состоялась встреча Ельцина и Обути в России. Это был первый официальный визит главы японского правительства в Россию за 25 лет (встречи "без галстуков" не в счет). В Москве прошли российско-японские переговоры на высшем уровне. Вначале Президент России и премьер-министр Японии провели 40-минутную встречу в узком составе, а затем продолжили переговоры на заседании. Обсуждался весь комплекс двусторонних отношений и актуальные международные вопросы (С. 37). В ответ на инициативу Р. Хасимото по решению проблемы Южных Курил Б. Ельцин передал К. Обута встречные предложения по территориальному размежеванию. Они, по словам министра иностранных дел России И. Иванова, предусматривали создание таких условий, которые бы, не нанося ущерба государственным интересам и политическим позициям двух стран, создавали благоприятные условия для совместного хозяйствования на островах. В "Ответе на предложение в Каване" предлагалось разрешение территориального вопроса в два этапа:

1) заключить до 2000 г. договор о мире и дружбе, в котором будет упомянута необходимость (выделено нами. - А.Т.) разрешить вопрос о принадлежности Северных территорий; 2) договориться о разрешении территориальной проблемы в отдельном договоре.

То, о чем говорится в "Ответе" Б. Ельцина, не только диаметрально противоположно предложению Р. Хасимото, но и по своему содержанию нарушает собственное официальное обязательство Б. Ельцина, когда руководитель России по своей инициативе поставил вопрос о том, чтобы "заключить мирный договор до 2000 г., разрешив (выделено нами. - А.Т.) территориальный вопрос". В этом, с точки зрения Японии, таилась неизбежная опасность раз и навсегда похоронить результаты улучшения японо-российских отношений, достигнутые кропотливым трудом.

Однако, как ни удивительно, в Московской декларации, подписанной 13 ноября 1998 г. по итогам визита, был проявлен весьма благожелательный подход к улучшению отношений. В ней записано буквально следующее: "Президент Российской Федерации и премьер-министр Японии... дают указание своим правительствам активизировать переговоры о заключении мирного договора на основе Токийской декларации и договоренностей, достигнутых во время встреч на высшем уровне в Красноярске и Каване". В этом документе впервые в истории двусторонних связей была зафиксирована задача установить отношения партнерства между нашими странами.

В соответствии с Декларацией, в целях активизации переговоров по мирному договору в рамках Совместной российско-японской комиссии по вопросам заключения мирного договора были созданы две подкомиссии - 1) по пограничному размежеванию, 2) по совместной хозяйственной деятельности на островах, которая определила бы виды возможной совместной деятельности, не наносящей ущерба юридическим позициям обеих сторон. Возникает вопрос, чем должна была заниматься первая из них, если МИД РФ заявлял о нерушимости российского суверенитета над Южными Курилами?

Есть еще одна деталь. И в Заявлении 1991 г., и в Токийской и Московской декларациях претензии Японии признаются почему-то не на два - Хабомаи и Шикотан, - а на четыре острова, включая Кунашир и Итуруп, хотя в Совместной советско-японской декларации 1956 г. - на которую все время ссылаются в Токио, как на базу развития двусторонних отношений - говорится о возможной передаче Японии после заключения мирного договора только двух островов (островов Малой Курильской гряды), а о Кунашире и Итурупе не говорится ни слова. Таким образом, опираясь на Декларацию 1956 г. о претензиях Японии можно говорить применительно лишь к островам Малой Курильской гряды, а о двух других островах речь вообще идти не должна.

Кстати, необходимо сказать, что ни Токийская, ни Московская декларации не были обсуждены в высшем органе представительной власти - Федеральном Собрании, как того требуют подобные межгосударственные договоренности. Можно предположить, что администрация президента Ельцина сделала это сознательно, понимая, что эти документы, содержащие откровенно невыгодные для России положения, будут подвергнуты суровой критике и не имеют никаких шансов на одобрение парламентом.

И последнее, японская сторона добилась согласия Президента России на введение так называемого облегченного, т.е. свободного режима посещения островов японскими гражданами - бывшими жителями островов и членамиих семей. Выполняя соответствующие положения Декларации стороны в сентябре 1999 г. разработали максимально облегченный режим посещения островов японцами.

Вторая и последняя встреча Б. Ельцина и К.0бути состоялась в нюне 1999 г. в Кёльне на саммите "большой восьмерки". Информация о беседе Ельцина с Обути достаточно скупа. Несколько проливают свет на подробности беседы японские СМИ, которые сообщили, что речь, в частности, шла о проблеме Косово. Обути высоко оценил роль Бориса Ельцина в урегулировании этой проблемы.

По сведениям агентства "Киодо цусин", японский премьер весьма осторожно затронул и тему "северных территорий": "Наша с вами историческая миссия заключается в том, чтобы, договорившись о пограничной линии между двумя странами и, осуществив Красноярские договоренности и Московскую декларацию, заключить мирный договор". По словам того же агентства российский президент выразилсогласие с такой позицией, напомнив, что он сам являлся автором этой идеи (С. 38). Что касается приглашения нанести визит в Японию, последовавшего от Обути, то конкретного ответа с российской стороны не последовало.

Правда, уже 17 ноября 1999 г., находясь с визитом в Турции, где проходила встреча на высшем уровне стран Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Ельцин, отвечая японским журналистам на вопрос, нанесет ли он визит в Японию до конца года и будет ли в обещанные сроки подписан мирный договор, ответил отрицательно, слегка обнадежив при этом японскую сторону, что визит может состояться в марте-апреле 2000 г. Но после досрочного сложения Ельциным своих полномочий 31 декабря 1999 г. Япония поняла, что необходимо менять тактику.

Дата добавления: 2015-07-18